Парики и кринолины



Можно поклясться чем угодно, что у ткача, который ткал ткани на тысячи рубашек и костюмов, был только один костюм, на другой у него уже не было денег. Он одевался просто, скромно и разумно... В то время, как те, у кого было больше денег, одевались напоказ, часто даже впадая в смешное щегольство и расточительное франтовство.

Так развивался свет и моды.

Само собой разумеется, что в каждом столетии и в каждом краю люди носили что-нибудь иное. Мода менялась, как погода, и так же быстро менялся вкус и взгляды людей на фасон, длину и цвет одежды. Однако удивительная вещь: почти всегда намного большую роль в моде играла неэкономность, чем скромность и умеренность.

В XVI столетии одна богатая девица из дворянской семьи кичилась, например, тем, что носит на своем теле семь деревень; чем давала понять, что ее новое платье оценивается в стоимость нескольких деревень.

Богатые дворяне в те времена одевались в свободные, складчатые, волочащиеся по земле одежды, на которые требовалось много десятков метров дорогой ткани.

Тогда стремились иметь не одно-два дорогих платья, а как можно больше — хотя бы сто и больше. Мирового рекорда достиг герцог Бэкингемский, гардероб которого насчитывал 1625 платьев. Но куда все-таки этому герцогу было до русской царевны Елизаветы, дочери Петра Первого, у которой было 8700 платьев! Если б каждый день она надевала новое платье, а вечером бросала его, все равно свой «запас» она переносила бы только в течение двадцати четырех лет. Тон моде задавали короли. Например, французский король Генрих III гораздо больше проявлял интереса к своим туалетам, чем к делам государственным. Себя и своих придворных он одевал в платья, претенциозные по цвету, и наибольшее удовольствие ему доставляли сладко-розовые и бледно-зеленые тона. Далее, он прославился тем, что умел с великим мастерством крахмалить высокие испанские воротники, а также и тем, что был лучшим парикмахером своей собственной супруги — королевы, и еще тем, что ложился спать в маске и в особых рукавицах. Это уже из косметических соображений, чтоб сохранить эластичность кожи.

Людовик XIV со страданием наблюдал, как у него редеют волосы и как над его королевским лбом начинает простираться плешь. В конце концов он надел на себя парик и позаботился о том, чтоб это неприятное прикрытие головы стало модой и неотъемлемой частью туалета всех придворных. Так что мужчинам пришлось носить еще более длинные и завитые локоны, чем дамам, передвигавшимся по паркетам в своих огромных и тяжелых кринолинах.

А чтоб такая раздутая юбка не опала, необходимо было ее чем-то приподнимать и поддерживать. Сначала кринолины держались на китовом усе, на который был такой большой спрос, что только ради китового уса в Голландии было основано акционерное общество китового промысла. А потом для все более широких кринолинов не сгодились даже и киты, и портному пришлось переучиться на бочара: каркас юбки создавало пять ридов обручей, которые кверху все уменьшались, и все эти обручи были соединены между собой восковым полотном. В девятнадцатом столетии, когда кринолины снова вошли в моду, для каркасов использовались уже бамбук, резиновые трубки, наполненные воздухом, и стальная проволока. Кавалеры эпохи рококо и благородные красавицы редко, когда меняли богато отделанное кружевами белье. Потому что чистота, как ни странно, в моде не была. Еще в восемнадцатом столетии купанье считалось делом, вредящим здоровью, о чем свидетельствует следующий косметический совет в тогдашнем модном журнале: «рекомендуем не мыть лица чаще одного раза в восемь, двенадцать дней». Грязь и пот в те времена «изгонялись» пудрой, кремом и духами.

Более достойным образом, чем другие, вошел в историю моды англичанин Браммел, который, наоборот, рекомендовал ежедневно надевать свежую рубашку. И для пущей популяризации своих «революционных взглядов» он сам менял рубашки трижды в день. Браммел, конечно, перегибал, но тем не менее ему принадлежат определенные заслуги во введении некоторых правильных принципов вкуса, гигиены и умеренной элегантности.

Мода есть мода. И сколько стоит мир, по его поверхности всегда снуют люди экстравагантные, желающие ошеломить ближних своих тем, что носят что-то такое, на что другие не отваживаются.

Например, во времена Вацлава IV мужчины носили ботинки с длинными носами. Но модные щелкоперы тех времен продолжили эти носы столь основательно, что им пришлось их прикреплять к подъему ноги проволочкой — иначе вообще нельзя было передвигаться. А для того, чтобы еще больше подчеркнуть свою «жизнь на широкую ногу», эти щеголи даже приделывали к остроконечным своим башмакам звоночки и всякие иные звенящие украшения; а каждая штанина их брюк должна была быть другого цвета; а за ухом носили они вместо карандаша косточку отбивной, которую к тому же каждую минуту усердно облизывали.

А когда на пару столетий позже вошла в моду палка с красивым и до блеска начищенным металлическим набалдашником, английский писатель Оскар Уайльд «перешиб» своих коллег тем, что вместо палки стал носить лилию или подсолнух.

А после изобретения громоотвода сразу же появились модные шляпы с торчащим толстым прутом и блестящей серебряной цепочкой. Как повелевает мода, так и одевайся, говаривали люди и послушно выполняли указания госпожи Законодательницы — Моды. И заботились обо всем возможном и невозможном, только не о пригодности и целесообразности своей одежды: женщины носили юбки такие широкие, что даже не могли пройти в дверь, и вуали такие длинные, что подметали ими полы; мужчины в талии перетягивались, как осы, а грудь набивали себе, что тебе шмели. То, что это не способствовало здоровью, само собой разумеется.

Сейчас куда лучше: мы не носим на головах ни садов, ни париков, ни цилиндров. На шее не носим ни брыжжей, ни твердых воротничков. Не носим ни корсетов, ни юбок с обручами. Одеваемся, насколько можно, разумно, трезво, элегантно, здорово, спортивно. А над модными экстравагантностями мы просто посмеиваемся.



При частичном или полном копировании материала ссылка на Kinder.com.ua обязательна.
Детские познавательные статьи 21-11-2005