[14.02.08]

Автор дня - Денис Кирюхин

Я хотел бы обратиться к главному вопросу круглого стола: возможны ли идеологические партии в современном обществе? Мне кажется, что такие партии возможны. Нет никаких проблем с тем, чтобы создать некий технологический проект — «классическую» идеологическую партию. Но сразу же возникает другой вопрос: будут ли такие партии успешными? И ответ на этот вопрос однозначный — они успешными не будут. Примеры построения партий такого типа, например, праволиберального толка, в Украине уже были. Коллеги приводили примеры, что такие партии не получают широкой общественной поддержки.

И наоборот, мы видим, что «мегапартии», которые у нас сейчас представлены в парламенте, три основные политические силы, наоборот прилагают максимум усилий, чтобы не занять какую-то четкую идеологическую нишу. Мне кажется, что это обусловлено как раз тем, что сегодня успешная партия, партия, которая хочет быть представлена в парламенте, вынуждена давать, иногда совершенно противоположные сигналы различным социальным группам. Это может быть одновременно и либеральный сигнал бизнесу, и социал-демократический сигнал малообеспеченным слоям населения и консервативный сигнал, отвечающий ориентацию значительной части общества на традиционные ценности. Только на такой совокупности разнонаправленных сигналов, создается образ политических сил, которые, как показывает опыт, сегодня являются наиболее успешными в электоральном отношении. Поэтому, кстати, и не удивительно, что, как многие уже отмечали, придя в парламент, такие партии начинают действовать вопреки тем заявлениям, которые они делали ранее. Это не случайно, ведь зачастую они просто уже изначально дают разновекторные сигналы, а после избирательной кампании действуют уже сообразно сложившейся политической конфигурации, согласно парламентской конъюнктуре.

С другой стороны, партии вынуждены во многом действовать именно таким образом, поскольку, как только что было отмечено, политические партии утратили связь с социальными группами.

Вместе с тем, я бы хотел отметить, что, как показывают данные социологических исследований, проводившихся, в том числе, и по заказу КЦПИК, групповая идентичность граждан, классовая идентичность, если хотите, на самом деле в украинском обществе не является первичной. Она достаточно слабо развита, и совершенно стандартной для нас является ситуация, когда, например, наемный работник крупного предприятия может голосовать не за партию, которая представляет интересы наемных рабочих (например, левую), а наоборот, отдает голос крупной олигархической партии, которая как раз будет отстаивать интересы его работодателя. Такое происходит, во-первых, как потому, что у нас не развита групповая идентичность (например, наемных рабочих) и соответственно нет иерархии интересов в этих рамках. А, с другой стороны, повестка дня самих выборов, как правило, задается, таким образом, что на выборах избиратель уже голосует не как наемный работник или крупный предприниматель. Он поддерживает «оранжевых», «бело-синих», определяясь сообразно тому, как они отвечают на ключевые вопросы повестки дня выборов, каким, например, является вопрос о вступлении или не вступлении в НАТО, но никак не вопрос социального обеспечения или расширения социальной эксплуатации. В результате происходит смещение интересов избирателей, приводящее к неуспеху идеологических партий.

В тоже время нужно помнить, что классических идеологических партий нет сейчас и на Западе, нет в Европе, и в этом смысле мы с ней в какой-то мере сходны. Но у нас данная ситуация еще связана и с тем, что роль партий начала усиливаться только после 2004 года. Очень важно, как дальше пойдет развитие партийных структур, насколько будет дальше развиваться влияние партий на политическую жизнь страны в целом. Например, в законодательных инициативах, касающихся местного самоуправления, которые недавно представил глава государства, можно увидеть стремление к усилению влияния территориальных общин, и, с другой стороны, усилению влияния государственных администраций. При этом местные советы оказываются как бы «зажатыми» с двух сторон, а местные советы — это ведь базис региональной деятельности партий.

Таким образом, мы, в случае принятия таких, по моему мнению, несбалансированных законодательных инициатив, можем оказаться в ситуации, когда ослабим региональную основу для работы партий. Партии у нас будут работать в парламенте, а реальная работа на местах будет ограничена территориальной общиной, которая будет текущие социально-хозяйственные вопросы, и государственными администрациями. А вот площадка для региональной деятельности партий у нас будет максимально сужена, и это очень опасная тенденция. По крайней мере, я бы хотел обратить внимание на эту тенденцию, которая может крайне негативно сказаться на развитии партийной системы страны.

Соответственно, поскольку и партии у нас стали развиваться не так давно, и классовая идентичность у нас тоже остается крайне низкой. Размывание классовой идентичности характерно для европейских стран, и признаком этого является появление там новых социальных движений. Это антиглобалисты, экологические, гендерные движения, «зеленые», которые оказывают зачастую достаточно существенное влияние на развитие политической системы страны.

У нас такие новые социальные движения если и есть, то приобретают вид маргинальных, малозаметных явлений и не обладают существенным влиянием.

Следующий момент, который приводит к тому, что партии «смещаются» в своих изначальных идеологических установках, это их ориентация на запрос общества. Действительно, общество можно или воспитывать, как сейчас отметил предыдущий докладчик, и для этого нужно проводить регулярную партийную работу. Но у нас, повторюсь, фактически запрос на партии законодательно начал возникать только после 2004 года. Поэтому самый простой путь в нынешней ситуации, по которому пошли все наши партии, это не воспитывать избирателя, а просто идти за ним, за его желаниями. Если им следовать, то можно за полгода до выборов провести социсследования, потом написать партийную программу, руководствуясь выявленной иерархией потребностей, и тем самым обеспечить себе успех.

А для серьезной партийной работы, которая бы «воспитывала» избирателя требуются серьезные финансовые ресурсы и площадка для партийной работы, возможность для партии действовать на региональном уровне. Однако с наличием этих площадок как раз есть некоторые проблемы.

И, наконец, еще один нюанс. В наших «мегапартиях» сегодня сложно определить четкую идеологию, например, БЮТ (а формально — «Батькивщина») недавно стал наблюдателем Европейской народной партии, правой партии, при этом никто из руководства этой политической силы не может отказаться от своих социальных обещаний, отнюдь не характерных для европейских правых.

И связано это с тем, что большинство украинских граждан ориентировано на то, чтобы государство заботилось о социальных проблемах. Наблюдается достаточно четко выраженное тяготение к патернализму. Это тот социальный запрос, на который отвечают партии своими заявлениями, которые мы зачастую характеризуем как популистские заявления: раздача денег, перераспределение собственности и так далее. Эта социальная проблематика, которая в принципе является традиционно левой, но ее «забрали» у левых вытолкнув их тем самым из мейнстрима политической борьбы.

С другой стороны, идеологические партии, как, например, КПУ имеют определенный шанс, который заключается в позиционировании на конкретные социальные ниши. КПУ в 2007 году прошла в Раду за счет более радикальных лозунгов, которые отвечают интересам радикально-ориентированного электората.

И резюмируя свое выступление я хотел бы отметить: еще рано говорить о кризисе партийных идеологий, скорее целесообразно говорить о кризисе партий.

---

¹ Стенограмма выступления на круглом столе «Кризис партийных идеологий в Украине», который прошел на «Главреде» 1 февраля 2008 года. Впервые опубликована на www.glavred.info