История клуба

Весной 1997 г. турклуб Одесского политеха „Романтик“ отметил свое 40-летие. На юбилейный слет, несмотря на нелегкие времена, съехались люди разных поколений и из разных городов.

40 лет – это и для человека немало, а уж для такого рода организации и подавно. Наш клуб оказался на редкость живучим, как-то ухитряясь приспособиться к меняющимся условиям, но сохраняя в себе то главное, что объединило тысячи разных людей. Видимо, очень мощным был первоначальный импульс, заданный основоположниками клуба. Идея, наверное, носилась в воздухе – 1957г., самое начало оттепели. Позади война, голод, Сталин. То, что раньше было недоступным, стало в принципе возможным, например, дальние путешествия. Так что, может быть, ничего удивительного не было в том, что несколько студентов ХТФа загорелись идеей создать туристскую секцию в Политехе. Удивительно другое – как блестяще эта идея воплотилась в жизнь.

Днем рождения клуба, пожалуй, следует считать 12 марта 1957г., когда студенты-химики – Валерий Юдин, Евгений Щербаков, Владимир Царенко и другие организовали первый поход выходного дня – вдоль берега моря в сторону Черноморки.

После этого похода была сделана фотогазета, напечатана заметка в многотиражке. Стали приходить новые люди – со своими интересами, своими мечтами о дальних походах. И решено было летом идти в поход сразу в горы, на Западный Кавказ под руководством Валерия Юдина, который имел к тому времени 2 разряд по туризму. После занятий ребята собирались в общежитии, изучали туристскую теорию, а по воскресеньям ходили в походы по разным интересным местам Одесской области.

Поход состоялся, и осенью в институте студентов встречало объявление: „В среду состоится первое занятие секции туризма“. Секции, как таковой, правда, не было, зато желающих – хоть отбавляй.

Зимой были проведены сборы в Карпатах и два категорийных похода: „единичка“ в Подмосковье и „двойка“ в Карпатах. Тогда не существовало нынешних правил и ограничений на километраж, и маршрут 2 категории сложности, проходя через вершину и два перевала, составил 300 км.

За 1958г. секция заметно выросла и окрепла. За одно лето было совершено 8 категорированных походов, в которых участвовало около 60 человек. Всего же в секции было более ста студентов. По средам, как и сейчас, проводились теоретические занятия, по воскресеньям – многочисленные походы выходного дня. Это дало свои результаты. В 58г. наша команда завоевала 1 место и кубок области по туризму, успешно выступала на соревнованиях союзных республик в Молдавии. Несмотря на отсутствие даже обычного снаряжения, не говоря о специальном, в августе того же года на Алтае был проведен сложный поход, в котором открыли новый перевал. Назвали его перевалом Одесских политехников.

В 1960 г. работала уже целая школа горно-пешеходного туризма, во главе которой стояли В.Юдин, Е.Щербаков, В.Лернер, А.Пашко, В.Соколова, С.Зиниченко, Г.Долгов, В.Резников В.Кашенцев и др.

Основной формой работы клуба оставались походы выходного дня. Маршруты выбирали самые разнообразные: Турунчук и Днестровские плавни, побережье и катакомбы. Одновременно изучали историю обороны Одессы, возлагали цветы к памятникам погибших, выступали с лекциями и концертами в селах и на погранзаставах – словом, любой поход старались сделать как можно более содержательным.

Значение таких походов для того времени было огромным. Они не требовали больших затрат, зато давали возможность всем желающим почувствовать себя туристами („активный отдых“ тогда еще был в новинку, да и народ не избалован автотранспортом, так что желающих хватало). Новички получали представление о туристской жизни, более опытные - возможность подготовиться к серьезным походам и обрести первые навыки руководства. В 1960г. даже был организован штаб массового туризма, где инструкторами работали такие люди, как А.Шумихин, В.Лернер, Ю.Юров, А.Бурмаков и другие. Одно время был девиз: „Каждый член секции должен повести в поход свою академгруппу“.

По сути, походы выходного дня были в ту пору единственной „легальной“ формой работы. Несмотря на то, что более половины членов секции имели разряды по туризму, официально она признана не была. А раз так, можно было не давать ни помещения, ни снаряжения, ни денег, не выпускать в категорийные походы. Все это нужно было студентам, но не институтскому начальству. А главное, что даже заработав или собрав деньги, не все можно было купить, т.к. многое из необходимого продавалось только организациям и только по безналичному расчету.

Понятно, что без всего этого нормальная работа была довольно проблематична, не говоря уже о дальнейшем росте. (Для справки: в 59г. в клубе имелось 5 палаток, 3 спальника, несколько спортивных костюмов и 10 пар ботинок на всех. Теперь уже трудно себе представить, как можно ходить в горы без палаток, с одеялами вместо спальников и в кедах.)

На обретение статуса клуба ушло почти 6 лет и бог знает сколько сил и времени многих людей таких, как В.Юдин, В.Лернер, Н.Чуба и другие. Лишь в октябре 1963г. облсоветом по туризму и экскурсиям турклуб при ОПИ был, наконец, утвержден и после долгих споров окрещен „Романтиком“. Что интересно, для определенной категории людей и тогда, и сейчас в этом названии слышится некий вызов. Ну, да им виднее.

С 1964 года в жизни клуба начался мощный взлет. Массовый туризм приобрел такой размах, что пришлось сформировать факультетские турклубы - „Химик“, „Энергетик”, „Механик“ и другие. С помощью „Романтика“ стали создаваться секции в других вузах, на предприятиях и даже в Одесском военном округе. Зимой в Карпатах „Химик“ организовал лыжные сборы, в которых приняла участие треть(!) студентов ХТФа, а также другие студенты и сотрудники института.

За год расширилась география походов. К прежним районам прибавились Тянь-Шань, Саяны, Забайкалье. Под руководством А.Бурмакова была проведена интереснейшая экспедиция на Кодар, в ходе которой выполнялись научные задания, а на карте района появился перевал „Романтик“. В наше время, пожалуй, нет горного района, где бы не присутствовало название, связанное с „Романтиком“ или Одесским политехом. Перевалов различной сложности, открытых нашими туристами за все эти годы, хватило бы на небольшую горную страну.

В последующие годы походы множились количественно и усложнялись качественно, несмотря на нехватку снаряжения и опытных руководителей. Снаряжение частью пытались делать своими руками, частью добывали, где могли: привозили с соревнований в качестве призов, доставали списанное. Кадры ковали сами - устраивали сборы на Кавказе на уровне альплагеря, отрабатывали систему физических и технических тренировок. С 66 года в клубе наметилась специализация по видам туризма – возникли секции горная, таежная и морская. Тогда же стала создаваться библиотека, а позже – картотека перевалов, благо к тому времени (не прошло и 10 лет) институт выделил клубу помещение 15 кв.м., где можно было хранить имеющийся скарб. Да и это стало возможным благодаря возросшему авторитету клуба.

60-е годы отличаются наибольшей открытостью, массовостью, множеством публикаций в местной и центральной прессе – видимо, туризм и впрямь был тогда всем интересен. В „Одесском Политехнике“ „Романтику“ отводились целые полосы. Была радиогазета „Романтик“ и даже существовало кафе „Романтик“, тематические вечера в котором всегда собирали массу народу, и не только из ОПИ. Председателем Совета кафе был М.Меерович.

В то время каждый год проводились всесоюзные и республиканские туристские фестивали, слеты участников походов по местам боев, где „Романтик“ неоднократно занимал призовые места – и за спортивные походы, и за поисковую работу. Несколько лет подряд удостаивались наград и наши кино- и фотоматериалы об экспедициях (в частности, фильм „Тропою отцов“ В.Юдина и В.Ракова), а также проекты памятников защитникам Кавказа (автор – Е.Вопилкин).

С одного такого слета (в 1967г. в Ленинграде) „романтики“ возвращались домой на собственном судне. О подробностях этого путешествия, длившегося 2 месяца, история умалчивает (разве что сами участники расскажут, если захотят), а про судно стоит рассказать чуть подробнее.

О собственном флоте и морских путешествиях мечтали давно. Мечта называлась „под алыми парусами – вокруг света“ (отсюда – наша эмблема). Но при полном „наличии отсутствия“ денег, материалов и навыков судостроительства казалась Несбыточной – всем, кроме нескольких самых одержимых, как-то В.Кашенцев, Е.Маркевич, Г.Рыбкис и др. После долгих поисков был найден брошенный за непригодностью мотобот „Север“. Чего стоило его восстановить, знают только непосредственные участники этого дела, но тем не менее через несколько месяцев судно, переименованное в „Эврику“, было спущено на воду. В августе 66г. состоялся первый морской поход к берегам Крыма. Годом позже примерно таким же образом появилось второе судно – „Гамбринус“. Морская секция совершала походы в Керчь, Очаков, на о.Березань. К сожалению, позже суда при разных обстоятельствах затонули, и на том история морского туризма закончилась. А жаль!

Правда, в конце 60-х в клубе появились байдарки, и в 68г. возникла первая в Одессе секция водного туризма, а уже в 69-м один из походов 3 к.с. занял на туристском фестивале I место по Союзу.

Примерно в 67г. в клубе начала работать и секция спелеотуризма. Под руководством Л.Суховея ребята за два года побывали в 12 пещерах Тернопольщины, Среднего Урала и Крыма.

К слову сказать, в то время „романтики“ едва ли не лучше всех в городе знали одесские катакомбы и успешно сотрудничали со вновь созданным отрядом старшеклассников „Поиск“.

И, наконец, особо следует остановиться на военно-поисковой работе, которая по своей значимости и объему долгие годы занимала второе после походов место в жизни клуба.

Началось все с того, что зимой 64г. ребята, возвращаясь из лыжного похода по Западному Кавказу, случайно попали на митинг в ст. Зеленчукской. Оказалось, недавно там состоялось перезахоронение останков наших воинов, обнаруженных во время таяния льда в горах. Там же, в Зеленчукской, купили книжку „Тайна Марухского ледника“, в которой авторы Гнеушев и Попутько обращались ко всем туристам с просьбой помочь выяснить имена погибших. Ребята не остались равнодушными к этой истории, тем более, что следы войны на Западном Кавказе были хорошо заметны и через 20 лет после войны. Написали авторам, А.Попутько приехал в Одессу, и началась работа.

Летом состоялась I экспедиция по общим руководством В.Юдина. Семь групп общей численностью около 60 чел. побывали на многих перевалах З.К., где проходила линия обороны Кавказа. Человеческие останки, неразорвавшиеся мины, снаряды, авиабомбы красноречиво свидетельствовали о минувших событиях. Был собран обширный кино- и фотоматериал, выяснены имена некоторых погибших. На п. Донгуз-Орун установили обелиск защитникам Кавказа, на п. Наур – мемориальную доску. И то и другое было сделано в мастерских института собственными руками по собственным эскизам.

С материалами экспедиции В.Юдин поехал в Москву, в ЦК ВЛКСМ. Был напечатан целый ряд статей в центральных газетах, проведена передача по Центральному телевидению, после чего завязалась обширная переписка с участниками боев, краеведами, работниками музеев.

А.Бондаренко и В.Луговской поехали в Москву, в Архив Минобороны СССР, где получили доступ к документам воинских частей, действовавших в районе ГКХ. В результате стало возможным в деталях воссоздать картину боев лета-осени 42-го года в районе пер. Санчаро. С 1966г. „Романтик“ стал выполнять задания Музея погранвойск и Центрального музея Вооруженных Сил СССР. Туда же поступали на хранение военные реликвии, найденные на местах боев, и множество кино-фотоматериалов как представляющие историческую ценность.

В экспедициях принимали участие ветераны боев, родственники погибших, несколько раз – саперы ЗакВО (было что разминировать), а один раз – даже подводники-аквалангисты, обследовавшие высокогорные озера.

С тех пор экспедиции проводились ежегодно в течение 20-ти с лишним лет. Находились ответы на одни вопросы, и тут же возникали другие. Работа коснулась большого круга людей. Одни благодаря „Романтику“ нашли однополчан, другие смогли побывать еще раз на местах боев, третьи узнали о судьбе своих товарищей. Безымянные герои обрели, наконец, имя и были похоронены по-человечески, а их родственники получили возможность навещать могилы своих близких.

Стали безопаснее туристские тропы. Последний раз мы „озадачили” саперов в 1981г. Когда 150 мин было найдено на хоженом-перехоженом перевале Абгезги, а сколько их было в начале 60-х?

Параллельно с „кавказским“ направлением ребята изучали историю обороны Одессы, боевой путь 23-го, 25-го и 26-го погранполков, собирали материалы о фронтовиках – студентах и сотрудниках Политеха, изучали партизанское движение в Савранских лесах и одесских катакомбах.

Вообще, 60-е годы в клубе поражают размахом и разнообразием деятельности и объемом проделанной работы. Многое из того, что было тогда начато, продолжалось потом долгие годы. Того, что было сделано, хватило бы для отчета десятку различных организаций. А ведь надо было еще и учиться. И, говорят, учились, и неплохо, не то, что 10 лет спустя. Когда успевали? Почему „Романтик“ все время рос, в то время, как многие другие клубы и секции, хотя и пользовались поддержкой, ненамного переживали своих создателей?

Может быть, потому, что состав постоянно обновлялся (после пятого курса – распределение во все концы тогда еще необъятной Родины), и это предохраняло коллектив от застоя.

А может, еще и потому, что деятельность „Романтика“ была такой многогранной. Клубу удалось не замкнуться на одном спорте, хотя во все годы походы оставались стержнем жизни клуба, тем, что придавало энергию, смысл и значение всей остальной деятельности. „Романтик“ как магнит притягивал к себе людей деятельных, неординарных, с самыми разными интересами. С одной стороны, клуб остро нуждался именно в таких людях, поскольку существовал в основном на чистом энтузиазме. С другой – люди получали редкую для молодежи возможность самореализации, поскольку сама атмосфера в клубе способствовала раскрытию всех и всяческих талантов, даже глубоко зарытых. И когда настал застой 70-х, эта взаимосвязь стала еще сильнее. Но это было позже, а пока что клуб находился накануне очередного подъема.

История клуба 70 - 80 х

В конце 60-х – начале 70-х в жизни „Романтика“, условно говоря, начался новый период, новая фаза развития. После того, как клуб разделился на секции и с 68 г. теоретические и практические занятия стали проводиться раздельно, резко повысился уровень спортивности походов. Вообще в работе клуба центр тяжести заметно сместился в спортивную сторону.

С начала существования клуба основную долю походов составляли горные. Сложные походы во все времена года, сборы на хорошем уровне проводились и раньше, но никогда – в таких масштабах. Не было к тому условий, хотя бы того же снаряжения. Но вот в 1969 г. были проведены сборы на Центральном Кавказе под руководством В.Лернера, в которых приняло участие 256 чел. Председателем клуба тогда был Б.Гудков, председателем горной секции – А.Герасев.

В 70 г. сборы проводили Т.Пташкиина и А.Рашевский, и количество участников выросло до 329 чел. После этих сборов состоялись походы, впоследствии занявшие призовые места на Всесоюзном туристском фестивале в Ульяновске. Тогда же начала создаваться фото-картотека перевалов Центрального и Западного Кавказа.

В дальнейшем сборы были не такие многочисленные, зато появилась возможность уделять больше внимания технической подготовке каждого участника.

Постоянно ходило в походы чуть более 100 чел. Горная секция проводила также и пешеходные, и лыжные походы. Зимой 70г. ее силами были проведены лыжные факультетские сборы в Карпатах. На них было столько народу, что возникла идея: силами стройотряда „Романтика“ (который к тому времени успел поработать на целине и в Тюмени) построить в Карпатах клубовскую турбазу. К сожалению, этой мечте не суждено было осуществиться, и не по вине „Романтика“.

В конце 70 года председателем клуба стал Г.Бушма, председателем горной секции – Т.Пташкина, единственная женщина, занимавшая этот пост. Случайно или нет, но в это время горная секция достигла подлинного расцвета. Судите сами.

В 71г. на Центральном Кавказе были проведены сборы руководителей горных походов с последующими походами 3 – 5 категории сложности. Сборы, по сути, были экспедицией, в ходе которой был исследован малоизученный до того времени Юго-Западный район Главного Кавказского хребта. За одну эту экспедицию было открыто 10 новых перевалов сложностью до 3Б. На следующее лето состоялось несколько походов 4 и 5 категорий сложности на Памире и Кодаре, где также был сделан ряд первопрохождений. Перевалы назвали, естественно, в честь „Романтика“.

Незадолго до того ориентировщики тоже выделились в самостоятельную секцию, хотя спортивным ориентированием в клубе долгое время занимались почти все. Команда ОПИ много лет подряд была сильнейшей в области и одной из лучших по Украине. До 70 г. руководила секцией Л.Привалова, после нее – Б.Боклач. В 71 г. наши ориентировщики заняли I место по Украине. В том же году команда Одессы принимала участие в международных соревнованиях в Варне, причем на 2/3 состояла из „романтиков“. Это были Т.Пташкина, Л.Привалова, Б.Боклач и В.Рафаилов. Возвратились они с триумфом. Женская команда заняла I место, а лучшей среди женщин в личном первенстве оказалась все та же Татьяна Пташкина. (С тех пор не было ни таких результатов, ни таких женщин).

У водной секции были свои успехи и свои трудности. Политехники постоянно участвовали в областных и республиканских соревнованиях по водному слалому и водному ориентированию, проводили походы 1 – 3 к.с. по рекам Карелии, Карпат, Украины. Однако после того, как в 71 г. на базе „Романтика“ была создана городская водная секция, в руководстве произошел раскол. Секция отошла от клуба, в работе наступил спад. Вскоре положение стало столь критическим, что летом 73 г. секцию пришлось закрыть. Часть наиболее опытных туристов ушла в горклуб, а те, кто остались, создали новый коллектив, который уже на следующий год сумел провести хорошие походы: весной – 3к.с. по Черемошу, летом – 4к.с. в Саянах. Таким образом, уже в 74 г. водная секция в ОПИ под руководством В.Смирнова была восстановлена.

Спелеосекция же, наоборот, после ухода ее председателя М.Лановенко распалась. Правда, с тех пор время от времени вылазки в пещеры предпринимались, но своих спелеологов-„профессионалов“ уже не было.

Вообще надо сказать, что период правления А.Павлова (73 – 74г.) был нелегким. В один год ушли почти все „старички“, и новое правление состояло из студентов 1 – 2 курсов. (С конца 60-х годов выборы руководства клуба проводились каждые 2 года. За это время надо было подготовить себе смену.)

28 апреля 1973 г. на клуб обрушился тяжелый удар – под пер. Китлод в лавине погиб Александр Котлов. Это был первый случай за 15 лет существования клуба. Говорят, смерть выбирает лучших. Котлова любили все. Он почти 10 лет „жил в клубе“, так как после пятого курса остался работать на кафедре, которая весьма удачно располагалась неподалеку от 409-а – тогдашнего помещения клуба. Чем он только ни занимался: водил новичков в походы выходного дня и будущих руководителей в сложные походы во все времена года, руководил экспедициями, занимался снаряжением и тренировками, делал памятники и устанавливал их, словом, оказывался всегда там, где был нужен. Когда его не стало, пустота чувствовалась еще очень долго.

После того трагического похода наиболее опытные туристы были дисквалифицированы, и вести походы выше 2 категории стало почти некому. К тому же ужесточились требования к выпускаемым группам со стороны городской МКК. Правление сделало свои выводы, и в клубе была создана комиссия по подготовке к походам под руководством И.Скрынника, которая проработала до конца 74 года. В результате уже летом 74 г. Появилась возможность выпустить 4 „тройки“ и тем восполнить нехватку руководителей на будущий сезон. С тех пор ежегодно в конце апреля стали проводиться соревнования по технике горного туризма и вечер песни, посвященные памяти А.Котлова, а девиз „безопасность прежде всего“ надолго определил стратегию клуба.

74 год многим запомнился еще одним печальным событием. До этого времени студенты и школьники очень часто совершали воскресные вылазки в катакомбы, а „романтики“ знали ходы-выходы едва ли не лучше всех в городе. И когда пришла весть, что человек потерялся, обратились за помощью к клубу. В поисках принял участие весь актив клуба – более 30 человек. В течение двух недель ребята спали по 5 – 6 часов в сутки, лишь изредка поднимаясь на поверхность. Поиски, к сожалению, ни к чему ни привели. Впоследствии городские власти замуровали почти все известные входы, и свободный доступ в катакомбы прекратился.

Но вернемся к „горной“ теме. В 75 году при клубе была создана своя маршрутно-квалификационная комиссия (МКК) с правом выпуска походов до 2 к.с. Она проработала 3 года, пока в 78 г. опять не случилось несчастье. 19 августа на Памире в „пятерке“ погиб Игорь Бондаренко. В тот год он закончил политех, осенью собирался жениться. Хоронил его весь клуб. Памятник Поставили на средства, заработанные на общеклубовском субботнике. В том же 78 году после несчастного случая в городской водной секции на некоторое время водные походы запретили вообще.

Тогда, в 78 году, были сильные опасения, что клуб могут закрыть. Несчастный случай стал бы к тому лишь поводом. Институтское начальство кое-как терпело клуб в основном благодаря военно-поисковой работе и спортивным успехам, но деканаты испытывали сильнейшую неприязнь к „Романтику“ из-за хронической неуспеваемости туристов. Порядки в политехе были суровее, чем где-либо в других вузах. Достаточно было 10ч пропусков, чтобы „вылететь“ из института, и вписаться в такой график было иногда сложно. „Если туризм мешает учебе – бросай учебу“. И бросали (с помощью родных деканатов), и пополняли ряды Советской Армии, причем иногда массово, как в 76 г. во время очередной кампании по подъему дисциплины. Доучивались позже, растягивая срок пребывания в клубе лет на 8 – 10. И не только из-за разгильдяйства. Уж слишком велик был контраст между серенькими лекциями, попойками в общаге, комсомольскими собраниями эпохи „расцвета застоя“, когда сами организаторы, похоже, стали забывать, зачем их проводят – с одной стороны, и насыщенной до предела жизнью в клубе – с другой. Здесь ясен был смысл каждого мероприятия, ясно было, зачем и кому все это нужно. Не хотелось упускать ни секунды, ни одного события. Возникало четкое ощущение, что это – важнее, неповторимее, а значит, надо все успеть, все увидеть и все запомнить. Новички жадно вбирали впечатления, боясь пропустить хоть одну тренировку, а старшекурсники разрывались на части, поддерживая ритм, организуя выезды, слеты, субботники, отмечания походов, вечера песни и многое другое, помимо подготовки к самим походам, которых только в зимний сезон бывало до 30, не говоря уже о лете. Клуб в то время как бы вступил в пору зрелости. „Романтик“, как большой корабль, набрал такой мощный ход, что неблагоприятные ветры и течения уже не могли надолго сбить его с курса (заданного, между прочим, „шестидесятниками“!). Система стала стабильной и поддерживала сама себя. И если обновление, смена состава происходили автоматически, то преемственность, связь поколений обеспечивали именно прочные традиции, пришедшие на смену экспериментам и озарениям 60-х. Вообще с некоторой долей условности можно сказать, что 70-е годы – это время традиций. Продолжались одни, возникали другие. Некоторые продолжались уже вне клуба. Не все сейчас знают, что такое некогда широко распространенное начинание, как Всесоюзный поход по местам боевой славы (и ведь действительно всесоюзный!) берет свое начало от экспедиций „Романтика“ на Западном Кавказе. Экспедиции, кстати говоря, продолжались. Каждый год устанавливались памятники и мемориальные доски на перевалах, производилась фотосъемка ранее неизученных мест боев. В 74 г. группой под руководством Н.Дашевской был обнаружен малоизвестный перевал Атаби, на следующий год экспедиция Т.Ижаковой исследовала этот район и обнаружила большое скопление мин, гранат и других взрывоопасных предметов, о чем сообщили в Северо-Кавказский военный округ. Изучение цирка Чертовых Ворот продолжалось еще несколько лет. Восстанавливая историю боевого пути 25 погранполка – от румынской границы до Кавказа – ребята наладили связи со многими музеями и архивами страны. В то время вошли в традицию ежегодные встречи с ветеранами 25 погранполка, проводимые в апреле, ко дню освобождения Одессы. К этой же дате было приурочено еще одно важное событие – пробег „100км за 24ч“, проводимый по инициативе горклуба туристов с 1973г. „Романтики“ почти сразу же стали принимать в нем самое активное участие. Причем что интересно: первые лет пять рисковали участвовать только самые отчаянные. Их встречали как героев, носили на руках (ибо самостоятельно передвигаться после финиша могли не все). К 80 году на старт выходило уже полклуба, если не больше. Бежали и в одиночку, и небольшими командами, и целыми походными группами. До финиша добиралась в среднем половина участников, зато в понедельник на „большую перемену“ собирались все, издали узнавая друг друга по походке. Еще через пару лет участие в „сотке“ приравнивалось к физзачету (минимум 50 км), попав таким образом чуть ли не в один ряд с обычными тренировками. Причем на следующий день участники выглядели свежими, бодрыми и даже забывали хромать. Теперь же, говорят, студенты сразу после „сотки“ устраивают дискотеки. Воистину, человек ко всему привыкает!

Но вернемся в 70-е. С легкой руки В.Кашенцева, который постоянно принимал участие в жизни клуба, возникла и утвердилась надолго еще одна традиция: стройотряд „Романтика“ на заводе „Большевик“. Каждый год, начиная с 74-го, в один из летних месяцев студенты восполняли нехватку рабочих (и тем зарабатывали себе на походы), а за это имели „вид на жительство“ на заводской „даче“ – небольшом участке с домиками у моря на Пересыпи. Это было очень кстати не только для тех, кто работал, но и для всех, кто по разным причинам находился в это время в Одессе. Все дороги вели на „Большевик“, и это было прекрасно: имея такое „место встречи“, клуб даже летом, между походами, оставался единым целым. А на общеклубовские нужды (снаряжение, памятники и т.д.) деньги добывались в основном на субботниках. Явка была 99-процентной, и не удивительно: общий настрой был таков, что посадка деревьев превращалась в увлекательное занятие, а переборка мерзлой капусты могла закончиться импровизированным концертом. О традициях „Романтика“ можно вспоминать долго, начиная с „большой перемены“ и кончая выездом пятикурсников (и они, то есть традиции, заслуживают отдельного разговора). Важно то, что благодаря им жизнь в клубе кипела постоянно, а не только от похода к походу. Человек вливался в клуб, как в большую полноводную реку, становился частью непрерывного потока. Непрерывность – вот главное. Кончался поход, и это было грустно, но не очень, так как впереди была „агитсреда“ (а значит, новый сезон), а за ней – отмечание походов, а там и до слета недалеко. Представить себе весну или осень без слета было так же невозможно, как и то, что вода в реке вся кончится. И совершенно очевидно было, что „романтики“-студенты – продолжение „старичков“ (с некоторым допуском), а зеленые первокурсники в свое время возьмут бразды правления в свои руки и станут „матерыми“ руководителями. Время шло – „Романтик“ оставался, и казалось, так будет всегда.