Хорошенькую задачку задал нам на межтурье Виктор Федорович: где бабе место? Он считает — на кухне. Честно говоря, из мужской солидарности я мог бы его даже поддержать...
Хорошенькую задачку задал нам на межтурье Виктор Федорович: где бабе место? Он считает — на кухне. Честно говоря, из мужской солидарности я мог бы его даже поддержать. Кому, как не ему известна цена женского ума и таланта? А.Герман, Е.Бондаренко, И.Акимова, Е.Лукаш... Как соколицы вещего Баяна, они хоть величальную спеть, хоть супротивнику глаз выклевать. И главные генераторы идей и речей, с которыми Виктор Федорович блистает на публике — тоже они. Мужики у Виктора Федоровича для дел серьезных — скандал организовать, что-то там штурмом взять. Правда, в умничаньи бабы перебирают. И приходится Виктору Федоровичу на людях путать то Ахматову с Ахметовой, то Бабеля с Бебелем. А за это отправляют даже не на кухню, а куда подальше — на скотный двор. Но по части кухни имел в виду Виктор Федорович не своих соратниц, а заклятую соперницу Юлию Владимировну. Есть разница? В том и дело, что нет.
Конечно, сейчас все накинутся на претендента №1 — и сны Веры Павловны вспомнят, и права человека, и европейский выбор, всякими гендерами будут народу голову морочить. Про Орлеанскую деву непременно скажут — уж больно повод для умствований и ерничанья благодатен. Но я не поддержу Януковича в искреннем стремлении определить Тимошенко место «на кухне» даже из мужской солидарности, потому что речь как раз не о Тимошенко.
Недостойно европейского народа в ХХІ веке всерьез спорить о равенстве полов. Во второй половине позапрошлого века на эту тему сломала все копья без остатка публицистика и беллетристика. В веке минувшем все 64 главы «Домостроя» были высмеяны и растоптаны как оплот мужского шовинизма и дремучего средневековья. Кухарке в пылу полемик, вообще определили право управлять государством. Но мнение претендента на пост президента — где бабе место — стоит внимания. Потому что это вопрос нашего цивилизационного выбора.
Время от времени мировые рейтинговые агентства огорчают нас, что мы занимаем малопочетные места по коррупции, по пьянству, по наркомании и пр. Это огорчает нас и вызывает сочувствие в мире. Мир понимает, что наши проблемы — их прошлое, что они не решаются в одночасье. Но этот же мир прячет руки за спину и не общается с первым лицом страны, если в этой стране нарушаются общепринятые нормы морали. А когда президент страны не «рукоподаваем», как это было в определенный период с Кучмой, — это проблема не дипломатическая, не личностная. Там, у них, уже привыкли считать, что лидер — зеркальное отражение народа. Так что это нам с вами, граждане, не подавали руку, отказывали во встречах, в деловых контактах и инвестициях. Скажу больше, там, у них, считают также, что предвыборная риторика — не фигуры речи для получения голосов, а убеждение, мировозрение. Что должна думать о лидере Украины, к примеру, канцлер Германии, в стране которой формула успешной женщины, выраженная в трех К — кухня, кирха, киндер (дети), списана в архив сразу после Гитлера? Верите ли вы в искренность отношения к такому нашему избраннику госпожи Клинтон? Тем более что ей пришлось немало потрудиться, чтобы изменить о себе мнение как о хозяйке на кухне в Белом доме.
Конечно же, рецидивы мужского шовинизма знает и Европа. В респектабельной Англии лорды с известным высокомерием смотрели на Маргарет Тэтчер, возглавившую правительство в ситуации не многим лучше нашей сегодняшней. Но именно о Тэтчер потом скажут — железная леди. И это была заслуженная оценка. И если бы мужчина, состязающийся с женщиной, изрек что-то о месте бабы на кухне, это был бы последний день его карьеры. Старая Европа так долго сражалась и так дорого платила за принцип равенства человека человеку, что отступление от этого принципа хоть на микрон — поступок вне нравственного поля.
Страна, в которой мы жили прежде, в которой выросли наши лидеры, уравняла советскую женщину с мужчиной только в страданиях и каторжном труде.
Инерция лицемерия, хамского отношения к женщине присутствует в нашей жизни и теперь. Мы только-только начали вычухиваться из тоталитарной коросты. Виктор Федорович ведь знал, что говорит: про место бабы не может не понравиться. Хотя следует запомнить, что бабам — кухню, это только первый виток закручивающейся гайки. Это еще не щемит никому, кроме этой самой бабы. Но когда придет настоящая боль, у гайки обратного хода уже не будет...