"Марионетки" в Театре VIE заставляют задуматься о том, что движет людьми
Конечно, пьеса Евгения Тыщука, которая легла в основу спектакля, - одна из многочисленных вариаций на тему «Commedia dell’arte», итальянского театра 17 века. Собственно, «Commedia dell’arte» или комедия дель арте - первый в истории Европы профессиональный театр. Помните, у Пушкина Александра Сергеевича: "Не продается вдохновение, но можно рукопись продать" (то, что, по мнению гения отличает профессионала от любителя) - возможность жить, продавая продукты своего вдохновения - будь то стихи, проза или представление. Правда, из персонажей комедии дель арте свое имя в пьесе Евгения Тыщука носят только два персонажа: Арлекин и главный артист, каппо комико. Каппо комико - вообще фигура двойственная, одновременно и артист и автор, тот самый, кто направлял действие комедии дель арте вдоль маршрута - сюжетной схемы, в то время как другие импровизировают.
Комедия дель арте принадлежит истории, но, как видите, и сейчас живее всех живых. Почему?
Во-первых, всякий раз, когда отношения человека с миром становились сложными и запутанными, а умами завладевал пессимизм, поэты и драматурги охотно обращались к комедии дель арте. Бывают времена, когда человеку хочется надеть маску, дабы снять ответственность за собственную судьбу с себя и возложить ее на некий персонаж (помните, Ромео говорит: "Я ряженый, пусть маска и краснеет…").
Во-вторых, четкая схема - а комедию дель арте отличают строгие правила, - позволяет современным режиссерам, не связанным условностями, удаляться от схемы и возвращаться к ней, то есть - играть с правилами. Режиссерам удобно, а нам интересно: потому что мы-то и есть те, кто носит маски каждый день. В отличие от актеров, которые маски в конце представления снимают.
Вот так Светлана Лебедева, которую мы знали как актрису Театра VIE, избравшая для своего режиссерского дебюта пьесу Евгения Тыщука на темы комедии дель арте, постаралась устроить на сцене игру в театр масок. Театр пошел еще дальше (или глубже в историю?). Потому что на сцене действовали не просто персонажи комедии 17 века, но - куклы: Каппокомико, Арлекин, Пьеро, Коломбина.
Как театр - подобие жизни, так и кукла - подобие человека. Цитата из словаря:"… кукла, несмотря на ее кажущийся «игрушечный» характер, — это существо хтоническое, то есть, связанное с иным, потусторонним миром… ей разрешалось делать то, что не дозволено делать здесь, в мире живых". Конечно, так серьезно к кукле относились наши далекие предки, но и нас как-то странно волнуют куклы. Это потому, что нас с вами, выросших в рациональном мире машинной цивилизации, что-то все-таки родни с нашими далекими предками. Это "что-то" и есть человеческая природа.
Поэтому появление на сцене Театра VIE гротескных фигур - персонажей, движущихся так, как будто к рукам и ногам их привязаны ниточки, заставило зрителей премьеры как следует сосредоточиться на происходящем. Перед нами были куклы: Каппокомико (Анна Синеокая), Арлекин (Юлий Гаврилов), Пьеро (Евгений Онищук), Коломбина (Ольга Доник). Эти куклы жили в своем кукольном мире, по своим кукольным законам. Мы же, зрители, одновременно играли роль зрителей на кукольном представлении, и подглядывали в замочную скважину кукольного сундучка, наблюдая скрытую обычную жизнь кукол.
Светлана Лебедева устроила на сцене механический балет: все актеры двигались будто марионетки, - до того времени, пока не превращались в людей из плоти и крови. Логично: контраст между куклами и людьми поражал. С другой стороны, было тут некоторое логическое несоответствие: разве не могли бы марионетки двигаться иначе, - в те моменты, когда Верховный Кукольник спал, и только мы, зрители, могли видеть в щелочку жизнь кукольного города? Ведь прием хорош, пока не утомляет.
Однако - нельзя не отдать должное молодым актерам: работали в столь непростой форме и при этом донесли до нас некукольную трагедию своих персонажей. Честно говоря, в нынешней театральной ситуации их просто не с кем сравнить. Разве что с актерскими работами режиссера спектакля Светланы Лебедевой: четкая форма полна эмоций, и вот мы уже не только плачем, но и понимаем почему. Идея проста как мир: любовь превращает куклу в человека. Все как в жизни. И, как в жизни, кукла, даже если она уже человек, падает, если обрезать многочисленные ниточки, с помощью которых нами управляют. Все просто, и зачем театру сложности? Главное - чтобы было понятно с первого слова, и взрослым и детям.
На премьеру "Марионеток" мы явились большой компанией, в которой, кроме взрослых, присутствовали дети: пяти, семи и восьми лет. Спектакль смотреть было интересно всем, но детям, пожалуй, интереснее. И это нормально: пока мы рассуждали об адекватности формы, дети были захвачены происходящим: любовь, поединки на шпагах, песни, белокурая красавица Коломбина, несложные шуточки Арлекина, атмосфера кукольного дома, свет, звук! А чего стоил отчаянный прыжок Арлекина (Юлий Гаврилов) в зал! Дети были в восторге, а взрослым, пожалуй, было как-то неуютно: кукла ожила и живет своей жизнью, перепрыгивая через условную линию рампы. А взрослые, в отличие от детей, в чудеса не верят. Оттого их у нас не бывает…
Театральные премьеры в городе происходят реже, чем хотелось бы. Поэтому каждая - событие хотя бы потому, что состоялась. Уж потом начинаешь разбираться: что удалось и как, почему, и что делать. "Марионетки" удались - потому что материал, режиссерский подход, сценография и сама философия театра предрешила судьбу спектакля. И, наверное, немалую роль сыграла сценография: для Натальи Ступаковой-Петэн это первая работа в качестве художника-постановщика, и она, со свойственной ей свободой, простыми и сугубо театральными средствами создала и город, и героев. Потому что - что такое Коломбина без клетчатой юбочки, Арлекин - без комично-крошечной треуголки, Пьеро без белого балахона? Художник помогает актерам стать куклами - чтобы потом они стали людьми.
Кончено, "Марионетки" будут расти и меняться - это признак живой театральной работы. Наверное, стоит сказать, что семена, которые упорно сеет главный режиссер Театра VIE Виктор Попов, падают на плодородную почву: если показывать детям такие сказки, возможно, в городе снова вырастут зрители, и следующее поколение не будет снова и снова обсуждать надоевшую тему: "Есть ли в Запорожье культура?".
Инга Эстеркина
20.12.2007