Какая-то подозрительная активность разворачивается нынче вокруг борьбы с коррупцией. В субботу в области даже собрание некоего Антикоррупционного движения Сумщины провели. Естественно, во главе с «Батьківщиной» и лично С. Салатенко, а также с участием дружественных организаций. На нем приняли решение «звернутися та оприлюднити». И оприлюднили, благодаря видеообращению Виталия Болдина, назвав фамилии бывшего директора «Сумыоблагролеса» Дмитрия Нагорного и председателя Сумского райсуда Игоря Дашутина (последний также широко известен как хозяин множества торговых точек), что само по себе факт весьма позитивный. А то коррупция у нас есть, но какая-то бесфамильная.
Обращение господствующей в области политической силы к столь скользкой для нее теме (достаточно вспомнить коррупционный скандал вокруг экс-депутата от «Батьківщини» и экс-главы ОДА В.Шульги) – это и попытка собственной реабилитации в глазах общества, и стремление возглавить модный нынче тренд. Тем паче, что уже 10 марта популярный нынче М. Саакашвили проводит в Сумах собственный Антикоррупционный форум. Надо было успеть первыми.
Хотя столь пристальное внимание к главной болезни украинского политикума – тенденция полезная, однако смутные сомнения в способности этого политикума к самолечению остаются.
Во-первых, история вокруг принятия антикоррупционных законов показывает, что вместо инструментов борьбы с ней создаются новые бюрократические структуры и декорации, неспособные обмануть даже доверчивый Евросоюз (в результате безвизовый режим нам не светит). Делается все возможное, чтобы оттянуть вступление их положений в действие: Кабмин год тянул с назначением главы Национального агентства по вопросам предотвращения коррупции (НАПК), депутаты (отметился здесь и мажоритарщик от Сумщины Андрей Деркач) вносят поправки, откладывающие введение электронного декларирования доходов и ответственности за ложь в декларациях до 2017 года. Кроме того, выведены из-под декларирования родители и дети чиновника, не проживающие с ним, — это легальный способ спрятать заводы, газеты, пароходы и имения. Но самое главное — движимое имущество подлежит декларированию только после запуска системы онлайн-декларирования. То есть все яхты, автомобили, ценности, приобретенные раньше, в декларацию госслужащего не попадают. Садить не за что.
Нет в украинском законодательстве и такой нормы, которую условно можно назвать «презумпция виновности госслужащего», состоящей в признании любого чиновника, чьи расходы (образ жизни), имущество и активы не соответствуют (больше) его официальным доходам, подозреваемым в коррупции, против которого автоматически должно быть проведено расследование. При этом обоснованное подозрение является основанием для автоматического замораживания всех активов подозреваемого и связанных с ним лиц до суда.
Однако главная беда даже не в законодательстве. Борьбу с коррупцией предполагается бюрократическим методами (как в Европе), но бюрократии как государственного института в Украине нет. Нет судов, прокуратуры, полиции и чиновничества. Есть партийные квоты и ЗАО по освоению бюджета.
А когда их нет, работник СНПО вынужден лезть на трубу котельной, угрожая самоубийством, чтобы ему выплатили зарплату. Грустно это, панове.