Даже дышать не хочется...

После первой встречи с этой девушкой я написала на своей странице в Facebook:

Иногда встречаешь таких людей, рядом с которыми чувствуешь себя бессмысленным ничтожеством. Человек говорит, и с каждым словом его открывается огромный удивительный мир. А твой собственный превращается в сортир... Но парадокс — таких людей хочется встречать и встречать. Чаще.

Тогда, почти год назад, Наталья была москвичкой, в Харьков буквально «заскочила на минутку». Вопросы мне пришлось задавать ей странные, чужие. Для столичного ток-шоу.

— Там у вас ныряльщица в городе, возьмите у неё интервью, и чтоб пожёстче. Пусть расскажет, как сознание теряет при погружении и как тошнит потом…

Закон мерзкого жанра. Вывернуть человека наизнанку — доставить зрителю удовольствие.

Есть такие люди, светлые. Духовные. Неформатные для прайм-тайм. Ты к ним с прелюбопытнейшим вопросом: «На сколько можете задержать дыхание, а?». А они на тебя смотрят с тоской: «Разве это важно?».

Фридайвинг — это свободное ныряние, без акваланга. Наташины рекорды — восемь минут задержка дыхания и погружение на стометровую глубину. Однако ныряние для неё давно перестало быть спортом. Это глубже. Во всех смыслах слова.

После той, первой встречи я много раз пересматривала документальный фильм об этой девушке. «Потолок» — 40-минутное видео о… Дальше интерпретации. «О женщине, которая ныряет с китами», «О невероятном противостоянии человека и стихии», «О мечте», «О дайвинге на Полярном круге», «О голой бабе во льдах». Их много. Фильм, как лакмусовая бумажка, проявляет внутренний мир зрителя.

Мы встретились с Натальей в тихой кафешке в центре города. Хрупкая, солнечная, известная во всём мире девушка скромно садится на краешек дивана: «Здравствуйте». Она уже без пяти минут харьковчанка, но это пока секрет (вот, попробуйте догадаться).

На улице прохладно, захожу в помещение, ёжусь. «Холодно», — соглашается собеседница.

Как? Тебе разве бывает холодно?

(Хохочет.) Конечно. Я обычный человек, мне бывает холодно и жарко.

А ныряние во льдах тогда как? Что-то включается?

Да, включается. В первые несколько секунд я чувствую холод, а потом завожу такие специальные механизмы. Это касается не только холодной воды. Эти механизмы работают в любой ситуации, которая связана с неким перешагиванием в неизвестность, в неопределённость. Это работает, когда человек пугается, когда ему некомфортно. Первое, чему я всегда учу, — внутренней улыбке. Улыбка — это переход в другое состояние. Улыбнулся — и все системы организма начинают работать по-другому. Ведь организм человека — это не только сердце, почки, печень. Настрой, энергетика — всё важно.

То есть вышел в минус 30, улыбнулся и дальше пошёл?

Ну, практически так. Вот ты испытываешь холод. В этот момент начинаешь напрягаться. Напряжение только усугубляет дискомфорт. Поэтому делаем вдох, выдох и пытаемся расслабиться. На секунду закрываем глаза и улыбаемся. Чуть-чуть растягиваем губы, расслабляем подбородок. Как только между челюстями, зубами появилась щелочка, человек начинает испытывать приятное тепло. Потом это ощущение опустится ниже. Попробуй.

И этого достаточно, чтобы плавать в минусовой воде?

Конечно, нет. Минусовая вода — это экстремальные нагрузки, к ним нужно специально готовиться. Я полгода готовилась к тому, чтобы погрузиться в такой холод. До этого семь лет вообще не была в условиях мороза. Зиму проводила в тёплых странах. Готовилась к рекордам, тренировала, обучала. Вдруг поняла, что совсем отвыкла от зимы. Снега, льда, холода.

Это, конечно, ужасно…

Да, на самом деле. Ныряя в тёплых водах, я всё же чувствовала себя таким... ограниченным фридайвером. Который до конца не понимает воду. В холоде совершенно другие ощущения, другое снаряжение, другое поведение в воде. Это опаснее, в конце концов. Опасность вытаскивает из человека новые мысли и наблюдения. Нужно быть разумным, осторожным, внимательным, чутким. 

Для всего этого стоило поехать на Полярный круг?

Это была моя мечта. С детства. Я мечтала поплавать с белухами. Мне хотелось встретиться с этими животными в их естественной среде. Почувствовать их мощь.

Ты сказала, полгода готовилась к этой поездке. Как? Физкультура?

Я гостила у друзей в Минске, у них дом на берегу озера. Октябрь на дворе, а я их зову купаться. Понравилось. Они такие же сумасшедшие, как я. Мы стали ходить на озеро каждый день. Вода — десять градусов. Первый раз я проплыла метров 25 туда и обратно. Вылезла и думаю: «О боже, как же холодно». А потом стала замечать, что с каждым разом телу всё комфортнее в этой воде. Стала прибавлять время. Мы плавали до самых льдов. Вода была уже 4 градуса. Это максимально холодная вода, в которой я могла тренироваться. Но на Белом море, у моих белух, температура воды доходит до минус четырёх. Она же солёная.

А что, эта разница существенная?

Колоссальная разница. Когда я впервые опустилась обнажённая в воду минус два... Я была в шоке. Я не знала, что делать.

Скажи, а почему обнажённая? И вообще, как к твоей мечте присоединилась съёмочная группа?

Мы сидели с Витей Лягушкиным. Мой давний приятель, подводный фотограф. Я ему говорю: «Хочу на Полярный круг, плавать с белухами». Он кивает: «Угу, молодец». Я ему: «Знаешь, я каждый день в прорубь ныряю, готовлюсь». Он: «Угу, закаляешься, молодец».

А потом я посмотрела на него, и вдруг неожиданно для себя произнесла: «Лягушкин, а если я к белухам залезу без термозащиты?!». Он такой сразу: «Я еду с тобой!». В эту секунду родился фотопроект. Витя всю дорогу восхищался идеей. Говорил: «Ты даже не представляешь, какую гениальную мысль озвучила. Ведь никто никогда не делал ничего подобного. Обыкновенный уязвимый человек в жутких невероятных условиях рядом с огромными, свободными, дикими животными. Мир должен увидеть это».

То есть изначально это был фотопроект, а не съёмки документального фильма?

Изначально это была детская мечта. Потом Витя меня поддержал, а он очень хороший дайвер. И его ассистент Богдана, тоже профессиональный ныряльщик. Потом подтянулись мои ученики, соратники. Набралась целая экспедиция. И я говорю Лягушкину: «Слушай, ну раз это такая отличная идея, может быть, надо на видео всё снять?». Витя связался со знакомой, режиссёром Натальей Углицких, она собрала группу, и закрутилось.

А съёмочная группа с удовольствием поехала в такие холода?

Всей съёмочной группе нужно было пройти курсы по дайвингу. Причём курсы высокого технического разряда, для подлёдного ныряния. Операторам, звукорежиссёрам нужно было освоить сухой костюм — это особенное снаряжение для ныряния под лёд. Потом нужно было как-то тестировать технику, оборудование. Мои возможности проверить в конце концов. Что такое плавание в ледяной воде — я понимала, но что такое ныряние под полутораметровый лёд — не совсем. Для этого отправились в Екатеринбург, на карьер Лазурный. Там мы сделали серию пробных снимков. Витя опробовал технику. Съёмочная группа прошла обучение и тоже протестировала технику. Отработали все сложные ситуации. Как себя вести, если мне станет плохо, как вытаскивать и так далее.

Чем тебя натирают в начале фильма?

Мы пробовали медвежий жир. Посмотреть, как это будет работать. Поможет — не поможет. Оказалось, что это только мешает. Терморегуляция нарушается. И ни в коем случае нельзя натираться ничем. Больше я этого не делала.  Мы там много проб и ошибок делали. Готовились. К Белому морю, ко встрече с белухами.

И как они тебя встретили?

Как старые знакомые. Это Центр реабилитации белух. Животных привозят туда, например, после аквапарков, как на пенсию. Эти девочки, Нильма и Матрена, они очень дружелюбные. Но меня предупредили, что животным нужно время привыкнуть к новому. Однако, когда я первый раз нырнула к ним (я была в гидрокостюме),  где-то метров на восемь опустилась, поворачиваю голову, а они зависли и смотрят на меня обе. Я поплыла «дельфинчиком», и белухи стали повторять мои движения, копировать. Мы быстро подружились.

Знаешь, есть кадры в фильме, когда, кажется, ещё миллиметр — и одна из этих девочек перешибёт тебя пополам. Случайно.

Они очень аккуратные. Единственная у нас заминка в отношениях случилась, когда я опустилась к ним обнажённая. Белухи не поняли, что происходит. Они были обескуражены. Разлетелись врассыпную. Но по чуть-чуть поняли, что это я, их друг. На следующий день уже всё было хорошо. Снимки получились отличные. Но по видео у нас случился какой-то брак, и по сути подводных кадров меня с белухами в фильме почти нет.

Потом мы решили ещё сделать пару кадров в другом месте, без белух. Нужен был очень красивый постановочный план. Это место называется биофильтры. Там естественный свет преломляется таким потрясающим образом. Невероятная красота. Под водой ледяные глыбы зеленые, розовые, желтые. Как в космосе каком-то. Но само место, оно какое-то неблагополучное по энергетике. Там отказывает оборудование без каких-либо причин. Останавливается дыхание. В фильме есть кадры, где я сомневаюсь, стоит ли погружаться. До последнего момента я не была уверена, что смогу это сделать.

Это когда душераздирающе собака воет над прорубью?

Да. Этот съёмочный день был последним. Накопилась усталость, и много холода внутри. Мне было просто больно. Болели мышцы, как будто я мешки таскала всё это время. Апатичное состояние было, тяжело контролировать дыхание. Для этого кадра нужно было нырнуть в одну майну и подо льдом 15 метров проплыть до другой. В пустоту, на ощупь, без страховки. Ведь верёвка не имеет право попасть в кадр. При температуре воды –2 замерзают хрусталики в глазах. Если открыть глаза — ощущение, будто ты плачешь не моргая. В общем, эти кадры дались непросто. 

Кадры, которые могли оказаться ценою в жизнь, они того стоят?
 
Снимки в результате облетели весь мир. Мы вернулись в апреле. В Москве все сказали: «Вау, молодцы», — ну, собственно, и всё. А через два месяца Daily Mail (ежедневная английская газета — авт.) узнали об этих кадрах, выкупили их и разместили у себя на первой полосе. Потом сделали подробный репортаж об этой истории. И мир взорвался. Я вдруг, в одно утро, стала новостью номер один.

Потом конечно, было много всего в интернете. И грязь, и пошлость...

Ты снималась обнажённая и должна была этого ожидать.

Я понимала, что так может быть. Что я оголяюсь не только душой, но и физически. Понимала, но пока с этим не столкнёшься, не узнаешь, насколько это может быть гадко. Грязно, больно. Я очень эмоционально реагировала первое время, а потом поняла, что лишнее, глупое, оно пройдёт, отшелушится. Сейчас прошло почти два года. Первые месяцы мне задавали такие вопросы, чтобы получить сенсацию. А сейчас меня приглашают на интервью, чтобы по-настоящему понять, что это было. То есть те, кто увидел просто голую женщину на экране, уже и думать забыли об этом. Неинтересно.

А что это было? Для тебя? И что бы ты хотела услышать от зрителя?

Вся моя жизнь — это шагание вверх. Восхождение. Осознанная работа над своим несовершенством. Это вычищение всего тёмного, что может быть в человеке. Все проекты, которые я делаю, — это инструменты, которые позволяют мне работать над собой. А зрители… Знаешь, мне рассказали несколько историй, которые потрясли. Мужчина алкоголик. Сорок пять лет. У человека вся жизнь впереди, но она уже потеряла смысл. Он просто тихо спивался. И вдруг, совершенно случайно, ему показали этот фильм. Его переклинило, он бросил пить. Он во что-то поверил. У него в глазах огонёк появился. Или старушка одна, 75 лет. Ну, как старушка, просто взрослая женщина. Сын её рассказывал. Она слегла и решила умирать. Не вставала несколько лет. Он показал ей «Потолок». И что ты думаешь? Она встала. Сейчас живее всех живых. Внуками занимается.

Вот ради этого и стоило. У нас впереди много идей, задумок. Очень хочу показать людям потрясающие места в России и Украине. Почему-то дайвинг чаще связывают с какими-то тропическими странами. А у нас тут… Байкал, Дальний Восток, Камчатка, Чёрное море. Огромный удивительный мир. Открываешь его — открываешь себя.

В материале использовались фрагменты из фильма «Потолок». Режиссер Наталья Углицких.
В ролях Наталья Авсеенко, Витя Лягушкин, Иван Кронберг, белухи Нильма и Матрена.
Действие фильма разворачивается на Белом море в дайв-центре «Полярный круг» и на Урале, в дайв-центре DiveExpert карьер «Лазурный».

Фото Витя Лягушкин и команда PHOTOTEAM.PRO