Китай, Шаолинь и изначальная практика

Слава Смирнов

- Славик, в последнее время у тебя было много поездок (Греция, Китай ... добавь еще). О Греции ты уже рассказывал, а что тебя больше всего поразило в Китае?

- Так получилось, что в этом году я побывал во многих очень интересных местах – Австрия, Германия, Греция, Турция, Египет, - но именно в Китай мне хотелось бы попасть ещё раз больше всего. Я туда ездил на семинар по цигун, который проходил в Шаолиньском монастыре. Рассказывать можно очень много и долго, если сложится, в журнале YOГА об этом тоже выйдет статья.

Совершенно удивительная страна. В первый же день сильное впечатление оставил стоящий возле подъезда тазик с разделанной собакой. Страна с 40 расстрельными статьями в уголовном кодексе. Именно там совершенно наглядно воплощается принцип «незаменимых людей нет». Сильное впечатление оставила мастерская, в которой делали особо прочный китайский фарфор с очень тонкими и сложными рисунками. Большое количество людей делает очень сложную работу и получают за это деньги, которые даже копейками назвать сложно…

Летом – очень сильная влажность. Туман такой густой, что скорее напоминает зависший в воздухе дождь. И невероятный смог. Когда появляется ощущение, что в номере свежего воздуха становится маловато, долго думаешь и всё-таки открываешь окно, но лучше от этого не становится. Солнце видно очень редко…

Там же, в Пекине, я однажды утром решил посмотреть, на что похожи знаменитые утренние всенародные занятия в парках. Народу было достаточно немного. Люди примерно до 40 лет занимаются тем же, что и наши – бегают и делают некоторое подобие утренней гимнастики. Старше 40 – чаще занимаются лечебным цигун. Когда я сам нашёл удобное место, чтобы немного подышать, на меня смотрели, наверное, так же, как если бы я вдруг медленно поднялся в воздух и плавно куда-нибудь полетел, мигая разноцветными огоньками. Белый человек – и занимается чем-то похожим на китайское… Когда я закончил заниматься, за мной стояло человек 15 и тоже что-то делали.

Огромное количество храмов. В Пекине мы были три дня, и всё это время нас возили по совершенно разным храмам и древним историческим местам. Сразу бросается в глаза пересечение основных религиозных традиций. Сложно представить в православном храме, например, мусульманскую символику, там же в буддийских храмах можно встретить массу даосской символики и наоборот. Огромное количество невероятно сильных мест. Ты идёшь и ощущаешь живую силу, иногда очень древнюю, и даже не разумность, а мудрость окружающего пространства. Если просто тихонько сесть где-нибудь в стороне и послушать окружающее, временами накрывает просто лавина ощущений и, наверное, самого ценного – понимания, иногда совершенно неожиданных вещей и процессов… Даже не представляю, сколько людей вложило в это свои опыт и силу…И всё сделано очень гармонично и просто красиво.

Запомнилась площадь Тянь-ань-мэнь, «Площадь небесного спокойствия», самая большая площадь в мире, насколько я знаю. С одной стороны – Запретный город, императорский дворец, с другой – мавзолей Мао Цзе Дуна. Размеры площади таковы, что границы просто теряются в туманной дали. И на половину её – змеевидная бесконечная очередь в мавзолей. И – даже не шум… Невероятное количество децибел могут создать какое угодно впечатление, но только не о небесном спокойствии. В Запретном городе, который всегда был резиденцией императора, тоже огромное количество людей, и гвалт стоит такой, что если бы какой-нибудь старый император мог это увидеть, он в своё время, наверное, приложил бы немало усилий, чтобы ещё больше уменьшить народонаселение своей страны. Чем они и так успешно занимались, оставляя людей сотнями и тысячами лежать под какой-нибудь очередной Великой Стеной.

Кажется, китайцы изначально знали, что их будет ОЧЕНЬ много, поэтому они и научились есть в буквальном смысле всё, что шевелится. Запомнились пищевые ряды в торговом квартале с шашлыками из морских звёзд, каких-то личинок, жуков, очень сильно напоминающих тараканов, и ещё непонятно чего. И варёные огурцы. Если еда на глаз кажется приемлемой, то ты всё равно часто понятия не имеешь, что ты ешь.

И совсем отдельная тема – монастырь Шаолинь и всё, что связано с этим местом. Монастырь находится в кольце гор. В 20 и 30 километрах от него – города Лоян и Дэнфэн, две древние столицы Китайской империи. Города, которые считаются колыбелью китайской цивилизации как таковой. Это место считается одним из 5 самых сильных мест на планете. Не знаю, так ли это. Но оно совершенно невероятно живое, мудрое и древнее. Наверное, его главная ценность не в той энергетике, которой там всё пропитано, а в некой абсолютно отрешённой мудрости, которой дышит это пространство. Дурная сила – это скорее проблема, чем достижение, с ней ведь делать что-то надо…

Самому Шаолиню – около 1,5 тысяч лет, его традиции – немногим меньше. А храмам и монастырям, по большей части даосским, которых полно в окружающих горах, прилично больше. Очень удивительные места. В те времена жизнь там была намного более суровой, нежели теперь, растительности было намного меньше, и тигры были обычными обитателями этих мест. И, когда через несколько часов беготни по обрывам и скалам на огромной высоте, добираешься до старенького, но очень живого маленького монастыря на краю обрыва, понимаешь, что тем людям, которые селились здесь и строили это место, это было очень нужно, они знали, что делают, и сил для этого у них было более чем достаточно…

Там всё очень живое, хотя, конечно, есть и просто символические стильные всякие храмы и пагоды. Веяние времени и моды, раскрученный бренд…

Относительно недалеко от монастыря – пещера Дамо, или Бодхидхармы, где он по преданию просидел 9 лет и, спустившись оттуда, начал учить. Над пещерой – его огромная статуя на вершине горы.

Напротив – «Храм 500 лоханей», или «Храм всех видов медитации», тоже удивительное место и понравившееся мне намного больше, чем сам Шаолинь. Лохани – это первые ученики Будды, которые обрели просветление. Их там действительно 500, каждый совершенно неповторим. Там можно увидеть существ, которые никогда не были людьми, есть монахи традиционного вида, есть воины, есть вообще непонятно кто с большими животами и совершенно пофигистической внешности, даже демон есть один, и несколько совершенно щирих украинцив. С большими усами. Под ним – Храм Ямы, властителя законов Кармы и Дхармы. Получается, что и одного из самых главных существ в этом мире…Тоже то ещё место…

И ещё одно интересное место возле монастыря – «Лес пагод», монастырское кладбище. Кладбище Мастеров. Ночами мы ходили туда заниматься. Высокие ступенчатой формы строения. До культурной революции их было более 150, сейчас намного меньше. Их строили, когда мастер понимал, что пришло время уходить. Он забирался внутрь, его запечатывали каменной плитой. Внутри делались завершающие практики для обретения бессмертия. И действительно, там есть и пустые пагоды. Иногда, когда проходишь очень близко, кажется, что очень чувствительно бьёт током. Если в монастыре было 5 – 6 таких, он считался очень сильным – ещё бы, здесь были воспитаны 5 бессмертных! А в Шаолине их150…

Обо всём этом на самом деле можно рассказывать очень долго.

- Какие изменения произошли в твоей практике? С чем это связано?

Многое изменилось, и в первую очередь – понимание того, что я делаю. Этот год был очень насыщенным – много разных поездок и очень много общения с совершенно разными мастерами, в том числе и боевых школ, хранящих в своём арсенале более чем интересные системы цигун. И по своему технологическому алгоритму до боли напоминающих практику йоги. По крайней мере, в том виде, как это понимаю я сам.

Внешне практика может быть совершенно отличной, но внутреннее ядро школы всегда, чем глубже смотришь, тем более универсальным кажется. Есть условный внешний круг, в боевых системах – это набор боевых комплексов, методов подготовки и работы с партнёром. Цигун – в той степени, в которой это необходимо для того, чтобы человек эффективно переносил нагрузки и выполнял поставленные задачи, и собственно энергетическая система при этом изменяется мало. Мало кто из условного первого круга попадает во второй, где практика уже достаточно отдалённо напоминает собственно боевую, и практика цигун здесь направлена на связь тела и энергетической структуры, с её достаточно глубокой перестройкой. Но она практически не затрагивает Дух как таковой. И есть ещё и третий слой, куда попадают единицы, и практика на этом уровне вообще ни на что не похожа, и именно она затрагивает самую сердцевину человеческого существа. И именно на этом уровне она становится абсолютно универсальной – и йогой, и чем угодно ещё. И стиля как такового здесь уже по большому счёту нет – есть движение свободного Духа. Те, кто находится в пределах практик и понимания Круга Первого, в лучшем случае догадываются, что есть ещё второй. И так далее.

То же самое происходит и в йоге. Многие так на всю жизнь и остаются в пределах «асана-пранаяма-яма-нияма», так и не добираясь до сути. А на уровне сути всё может выглядеть совершенно по-другому.

Когда-то я, так же как и многие другие, начинал заниматься с асан и каких-то дыхательных техник, в надежде со временем разобраться со своим умом. Потом, разбираясь с определёнными вопросами, я понял, что начинать нужно с формирования чёткого устойчивого навыка тонкой координации движения дыхания и выстраивания скелета и всего сухожильно-связочного аппарата вцелом в статике. И без этого ничего не будет. Но и это вторично само по себе к сознанию, к тому состоянию, которое порождает это движение и взаимодействие. Само состояние и должно порождать те или иные техники. Поэтому встал вопрос о формировании правильного состояния, определённой настройки восприятия… Это очень похоже на методику обучения в Дзогчене, когда человеку даётся сразу главное – правильное состояние, потом уже – все основные практики, а то, чем в других школах тибетского буддизма принято начинать, заканчивает обучение. Вроде бы всё перевёрнуто с ног на голову, но один из аргументов в пользу этого очень простой – можно однажды внезапно умереть, не закончив и предварительных практик, так и не успев реализовать главное. Правильное состояние даёт возможность реализовать правильную динамику дыхания, это порождает правильную динамику тела, которая содержит в себе оба предыдущих начала. Как результат в итоге проявляется новое качество дыхания и оно порождает новое качество восприятия. И так далее…

Насколько я могу сейчас судить, в так называемой традиционной йоге есть практики, которые либо забылись, либо вначале были засекречены и забылись уже после, но сейчас о них мало кто знает. От них остались только намёки. А в некоторых тибетских школах и школах Юго-восточной Азии они сохранились. Я могу об этом судить, потому что некоторые вещи видел сам. И это же даёт возможность судить о том, что очень многие системы, совершенно на первый взгляд разные, на самом деле имеют очень и очень много общего. Наверное, существовала некая изначальная практика… Есть доводы в пользу этого утверждения. Она была невероятно сконцентрированной и мощной. Тибетцы приспособили её под себя. Индусы, позже – приспособили её к своим условиям. Странно брать и, ничего не меняя, пытаться реализовывать у себя традиционный для Индии подход. У них в своё время хватило ума или ещё чего-то адаптировать её под себя. Надеюсь, то же в конце концов получится и у нас.

Собственно, это и изменилось – появилась возможность заглянуть немного глубже. Изменилась практика и понимание. Как результат на сегодняшний момент – совершенно иное восприятие себя и всего окружающего в этом поистине фантастическом Мире…

- Со Славой Гуцалюком вы уже не первый раз проводите семинары на одну и ту же тему "То, что делает йогу йогой". Первый семинар такой был кажется около двух лет назад (поправь, если ошибаюсь). Чем отличаются ваши нынешние семинары от тех, которые были вначале?

Уже тогда, когда мы начинали этот цикл, в названии и самой нашей деятельности появился определённый этический напряг. Он состоял в том, что мы использовали слово «йога». О том, что это такое, и какая она должна быть, на нашем пространстве существует столько самых различных мнений, что это напоминает описание тонкостей политических отношений между Берегом Слоновой Кости и какой-нибудь Угандой, например, людьми, которые о существовании самих этих государств в лучшем случае подозревают. В Индии ситуация, на самом деле, не намного лучше, там тоже в разных школах на один и тот же принципиально важный момент смотрят совершенно по-разному и за это ругают друг друга.

Скажем так, и тогда и сейчас мы говорим не о том, что это – именно йога, самая что ни на есть, а это наше видение и понимание некоторых процессов и практик. О том, что это работает и как это работает, могут судить уже достаточно много людей. Чем больше занимаешься, тем меньше понимаешь, как это вообще можно назвать, уж очень многие вещи это напоминает. Существующая на данный момент система вобрала в себя и совершенно разнообразный опыт занятий цигун, и боевыми искусствами, и почерпнутый во врачебной практике опыт, и общение с очень большим количеством совершенно удивительных людей…

Наша технология продолжает развиваться, и о тех вещах, о которых мы говорили раньше, сейчас в лучшем случае просто упоминаем – появилось много нового опыта и знаний.

Если я могу говорить о сложившейся технологии как таковой, то она стала намного более целостной и рабочей. И намного более разносторонней. Очень помогает врачебный опыт и практика, это сильно влияет на понимание того, что я делаю. Есть чёткий проверенный алгоритм, который даёт возможность в зависимости от потребностей и текущей ситуации использовать совершенно определённые техники для достижения совершенно определённого результата.

И самое главное – это попытка научить людей обходиться своими силами, самостоятельно получать ту информацию, которая будет единственно эффективной и рабочей именно для данного конкретного человека. И сделает его, по крайней мере, до какой-то степени самодостаточным и свободным.

- Хочется поинтересоваться, чем закончился ваш с Леной эксперимент по поводу питания? Какие результаты?

Результаты самые положительные. С ещё большей уверенностью сейчас можно сказать, что без правильного питания заниматься какими-бы то ни было технологиями, особенно с целью оздоровления, по большому счёту мало оправдано. Особенно тогда, когда уже есть какие-то проблемы, неважно, органического или психологического характера. Это – база, и именно с этого надо начинать. Можно сказать, что во многом именно с вопросов питания начинается наша несвобода. Чем человек свободнее, тем проще он изменяет свои распорядки и правила. Все знают, что сладкое вредно. Насколько легко от этого можно отказаться?

С начала нашего захода на эту систему прошло уже 8 месяцев. Сейчас иногда мы себе позволяем иногда нарушать правильное питание. И на фоне по крайней мере относительно отстроенного организма легко можно судить о свойствах продуктов. Тот же сахар, например, если попадает на руки, делает их липкими. На самом деле то же самое он делает и с мозгами – более инертными и как-бы липкими.

Поэтому ещё раз хочу посоветовать хотя бы для общего развития почитать, например, «Макробиотику Дзен» Дж.Озавы.

Помимо всего прочего, правильное питание – это вопрос и залог нашей личной свободы. Оно того стоит.