ей книге Леонард Котрелл, говоря о некоторых

взаимоисключающих утверждениях египтологов, привел, в

частности, заявление профессора Пендлбери об Эхнатоне:

Он вовсе не был первой яркой личностью в истории,

как это утверждают".

Да. Формально Эхнатон не был первым. Но он первым на открытый конфликт
с Амоном (читай: жрецами).

построил Дворец Атона просторнее и выше, чем Храм

136

В. Б А Ц А Л Е В, А. ВАРАКИН

ТАЙНЫ АРХЕОЛОГИИ

37

Амона в Карнаке - построил в непосредственной близости от Храма Амона.
Он первый заказал и изготовил из лучшего камня гигантские  собственные
статуи, которые должны были стоять в Храме Атона в Фивах (Карнаке). Не
просто  гигантские  статуи,  а  вопиюще  уродливые,  с  точки   зрения
изобразительных  канонов,  статуи.  Ни  лицо,  ни  тело фараона они не
"улучшали", а, наоборот, утрировали физические недостатки царя - узкая
голова-дыня,  хилое тело, тонкая талия и женские бедра... Вероятно, до
конца пройдя путь  от  скандала  до  разрыва  со  жрецами,  Эхнатон  и
совершил  очередной шаг - поехал "на золотой колеснице" выбирать место
для  новой  столицы,  а  попутно  пришел   к   мысли   оставить   себе
одного-единственного  бога  -  Атона,  Тысячелетия так плотно "спекли"
всех богов в единый "пирог",  что  от  любого  из  них  в  отдельности
отречься  было  невозможно:  или  терпи,  или отрекайся от всех сразу!
Эхнатон выбрал последнее.

Сказав "А",  надо  было  говорить  и  "Б".  Знать  и  жречество  Атона
приходилось  подбирать  не  из аристократического класса,  а из верных
простолюдинов.  Однозначно это не подтверждается, но все же в текстах,
восславлявших  Атона  и  фараона  на  стенах  многих  так и не занятых
''хозяевами" усыпальниц,  вельможи признались в своем происхождении из
самых  низов - немху (нищий):  "...Я просил хлеба,  а он (Эхнатон) дал
мне и земли,  и людей.  Теперь я большой  начальник".  Это  не  чей-то
дословный текст, а основной смысл, квинтэссенция самохвальных надписей