|
 Поздняя осень. Деревья роняют последнюю листву, люди надежно закрывают протопленные дома, последние птицы уже улетели на юг.
Посадка... Взглядам прохожих предстают женщина с двумя детьми, вокруг пакеты с вещами, разложенные одеяла, дети закутаны в зимнюю одежду. «Жаль детей – у них нет никакого будущего: тюрьма или смерть от такой жизни – вот их судьба», - пробежала мысль в голове прохожего, и тут же уступила место другим...
Возможно, так бы все и случилось в жизни Нади и Вадима, но Бог был другого мнения об их судьбе.
«В начале у нас все было хорошо, - рассказывает Надя, - я даже не знаю, когда толком стало все плохо. Помню только что, когда мне было 4 года, мой папа умер, и мы остались жить вдвоем с мамой. Первое время было все неплохо, но потом мама начала выпивать. Когда я была в первом классе, мама поехала на работу, сказала, что за зарплатой, а я целый день под окном сидела, рыдая и выглядывая ее. Вечером, когда на улице стало темно, мне стало очень страшно, а у нас в доме были двойные рамы, и наружная рама была с форточкой. Я вытянула одну раму, через форточку вылезла на улицу и ушла к какой-то бабушке. Через несколько дней меня мать забрала – она уехала к подруге, и через несколько дней пьянки вспомнила, что оставила меня саму в доме».
В школе судьбой неухоженной девочки из неблагополучной семьи сильно не интересовались. Во втором классе, когда у учительницы пропали деньги, кражу заставляли взять на себя Надю, по-доброму уговаривая ее и обещая не опозорить на всю школу, если она признается – просто пусть вернет деньги, и все. Деньги потом нашлись, но в сердце маленькой Нади надолго осталось ощущение, что она не такая, как остальные дети, и верить ей не будут – ведь, даже при ней, учителя обсуждали образ жизни ее матери, не стесняясь в выражениях при ребенке. «Мне было так обидно от того, что я не брала, а мне не верили. Тогда я поняла, что это потому, что у меня плохая семья. Мне было от этого очень стыдно, плохо, иногда я даже не ходила в школу из-за того, что сидела с младшим братом, или подрабатывала».
Да, на тот момент на девочке оказалась еще и забота о 3х-летнем братике, Вадиме.
«Самая темная полоса, как я теперь понимаю, была, когда мама продала дом, деньги положила в банк, а банк обанкротился и мы остались на улице и без денег. С этого начались все мои злоключения. Мне тогда было лет 15, мы скитались по квартирам, мама начала пить еще больше. Бывало такое, что мамы по несколько дней дома не было. Однажды зимой я пошла в детский сад, забирать Вадима, а мы тогда снимали летнюю кухню, в которой не было ни окон, ни дверей. Мы пришли домой, уже темно на улице, мамы дома нет, холодина, и мы пошли с ним в посадку пилить дрова. Вадиму было года 4. По колено снега, он плачет, я на него ору, а сама тоже плачу и пилю дрова. Затопили печку, ложились уже спать, и мужики принесли маму - нашли ее пьяную на улице».
В очередной раз поменяв место жительства, мать с детьми остановились у ее сожителя и собутыльника. Придя со школы, Надя с Вадимом увидели у ворот все свои вещи – дочь маминого сожителя решила, что они больше вместе жить не будут. Идти им было некуда, была холодная поздняя осень, семья около недели жила в посадке.
Когда Наде исполнилось 19 лет, ее мать лишили родительских прав, и она сразу же начала оформлять опеку над младшим братом. Для этого устроилась на работу – в Детский Центр, ночным воспитателем. «Когда мы попали на приют, первые несколько месяцев я вообще не обращала внимания на Вадима. Для меня это было облегчением – раньше мне всегда приходилось заботиться о нем, и я воспринимала его, как обузу. На приюте я вообще забыла, что у меня был брат. Был момент, когда Вадим убежал с мальчиком из приюта, и, когда мне это сказали, я к этому отнеслась, как остальные дети: молилась, чтобы он вернулся, но особо не переживала за него. Через время, когда я отдохнула, у меня это прошло, я начала больше с ним общаться. Когда мы жили отдельно на доме, с девочками, он заходил ко мне по дороге со школы. И один раз принес мне конфету: его угостили двумя конфетами и он принес мне одну. Он ушел, а я так рыдала, у меня такое покаяние было, я поняла, что у меня есть брат, и он, еще такой маленький, а принес мне конфету, хотя у него самого было всего две».В это время они познакомились с людьми из церкви, матери предложили пройти реабилитацию, а детей забрала к себе на время женщина с церкви. Реабилитацию мать не прошла до конца, но Надя за это время впервые узнала о Боге, покаялась. Когда же мать вернулась и снова принялась за старое, Надя снова начала курить, ушла жить отдельно, с подружками. В это время они узнали о Детском Центре «Паруса Надежды», и мать отвела детей на Центр, где они и остались. Именно здесь состоялась Надина реанимация, как христианина. Здесь она по-настоящему узнала Бога и начала меняться. Серьезным испытанием стойкости и веры Нади было время, когда взрослым детям, находящимся в Детском Центре, сняли дом, в котором они жили, отдельно от воспитателей. «Я понимала, что теперь ответственность за мою жизнь и за мои поступки лежит полностью на мне, и это очень тяготило меня». Но, слава Богу, Надя выстояла в Нем. В это время она, некогда боявшаяся посмотреть на свое свидетельство об окончании 9 классов, закончила 11 класс и поступила на бюджет в педагогический университет. Нужно было учиться, готовиться к урокам, планировать свой день. «Для меня очень важно было то, что, на втором курсе, меня взяла к себе на квартиру Ева, воспитатель из Детского Центра. Сама она ее снимала, и, зная что у меня практически не было денег, взяла меня к себе».
Во время учебы Надя познакомилась со своим будущим мужем, Сергеем. Тогда он был обычным неверующим парнем из большой компании, с которой общалась, свидетельствуя им о Боге, Надя. С самого начала поставив для всех условием то, что ни с кем из них она встречаться не будет, Надя в один момент поняла, что Сергей ей нравится. «Я пошла к Еве и говорю: «Что мне делать – он же неверующий?». А она мне говорит: «Месяц ни с кем из них не общайся»». Поскольку в это время началась сессия, то, под этим предлогом, Надя сказала, что общаться, видеться, отвечать на телефонные звонки, она в течении месяца ни с кем из них не будет. «Месяц молилась, у меня была такая борьба. Думаю: ну, пройдет месяц, и нам с ними вообще не о чем будет говорить – перестанем совсем общаться». Но через месяц Сергей отметил конец их молчания, в ее отсутствие, договорившись с Вадимом, наполнив ее дом гелиевыми шариками и большим букетом цветов.
В апреле Сергей покаялся, искренне, в другой церкви, начал служить. А в конце апреля предложил Наде встречаться, спросил согласие у пастора. Через 2 года они поженились.
«У меня всегда была мечта, чтоб мой будущий муж за мной ухаживал, чтоб было все красиво, а мне все говорили: «Ты ходишь в розовых очках, такого не бывает». Помню, тогда я отвечала им: « Я верю, что мой Бог может это сделать». И так получилось, что Сережа за мной очень красиво ухаживал и до свадьбы, и сейчас. Даже больше того, о чем я мечтала. У меня была классная свадьба. Хотя мы ее сами финансировали, но было все, о чем я мечтала, платье на меня шили по моим рисункам, как я хотела. Все было очень красиво: и маникюр и макияж, о чем я даже не мечтала – Бог благословил, что нам на все хватило денег. Когда-то все говорили: «Помечтай, это полезно, все равно в жизни так не будет», но я увидела, что Бог исполнил все мои мечты. Через 2 месяца после свадьбы Бог благословил нас домом с газом, с удобствами – я вижу действительно устройство и благословение во всей своей жизни и благодарю Бога за это».
Сейчас Надя воспитывает младшего брата и служит в Детском Центре таким же детям, на которых многие ставят крест, считая, что у них нет будущего. Но ее жизнь – свидетельство того, как Бог меняет судьбы таких детей. Ее жизнь – пример Божьего устройство, которое приходит, когда обыкновенные люди начинают совершать немного необыкновенные поступки: поворачиваться к тем, от которых, кажется, судьба отвернулась, и делами показывать им Божью любовь.
|