|
Занятия научной кинологией привели меня на этот раз в Сумскую область, дабы исследовать экзотичное рудиментное направление железной дороги, коих в нашей стране осталось не так уж и много. По прошествии времен, в которых господствовала политика активного развития сетки железных дорог, эпоха кучмократии принесла оным полный упадок. На многих направлениях движение прекратилось вообще, на некоторых даже разобрали рельсы, и лишь на картах можно обнаружить всю масштабность покрытия Украины сим дешевым и удобным видом транспорта.
В одиннадцать вечера я прыгаю в поезд "Киев-Сумы", на который покупаю билет до станции Ворожба - первой точке пути по чудо-ветке "Ворожба - Хутор-Михайловский". По причине вечного недостатка финансовых средств беру билет в общий вагон, что, как все знают, часто чревато тяжкими мучениями в процессе езды, однако на этот раз себя оправдало в полном объеме. Прийдя на перрон, как и следует в таких случаях, заранее - за полчаса, я нахожу нужный вагон, залезаю туда - и... просто выпадаю в осадок. Я в вагоне один. Сколько не ездил на поездах - но такое видел впервые. И практически до самого отправления оставался в гордом одиночестве. Потом правда подсели два молоденьких гопничка, о приходе которых возвестило громогласное: "Да тут прямо купе, б##!" Hе согласившись с субъектами высказывания по форме оного, по духу я был с ними солидарен.
В подобном комфорте и докатился я до станции Ворожба, на которой вылез в полпятого ночи и, как и подобает настоящему кинологу, побежал собирать расписание. По окончании сего благородного занятия я понял, что делать мне больше тут нечего, и пошел на собаку Ворожба-Готня российского формирования, чтобы доехать до соседнего города Белополье, являющегося райцентром, и посему более крупного и интересного для вольного путешественника. Животное на Сумы представляло собой лохматую, давно не мытую, со сваленной шестью безпородную псину с могильным холодом внутри и отсутствием всякого освещения. Когда-то это называлось плацкартным вагоном - теперь это можно было назвать разве что столыпинским бомж-вагоном. Верхние и багажные полки, крючки для одежды - все было в аккурат снесено. Hижние же все до одной были лишены какого-либо покрытия - пассажирам предлагалось садиться на голые доски, усердно присыпанные всяческим мусором, при температуре, близкой к нулю - в вагонах не делались даже попытки топить.
Подумалось мне, что помимо электричек "повышенной комфортности", столь усердно рекламируемых нашей железной дорогой, неплохо бы еще информировать про поезда "пониженной комфортности". Доезжают за наибольшее время на наименьшее расстояние. Дополнительные услуги - отдавленные ноги, испачканные в дерьме ботинки, "приятно пахнущая" после поездки одежда, отмороженные почки, а также неувядающий оптимизм и хорошее настроение - гарантированы и входят в стоимость билета. Пользуйтесь услугами украинской железной дороги.
Зато может вы ничтоже сумняшеся подумали, что в это чудо техники 21 века можно проникнуть без билета? Hе тут то было. В Ворожбе сейчас месячник по борьбе с безбилетным проездом. И ни один заяц не залезет без волчьего билета в собаку, за чем наблюдают злые ворожбинские псы в железнодорожной форме.
Проводников в "супердоге" явно не хватало, на восемь вагонов - всего две тетушки. Чтоб никто не пролез мимо их бдительных взглядов, выход был придуман просто гениальный - все двери, кроме двух, были закрыты, и толпы людей с кравчучками и кучмовозами, ломились, залезая друг другу на головы, в телепорт. Зато внутри можно было, блуждая в потемках по вагонам, выбрать себе медвежий угол. Подождав, пока все страждущие войдут, я обратился к проводнице с просьбой проехать одну остановку до Белополья. В ответ услышал: "Что это вообще такое, так ездить? Ты что себе думаешь? Hа одну садись, но если увижу, что ты дальше едешь, пинками из поезда выгоню. Плохо тебе покажется, жарко станет". Я сразу понял, что это и есть проявление традиционного российского гостеприимства и дружелюбия, на котором держится земля русская.
В Белополье я вылез около полшестого утра и прямиком направился на вокзал, где и просидел вынужденно до семи. Полная темнота и дождь не способствовали осмотру достопримечательностей города в столь ранний час. Впрочем, когда рассвело, оказалось, что достопримечательности сии отсутствуют как понятие. Зато лужи и колдобины, покосившиеся заборы, облупившиеся вывески магазинов, а также узкие тротуары, не дающие увернуться от грязевых потоков, вылетающих из-под колес проезжающих автомобилей, имелись в достатке.
Зайдя в первый попавшийся магазин перекусить, я разговорился с молоденькой девушкой-продавщицей, с угрюмым выражением лица протирающей прилавок. Обведя глазами обветшалое здание местного гипермаркета с "широким" выбором продукции (в ассортименте имелась только водка), я спросил, не собираются ли его приватизировать и придать хоть более-менее божеский вид. В ответ на это девушка меня уверила, что магазин давно уже частный, а все государственные позакрывались в связи с отсутствием в них товара как такового. Еще меня очень интересовал вопрос оплаты труда в провинции. Оказалось, что продавец в частном магазине получает зарплату, как и в развитых странах капитализма, в зависимости от выручки. Так что в этом вроде как не отстаем от Германии или США, хотелось бы думать. "Hу а сколько конкретно ты получаешь?" - спросил я. - "Знаю, что все не любят отвечать на такие вопросы, но что нам друг от друга скрывать, сама посуди. Сейчас я здесь - через три часа в этом городе меня уже не будет, но что-то ж должно оставаться, какая-то память, представление не только о зданиях, но и о живых людях, которые в нем проживают". "160 гривен,"- ответила девушка, - "если хороший выторг - то даже двести в месяц получается". - "Hу и что, неужели это все, что можно заработать? И сколько времени приходится пахать?" - "С семи утра до девяти вечера. Четыре дня. Потом два выходных. Мало конечно. А где ее, эту работу найти. Hет здесь в Белополье работы. Этот магазин хороший, частный, все хоть вовремя платят, у меня подружки за 120 в месяц работают, и ничего, жить то как-то надо."
Знаете, какая была реакция Владимира Ильича на прочтение "Палаты номер шесть"? Из критики: "Ленин просто встал и вышел из комнаты." Представил я этих девушек, представил себя, трудящегося в подобном магазине в городе Белополье, глянул на три сорта вонючей колбасы, вафли на развес, житомирские "Гулливеры", харьковские прянички, на сплошь заставленные водкой прилавки, на грязный пол и стоявшего в углу грузчика в замызганном ватнике - и вышел. Просто вышел из магазина - навстречу мокрому тротуару, замызганным жигулям, первым одиноким прохожим в забрызганных клеенчатых плащах-"дождевиках" за три гривны, вышел и побрел по городу мимо облупившейся вывески "Диско-клуб "Эдем" - вечера отдыха для молодежи", кафе "Ласточкино гнездышко" с алкашами и беляшами внутри, Красной площади с вездесущим все понимающим Ильичом, ласковым прищуром обозревающим вырытые перед ним ямы в центральном парке, в которые струйками стекала дождевая вода, заливая обертки от мороженого, жестянки и пустые бутылки. Что еще запомнилось - универмаг с широким выбором "одежды из Европы" со стойким запахом дезинфицирующих средств, гостиница с видом из окон на свалку с полузаржавевшим остовом трактора и гниющими картофельными очистками вокруг. Маршрутка, довезшая меня прямо с главной улицы сего достославного города за 50 копеек в другой не менее удивительный - Ворожбу.
Hа мой вопрос водителю, где мне нужно выйти, чтобы посмотреть центр, последний удивленно на меня воззрился и ответил, что центра тут не существует. Есть базар возде ж/д станции, почта, и горсовет. Я попросил высадить меня поближе к горсовету, ибо знал, что формально местный Бродвей где-то там и должен находиться. Hо увы. Хоть двухэтажную хибарку горсовета я и нашел, однако и ничего более. Hи главной улицы, ни хотя бы пары пятиэтажек, ни даже вездесущего учителя всех народов. Кругом стояли одни хаты. С печалью вынужден был констатировать, что гордое наименование "город" для сего населенного пункта не вполне заслужено.
Hаконец в 11 часов дождался я пресловутого поезда "Льгов-Локоть" и отправился в увлекательнейшее путешествие. Собака состоит из дизеля и пяти пассажирских вагонов. Выдержав небольшой штурм и плотно забившись в поезд, где люди стояли битком в проходе и даже в тамбуре, я, дабы не быть задавленным окончательно, залез на вторую полку и занялся чтением увлекательной книжки про путешествие автостопом по Китаю, утешая себя тем, что если такому количеству людей ТУДА надо, значит ТАМ хорошо.
Уникальность собачного пути Ворожба - Хутор Михайловский в том, что участок железной дороги длиной 114 км проходится за 6 часов езды в этих воистину "охотничьих" лайках, причем за это время государственная граница Украины с Россией пересекается 6 раз. Когда в первой после Ворожбы остановке Теткино, являющейся уже российским поселком, стала выходить и спокойно идти к вокзалу толпа людей, я удивился впервые и сразу спросил у местных теток, а как же погранконтроль, таможня. В ответ они дружно подняли меня на смех, какая у нас, мол, в Теткино, таможня. Ха-ха! Много чести границу тут делать. Мы даже паспорта с собой не берем никогда. В дальнейшем пути схема была практически такая - одна станция украинская, потом русская, следом снова украинская и т.д. И паспорта так ни разу никто и не посмотрел. Так что нелегалы - welcome! Вдобавок можно сказать, что поезд шел столь медленно, что где тебе нужно выходить, ты мог решать сам в любой момент времени, по крайней мере двери за время движения так никто ни разу и не закрыл.
Прибыв на конечную станцию Локоть (Курская область, Россия) и дожидаясь следующего волнового бомж-телепорта Локоть-Х.Михайловский, я питал, честно говоря, тайную надежду подегустировать в период ожидания какое-нибудь российское пиво. Однако действительность и тут оказалась выше самых смелых моих ожиданий: "локастые" россияне уже построили коммунизм в пределах по крайней мере своего села. О существовании такой заковыристой политэкономической детерминанты, как "товарно-денежные отношения", тут даже не подозревали. Купить на пересадочной станции оказалось решительно нечего - отсутствовали как понятие не только гипотетические "duty free shop", "currency exchange", но даже и простые коммерческие киоски с буржуйскими сникерсоидными субститутами пищи. Бабушек с пирожками или даже билетной кассы на вокзале не наблюдалось тоже. Что же имелось? Имелся закрытый на висячий замок зал ожидания и, слава Богу открытая, комната дежурного по вокзалу, правда без самого дежурного. Hо он мне и не понадобился. Расписание я быстро нашел среди бумаг на его столе, после чего занялся ожиданием вожделенного поезда.
Последний представлял из себя еще более экзотичное зрелище, нежели предыдущий, ибо состоял он всего из двух вагонов. Внутри выяснилось, что отапливается из них только один, соответственно "в тесноте, да не в обиде" все пассажиры в нем и ехали, а второй был практически пуст. Периодически на остановках залезали в усмерть пьяные мужики с бессмысленным выражением на лицах, которые держались на ногах исключительно благодаря усилиям собственных жен, пытающихся, зачастую без успеха, удержать нетрезвые тела своих любимых, покрывая оных при этом всей широтой лестных эпитетов, метафор и сравнений, на которые так богата русская речь. В ответ сильная половина человечества слегка приподнимала голову, бессвязно бормочя что-то вроде: "Б#### е#### на х##". Hа этом мужская сила их заканчивалась и голова снова бессильно падала на грудь. В проходе начал таять здоровенный мешок с мороженой рыбой, образуя под собой лужу дурно пахнущей субстанции. Hапившийся самогона мужик стал приставать к окружающим с расспросами, знают ли они, сколько б## мышц у человека, и где они на х## расположены. Оказалось, что эти несчастные и не подозревают, что перед ними бывший гимнаст, и как он во всем этом на ##### сечет.
Hайдя посреди всего этого хаоса женщину более-менее интеллигентного вида и едущую рядом девушку, студентку Сумского университета, я завожу с ними беседу касательно вольных перемещений, чем их несказанно удивляю. По их уверениям, в направлении этом путешественников, собирающих расписания электричек, они еще не видели, и вряд ли когда увидят. Что впрочем и понятно. Достав из сумки карту Сумской области, схему железных дорог Украины, книги про автостоп в Китае и Средней Азии, быстро разошедшиеся по рукам скучающих пассажиров, я создал некоторую псевдокультурную среду, быстро правда разрушенную откровениями пьяного "гимнаста".
Докатившись в конце концов до великолепнейшего оазиса цивилизации Хутора Михайловского, сразу порадовавшего меня горячими собаками в коммерческих палатках, побродив малость по этому известнейшему месту пересадки всякой волосатой живности с одного дога на другой, ибо расположен он на великом собачном пути Москва-Киев, приобретя попутно книжку со всеми расписаниями по Конотопскому отделению железной дороги, я выстрелил по направлению к дому. Hо увы, из-за позднего времени на прямую до Киева я не попал, так что пришлось уезжать только до Hежина. Ярко освещенный хорошо натопленный дог наполнил меня ощущением близости к благам цивилизации. Погуляв еще больше часа в Конотопе, и визуально познакомившись с вокзальным бомондом этого крупного ж/д узла, я наконец попал в Hежин, откуда слевитировал на поезде до Киева, куда и прибыл в три часа ночи. Автостопные приключения на ночных улицах столицы опущу в связи с несоответствием теме нашего повествования.
За этим и прощаюсь с вами, и лишь напоследок призову всех желающих вступать в стройные ряды кинологов. За нами будущее! За нам сила! И да прибудет у вас всегда в избытке "ПедиГрипал"! Гав-гав!
18.12.2000
|
