ДЕНЬ ХОРОВОДА
(c)Петр 'Roxton' Семилетов
11 июня 2003
ДЕНЬ ХОРОВОДА
29 июня по новому стилю, в начале девятнадцатого века, в
необычно жаркий день, молодежь деревни Пески, что в Курской
области, вышла в рощу за выгоном, чтобы водить хоровод.
Собралось человек тридцать или сорок. Назад в деревню они не
вернулись. Все пропали. В роще нашли потом траву с
обгоревшими кончиками.
Каждый год, именно в тот день, жители деревни стараются не
выходить за ее пределы. И другим не советуют. Спросите любого
аборигена, и вам расскажут о русалках. Но не о сказочных
красавицах с рыбьими хвостами. Здешние русалки - нечто
отличное от искуственной байки.
Уже в нашем веке, тоже летом, забрел в Пески этнограф
Ковров, типичный профессор-народник. Ходил пешком, с рюкзаком
за плечами, имел при себе диктофон и записывал на него разные
истории. Остановился в Песках у старушки с широким, как
лопата, лицом. Она-то и рассказала ему о месте под названием
"Хоровод" и связанной с ним легенде. Ковров позже, засыпая, с
какой-то дрожью вспоминал обстоятельную, спокойную интонацию,
с которой старушка вела рассказ. "Вышли грать на хоровод",
как бы перечисляя случившиеся события, говорила она.
Ковров заинтересовался страшной рощей и решил отправиться
туда поутру. Кстати и дата совпадала с днем исчезновения
молодых людей. Никому не сказав о своих намерениях, Курков
пошел на Хоровод.
Пройдя через большой заливной луг - это около пяти
километров, этнограф попал в светлую рощу, где березы
перемежались с вербами. Трава тут росла до колена, повсюду
лежали коряги и сучья. Было заметно, что человек тут не
орудовал топором уже давно. Значит, обходили стороной.
Ковров достал фотоаппарат и сделал несколько, между нами
говоря, бездарных снимков. Деревья, себя рядом с пнем, и
розовый цветок, похожий на колокольчик, только больше. Но не
мальва. Затем он достал блокнот, и вписал в него время и
место съемки, для каждого кадра - он их нумеровал. Потом
легче было.
Справившись с этим занятием, Ковров нажал колпачок ручки,
чтобы убрать стержень, присобачил ее к блокноту и спрятал
его. Вытащил желтую пачку "Сальве" и закурил. Посматривая
вокруг.
Вдруг без всякого предупреждения, сразу, сквозь
непроходимые на вид кусты выбежала русалка. У Коврова сердце
подскочило, наверное, в уши. Он такого никогда не видел. В
русалке не было ничего сексуального. Хотя она выглядела как
молодая голая женщина с отличной фигурой. Только голова у нее
дергалась по-птичьи, точными резкими движениями, угловыми. У
нее были полностью зелено-серебристые глаза, одним цветом,
без разделения на белок, радужку и зрачок. Ее опоясывал
тонкий, непонятно из чего сделанный пояс с маленькой
коробочкой, на которой светился желто-болотный диод. Она
открыла рот. Жутко круглый, с темно-красным нутром и черными
эбонитовыми зубами.
--А-а, - с придыханием сказала русалка, делая ударение на
первой букве, затем повторила:
--А-а.
И плавно развела внизу руками - так воду от себя отгоняют.
Ковров с воплем побежал через рощу. Он вопил не
переставая, надеясь, что его кто-нибудь услышит и придет на
помощь. Тут он почувствовал удар сзади в плечо - такой дикой
силы удар, что полетел вперед и упал. Рука не двигалась,
плечо было сломано. Он скосил глаза и увидел кость, резко
поднявшую в том месте его зеленую футболку. Ковров заплакал,
попытался рывком встать.
Сразу три русалки вышли перед ним. У двух были грязные
белесые волосы, не длинные, а так, до плеч. У третьей волосы
коричневые, немного вьющиеся. Одна улыбнулась Коврову -
нездоровой улыбкой, просто растянув губы, так что зубов не
видно. Русалки вытянули вперед руки и растопырили пальцы. Это
выглядело театрально, но страшно. В этом не было ничего
натянутого, просто такие жадные жесты.
Никогда не забудет роща того, как кричал Ковров. Это
продолжалось минут пять. Были и крики, и плач, и какие-то
истеричные увещевания полушепотом. Потом стихло. Лесные птицы
продолжали цвиринькать, как ни в чем не бывало. Вышли грать
на хоровод.