Презентация нового мирового бестселлера Виктора Ерофеева "ХОРОШИЙ СТАЛИН"

27.02.06, понедельник. Время: 10.30

О КНИГЕ
Виктор Ерофеев. Хороший Сталин - М.: Zebra E, 2005.

"Хороший Сталин" начинается провокационной фразой: "В конце концов, я убил своего отца". Генералиссимус снова вернулся в большую российскую политику. Очень быстро закончились споры по поводу переделки плиты с надписью "Волгоград", но осталось стойкое ощущение, что на этом расставание со Сталиным не закончилось: он еще не исчерпал своего политического ресурса и в трудную минуту может пригодиться. Как минимум в запасе еще Волгоград, появившийся на карте в 1961 году и обретший статус города-героя в 1965-м, как раз тогда, когда Брежнев превратил 9 мая в нерабочий день и поставил в центр государственного пиара идеологию Великой Отечественной. Сталин разлит в воздухе бывшей империи. Все эти жалкие попытки российских футбольных болельщиков на чемпионате Европы в Португалии считывать гимн со спины впереди стоящего соседа, не различая помявшихся новых букв с проступающими сквозь них старыми словами. Эта ностальгия по экстенсивно раздувавшейся империи и всеобщему порядку в общей нищете, отливающаяся нам теперь пустыми, экономически бесперспективными пространствами, "северами", митингами в защиту льгот. Эта историческая слепота, следствием своим имеющая умеренные симпатии к Сталину со стороны 53 процентов соотечественников (согласно исследованию Центра Левады, которое проводилось в прошлом году по случаю пятидесятилетия смерти вождя). И наконец - редкая в наше время попытка осмыслить феномен генералиссимуса в литературе: роман Виктора Ерофеева "Хороший Сталин". "Главный парадокс истории сегодняшней России, - пишет Виктор Ерофеев в "Хорошем Сталине", - состоит в том, что... Сталин остается в ней положительным народным героем".


ДОСЬЕ ВИКТОРА ЕРОФЕЕВА
Виктор Владимирович Ерофеев родился в 1947 г. в Москве в семье известного дипломата. Окончил филологический факультет МГУ, аспирантуру Института мировой литературы. В настоящее время кандидат филологических наук (диссертация "Достоевский и французский экзистенциализм"). Приобрел первую известность благодаря публикации в журнале "Вопросы литературы" эссе о творчестве маркиза де Сада (1973). В 1979 году был исключен из Союза писателей СССР за участие в организации самиздатского альманаха "Метрополь". С 1988 г. начал активно публиковаться в России. Предметом острой многолетней полемики стала статья Ерофеева "Поминки по советской литературе" (1989). В 1990 году в России вышел роман Виктора Ерофеева "Русская красавица", переведенный с тех пор более чем на двадцать языков. В настоящее время издано более 10 книг прозы и эссеистики Ерофеева. По его рассказу "Жизнь с идиотом" композитор Альфред Шнитке написал оперу, которая была поставлена в Амстердаме в 1992 году. А в 1993 году по тому же рассказу режиссер Александр Рогожкин снял одноименный фильм. Виктор Ерофеев - составитель антологий современной русской прозы "Русские цветы зла" (1997) и "Время рожать" (2000), автор и ведущий программы "Апокриф" на телеканале "Культура", постоянный автор газеты "Новые Известия".

ПРЕССА О КНИГЕ "ХОРОШИЙ СТАЛИН"

"По большому счету "Хороший Сталин" Виктора Ерофеева - не столько проза (хотя автор в одной из статей, объясняясь с родителями, настаивает на том, что роман не есть буквальное воспроизведение собственных воспоминаний), сколько жанр, который на Западе называют "эссе"… Очень смелая и сочная книга…"
Андрей Колесников, "Российская газета"

"Из лучших книг, прочитанных в прошлом году, хвалю на всех углах книгу Виктора Ерофеева "Хороший Сталин""
Мария Арбатова

"Ерофеев опубликовал автобиографию, назвав ее "Хороший Сталин" и определив жанр как роман. Ерофеев пишет об изживании в себе советского человека, рассказывает о том, как он советским человеком не стал".
Николай Александров, "Наука Известия"

"Виктор Ерофеев предупреждает читателя, что "все его персонажи, включая реальных людей, выдуманы". Однако среди таких "реальных выдуманных" встречаем немало любопытных персон: от Ильи Эренбурга, которого не любил его отец, до Юрия Трифонова и Вениамина Каверина, с которыми был знаком он сам. Неожиданно на страницах романа появляется и маэстро Пикассо: маленький Витя рисует на листке бумаги свою ладошку, а классик абстракционизма закрашивает силуэт красным вином".
Лиза Новикова, "КоммерсантЪ"

"Книга "Хороший Сталин" хороша тем, что Виктор Ерофеев в ней эксгибиционистски откровенен".
газета "Телеграф"

"Хороший Сталин" - не очередной диссидентский миф на экспорт о врожденной "азиопности" России и загадочной русской душе. Скорее демонстрация через замочную скважину опасных связей с властью в эпоху советского тоталитаризма. В лучших традициях европейского рококо Виктор Ерофеев, русский литературный де Сад, рассказывает о себе, используя историю и закулисные интриги ХХ века как расходный материал"
БелГазета

"Цікаво, що ще до видання цієї книги у Москві твір уривками щодня друкувала німецька газета "Франкфурт Альгемайне", що виходить накладом 600 тисяч примірників. Тому ще до виходу в Росії "Хороший Сталін" здобув популярність у Німеччині, де нині його уже також переклали".
Оксана КЕРИК, "Високий Замок"

"Мои родители сочли книгу оскорбительной клеветой на нашу семью. Это - скандал. Они потребовали от меня, чтобы я объяснился публично. Почему, хором спросили меня родители, я не показал свою книгу им до опубликования? По той же причине, почему я им не рассказал в 1978 году о том, что делаю "Метрополь". Иначе не было бы книги. Иначе не было бы "Метрополя". Реакция отца на "Метрополь" сделала его действительно героем. Роман рассказал о том, как это было. Рассказал именно как роман. Исторически приблизительно и неточно, как приблизительна и неточна память. Но, помимо неточностей, разбухших от смысловых опечаток, в романе есть то, что превращает людей в характеры. Сила духа. Она - в матрице моих родителей".
Виктор Ерофеев, "Московские новости"

"Эта книга - своего рода автобиография, в которой на примере судьбы отца, известного советского дипломата, и своей собственной судьбы автор подводит итоги довольно длительного периода российской истории".
Андрей Шарый, "Радио Свобода"

"Он всегда был склонен к эпатажу. Об этом свидетельствует и книга "Хороший Сталин" (одно название чего стоит! - ведь сам автор, конечно же, не считает "вождя народов" "хорошим"). Шокирует первая фраза этой книги - "В конце концов я убил своего папу", хотя папу, конечно же, он не убивал, разве только морально и фигурально... Разбросанные по тексту натуралистические детали, фривольные сцены, матерные словечки усугубляют этот оттенок скандальности. Даже традиционное авторское предуведомление на первой странице как бы вывернуто наизнанку: "Все персонажи этой книги выдуманы, включая реальных людей и самого автора".
"Красноярский рабочий"

"Хороший Сталин" - пожалуй, самая понятная из ерофеевских книг, несмотря на несколько нарочитую резкую смену планов повествования. Язык романа неровен, сознательно сделан как коктейль стилей. Автор, как всегда, не лишен остроумия, например: "У папы с Богом не было дипломатических отношений".
Борис соколов, "Информпространство"

"Виктор Ерофеев уязвляет интеллигенцию рассуждениями о том, что настоящая судьба России - Сталин. Что для этого народа он как раз и хорош.
Марина Колдобская, "Новое Время"

ПРЕССА О ВИКТОРЕ ЕРОФЕЕВЕ

"Стиль Ерофеева - полная эклектика, вымысел, сплетенный с реальностью, иносказание и стёб, юмор и, кажется, впервые - смелая самоирония"
журнал "Итоги"

"Его прозе обычно присуща такая явно постмодернистская усложненность формы"
Вероника Боде, "Радио Свобода"

"Виктор Ерофеев - один из тех писателей, которых упорно не признают в России, но увлечённо изучают за рубежом"
"ИНТЕЛЛИГЕНТ".

Интервью Виктора Ерофеева "Новым Известиям"

Вряд ли кто еще из современных российских писателей столь успешен и известен на Западе, как Виктор Ерофеев. На днях он вернулся из очередной двухнедельной поездки по Германии, Италии и Польше, где представлял свои новые книги, в том числе и совсем свежий роман с провокационным названием "Хороший Сталин". Книга наделала шума не только в России, но и в Европе.

- Виктор, случайно ли, что ваша новая провокационная книга вышла в свет после выборов президента РФ, а не накануне?

- У меня не было политических намерений. То, что презентация романа состоялась в один день с инаугурацией президента, некоторым показалось странным. Но никаких политических намеков не было. Просто написал книгу, выпустил ее, а потом что-то совпало. Я работал над этим романом долго, несколько лет. Просто в итоге процесс письма ускорился - немецкая газета "Франкфурт Альгемайне" захотела опубликовать роман начиная с февраля. И мне пришлось поспешить. "Хороший Сталин" вышел сначала в Германии. А потом я уже доводил и издавал его в России. Единственная цель, которую я преследовал, - рассказать о конфликте "отцов" и "детей", который на протяжении многих лет был в моей семье. Но назвать книгу по теме - "Отцы и дети" - было нельзя: такая в русской литературе уже есть. А названия "Хороший Сталин" еще не было. Только пусть никто не ищет аналогий: в политические игры я не играл и не играю.

- Разбирая ваши произведения "Страшный суд", "Найти в человеке человека" и "Хороший Сталин", некоторые критики полагают, что вы целенаправленно возрождаете жанр "политической" литературы в духе писателя-разночинца XIX века Чернышевского, создавшего эпохальный роман "Что делать?".

- Это утверждают, наверное, журналисты. Я к любому их мнению отношусь с подозрением, не важно какому: "правому" или "левому"... У журналистов есть цель: включить мою книгу в какой-то социальный контекст. Но мне на эту цель наплевать. Я и на политику всегда смотрел, как в телескоп на Луну. Она мне далека и чужда. Но если я и могу иметь что-то общее с тем же Чернышевским, то лишь пафос нелюбви к правительству!

- Почему?

- Ну потому что оно необъективное, занудное, не творческое и не продуктивное. И абсолютно не то, какое хотелось бы иметь. Но эти темы никак не отражаются в моих книжках. Это мое гражданское мнение. Я ходил на выборы и голосовал за Ирину Хакамаду. Но это тоже только мое личное гражданское мнение.

- Тогда скажите, что делать, по-вашему? В книгах Ерофеева-писателя ведь очень мало счастливых людей?

- В России действительно мало счастливых людей. Но если человек выпьет триста граммов водки, то быстро становится счастливым. У меня нет плана переустроить Россию, чтобы это сделать, надо очень серьезно изменить некоторые параметры российской ментальности. Такие же: непродуктивные и антисоциальные. Но я не в состоянии изменить их ни будучи писателем, ни даже президентом. С нашей ментальностью трудно чего-то добиться. Мы открыты, как рана, у нас - везде больно. И как гражданину мне все это очень обидно, а как писателю - интересно! Конечно, я очень хочу, чтобы наша страна была менее агрессивной, более свободной, менее глупой, более доброй... Но мало ли чего я хочу? Я, может, хочу и климат московский поменять...

- Судя по вашему роману "Страшный суд", перемены в лучшую сторону очень трудны и едва ли вообще возможны?!

- Не скрываю, что у меня есть некоторые жесткие позиции. Вся та размазня, которая обычно варится в интеллигентских головах, обычно и приводит к тому, что каждое новое поколение начинает утверждать, мол, "умом Россию не понять", жаловаться: "Кто виноват?" и кричать: "А судьи кто?"... Я написал "Энциклопедию русской души" и сделал вывод о том, что с нашей родиной действительно трудно справиться. Русская душа по своей природе полярна, переменчива, а стало быть - непродуктивна...

- И те самые триста граммов водки действительно все решают?

- Не поручусь именно за такую дозу, но - да, решают многое. Люди начинают еще больше предполагать, предсказывать. Однако русская душа не алкоголичка, она скорее сталинистка, о чем я и написал в последней книге. Наша душа верит в "магический тоталитаризм"! Эта концепция как раз и развита в "Хорошем Сталине". Судя по вашим вопросам, она вам не очень понравилась.

- В одной из своих книг вы уже делили людей на классы и состояния по их отношению к водке. У вас только "водочная" социальная теория имеется?

- Тогда я описывал состояние потребления водки в России. Все-таки ее используют в народе уже 500 лет. Получилось более-менее нормальное исследование. Да, есть разница в питии водки в городе и в деревне. И если говорить с точки зрения метафоры, то у России есть "пьяная" история и "трезвая" история. Одна накладывается на другую. Мы редкая страна, а может быть, даже уникальная. Потому что в Финляндии или Польше, где тоже много пьют, история все-таки более трезвая. Важные решения и события там никогда не принято было затевать под "беленькую". Как, например, случалось у нас...

- Председатель Еврокомиссии Романо Проди недавно прилетал в Москву и схоже сравнивал с водкой и черной икрой Россию и Евросоюз. Не ваших ли книг он начитался?

- Не знаю: я же не следил за кругом его чтения! Но согласен, что и водка, и икра - это наши национальные достояния. Только одна может убить, а вторая - прокормить российскую верхнюю элиту. Кстати, знаете, о чем чаще всего спрашивают меня европейские читатели? "Почему вы в России такие все несчастные?"

- Ну и что вы им отвечаете?

- Говорю правду: "Не знаю почему, так получилось...".

- Звучит как-то очень мрачновато-скептически?!

- А я вообще отношусь к людям довольно скептически! Не только к элите. И к другим слоям общества и профессиям. Но без презрения, его у меня нет. Если такое чувство появляется у литератора, то ему лучше вообще больше ничего не писать! А сам я отношусь скептически даже не к людям - к их возможностям! Еще в "Страшном суде" я показал, что, к сожалению, они весьма слабые. Но и с ними человек может делать что-то положительное. Вот это я и стараюсь показывать в своих книгах... Однако я не школьная учительница, которая бьется и бьется с бестолковым учеником. И вообще не учитель! Хотя как писатель, естественно, стараюсь давать какие-то ориентиры. Хотя бы для того чтобы человечество, которое все больше и больше оглупляется, каким-то образом сохранило свое лицо! Получается плохо... Но ведь хоть что-то получается - иногда есть какие-то вспышки сознания.

- Еще одна ваша недавно вышедшая книга "Найти человека в человеке" - это продолжение этой темы?

- Я написал ее в 24 года. И фактически это моя переработанная диссертация. Названием стала фраза из Достоевского. Почему я решил переиздать книгу сейчас? Перед тем как снова объявлять спасение человека (что делается в России регулярно!), пора, наконец, определиться: по каким параметрам спасать. Фундамент в "Найти в человеке человека" у меня очень жесткий. По утверждению Достоевского, существуют две бездны: верхняя - это добро, нижняя - зло. С этими сочетаниями бездн человек не может справиться. Разобраться в себе можно, но очень трудно. Поэтому человеку это невыгодно и не нужно. Он говорит: "Умом Россию не понять" - и успокаивается... Живет не какими-то логическими посылами, а по этой фразе, которую принято принимать как должное...Только что я вернулся из Варшавы, где представлял свою "Энциклопедию русской души". Книжка продается там как горячие пирожки. Моментально исчезает с прилавков! Уникально: поляки врубились в эту книгу гораздо лучше, чем русские, которые отнеслись к ней с полным непониманием... В Польше действительно довольно жесткий взгляд на русских. Однако поляки поняли, что эта "Энциклопедия" полна любви. А любовь - это способ людей лучше понимать друг друга. У меня столько выведенных и отточенных аргументов! Вы покажите мне более сильную книгу о России! Режиссер Анджей Вайда предложил мне снимать фильм по "Хорошему Сталину".

- Как воспринимают на Западе тему Сталина, в свое время державшего в страхе всю Европу, да и Америку тоже?!

- Они стараются понять и изучить феномен тех времен. Когда бываю в ФРГ, регулярно слышу вопросы читателей: где Сталин, где Гитлер, где Германия, где Россия? Немцы подкованны и эрудированны. Они волнуются о том, что будет дальше, но строят свой интерес к книгам и будущему на базе образованности и пытливого интереса к истории. А мы, как правило, - на какой-то невнятной агрессивности.

- Еще одна ваша новая книга - сборник рассказов "Роскошь". Уже ее название, наверное, привлекает внимание европейцев?

- Иностранцам это слово лучше понятно, чем русским. В нашей стране роскошь - национальный символ власти и суррогата бессмертия. Это в Европе она путь к удовольствию. А у нас - к очередному насилию. К моему большому неприятию. В такой бедной стране, как наша, называть книжку "Роскошь" немного странно. Но ведь у всех моих романов и сборников имена немного провокационные...

- В книге есть и более провокационная фраза: "Каждый русский - немного Дантес". Значит, все-таки Дантес - разрушитель, позер и убийца? А не искренний и принципиальный Пушкин?!

- Каждый русский - и Пушкин, и Дантес. Это нация, в которой очень много саморазрушения. Но когда много ездишь по миру, понимаешь, что наши люди имеют больше талантов, чем многие народы в Европе. Например, воображение. Я не был на родине давно, сейчас смотрю: люди сидят в летних кафе с какими-то оживленными глазами, с очень живыми телами. Европейские порядок и следование поведенческим стереотипам сковывают людей. А у нас, с одной стороны, безобразие, с другой - некоторая радость жизни. Подобное я видел разве что в Италии... Вот смотрю: встала женщина, и у нее под платьем такое живое тело! Не важно - красивое или нет, но оно живое, естественное! А там, в Европе, все сделанное. То, что поляки называют "штучное", - то есть искусственное.

- Шестое июня - торжественная дата русской культуры: очередной день рождения Александра Сергеевича Пушкина. Как отметит этот день пишущий в том числе и о Пушкиных-Дантесах современный классик Виктор Ерофеев?

- В Пушкиногорье или еще на какое официальное торжество я не поеду. Не участвую в подобных академических коктейлях. Нет времени. Но мне очень нравится Пушкин как форма жизни. Скажу даже больше: в русской литературе это редкая симпатичная для меня форма жизни.

- Сейчас время фитнеса, здорового образа жизни. Поэтому все чаще приходится слышать, что великий поэт сам довел себя до гибели - жаркой жизнью, страстями, жаждой саморазрушения?

- Нет, это не саморазрушение. Это форма таланта, который просто сгорает, как ракета. Но ракета не разрушается. Она летит дальше.

последние фото: Концерт Аукцыон