Бабий Яр: прошлое и настоящее. Вызовы памяти

Последние четверть века в суверенной Украине уже сложилась традиция чествовать память жертв Бабьего Яра, которую фактически невозможно было представить во времена советского режима (до 1991 г.) в Киеве и других местах массовых убийств украинских евреев в годы Второй мировой войны и нацистской оккупации Украины.

Размышления о трудной истории  накануне 75-й годовщины трагедии

Последние четверть века в суверенной Украине уже сложилась традиция чествовать память жертв Бабьего Яра, которую фактически невозможно было представить во времена советского режима (до 1991 г.) в Киеве и других местах массовых убийств украинских евреев в годы Второй мировой войны и нацистской оккупации Украины.

В те годы трудно или почти невозможно представить себе правдивую культуру памяти о жутких преступлениях гитлеровской Германии против евреев, украинцев, ромов, поляков, русских, представителей других народов и этнических групп, военнопленных, родственникам которых часто запрещалось приходить на места массовых убийств. Они опасались передавать память о близких, замученных нацистами, своим детям.

Такая ситуация страха и вынужденного забвения в послевоенной Украине стала результатом политики памяти советской власти о Второй мировой (Великой Отечественной в тогдашних терминах), сформированной еще во время войны Сталиным и его окружением. Согласно этой политике все жертвы нацизма (на языке советской идеологической машины — фашизма) маркировались эвфемизмом "мирные советские граждане" или "советский народ". Власть запрещала выделять погибших по этническим, национальным, религиозным признакам; прежде всего это касалось евреев. Жертв Бабьего Яра определяли исключительно как советских граждан. Таким тоталитарным лживым политическим концептом в сознании нескольких послевоенных поколений порочили память о чудовищном количестве убитых евреев на территории Украины.

В современной Украине истинная память, в частности о событиях в Бабьем Яре, переживает процесс довольно сложного, порой мучительного формирования и зачастую носит противоречивый характер. Активизируется эта память в украинском обществе и государстве, как правило, накануне скорбных дат, коммеморативные практики становятся более активными, всяческие государственные органы издают распоряжения о мероприятиях по оказанию почестей, активизируются СМИ, политическая, культурная, образовательная сферы и т.п. После траурных церемоний интерес к событиям прошлого, внимание и уважение к культуре памяти откладывается до следующей годовщины. К сожалению, это странным образом напоминает нам подходы тоталитарного коммунистического режима — желание оставаться в сетях забвения.

Для государства и в значительной степени современного украинского общества работа на местах памяти, заинтересованность собственной историей, трагическими событиями прошлого не являются мейнстримом. Возможно, в этом нежелании знать и помнить трудное прошлое заключается одна из причин трагических событий украинской современной истории, в частности последних двух лет и военного конфликта на Востоке страны? Я убежден, мой опыт в сфере исследований и преподавания истории Холокоста помогает осознать и понять, что безопасность Украины сегодня заключается не только в укреплении обороноспособности вооруженных сил, газовой независимости или решении важнейших экономических проблем. Также она заключается в непредубежденном подходе к осознанию уроков прошлого, в ответственности за память.

Кто сегодня знает правду о невероятно ужасных и трагических событиях в Бабьем Яре, о людях, убитых там 75 лет назад? Кто помнит о месте и преступлении, которое там произошло, как о части своей национальной украинской истории? Что сейчас происходит на территории Бабьего Яра? Планируется ли, наконец, создать Музей истории Бабьего Яра? Об этом следует поразмыслить.

Немного истории. Опираясь на немецкие и советские документы, Бабий Яр в Киеве — одно из самых жутких мест массовых убийств нацистами евреев Восточно-Центральной Европы в годы Второй мировой войны. Именно здесь, в Киеве, был совершен один из самых чудовищных актов Холокоста, когда военные отнимали жизнь у гражданских лиц. 29–30 сентября 1941 г. в Бабьем Яре карательные подразделения СС (а именно айнзатцгруппа "Ц", немецкий полицейский батальон "Юг" и их помощники) убили 33 771 человека. Это были исключительно евреи: женщины, мужчины, дети, люди преклонного возраста…

На протяжении двух лет (1941–1943) немецкая оккупационная власть и ее карательные органы превратили Бабий Яр в место постоянных убийств. За этот период оккупанты казнили около 100 тыс. человек… Убивали два раза в неделю. Последние расстрелы состоялись 4 ноября 1943 г., за два дня до освобождения Киева войсками 1-го Украинского фронта Красной армии. Жертвами нацистов, кроме евреев, были военнопленные Сырецкого концентрационного лагеря, больные психиатрической больницы, украинские националисты, ромы, гражданские жители Киева разных национальностей. По данным текущих исторических исследований, мы сегодня весьма осторожно можем сказать приблизительно о 100 тыс. убитых, среди которых приблизительно 65–70 тыс. евреев, остальные — другие жертвы нацистов.

Кроме документов двух репрессивных античеловеческих режимов, о Бабьем Яре остались свидетельства тех, кто пережил эту трагедию, кто был свидетелем преступлений немецкой власти в Киеве. После войны, несмотря на идеологический запрет помнить правду, советскую цензуру текстов, которая логически вытекала из этого запрета, появлялись литературные произведения о трагедии Бабьего Яра. На мой взгляд, само свидетельство людей, переживших и видевших этот настоящий конец света, может приблизить нас к пониманию того, что произошло тогда, к неподдельным эмоциональным рефлексиям, эмпатии к людям, очутившимся перед лицом смерти, смерти невыразимо страшной… Мы должны сегодня волноваться и переживать, читая эти тексты, учиться сочувствовать, иначе мы будем обречены на иное… Падение человека, как это произошло осенью 1941 г. в Бабьем Яре, может произойти просто завтра или даже уже сегодня…

Поэтому я хочу привести две большие цитаты из самых первых текстов, посвященных трагедии Бабьего Яра и в целом жертвам Холокоста в Украине. Это очерк известного советского еврейского писателя из Бердичева Василия Гроссмана "Украина без евреев", увидевший свет 25 ноября 1943 г. в газете "Эйникайт" на языке идиш. И потрясающий своей болью очерк киевлянина, еврейского писателя Ицика Кипниса "Бабий Яр. К Третьей годовщине", который появился в 1944 г. также на языке идиш. Их перевели на русский, а вскоре запретили. Только после распада СССР, в годы независимой Украины появилась возможность их прочитать…

Сначала Ицик Кипнис:

"…Пройдем весь этот путь. Пройдем теми улицами, что были до краев полны еще живыми нашими братьями и сестрами. Они шли с Подола и Демиевки. Шли с Куреневки и Шулявки. Большая и Малая Васильевские предательски выпускали из своих дворов целые семьи и одиночек, молодых и пожилых, маленьких детей и стариков. На Львовской все они стекались как бы в одну реку, реку резни и гибели. Они шли обманутые и опустошенные, плотно сбившись в кучки, они нагоняли ужас на тех, кто смотрел им вслед, хотя некоторые из них были одеты во все лучшее, что у них было. Ведь столько людей выгнали на улицы, такую массу народа, можно сказать — весь народ!

Где же были ваши сердца в этот час, сестры мои и тысячи деток моих? Да буду я искупительной жертвой за вас!

…Вот почему мне хочется, чтобы теперь, три года спустя, мы шли туда пешком…

Неполных четыре года прошло, как мы не были дома. И теперь мы встретились все вместе в этот траурный день в этом печальном шествии. Съехались и сошлись со всех концов страны в освобожденный Дом. И родной город, как мать наша, должен нас обнять, приободрить и вернуть к жизни. Путь был тяжел и тернист, а время разлуки пропитано горечью и болью утрат.

Так чисты небеса, так приятны теплынь и богатство осенних красок, золотые листья на деревьях и на земле, как грустные прощальные приветы уходящему лету! Неужели и при немцах город так сиял? Не может быть! А дорога к Бабьему Яру три осени тому назад? Неужели солнце не померкло при виде всего того ужаса?…".

Мне тяжело комментировать этот текст, в самом деле, очень тяжело, сердце болит, а я просто схожу с ума… Сегодня солнце также светит над Киевом, нам нужно продолжать жить, но как можно чаще перечитывать это…

Василий Гроссман:

"...Безмолвие. Тишина. Народ злодейски убит. Убиты старые ремесленники, опытные мастера: портные, шапочники, сапожники, медники, ювелиры, маляры, скорняки, переплетчики; убиты рабочие — носильщики, механики, электромонтеры, столяры, каменщики, слесари; убиты балаголы, трактористы, шоферы, деревообделочники; убиты водовозы, мельники, пекари, повара; убиты врачи — терапевты, зубные техники, хирурги, гинекологи; убиты ученые — бактериологи и биохимики, директора университетских клиник, учителя истории, алгебры и тригонометрии; убиты приват-доценты, ассистенты кафедр, кандидаты и доктора всевозможных наук; убиты инженеры — металлурги, мостовики, архитекторы, паровозостроители; убиты бухгалтеры, счетоводы, торговые работники, агенты снабжения, секретари, ночные сторожа; убиты учительницы, швеи; убиты бабушки, умевшие вязать чулки и печь вкусное печенье, варить бульон и делать струдель с орехами и яблоками, и убиты бабушки, которые не были мастерицами на все руки — они только умели любить своих детей и детей своих детей; убиты женщины, которые были преданы своим мужьям, и убиты легкомысленные женщины; убиты красивые девушки, ученые студентки и веселые школьницы; убиты некрасивые и глупые; убиты горбатые, убиты певицы, убиты слепые, убиты глухонемые, убиты скрипачи и пианисты, убиты двухлетние и трехлетние, убиты восьмидесятилетние старики с катарактами на мутных глазах, с холодными прозрачными пальцами и тихими голосами, словно шелестящая бумага, и убиты кричащие младенцы, жадно сосавшие материнскую грудь до последней своей минуты. Все убиты, много сотен тысяч — миллион евреев на Украине. Это не смерть на войне с оружием в руках, смерть людей, где-то оставивших дом, семью, поле, песни, книги, традиции, историю. Это убийство народа, убийство дома, семьи, книги, веры. Это убийство древа жизни, это смерть корней, не только ветвей и листьев. Это убийство души и тела народа, убийство великого трудового опыта, накопленного тысячами умных, талантливых мастеров своего дела и интеллигентов в течение долгих поколений. Это убийство народной морали, традиций, веселых народных преданий, переходящих от дедов к внукам. Это убийство воспоминаний и грустных песен, народной поэзии о веселой и горькой жизни. Это разрушение домашних гнезд и кладбищ. Это уничтожение народа, который столетиями жил по соседству с украинским народом, вместе с ним трудился, деля радость и горе на одной и той же земле…".

Киевские евреи, евреи Украины были составляющей украинского общества. Не только были. Те, кто сегодня живет в Украине, современная еврейская община также является частью нашего общества и разделяет его судьбу. Таким образом, история Бабьего Яра — это и часть украинской национальной истории. Наверное, только так, и тогда оказание почестей памяти евреев и других жертв Бабьего Яра должно стать задачей государства, общества. Потому что это — своя история.

Понятно, что Мемориальный заповедник на территории, где происходили расстрелы, возможно будущий Музей истории Бабьего Яра в первую очередь должны охраняться государством. Однако, по моему мнению, если украинское общество за 25 лет сделало достаточно серьезные шаги в сфере увековечения памяти, в исследовании и преподавании истории Бабьего Яра, государству еще надо доказать свою честную готовность взять ответственность за память о прошлом. А сохранение и распространение истинной памяти о Бабьем Яре должны стать для украинских государственных учреждений лакмусовой бумагой их способности что-то сделать для Украины.

История Бабьего Яра нуждается в нашей общей ответственности. Государство сегодня не запрещает научную, образовательную или общественную деятельность в сфере памяти о Холокосте, но оно и не выступает инициатором таких мероприятий и реально их не поддерживает, хотя вместе с тем почти всегда декларирует эту поддержку. Что красноречиво демонстрирует отсутствие государственной политики памяти о жертвах Второй мировой войны в Украине. Это — вызов историческому сообществу Украины, нашему обществу. Способствовать осознанию трагедии Бабьего Яра как универсального символа, память о котором должна быть сохранена ради лучшего понимания природы тоталитарных режимов и человеческого общества.

Напоследок. Бабий Яр — место в Киеве, которое по сей день остается печальным символом политики геноцида нацистской Германии. Примером манипуляций с исторической памятью, присущих Советскому Союзу. Ярким свидетельством нынешнего состояния памяти о Второй мировой войне в современном украинском обществе.

ZN.ua