Кино
Страсти Гибсона

Вот реакция моего знакомого раввина-кинокритика на нашумевшие «Страсти». Думаю, будет интересно ознакомиться.

OK, посмотрел я твой «Пась?н», даже два раза — раз тебе рецензия понадобилась. Пойд?м по номинациям (постараюсь в дальнейшем воздерживаться от «специальной терминологии»).

1. Идея и сценарий: совсем неплохо. При всей моей неприязни к христианству и всему, что с ним связано, но нужно отдать должное: драматический материал — первостатейный. И флаг в руки Гибсону за то, что не привн?с в него никакого голливудского дерьма. Однако флаг тут же прид?тся отобрать за то, как он им распорядился.

2. Рижесcура. Полная катастрофа. Впрочем, ничего другого от Гибсона никто и не ожидал. Сумасшедшие глаза и сумасшедший оскал у него получаются отменно, но этим перечень его талантов и ограничивается. Он явно задвинут на этой истории, но сказать о ней ему нечего. А если бы и было — он понятия не имеет — как.

Конечно, задача изначально была осложнена тем, что он взялся за экранизацию культового, тартей машма, текста. Но, тем не менее, даже для начинающего режисс?ра оста?тся масса пространства для того, чтобы объяснить, что он хочет сказать. Нечленораздельное блеяние же Гибсона однозначно свидетельствует — ему сказать нечего. Отсюда и самое раздражающее в фильме — ничего, кроме того, что во внешней канве, не происходит. Персонажи не развиваются, а д?ргаются от сцены к сцене как эпилептики, их поступки, реакция лишены смысла и внутренней логики. Гибсон с горем пополам сумел разделить их на хороших и плохих, но дальше в развитии характеров не пош?л ни на шаг. Поэтому отдельное спасибо тем акт?рам, что попытались разобраться со своими персонажами сами, мы о них ещ? поговорим ниже.

Единственный персонаж, на который Гибсона вроде хватает — главный, естественно. Но тут Гибсону мешает уже не только безмозглость, но и профессиональная непригодность. Раз за разом он проигрывает одну и ту же сценку: кто-либо (храмовый полицай, легионер, человек из толпы, реб?нок...) «входит в контакт» с гимнастом, на него снисходит благодать и... Они просто тупо и таращатся на него некоторое время. И никто не понимает, почему. Окружающие од?ргивают их и люди возвращаются в чувство. Оставим в стороне все возникающие вопросы. Кроме одного: почему ничего не понимают и зрители? И почему бы хотя бы не намекнуть им — кадром, звуком, игрой света? Т.е. принципиальное режисc?рское решение отказаться от попыток объяснить или хотя бы показать непостижимое можно уважать, но это — самоустранение. Хорошее как жест, а не как творческий метод.

Другой яркий пример гибсоновской бестолковости — флешбеки. Их, правда, немного, но они, как это у него принято, ничего не дают — не объясняют, не дополняют, короче, совершенно непонятно, зачем нужны.

А дебильный, карикатурный ч?рт в женской одежде, как Керенский, и с анти-младенцем на руках? Какая деш?вка!

3. Операторская работа. В общем и целом — весьма достойная. Много «иконописных» кадров, интересные (даже оригинальные!) планы, взятые сверху. Кроме того, самая большая операторская неудача — неспособность создать ощущение массовости. Фильм, вроде, дорогой — а от ощущения камерности происходящего никак не избавиться. Избаловали нас «Кольцами» да «Самураями». (А может, они специально это сделали, в целях профилактики антисемитских настроений? Типа: совсем немного евреев (и римлян) были в этом замешаны.)

И ещ?: непонятно, какая муха укусила их, когда снимали сцену въезда в Иерусалим. Вроде, по идее, должна была быть панорама, открывающаяся человеку, едущему верхом. А там какой-то нелепый сектор обзора — как у то ли косоглазого, у которого глаза сошлись на холке осла, то ли у снимающего на любительскую видеокамеру. Идиотизм.

4. Костюмы. Ну, тут вс? на уровне. Гибсон собаку съел на костюмированных фильмах. Разве что храмовая публика одета как то дико и нелепо. Но это же цдуким — так им и надо.

5. Саундтрек. Я почему-то очень многого ожидал как раз с этой стороны. Сам не знаю, почему. Посему и обломался со страшной силой. Серость и скука.

6. Спецэффекты. Уж столько о них разговоров было! Тахлес: я тебе сходу назову пол-ста фильмов гораздо более кровавых и жестоких. Сцена порки, со всеми этими фонтанами крови, меня, честно говоря, не приколола. А вот прибивание к кресту — это да, это от души. Особенно, когда крест с приколоченным уже гимнастом переворачивают, чтобы загнуть гвозди. Хорошо! Только зачем напротив укладывать в пыль Монику Белучи? Естественно, все здоровые, нормально ориентированые мужики, не достигшие ступени бейнуни, переключаются со «страстей», на безуспешные, заранее предупреждаю, попытки что-нибудь, наконец, рассмотреть в распахнутом вороте е? балахона.

7. Подбор акт?ров. Их можно легко поделить на две группы: акт?ры и актрисы. Первые скучны и банальны. Пилат — циник и лентяй, профессиональный колонизатор, аморальный в хорошем смысле слова. Каифа — специалист по психологии масс, коварный манипулятор, с добрыми намерениями, которыми вымощена дорога в ад. Сам гимнаст — скорее кухонный интеллигент, великовозрастный хиппи, непонятным для себя образом обративший на себя гнев «системы» и оказавшийся совершенно к этому не готовым (несмотря на мантру супа из пакета «Я готов! Я готов!»). Вс? это уже тысячу раз было. И как я уже писал, усилиями Гибсона даже поведение этих двухмерных персонажей выглядит путаным и бестолковым, мягко говоря.

А вот дамы — как на подбор — дают жизни. Круче всех завернула «мама» — «дева Мария» у не? вышла женщиной суровой, сварливой и замкнутой. Согласись, нестандартное прочтение образа. Плюс она единственная, кому уда?тся показать, как события «страстей» изменяют е?. На нюансах, на подходцах, почти по-русски. Магдалина Моники Белучи (кстати, одного е? участия достаточно, чтобы сделать этот фильм обязательным для многих мужиков — как показала история с гов?ными по всем статьям «Слезами солнца») как будто приползла в сцену побиения из подземного перехода в «Необратимости». Просто «пилегеш бе-гива», а не Магдалина. Ну и римская матр?на, хуже всех понимающая какого лешего е? занесло в экзотическую еврейскую секту. Вс? достаточно интересные, в меру неожиданные, более-менее целостные образы.

8. Антисемитизм. Да нет там никакого особенного антисемитизма. Наоборот, вс? время подч?ркивается, что многие евреи вели себя очень сочувственно, да и большинство только подда?тся на провокации, а на самом деле ничего не имели против ещ? одного проповедника с л?гкой манией величия. И по жестокости евреи у Гибсона далеко не дотягивают до римлян. Не знаю, кому понадобилось устраивать истерику по этому поводу. Хотя, с другой стороны, неизвестно, как фильм выглядел до истерики.

9. Прикол. Самый смешной, на мой вкус, момент, это когда, проснувшись ночью (сердце вещун — сына повязали в этот момент), Мария-мать обращается к Марии-подруге: «Ма ништана hа-лайла hа-зе..?», ну а та ей отвечает по уставу.

10. Вывод. На «Пасьон» не стоило бы тратить время, если бы он остался явлением чисто кинематографическим. Но теперь уже поздно — надо смотреть.