Возле обломков памятника героям Небесной сотни стоят растерянные мужчины. «Видається, він навмисно це зробив! — чуть не плача, говорит один из них — За те, каже, що це ваш Майдан загнав Україну в таку ситуацію».
В последнее время с памятниками в Украине не церемонятся. То рушат, то пишут оскорбительные надписи. А то оскверняют и иными способами. Буквально в тот же день парни, шедшие на митинг к Раде, раскрошили милых цветных коровок «5.10». Мотивировали тем, что Геннадий Балашов, придумавший мантру «5% с продаж, 10% с прибыли», взял моду размещать этот уже прекрасно узнаваемый логотип — «5.10» в неподобающих местах. Например, на памятнике Тарасу Шевченко.
Или не так давно в какой-то паре-тройке сотен метров от разрушенного памятника Небесной сотне были уничтожены иконы революции — самые знаменитые граффити времён Революции достоинства. Кажется, это звенья одной цепи, знаки ползучего реванша.
И всё же недавний инцидент с памятником героям Небесной сотни — особый. Улица Институтская с недавних пор не просто улица. Там всегда очень тихо, будто бы кто-то боится спугнуть последние воспоминания об оборвавшихся жизнях. И тут такое.
Примечательно, что злоумышленник, посягнувший на память о трагических событиях Майдана, не стал скрываться с места преступления. Более того, он вступил в дискуссию со стихийно собравшимися на месте событий горожанами и честно им во всём признался: «Это я сделал. Специально». Его тут же и повязали.
Потом на многократно заданный вопрос «зачем?» он отвечал одно и то же: после Майдана была аннексия Крыма и война на Донбассе, поэтому, чтобы прекратить войну на Донбассе и вернуть Крым, нужно Майдан отменить.
Обнулить отсчёт, уничтожить все улики, стереть память, отмотать назад.
Подобную логику легко можно отнести на счет карго-культа — последнего пристанища маленьких растерянных людей, пытающихся совладать с миром, который слишком сложен для их понимания. Ещё легче списать все на вандализм ватника. Что с них взять, с нелюдей, ненавидящих всё украинское?
Но вряд ли лёгкие ответы в данной ситуации являются правильными.
Войны памяти — явление, хорошо известное современной исторической науке.
Более того, это явление не замкнуто в границах Украины, сопредельных стран или даже Европейского континента. Люди по всему миру вступают в борьбу с памятниками прошлого, чтобы отстоять свою честь и достоинство в настоящем.
Из самых нашумевших примеров недавнего времени — заварушка по поводу сноса памятника генералу Ли в американском Шарлоттсвилле, закончившаяся трагически. Одни горожане сочли генерала недостойным оставаться в памяти поколений. Другие бросились на защиту своих героев и своих ценностей, среди которых хоть и маячили рабство и расизм, но не в этом дело.
Дело в том, что война с памятниками могла бы сойти за разновидность донкихотовской битвы с мельницами, если бы не одно существенное обстоятельство: это действительно война, и она убивает.
Или ещё показательный случай. В Сиднее вандалы испортили памятник капитану Куку. Поверх высеченной золотом в мраморе надписи, утверждающей, что Джеймс Кук открыл Австралию, неизвестные написали размашисто: «Нечего гордиться геноцидом». В австралийском обществе на этот счёт разгорелись нешуточные дебаты. Одни выражали солидарность с вандалами в том смысле, что вести отсчёт официальной истории Австралии с момента её колонизации — значит начисто отрицать доколониальный период и отказывать коренным народам в праве на собственный исторический нарратив. Другие, напротив, почувствовали себя крайне оскорблёнными. В надругательстве над памятником первооткрывателю Куку они увидели попытку отрицания ценности колониального периода австралийской истории.
В конфликте вокруг памятника Куку противоборствующие стороны, хоть и придерживались противоположных исторических гипотез, но чувствовали себя одинаково уязвлёнными. И те и другие сетовали на то, что их историю, а значит, и право на существование «отрицают». Очевидно, и те и другие нуждались в том, чтобы быть признанными в своём «праве быть».
Очень похожие процессы обеспечивают внутреннюю динамику войн памяти и в нашей стране. Разница лишь в том, что в Украине речь идёт о совсем недавних событиях, память о которых хранится не столько в отвердевших формах — литых скульптурах, стелах, памятных досках, сколько в мягких — воспоминаниях, блогах, уличных разговорах. Все это ещё живо, не отлито в бронзе. Есть еще с кем поспорить на этот счёт, и люди спорят.
Но это такие споры, в которых за желанием доказать свою историческую правоту стоит жажда быть просто правым. Быть признанным, узнанным, понятым. Быть тем, чьё существование наконец перестанут отрицать. Услышать давно заслуженные слова поддержки, а может и утешения.
Но ведь и у другой стороны спора то же отчаянное желание преодолеть отрицание себя. Быть признанным, узнанным, понятым. Получить утешение и поддержку.
Злосчастный вандал с улицы Институтской и растерянные горожане, столкнувшиеся с актом его вандализма: мы все хотим одного и того же.
Трагедия лишь в том, что нигде в мире нет этой спасительной инстанции, которая способна утешить, залечить раны, воздать по справедливости или совокупности содеянного.
Рано или поздно людям придётся оставить памятники в покое и начать говорить друг с другом напрямую.