Предыдущая       Главная       Следующая

ИДЕЯ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ В ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ МЫСЛИ 40-80-Х ГОДОВ

§1. Государственническая мысль в условиях подполья

В условиях советского тоталитарного режима идея украинской государственности утверждалась прежде всего как идея разрушения неоимперских структур. Это проявлялось в специфическом оттенке нецензированной общественно-политической мысли, носителями которой стали участники движения сопротивления режиму. Можно сказать, что представленный в подпольных изданиях образ будущего независимого украинского государства приобрели апофатическую окраску, а перспективы будущего государственного строительства большей частью выглядят схематичными, отмеченными классическими чертами утопического мышления.

Духовным вдохновителем более поздней подцензурной литературы в определенной степени был известный писатель Борис Антоненко-Давидович. На его произведениях «Смерть» и «Землей украинской», написанных в 20‑х годах, фактически воспитывалось несколько поколений диссидентов. Они стали своего рода путеводителем для патриотически настроенных граждан. Общение и переписка с Антоненко-Давидовичем оказали большое влияние на формирование мировоззрения многих выдающихся представителей диссидентского движения в Украине.

Проблематика украинской политической мысли 60‑х—80-х годов и нашего времени в значительной степени берет свое начало в 40-х годах. В 1943 году на III Сборе ОУН была принята программа социально-экономических и политических преобразований для будущей Украины ¹. Идеи этой программы нашли отражение в публицистике подполья второй половины 40-х — начала 50-х годов.

В мировоззренческих позициях эти публицисты терпимее, чем идеологи более поздних десятилетий. Так, Осип Горновой (Дякив) писал, что ОУН предоставляет полную свободу всем своим членам исповедовать либо философский идеализм, либо материализм ². По мнению Горнового, полное развитие украинской нации в независимом, объединенном украинском государстве, создание действительно национального правления и бесклассового общества, уничтожение империализма и установление согласия между свободными и полностью равными государствами всех народов — эти фундаментальные вехи украинского национализма не зависят от того, признаем ли мы первичность духа или материи ³. Это утверждение показательно и для политических основ публицистики того времени. Ее центральной идеей была идея нации (а через нее — концепция самостоятельной Украины), хорошо обоснованная, например, в работе Петра Полтавы «Концепция самостоятельной Украины и основная тенденция политического развития современного мира». Автор на объемном материале исследует возникновение политических наций, утверждение этого понятия, а также взаимоотношения идеи национального с двумя другими факторами исторического процесса, начиная с ХІХ в.: идеей конституционного парламентского государства и появлением новых общественных классов — буржуазии и пролетариата, которые столкнулись между собой. Проанализировав эти идеи и общественные силы на многочисленных исторических фактах, П.Полтава приходит к выводу: «Идея нации имеет доминирующее значение среди всех других факторов, влияющих на ход истории. Она является наибольшей силой исторического процесса, в столкновении с которой капитулируют все другие силы, направленные против нее. Она поэтому и определяет основную тенденцию развития исторического процесса» ⁴. Во время Первой мировой войны идея самоопределения народов получила выражение в доктрине Вильсона, считает автор, и хотя в настоящее время мировые державы и сделали отступление в этом вопросе (в частности, в уставе ООН), однако, как свидетельствует история XX века, «основной тенденцией политического развития современного мира является тенденция творить национальные государства всех народов» ⁵.

Борьба за украинское государство происходила в противостоянии двух тоталитарных режимов, поэтому публицисты дают достаточно развернутые характеристики и оценки этого явления (преимущественно на примере тоталитаризма в СССР, но в сравнении с Германией). Наиболее известные работы — статьи Ярослава Старуха (Ярлана) «Упырь фашизма», П.Думы «Идейно-политическое лицо большевиков» и О.Горнового «СССР — страна жесточайшего угнетения народов и эксплуатации работающих». Авторы проявляют хорошее знание и советской истории, и советской действительности, подчеркивают тождественность большевизма и фашизма в их самых широких проявлениях. Московский большевизм был системой властительного тоталитаризма и государственного централизма, еще никогда доселе не виданного в такой яркой форме. Как и каждому тоталитаризму, ему присущ тотальный террор ⁶.

Д.Шахай (Осип Позыченюк) характеризует современное ему советское общество как государственный капитализм с модерным крепостничеством, с тоталитарным аппаратом эксплуатации, где властвует класс эксплуататоров (партия) над бесклассовым народом. Он ставит знак равенства между вышеупомянутым определением этой власти и государственным социализмом ⁷. Каким же образом можно победить такого врага украинского народа? Какая сила может побороть этот режим? Каких союзников следует искать в этой борьбе? Это были самые болезненные вопросы середины 40-х годов в украинском национальном движении. Довольно оригинальный ответ на эти вопросы дан в работе Д. Шахая «Тактика по отношению к русскому народу», которая предшествовала некоторым другим более поздним публикациям с аналогичными подходами. Д.Шахай доказывает, что в борьбе за свою независимость украинский народ должен полагаться прежде всего на самого себя. Исторический опыт свидетельствует, что большие страны уже не однажды игнорировали украинскую проблему, и не стоит надеяться, что они изменят свои взгляды теперь. Четко определить свою позицию в борьбе должно само украинское освободительное движение. Тоталитарный, имперский режим, существующий в СССР, нельзя разрушить борьбой только одного народа. Этот режим должен рухнуть вследствие собственных противоречий, как рухнули в свое время дореволюционная российская и другие империи. Падение этой системы, рожденной прежде всего в недрах русского народа, которому она, однако, тоже чужда и враждебна, может произойти лишь тогда, когда сам русский народ будет бороться против существующего в стране режима. Тогда российское движение становится союзником украинского освободительного движения. Поэтому последнее должно четко заявить, что оно ведет борьбу не против русского народа (работа писалась в 1943 г. — Авт.), а против большевистской системы, и наполнить эту борьбу соответствующим содержанием. Отсюда — следует всячески поддерживать любые попытки демократизации в СССР, ведь они объективно пойдут на пользу украинству. Д.Шахай считал, что русскому народу надо дать идею социально-политической революции ⁸, которую следует всячески поддерживать и украинскому движению. На отрезке этой революции украинское и русское движения должны быть союзниками. Д.Шахай считал, что надо непременно воспользоваться и другим противоречием большевизма: невозможностью примирить непримиримый интернационализм с непримиримым русским национализмом ⁹. Из этого противоречия вытекает идея крайне необходимого объединения угнетенных большевиками народов, в том числе и русского, в борьбе с советским тоталитарным режимом для достижения подлинного, а не декларированного суверенитета и равноправия народов СССР. По существу, Д.Шахай предлагал вести в тактическом плане борьбу за наполнение реальным содержанием провозглашенных в законодательстве СССР прав народов страны, общественных слоев в рамках существующей идеологии. СССР, эта тюрьма народов, подчеркивал Д.Шахай, должен быть разрушен.

Украинское движение прошло через этап вооруженного подполья, впоследствии — просто подполья. Было бы иллюзией надеяться на какие-то другие факторы освобождения, на помощь иных сил, хотя бы и в случае Третьей мировой войны, без опытной и соответствующим образом построенной украинской организации в Украине, писал П.Полтава ¹⁰.

Такие взгляды засвидетельствовали довольно значительную эволюцию части участников тогдашнего украинского движения. Можно говорить и об определенной ревизии предыдущих националистических представлений. Этот ревизионизм стал следствием столкновений с реалиями днепровской Украины и с идеологической и социальной политикой коммунистического режима. Надо согласиться с И.Лысяком-Рудницким, что эта эволюция выдающихся подпольных публицистов еще не является эволюцией всей ОУН(б) или движения в целом ¹¹, но тенденция общественной мысли — достаточно выразительна: о бесклассовом обществе могла идти речь лишь как о результате победной вооруженной борьбы: эволюционный путь, как свидетельствует практика, даже близко к такой идиллии не ведет.

Попытки развития вышеупомянутых идей ОУН находим в начале нового этапа освободительного движения XX в. в Украине — этапа переходных подпольных групп. Почти все эти группы имели националистическую направленность. Из отдельных уцелевших (и доступных исследователю) программных начал этих групп известна программа группы «Объединение», действовавшей в конце 50‑х годов в Коми АССР и Украине ¹².

Оценивая 40-летнюю историю большевизма в СССР, в одном из документов группа отметила, что для Украины это «история невероятного политического цинизма, когда колониализм называют коммунизмом» ¹³. Этот же документ указывает на серьезную деградацию — по мнению его авторов — существующей системы, объявляет неудачами и преступлениями режима расправу с венгерским восстанием, разоблачает культ Сталина, борьбу его окружения за власть. Признав себя продолжателем дела ОУН, группа стремилась действовать в соответствии с новыми условиями внутренней и внешней обстановки. Новым в ее программе является прежде всего борьба с режимом «пропагандистски-разоблачительным методом и только при крайней необходимости — индивидуальными терактами» ¹⁴. Главной опорой «Объединения» в этой борьбе должна была стать молодежь. Поэтому ставилась цель — влиять на молодежь через легальные спортивные организации, которые моглы бы впоследствии превратиться в военные. Новым было и то, что группа планировала организовать рабочие объединения и готовить массовые забастовки для улучшения благосостояния людей.

§2. Идеи украинских шестидесятников

Довольно политически интересной группой стала организация «Украинский национальный фронт» (УНФ), созданная в 1964 г. Дмитрием Квецько и Зиновием Красивским. Как считали участники УНФ, к экономической эксплуатации и политическому угнетению народов СССР добавляется еще и лишение их собственной национальной культуры, приобщение этих народов к фактически провинциальной русской культуре с элементами национальной ¹⁵. Важным составным элементом угнетения остается и идеологический аппарат власти всех уровней. Только с образованием независимой Украины можно будет говорить о независимости от Москвы других народов Восточной Европы.

Современная русская коммунистическая система держится на трех основах: государственности, тирании и партийной диктатуре. Политика Хрущева расшатала основы режима в СССР, скомпрометировала и развалила коммунистический мир.

Тоталитарный режим в Украине должен быть заменен «народным социализмом», построенным на принципах самостоятельности, народовластия, процветания, социальной справедливости и свободы ¹⁶. Из дальнейшего описания этого социализма видно, что это довольно оригинальная разработка модели нового общества, по образцу тогдашней социал-демократии, в традициях поздней ОУН.

В политической плоскости УНФ требовал: «Отделения Украины от России. Создание украинского самостоятельного государства в его этнографических границах, включая земли, захваченные колонизаторами (замечу, что последняя часть требования исчезает из программ и выступлений украинского самиздата с конца 60-х годов. — Авт.). После отделения предусматривалась замена государственно-колониальной администрации новой национальной властью в лице истинных народных представителей, свободно избранных самим народом, роспуск партийных и пропагандистских организаций. Дальнейшие пункты и требования весьма конкретны. Эта программа, некоторые другие документы УНФ дают хорошую разработку культурно-национальных проблем республики и даже более того — старательно разработанные социально-экономические вопросы: полная газификация городов и сел, свободный выбор места жительства и профессии, свобода профессиональных объединений рабочих, решение жилищной проблемы, высшее образование и т. д. Земля оставалась бы в собственности национально-государственной, с ликвидацией колхозной системы.

В работе «50 лет советской власти на Украине» Кузьма Дасив показывает реальную картину украинской истории за эти годы. Эта власть принесла Украине голод, террор и русификацию ¹⁷. Русский шовинизм — враг украинского народа, он потопил в крови две попытки борьбы за украинскую государственность в 20-х и 40–50-х годах.

Среди публицистики 60-х годов ярко выделяются эссе Валентина Мороза. Он первый описал систему КГБ, ее механизмы нагнетания страха в «Репортаже из заповедника имени Берия». В.Мороз показал в донцовском направлении (хотя и не читал Донцова) значение и роль силы духа в движении сопротивления власти. Когда пришло новое поколение, которое избавилось от страха перед системой (или не знало его), то оказалось, что ничего в идейном плане власть противопоставить не может, кроме грубой силы. В эссе «Среди снегов» Мороз указал и на два течения в украинском национальном движении, отличающихся одно от другого степенью нонконформизма применительно к обстоятельствам, мерой одержимости ¹⁸. Эти критерии, казалось бы, скорее из области философии, морали, чем политики, в тогдашних условиях были едва ли не главными для существования украинского освободительного движения, становились величинами действенно-политическими.

Некоторые участники национального движения, анализируя украинскую действительность, прогнозируя будущее, пользовались марксистской идеологией и методологией. На таких позициях, в частности, базировался проект программы Украинского рабоче-крестьянского союза (УРКС) Л.Лукьяненко (1959 г.) Стратегической целью организации был выход Украины из СССР путем декларированного Конституцией права на такой выход, который осуществился бы через всенародный референдум. Положение Украины Л.Лукьяненко оценивал как колониальное ¹⁹. В критике общества Л.Лукьяненко более сдержан, чем националисты, однако он четко указывает, что в Союзе господствует диктатура партии, народ устранен от власти. Рабочих нещадно эксплуатируют, положение крестьян рабское.

В таких условиях, считает Л.Лукьяненко, открытая агитация за выход Украины из СССР невозможна, поэтому на первом этапе борьбы за независимость главное внимание должно быть направлено на расширение демократических прав и свобод в СССР, демократизацию страны. Эту работу членам группы придется вести в подполье, сочетая легальные и нелегальные формы работы.

В то же время проект программы УРКС не лишен и некоторых внутренних противоречий или взаимоотрицающих моментов. Так, он определяет ту борьбу, которая велась в Украине в 40—50-е годы, как национально-освободительное движение, но в то же время отрицает национализм, хотя именно на его началах базировались организации, составлявшие основу этого движения. Л.Лукьяненко повторяет за публицистами ОУН тезис об отсутствии в украинском обществе враждующих классов, так как оно состоит из партийно-советского чиновничества и многомиллионного трудового народа. То есть правящий класс снова выводится за пределы собственно украинского общества, и его будущая судьба остается неизвестной для автора проекта. Такой подход к этому классу содержится во всех программных документах того времени, возможно, из тактических соображений.

Проект программы УРКС очень близко подошел к идеям, высказанным Д.Шахаем в процитированной работе, но скорее по убеждению, а не по тактическим соображениям. Однако автор проекта не подвергает сомнению ни одной из основ марксизма-ленинизма, хотя снова-таки при этом отстаивает революционный марксизм в отличие от практики его воплощения в СССР.

Возникновение этого течения (марксистского) было закономерным: большинство участников национального движения не были знакомы с какой-либо иной идеологией, кроме марксизма, и должны были в этом движении пройти путь от национал-коммунизма, объективно представленного данным течением, к его отрицанию, что, в конце концов, и случилось. По сути, это была ревизия марксизма в условиях Украины.

На таких позициях стоял тогда и И.Дзюба в хорошо известной работе «Интернационализм или русификация?» ²⁰. Автор исходил из того, что декларированная современная национальная политика компартии не отвечает основным положениям марксизма-ленинизма по этой проблеме, а это ведет к кризисной ситуации в развитии народов, в частности, украинского. Работа И.Дзюбы была своеобразной идейной ревизией марксизма-ленинизма, поскольку опровергала несколько официальных концепций относительно национального вопроса, среди них  —   преемственность политики партии в национальном вопросе, идею будущего слияния наций при коммунизме, о «цивилизаторской» миссии русского народа по отношению к другим народам СССР и о добровольности территориальных «воссоединений» под эгидой царской России, о якобы существующем равенстве украинцев и русских в самой Украине ²¹. В книге И.Дзюбы открывались и некоторые не известные тогдашнему украинскому читателю вопросы отечественной истории.

До и после работы И.Дзюбы были известны еще несколько работ в украинском самиздате, авторы которых отождествляли свой подход к истории и политике с марксистскими подходами, хотя и стремились к независимости Украины.

Из позиций демократического социализма, далекого от марксизма, исходил в своей работе «Право жить» Юрий Бадзьо. Делая обзор работ по украинской истории, автор подвергает уничтожающей критике методологические основы, исхлдя из которых русская, а затем и советская историография подходила ко многим вопросам украинской истории, не признавая её как самостоятельный, самодостаточный исторический процесс ²². Подвергая критике теорию «слияния наций», Ю.Бадзьо считал её творением В.Ленина, которое, по существу, легитимировало ассимиляцию наций. В основе же этой теории остается русский великодержавный шовинизм ²³. Касаясь будущего страны, автор говорит о необходимости существования идеологического, культурного и политического плюрализма. Рабочий класс и крестьянство должны иметь свое классовое представительство в органах власти, должна существовать многопартийность.

Нельзя не упомянуть и трагическую фигуру Валерия Марченко, погибшего в лагерях в 1984 году. Правозащитное движение он воспринимал сквозь призму религиозного самоочищения народа, возрождения в нем чувства собственного достоинства и готовности соблюдать Божьи заповеди. Вот отрывок одного из его писем к родным, датированный 1980-м годом: «Кому, как не нам, воспитанным с пеленок на материализме и атеизме, знать: почему святые для 600 миллионов хростиан понятия Христа, Веры, Воскресения воспринимаются в этой стране в лучшем случае как составляющие легенды. Мы же никогда не слышали глашатаев религии,а лишь противную сторону. Область Духа — явление до сих пор нам не известное и загадочное,способное вызвать отрицательные эмоции разве что у твердолобых безбожников. Для нас же это — щедрая нива,которая обязательно принесет плоды при вдохновенной самоотдаче... Повторяю, при всяких досадных ситуациях к тебе придет чувство умиротворенности,стоит лишь искренне обратиться к Богу» ²⁴.

§3. Общечеловеческие ценности в неподцензурной мысли

Главное место в украинской неподцензурной общественно-политической мысли этого периода занимало течение, состоявшее из довольно разнородных представителей, которые тяготели к общечеловеческим ценностям демократии и свободы. Правда, анализируя большинство произведений этого течения, следует иметь в виду, что их писали для широкого распространения (заявления, жалобы и т. п.). Теоретических исследований по национализму авторы либо не знали, либо знали недостаточно хорошо, либо из тактических соображений не выносили эти знания на публику, а обычная ревизия марксизма казалась им недостаточной для украинского политического движения.

Первым известным документом этого течения стала статья Е.Пронюка «Состояние и задачи украинского освободительного движения» (1965). В этой статье содержится краткая характеристика тогдашнего состояния СССР, идет речь о будущем украинцев как нации, а также, что важно, — довольно детально описано, каким образом можно достичь поставленных задач. Автор документа считал СССР «государством тоталитарной олигархии». В социальном отношении это государство является орудием господства партийно-государственной касты, ядро которой составляет многочисленная группа людей, занятых в сфере управления. Экономическая основа этой касты — государственная собственность на средства производства и труда ²⁵.

Что же предлагал автор украинскому движению? Установление демократического строя и полного суверенитета Украины. В суверенной Украине ликвидируется государственная собственность, взамен происходит обобществление средств производства и труда. Что имелось в виду под этим последним — не совсем понятно из текста документа. Предусматривались демократические политические свободы и даже самоуправление производственных коллективов и объединений.

На ближайшее время автор считал наиболее целесообразным лозунг демократизации СССР ²⁶. Только в таких условиях сможет развиваться украинское освободительное движение. Демократизация даст возможность решения всех других дальнейших задач движения. Это — слом старой и построение новой государственной машины, отстранение от руководства правящей касты, украинизация общественной, научной, политической жизни.

Аналогичные идеи высказываются в «Открытом письме депутатам Советов Украинской ССР» Антона Коваля (псевдоним Василя Лисового. — Авт.). В «Письме» предлагается, по сути, реализовать нормы уже существующих конституций СССР и УССР — прежде всего превратить Советы в органы подлинной власти и самоуправления, парторганизации не должны подменять Советы ²⁷. В экономической сфере планировалось проведение радикальной экономической реформы (с подчинением правительству республики всех предприятий, находящихся на ее территории), повышение зарплаты всем работающим, ограничение привилегий партноменклатуры. Автор письма предлагал также принять новую Конституцию республики, где была бы четко зафиксирована суверенность государства, при этом более высокий статус получили бы договорные отношения Украины с другими республиками СССР. Новая Конституция должна была бы предусмотреть многопартийность, создание собственного Министерства обороны, освобождение крестьян от земельной зависимости, право их свободного выхода из артели (с арендой земли), ликвидацию цензуры, института прописки, освобождение политзаключенных, роспуск КГБ и т. д. В области культуры В.Лисовой практически перекликается с требованиями УНФ, особое внимание уделяя воспитанию национального самосознания украинцев ²⁸.

В.Лисовой — автор еще одного документа самиздата (1972 г.): «Открытое письмо членам ЦК КПСС и ЦК КП Украины» ²⁹. Наряду с протестами против арестов 1972 года, в нем содержится и анализ причин, порождающих инакомыслие и недовольство в стране. Автор письма указывает на причины и проявления глубокого системного кризиса, охватившего советское общество. Касаясь национального вопроса, В.Лисовой говорит, что толкования перспектив отношений между народами СССР происходят в стране в духе откровенного геноцида ³⁰.

Репрессии начала 1970-х привели к пересмотру тактики и некоторых идей движения. Василь Овсиенко, осмысливая причины возникновения шестидесятничества как общественного явления, прослеживает его эволюцию (неопубликованная статья). Один из выводов: в будущем жизнь будет требовать организации движения, а то и перехода его в подполье ³¹. Вышеупомянутые идеи получили развитие прежде всего на страницах самиздатского «Українського вісника» под редакцией В.Чорновола.

Важным документом истории неподцензурной общественно-политической мысли была работа Ивана Геля «Грани культуры». В ней дается как теоретическое обоснование возникновения тоталитарной системы, так и заявления оппонентов — диссидентов, участников национального движения сопротивления. Автор детально анализирует способы и методы идеологического давления на угнетенные народы империи с помощью науки, образования, культуры. Автор утверждает, что тоталитарный режим установился в СССР не без капитулянства Запада. При потакании западного мира были разработаны новые механизмы этноцида ³² как главной стратегии Москвы. И.Гель подвергает критике Запад за сознательное замалчивание на протяжении долгого времени национальных проблем империи и утверждает, что лишь теперь там начинают постигать реальную опасность советской системы.

С середины 70-х годов акцент в оппозиционном украинском движении переносится на правозащитную деятельность, что было связано с подписанием Хельсинкских соглашений (1975) и с усилением репрессий против собственно национального движения сопротивления тоталитарному режиму. Это подтверждает создание Украинской Группы содействия выполнению Хельсинкских соглашений (УХГ). Основателями стали известные украинские писатели и политические заключенные: М.Руденко, О.Мешко, О.Бердник, Л.Лукьяненко, Ш.Кандыба, А.Тихий. Деятельность УХГ была не только правозащитной: группа попыталась сочетать для сопротивления режиму борьбу украинцев как нации с борьбой других наций и другий формами сопротивления. В статье «Наши задачи» правозащитное движение конца 70-х фактически отождествлялось с национально-освободительным движением ³³.

Программные документы Украинской Хельсинкской Группы писались разными людьми в разное время, а потому поначалу довольно размыты. Чего-либо особенно нового в общественную мысль они не привнесли, а лишь подтвердили идею «единства общечеловеческих и национальных прав украинских граждан». Группа эволюционировала от общедемократических, правовых задач, где среди других была и защита национальных прав в довольно умеренных тонах, к осуждению тоталитарной системы и осознанию первоочередных задач украинского освободительного движения. Так, «Меморандум №1» группы утверждал, что в Украине продолжается еще со времен Сталина и по сей день геноцид против народа ³⁴.

В 1978–1979 годах документы группы, подготовленные и в Украине, и в лагерях, наряду с анализом украинской действительности содержат выводы о необходимости выхода Украины из СССР как империи. В «Обращении Украинского национального освободительного движения в деле украинской самостоятельности», других документах говорится о первостепенном значении украинского движения в развале современной российской империи ³⁵. Действенные средства такого развала, однако, оставались неопределенными.

Василь Стус считал, что одним из путей выхода Украины из СССР мог бы быть референдум, инициированный общественностью (прежде всего политическими узниками) с помощью ООН, правительств других стран ³⁶. Но этот призыв к референдуму носил тогда скорее морально-пропагандистский характер. Интересно, что впервые в подобного рода документах правительство УССР названо оккупационным.

Идеи Украинской Хельсинкской группы развивает Декларация принципов Украинского Хельсинкского союза (УХС), организации, образованной вместо УХГ в 1987 г. Эта декларация — наверное, последний полуподпольный документ украинской общественной мысли. Даже имея в виду его переходный характер, осознаваемый авторами, знаменательно, что п.І «Основных принципов» тут начинался с того, чем оканчивались документы УХГ в конце 70-х — начале 80-х годов: «восстановление украинской государственности, которая сегодня существует только на бумаге...» ³⁷.

Таким образом, украинская неподцензурная общественно-политическая мысль, представленная тут в основном в программных документах и материалах, существовала и развивалась на протяжении почти полувека. Эта мысль оставалась составной частью национально-освободительного движения в Украине того времени. Этим и объясняется то, что объемных работ по общественно-политическим проблемам СССР и Украины почти не было. То есть собственно украинские политические идеи подчинялись текущим задачам движения или ближней перспективе. Это обусловливало практический характер таких трудов и определенную узость в решении общественных проблем. Наконец, условия подполья либо полуподполья, распространения этих материалов не побуждали к широкому теоретизированию. С другой стороны, некоторые чисто теоретические проблемы просто выходили за рамки самиздата. Из-за сложных условий авторам приходилось иногда делать открытия, уже совершенные предшественниками. Но все же развитие неподцензурной общественно-политической мысли происходило под влиянием реалий советской действительности, непрерывности национального движения в тех или иных формах.

Исходные проблемы украинства, как это было показано, были разработаны еще публицистами ОУН–УПА. Их характеристика тоталитарного режима, стратегических целей украинского движения, выбор его союзников, способов демонтажа империи оставались в целом правильными и для следующих поколений участников украинского движения и его идеологов. Эти основные позиции получили развитие, уточнение. Неизменность определенных принципиальных положений обусловливалась неизменностью в целом исторической эпохи, в которой происходило развитие общественной мысли. В теории и на практике, однако, пришлось отказаться от надежд на помощь Запада в решении украинских проблем. Более выразительным становилось единство украинских и общечеловеческих ценностей, развивались системная критика советского режима и его идеологии, понимание значения массового движения. Новым было и то, что почти все глашатаи общественной мысли были проникнуты идеей власти закона, прав и свобод граждан ³⁸. В связи с неосведомленностью или слабым знакомством теоретиков (не всех!) с разработками 40-х годов, следует считать свидетельством развития и то, что украинская неподцензурная мысль отбросила крайности — как довоенные постулаты национализма, так и марксизм-ленинизм.

Развитие украинской общественно-политической мысли происходило путем ревизии национализма и марксизма. Ведь практически уже вся публицистика подполья 40–50-х гг. выходила за пределы устоявшейся теории и практики «интегрального» национализма. Определенное развитие националистические идеи получили и в 60‑е — 70-е годы. В то же время следует учитывать, что наследниками идей публицистики оуновского подполья, Третьего Сбора ОУН(б) не в меньшей степени является и значительная часть срединного или демократического течения движения и общественной мысли. Кое-кто был довольно близок по своим взглядам к национализму, авторы же лучших работ из этого течения прямо называли участников национально-освободительного движения, а значит, и себя националистами.

В украинской общественной мысли 40-х — 80-х годов не были хорошо продуманы перспективы социально-экономического, а отчасти и политического развития нынешней Украины. Среди другого это объясняется и тем, что изменения наступили быстрее, чем этого ожидали сами участники движения и его теоретики, а также выходом на арену общественной мысли большого количества еще не апробированных идей, а то и навязыванием этих идей различными политическими силами в Украине и за её пределами.

§4. Тоталитарные институции против украинских «неформалов»

Как и в предыдущие периоды, так и во времена «перестройки» вплоть до военно-партийного путча в августе 1991 г. Украина оставалась «законопослушной» частью бывшего тоталитарного СССР, одной из его цитаделей.

И все же в начале 1988 года здесь заявили о себе первые «неформальные» объединения. Они в различных формах затрагивали проблему духовного, национального возрождения Украины, в частности выдвигали требования о возрождении украинского языка, реабилитации национальной символики, учреждении республиканского гражданства, легализации запрещенных церквей — УГКЦ и УАПЦ, об экономическом и политическом суверенитете республики. По статистике ЦК КПУ, которая формировалась на основе даных агентуры советского КГБ, уже в марте 1989 г. в Украине насчитывалось около 60 тыс. «неформалов», которые провели 1200 митингов и собраний. В них приняли участие 13 миллионов человек.

Исчерпывающая в общем и в деталях история неформальных патриотических организаций, появившихся в период так называемой перестройки, несомненно, существует ныне лишь в архивах КГБ. Спецслужбы тщательно документировали развитие украинских неформальных патриотических организаций, каждую проведенную ими публичную акцию, поскольку имели разветвленную агентуру в среде «самодеятельных объединений и групп негативного направления».

Документы, ставшие известными, свидетельствуют (см. публикации «Народной газеты» за первые числа 1994 г.), что управлением «3» КГБ Украины «совместно с областными управлениями разработаны и осуществляются меры с целью обеспечения контроля за процессами, которые происходят в этих группировках (национально-освободительных. — Авт.), документирования антиобщественной деятельности экстремистов. В управлении «3» созданы специальные группы: одна (оперативно-следственная) — для разработки УХС; вторая — для контрразведывательной работы в других самодеятельных объединениях и группах антиобщественной ориентации. В УКГБ областей с целью решения этих задач выделены по два-три оперативных работника». В отчете особенно большое внимание акцентировалось на агентурной работе и отмечалось в этой связи, что даже пришлось «избавиться» (сказано именно так) от ненадежных агентов и завербовать «перспективных», которые предоставляют «крайне необходимую оперативную информацию», поскольку прошли курс «привития умения и навыков действовать в среде экстремистов и националистов».

Сущность осуществляемой органами госбезопасности «работы» иллюстрировалась на примере нейтрализации деятельности УХС: раскрытие «механизма их взаимодействия с зарубежными подрывными центрами», документирование «конкретных противоправных действий», недопущение «численного роста и в конечном итоге разложения группировок». Ударным приемом считаются «агентурные меры с целью разъединения и компрометации главарей в глазах «единомышленников». Констатировалось, что именно благодаря им удалось создать «в этой среде обстановку разногласий, взаимных упреков, неприязни и подозрительности».

Не случайно, что за потоком публикаций в «Правде Украины», «Радянскій Україні», «Рабочей газете», киевском «Прапорі коммунізму» и сотнях периферийных партгазет того периода, направленных на компрометацию патриотов, стоят КГБ и КПУ — цитируемый ниже документ это полностью подтверждает. «Важным направлением работы является развенчивание националистических лидеров в глазах общественности в средствах массовой информации. Только в 1989 г. по материалам органов КГБ в прессе опубликовано более 30 таких статей»; отдельно отмечался вклад Украинского телевидения и газеты «Радянська Україна». Это, как отмечается, только инсинуации против лидеров, а всего «на протяжении 1989 г. по материалам агентов КГБ в республиканской и местной печати на эту тему помещено более 280 статей, подготовлено 120 радио- и телепередач» — то есть более чем по одной ежедневно. «Кадры» КГБ докладывали в Москву, что они записывают на видеокассету также и массовые акции демократов, что «туда направляются доверенные лица, члены комсомольских дружин, которые, становясь очевидцами конкретных противоправных действий подстрекателей и экстремистов, выступают затем в роли свидетелей». Весьма красноречивой является служебная статистика КГБ: «Вследствие тщательно проведенного документирования в 1988–1989 гг. к административной ответственности в судебном порядке (арест до 15 суток и штраф в размере от 50 до 1000 рублей) было привлечено 74 участника УХС... На протяжении того же периода, по результатам документирования органами прокуратуры и КГБ, 28 объектам дел оперативного учета сделаны официальные предупреждения, с 43-мя проведены профилактические беседы». И дальше: «За организацию и активное участие в несанкционированных митингах, неповиновение сотрудникам милиции и другие правонарушения в административном порядке наказано более 800 человек».

Под надзором КГБ находились все патриотические неформальные организации. Документальное подтверждение находим и в другом: дирижировали силовыми структурами руководители КПУ Щербицкий, Ельченко, Кравчук, областные, городские и районные партфункционеры. («Полученнные чекистами Украины сообщения об обстановке в самодеятельных объединениях негативного направления, подкрепленные конкретными предложениями относительно локализации их деятельности, своевременно доводятся к сведению Центрального Комитета Компартии Украины. В июне 1989 года вопрос об усилении политического и организационного влияния на самодеятельные формирования слушался в идеологической комиссии ЦК КП Украины»).

Несомненно, все вышесказанное следует учитывать в оценке причин реальных противоречий и расхождений в национально-демократическом лагере. Много проблем в демократическое движение вносил уже сам по себе общеизвестный факт существования широко разветвленной системы «информаторов» в каждой ячейке советского общества. Всё это погодя не могло не повлиять на политические и идеологические метаморфозы многих лидеров украинских «неформалов», национально-демократического лагеря в целом ³⁹.

§5. Национальная идея и «Демплатформа»

Принимая во внимание «плотную» атмосферу тоталитарного надзора над обществом, одну из реальных перспектив разрушения коммунистической империи представляла партийная оппозиция, известная как «Демократическая платформа в Компартии Украины». Официальным рождением этой оппозиции можно считать создание координационных комитетов в начале 1990 года в Киеве (идейно-организационным центром «Демплатформы» был партком Киевского университета имени Тараса Шевченко) и в Харькове.

Общественно-политическая программа «Демплатформы» была радикальной: отказ от монополии одной идеологии, использование современной гуманистической мысли в качестве теоретической основы партии, отказ от коммунизма как цели партии, от монополии на власть, департизация органов государственного управления и самоуправления, внутренняя демократизация партии, её реорганизация по парламентскому образцу. Важное значение придавалось официальному публичному признанию ответственности КПСС перед обществом за совершенные преступления..

Инициаторы «Демплатформы» рассматривали трансформацию компартии как способ и гарантию трансформации общества. Закономерно, что основное внимание было направлено на борьбу с консервативными силами в системе власти, демонтаж административно-командной системы.

С точки зрения стратегии преобразований характерным для большинства «Демплатформы» в Украине был подход: прежде всего демократия, а на этой основе — независимость, — создание цивилизованного, демократического, правового национального государства. Было понятно, что при всей противоречивости в Украине было «перестроечных» процессов Киев получал демократизационные импульсы из Москвы. И их следовало максимально использовать. Соотношение демократических и тоталитарных сил гораздо менее благоприятным для разрушения тоталитарной системы, нежели в общесоюзном масштабе. Обретение независимости в условиях сохранения такого соотношения было опасным с точки зрения перспектив подлинного реформирования общества.

Именно на таких оценках ситуации основывались предложения относительно превращения КПСС в союз Компартий советских республик, возложения надежд на новый Союзный договор. Уже позднее, на этапе полного разрыва с левоконсервативным большинством в КПУ и формирования отдельной партии, появилась внешнеполитическая концепция, которая зафиксировала ориентацию на различные формы политического сотрудничества новых суверенных государств на союзных просторах.

«Демплатформа» предлагала более радикальную программу, нежели превращение компартии в социал-демократическую партию. Существование «Демплатформы» частично уравновешивало авторитарные силы КПСС, которые заметно консолидировались в 1989—1990 гг. и активно готовились к устранению М.Горбачева. Фактически «Демплатформа» превратила его в своеобразного центриста. Внутриполитическая борьба и дальнейшая эрозия компартии стали главным фактором распада империи. Таким же образом формальный распад КПСС (и КПУ как ее составляющей) фактически гарантировал сохранение господствующих позиций партийно-государственной номенклатуры, которая стремительно деидеологизировалась, а затем адаптировали идеологию, выработанную национал-демократами движением, и своим корпоративным нуждам.

Симптоматично, что многие из коммунистического идеологического и аппаратного актива противодействовали «Демплатформе» с ортодоксальных позиций, а позднее, после изменений в официальной идеологии, не остались на обломках компартии, а превратились в профессиональных украинских патриотов.

Фактически в конце 80-х годов украинская коммунистическая номенклатура стала перед трудным выбором. С одной стороны, «Демократическая платформа в Компартии Украины» приобретала общественный вес как реформистская оппозиция ортодоксальным партийным руководителям. А с другой стороны, настроения определенной части гуманитарной интеллигенции, преимущественно из людей, которые группировались вокруг Союза писателей Украины, еще раньше получили свое организационное оформление в «Движениии за перестройку» («Рух»), учредительный съезд которого состоялся осенью 1989 года. Среди инициаторов создания и основателей этой массовой организации были Иван Драч, Фока Бурлачук, Вячеслав Брюховецкий, Мирослав Попович, Валерий Чмыр, Василь Яременко, Владимир Черняк, Станислав Тельнюк и др. Номенклатура не могла пойти на открытое подавление «раскольников» из «Демплатформы», не дождавшись результатов борьбы в Москве, поскольку проявить такую самостоятельность означало, во-первых, нарушение всех правил, соблюдение которых предусматривала система аппаратной вертикали, а во-вторых — продемонстрировать симпатии к «нацонализму». Такие же «перспективы» для власти открывала и поддержка патриотически настроенных сил Руха. Всё это вынуждало вести сложное маневрирование, свидетельством чего были теледебаты, которые проводил заведующий идеологическим отделом ЦК КПУ Леонид Кравчук с лидерами Руха. Тактика лидеров тогдашнего Руха состояла в том, чтобы всевозможными способами использовать идеологическую санкцию Москвы на критику «обюрократившейся партийной верхушки» (почти все они в то время пребывали в рядах КПСС). А тактика КПУ состояла в том, чтобы максимально использовать уставную ограниченность такой критики, создать «националистический имидж» Руха в сознании московских иерархов. Эта тактика вначале проявилась, в частности, в согласии КПУ на обнародование программы НРУ на страницах газеты «Літературна Україна», но с рекомендацией идеолога Руха внести в проект ряд существенных изменений ⁴⁰. Право на такую рекомедацию резервировал и сам проект программы НРУ, один из общих принципов которого формулировался так: «Рух признает руководящую роль Коммунистической партии в обществе и представляет собой соединительное звено между перестроечными идеями партии и инициативой самых широких народных масс».

Однако, как выяснилось, со временем Рух представлял для КПУ меньшую угрозу, нежели «Демплатформа». Как бы там ни было, организационные, пропагандистские возможности украинский партноменклатуры явно превосходили мощности Руха, в то время как «Демплатформа» могла посягнуть на «святая святых» — собственность КПУ. При любых обстоятельствах Рух был не в состоянии существенно задеть основы ее существования.

Для партномеклатуры сложилась достаточно благоприятная комбинация обстоятельств, которая давала возможность компрометировать «Демплатформу» как денационализированную силу, которую Москва-де стремится превратить в орудие имперский политики, и вместе с тем бороться против «националистических» тендеций. Так опосредованно удовлетворялись интересы Горбачева, уже напуганного размахом прибалтийского и других «сепаратизмов», и в то же время оппонентов Горбачева из Политбюро ЦК КПСС, уже «ощутивших угрозу» со стороны «Демплатформы». Наконец, колебания самого Горбачева, создавшие возможность резко усилить влияние консервативно-сталинского крыла ЦК КПСС, развязали руки верховодам из КПУ. Опираясь на рекомендации ЦК КПСС, высказанные в открытом письме «За консолидацию на принципиальной основе», ЦК Компартии Украины принял 13 апреля 1990 года постановление «За консолидацию Компартии Украины и противодействие созданию в ней фракционных групп». Так украинская номенклатура сделала свой исторический выбор. Парадоксальным образом «Демплатформа», разрушая коммунистическую империю и ее стержень — КПСС, проложила путь для окончательной трансформации прагматической части украинской номенклатуры в так называемых государственников.

Современный тип украинской государственности не в последнюю очередь определяется как раз приоритетами, избранными партийной верхушкой во времена горбачевских «реформаторских проектов». именно тогда начинается отбрасывание «идеологического баласта» партией власти ради сохранения командных позиций в экономике и политике. Тем более что реальная приватизация большого количества объектов партийной собственности при помощи уполномоченных, преимущественно из комсомольских структур, уже приоткрыли сказочные перспективы эксперимента, направленного на перевод общества с рельс номенклатурного социализма на рельсы номенклатурного капитализма. Именно тогда закладывается основа будущего стратегического государственнического союза коммунистической номенклатуры с национал-демократами —  недавними своими «идейными врагами» (в 1988—1990 гг.). Закономерным итогом этого союза стал акт их братания во время провозглашения независимости Украины 24 августа 1991 года.

¹ Українська суспільно-політична думка в XX ст. // Сучасність.—1983.—Т.III.—С.63—67.

² Hornovy (Diakiv) О. Idealism or materialism: Which philosophy are members of the OUN obliged to follow? // Political Thought of the Ukrainian Undergraund — 1943– 1951.—Edmonton, 1986.—P.120.

 ³ Ibid.—Р.122.

 ⁴ Полтава П. Концепція самостійної України і основна тенденція політичного розвитку сучасного світу//Літопис УПА.—1982.—Т.9.—С.42.

 ⁵ Там же.—С.57.

 ⁶ Ярлан. Упир фашизму//Літопис УПА.—Т.8.—С.172-180.

 ⁷ Шахай Д. Тактика щодо російського народу//Літопис УПА.—Т.8.—С.237-238.

 ⁸ Там же.—С. 214.

 ⁹ Там же.—С.226.

¹⁰ Полтава П. Про наш план боротьби за визволення України в теперішніх обставинах//Літопис УПА. —1984. — Т.10.—С.101,103; Підготовка Третьої світової війни та завдання українського народу; Там же.—С.371.

¹¹ Лисяк—Рудницький І. Націоналізм і тоталітаризм//Лисяк—Рудницький І. Історичні есе.—К.,   1994.—Т.2.—С.490.

¹² См. о ней: Русначенко А. Молодь за вільну Україну (Група «Об’єднання») // Визвольний шлях.—1994.—№ 10.

¹³ Архів СБУ. Арк. спр. 69861 фп.—Т.14.—Арк.147.

¹⁴ Там же.—Арк.113.

¹⁵ Воля і Батьківщина.—1964.— Ч.1.—С.12.

¹⁶ Там же.—С.5.

¹⁷ Архів СБУ по Львівській обл.—Спр. 29201 фп.— Т.5.—Пак.10.

¹⁸ Мороз В. Серед снігів//Мороз В. Есеї, статті, документи.—Мюнхен,  1975.—С.75-101.

¹⁹ Лук’яненко Л. Не дам загинуть Україні.—К, 1994. С.17.

²⁰ Дзюба І. Інтернаціоналізм чи русифікація?—Сучасність.—1968.

²¹ Касьянов Г. Незгодні: українська інтелігенція в русі опору 60‑х —80-х років.—К., 1995.—С.97.

²² Архів СБУ. Спр. 70828 фп.— Т.2.—Арк.144.

²³ Українська суспільно-політична думка в XX ст. — Т.III.—С.330.

²⁴ Цит.по: «Золоті Ворота»//Київ, 1991.—№1.—С.165. 25. Там же.—С.335.

²⁵ Українська суспільно-політична думка в XX ст.—Т.III.—С.335.

²⁶ Архів управління СБУ по Львівській обл. Спр. 26250.—Т.III.— Арк.46.

²⁷ Сучасність.—1969.—№10.—С.99.

²⁸ Там же.—С.103.

²⁹ Лісовий В. Відкритий лист до членів ЦК КПРС і членів ЦК КП України//Сучасність.—1977.—№10.

³⁰ Архів СБУ. Спр. 69308 фп.—Т.14.—Арк. 304, 308.

³¹ Архів управління СБУ по Львівській обл. Спр. 11814 фп.—Т.6.—С.2 (часопису).

³² Гель І. Грані культури.—Львів, 1993.—С.39-40.

³³ Українська Гельсінгська група. 1978–1982. Документи і матеріали. — Торонто, Балтимор. —1983.—С.2.

³⁴ Український правозахисний рух. Документи і матеріали Української громадської групи сприяння виконання Гельсінгських угод на Україні.—Торонто, Балтимор.—1978.—С.40.

³⁵ Архів СБУ. Спр. 67826 фп.—Т.5. —Пак.5.

³⁶ Стус В. Деколонізація СРСР—єдиний ґарант миру у всьому світі // Стус В. Твори:—Т.4.—Львів, 1994.—С.480.

³⁷ Камінський А. На перехідному етапі: «гласність», «перебудова» і «демократизація» в Україні.—Мюнхен, 1990.—С.322.

³⁸ Лисяк-Рудницький І. Політична думка українських підрадянських дисидентів.—В кн.: Лисяк-Рудницький І. Історичні есе.—Т.2.—С.483.

³⁹ См.: Ковтун В. Історія Народного Руху України.—Київ.—1995.

⁴⁰ См.: Литвин В. Політична арена України: Дійові особи та виконавці.—К., 1994.—С.113.

Предыдущая       Главная       Следующая