Когда упоминают о фильмах, снятых в годы Великой Отечественной войны, в памяти обычно всплывают коммунистические идеологические агитки — художественные и документальные. Но мало кто знает, что пропагандистские ленты снимали на нашей территории и гитлеровцы, причём часто — силами советских кинематографистов. В том числе и на киностудии им. Довженко

Сожительство с немцами
Отец умер, когда мне не исполнилось и одиннадцати. Тем не менее осталось в памяти то, как упорно уходил он от разговоров о войне. Мы с братом частенько приставали: расскажи, как воевал. Отнекивался. Спустя десятилетия узнал я причину нелюбви к военным воспоминаниям. В ноябре 1943-го Красная армия освободила родное село отца, его мобилизовали. А уже через несколько дней бросили в бой — под Кировоградом. Об этом рассказал двоюродный брат отца. Как бывших «под немцем», их записали в пушечное мясо. Не дали ни одёжки военной, ни оружия: «В бою добудешь, сука. Вперед!». На врага с голыми руками. Не упал в том «бою» лишь один из десяти. Стало быть, то, что я пишу эти строки, — чудо из чудес. А раз так, нужно рассказывать истории — похожие на те, о которых не хотел говорить мой отец.

Вот одна из них. О ней я впервые услышал от художника Алексея Бобровникова. Почти всю жизнь он проработал в кино, вот только не знал я, что в годы оккупации находился в Киеве и более того — работал на киностудии. Мне даже в голову не приходило, что она каким-то образом работала в то время. Ан нет, даже директор был, немец, а у того немца заместитель — вполне советский гражданин Константин Станишевский. Который, собственно, и командовал не таким уж и маленьким штатом, состоящим почти сплошь из кинематографистов. В начале оккупации их было человек сорок, к концу — раза в два больше. Вроде бы так…

Впрочем, особого фильмопроизводства почти не существовало, разве что обработка плёнки. Командовала парадом немецкая фирма «Остфильм», которая снимала пропагандистские фильмы. Но не скажешь, что киностудия оставалась студией. Скорее мираж. Огромный павильон, чуть ли не самый большой в Европе, заняли под гараж воинской части. Работники, набранные в штат, уделяли главное внимание огородным участкам, выделенным каждому сотруднику. Тот же Бобровников был сторожем в гараже. Днём трудился на грядках. По вечерам слушали радиоприемник — сообщения Совинформбюро. Станишевский не только знал об этом, но всячески подобным непотребным деяниям способствовал. В частности настоятельно рекомендовал своим сослуживцам растаскивать студийное имущество, выносить его за пределы предприятия.

Беседа с 85-летним Бобровниковым происходила в 1997-м году, и видеоплёнка сохранила мою полуизумлённую реплику: «Так ведь сегодня на студии то же самое происходит! Тащат, что ни попадя». Было, было. Да и во многом остаётся. Сама советская власть приучила нас относиться к ней как к оккупационной. А потому кража госимущества грехом не считалась. «Всё вокруг колхозное, всё вокруг моё». Значит, можно приблизить к родимому телу тот или другой предмет. В новейшие времена эта болячка только развилась — кто поумнее и половчее, тот нынче в миллионерах.

Художник Алексей Бобровников (крайний справа) с выдающимся оператором Даниилом Демуцким (крайний слева), снявшим довженковскую «Землю», кинорежиссёром Евгением Брюнчугиным и будущей звездой советского кино Элиной Быстрицкой. Киев, 1953 г. Публикуется впервые

Бобровников оставил замечательно написанные мемуары, до сих пор не изданные. О себе пишет в третьем лице. Довольно подробно о кинофабричном житье-бытье. О немецком директоре, который уехал было в отпуск, в фатерланд, а в его отсутствие его сменщик и сотоварищи устроили себе цветущую жизнь: перерезали всех уток и гусей, плодившихся на студийной территории, устраивали пышные банкеты для чинов столичной администрации. А потом директор вернулся и устроил дикую драку, которая происходила в коридоре фабрики, на глазах изумлённой публики. Немцы тоже не всегда бывают хладнокровными и дисциплинированными. Что делать, объяснял мне Алексей Викторович, даже у германских офицеров пайки были не ахти какие, вот и пользовались моментом, чтобы покушать славно и надраться на шару.

«Склонить к сожительству» с оккупационным режимом удалось кинооператора Миколу Топчия, одного из основателей замечательной отечественной школы операторства, снявшего с Иваном Кавалери­дзе «Штурмовые ночи», «Перекоп», «Колиивщину»… У него на руках была больная мать, и он согласился снять один фильм пропагандистского характера. Да увяз коготок. Среди снятых картин, которых уже и не видел никто, чаще других вспоминают ленту «Галя едет в Германию», — о сладости работы остарбайтеров. После войны Топчию пришлось отсидеть не один год в лагерях. Однако талант сумел сохранить. Его первая же картина — «Дорогой ценой» (1957 г.) Марка Донского — стала отличным примером операторского искусства, угадав направление развития экранной стилистики (отдельные кадры, даже эпизоды, заставляют думать о «Тенях забытых предков», которые появятся через семь лет).

А были фильмы?
Кроме Бобровникова оставил воспоминания и Станишевский — они хранятся в архиве киностудии им. Довженко. Там можно прочитать о многих. Об Иване Никитине, к примеру, создателе звукозаписывающего аппарата «Н-7». Он был фольксдойчем, то бишь в его жилах текла немецкая кровь. Пошёл служить оккупационным властям. Но уже в 1942-м перестал верить в победу Гитлера. Помогал многим. Станишевский вспоминает, к примеру, как они вместе спасали гримёра Леонида Хазанова. Легализовать его можно было только с помощью «аусвайса», для чего нужно было попечительство трёх авторитетных лиц.
—Иду к Никитину.
—Он же еврей! — удивляется Иван Иванович.
—Да нет же. Как всякий одессит он похож и на грека, и на молдаванина, и на еврея — вот и метрика!

Положена подпись Никитина, Хазанов оформлен проявщиком в фотографию «К и К» (Конев и Ковальчук Всеволод)». Среди спасённых — из лагеря военнопленных — профессор киноинститута А. Гончаров, оператор Ф. Корнеев.

Счастливые украинки по дороге в Третий Рейх. Нацистский агитплакат

Кстати о Всеволоде Ковальчуке. В одном из справочников я прочитал, что во время войны он работал на «Укркинохронике». Увы, он был в Киеве, поскольку фронтовой оператор попал в плен. Освободился, создал фотоателье. Куда и пристраивал людей, дабы спасти их. Кроме Хазанова у него работала жена режиссёра Александра Козыря, еврейка, оператор Валентина Тышковец, кандидат в члены партии. Делали фотоснимки немецких солдат и офицеров. Но не только это. Станишевский свидетельствует: Тышковец у них на студии печатала фото, на которых остались свидетельства фашистских зверств. Затем попал в гестапо Хазанов, потом угодил туда же и Станишевский (некоторое время он провёл там), Ковальчуку пришлось бежать в Одессу. От него требовали, чтобы он передал немцам свою киноаппаратуру. Не дождались.

После войны Станишевский был осуждён, отсидел до 1952 г. А потом всё же оправдан. В постановлении суда, в частности, отмечено, что хотя «студия и занималась изготовлением некоторых кинофильмов, однако ни один из них за весь период оккупации не был закончен производством и не был выпущен на экран». До сих пор ни в одной из историй кино его фамилия даже не упоминается. Наверное, потому, что фильмов не было…

«Дедушка Гитлер всегда с народом»
Всё же немецкий агитпроп работал. Минувшей осенью в Киеве, усилиями Культурного центра «Гёте-институт в Украине», Национального союза кинематографистов и Центрального государственного кинофотофоноархива имени Г.С. Пшеничного, состоялся семинар, посвящённый немецко-украинским связям в кинематографе. Получилось так, что центральное место заняли вопросы, связанные с периодом Второй мировой войны, и в частности оккупации Украины в 1941-1944 гг. Речь шла о конкретных человеческих судьбах.

На семинаре Государственный кинофотофоноархив представил до сих пор неизвестные трофейные немецкие картины. Он их хранил, но показывать нельзя было. Теперь вот можно.

Секретность отчасти объясняется удивительной похожестью пропаганды немецкой и агитации по-советски. Вот один из фильмов — без титров, как и все остальные. Украинские граждане общаются с немецким офицером. Один пальчик повредил топором, другой без табака мается. Всем помогут. А тут и сам Гитлер вдруг мимо проезжает — отыскался, словно знаменитый рояль в кустах. Дальше замечательная в своем роде лекция о товарище Гитлере, сопровождаемая кадрами из фильмов Лени Риффеншталь. Душка он большой, фюрер-то. И всегда с народом. Слушать пояснения офицера — одно удовольствие. Хотя бы потому, что сильно смахивает на знакомые с детства фразы о благостном дедушке Ленине, дорогом Никите Сергеевиче, а затем и Леониде Ильиче. Всегда они «с людями», душу себе рвут, абы народу жилось лучше.

Вот и Гитлер такой же: «Народ жадно слушает его… Вот он на стадионе, среди своего народа… С особой любовью относится фюрер к рабочему классу… А вот он среди кормильцев народных, крестьян…» И прост, как правда. И доступен — вы не поверите, но запросто идут к нему ходоки со всех уголков необозримой германской родины. Даже в горах, на ферме — и здесь с народом. Резюме такое: «Только человек, который так близок к своему народу, знает, что он должен для него сделать». Виват! Остается лишь гадать, кто у кого больше сдирал под копирку — наши у немцев или немцы у наших. Ну уж слишком похоже. Всё это было бы смешно, если бы не было так грустно.

Показали и фильм про Галю, которая едет в Германию. Вместе с другими украинскими парнями и девчатами. Там они счастливы, прикоснувшись к настоящей цивилизации. Кроме фильмов подобного рода, сохранилось и довольно много иной продукции — прежде всего плакатов о неслыханном счастье остарбайтеров. Остальная хроника более чем стандартна.

Руководивший работой семинара немецкий киновед Ханс Шлегель представил найденные им в Белградском киноархиве фильмы, сделанные во времена оккупации Украины. Тоже без титров. Узнаваемых актёрских лиц на экране мы не обнаружили — скорее всего, снимались артисты украинских провинциальных театров, работавших и во времена оккупации. Фильмы «Концлагерь лесников», «Люди товарища Эдельштейна», «Последний удар» сделаны по единой схеме. Украинских крестьян угнетает советский управленческий аппарат, составленный из одних евреев. «Большевистско-жидовская власть» — вот она, во всей своей красоте: отвратительно чавкающая, отвратительно дрожащая при виде симпатичного девичьего личика, жирномордая… Украинцы говорят на украинском, еврейские начальники — на русском, с жутким одесско-еврейским акцентом. Ну а затем приходят светловолосые, стройные, симпатичные немецкие парни, и жизнь в мгновение ока меняется. Тоже подозрительно напоминает схему многих советских фильмов о классе насильников, состоящем, к примеру, из одних поляков, которых скидывают с корабля современности чудесные советские хлопцы (как, например, в картине Абрама Роома «Ветер с Востока»).

Ну и документальные ленты. «Освобождение Севастополя», в частности, сделанное румынскими кинематографистами. Интересна тем, что помогает лучше понять особенности тогдашней геополитической игры. И то же самое впечатление неких единых правил промывания мозгов миллионных народных масс. Людей бросали в топку войны под благостными лозунгами преобразования жизни. А ведь не скажешь, что не преобразилась.

версия для печати     отправить по E-mail     Написать в редакцию

Повторите код на картинке.

15:52		Ющенко заменил запорожского губернатора
15:38		Ющенко назначил Богатыреву Секретарем СНБО
15:23		Президент нашел работу уволенному Министру культуры
15:12		Встречи Ющенко, Тимошенко и Яценюка станут еженедельными
14:35		Только 15% украинцев не говорят с друзьями о политике
14:13		Янукович предложил разделить депутатов на две палаты
14:08		Янукович не помнит, кого играл на детских утренниках
14:06		Партия регионов может поддержать досрочные выборы мэра Киева
13:52		Правительство Януковича запомнилось инфляцией и борьбой за власть
13:38		Ющенко назначил своего представителя в парламенте

Все новости

Потребительский гнев

Украинские компании увлеклись ребрендингом. Но практика показывает, что смена имиджа иногда может похоронить товар

Бабло побеждает зло

Отделить бизнес от власти невозможно. Но, вероятно, это не так плохо, как кажется на первый взгляд

Все авторы

Возвращение Тимошенко
(17 фото)	фото:

Все галереи

ОПРОС