Профессия критика обречена? Алекс Росс, сотрудничающий с New Yorker с 1993 года (и работающий в роли музкритика с 1996-го) рассуждает об изменениях, которые претерпевает культурная критика, — а наша редакция подготовила перевод этого интервью.
Алекс Росс
В 1992 году Росс переехал в Нью-Йорк и начал писать о классической музыке. В то время в каждой городской газете был хотя бы 1 автор, который писал о таком. Росс сталкивался с толпами критиков на спектаклях. В последующие годы их ряды неуклонно редели. Сегодня менее чем 10 газет держат критика в штате. Коллеги Росса остались без работы. Например, в 2016 году Тимоти Менган (Timothy Mangan), проработавший в Orange County Register в течение 18 лет, был отправлен в отставку. Эти процессы напоминают «10 негритят» Агаты Кристи — только в унылой замедленной версии.
Можно было бы утверждать, что классические критики – исчезающий вид, поскольку искусство потеряло роль в мейнстрим-культуре. Мы больше не живём в мире, в котором дирижёр Сара Колдуэлл (Sarah Caldwell) могла бы попасть на обложку Time. Но в городах, в которых нет критиков, по-прежнему есть хорошо посещаемые оперные театры и оркестры, занимающие центральное место в местных культурных кругах, за выступления которых люди готовы платить деньги. В прошлом сезоне, в Далласе премьера оперы «Великий Скотт» Джейка Хегги (Jake Heggie) вызвала фурор. Незадолго до этого, в Хьюстоне «Валькирия» Вагнера привлекла толпы зрителей. Положим, среди вас есть читатели Dallas Morning News или the Houston Chronicle, — но ни в одной из этих газет нет «классического» критика, работающего на полную ставку.
К сожалению, подобное «вымирание» критиков коснулось не только классической музыки. В танце, театре, изобразительном искусстве, литературе и даже кино и поп-музыке есть похожие трудности. За прошедшие 10 летдесятки арт-критиков потеряли работу или были понижены до статуса внештатных сотрудников. Джон Оливер (John Oliver) беспощадно и одновременно блестяще высмеял журналистский бизнес, сняв пародийный трейлер к фильму под названием «Стоп-сигнал», в котором журналисту-расследователю не дают покоя кликбейтинговые заголовки. В трейлере есть фраза: «The Atlanta Journal-Constitution неистовствует: «нам пришлось избавиться от нашего кинокритика 9 лет назад…с тех пор мы его не видели». Эта, казалось бы, брошенная невзначай шутка, — «в яблочко». В 2007 году Journal-Constitution резко сократил штат сотрудников, пишущих об искусстве. Пьер Руэ (Pierre Ruhe), который был критиком, впоследствии покинул журналистику и теперь работает в штате Алабамского симфонического оркестра.
Любая критика не востребована в эпоху цифровых технологий. Рассмотрим спор, который вспыхнул в Канаде в 2016 году. Артур Каптаинис (Arthur Kaptainis), критик Montreal Gazette, затем писал для National Post как внештатный автор, сделал обзор постановки «Maometto II» Россини в Канадской опере. Канадская опера попросила внести правки, после чего National Post вообще удалило обзор с сайта. На фоне случившегося скандала редактор писал по электронной почте: «Я терпеть не могу обзоры постановок. Они просто не получают внимания в сети и почти всегда недооценены как контент». Ту же мантру вы услышите в отделах, пишущих о культуре, по всем Соединённым Штатам.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
- Как виртуальная реальность изменит киноиндустрию
- Как меняется музыкальная индустрия из-за интернета
- Как фильмы, книги и сериалы показывают наше «завтра»
Логика кажется неопровержимой. Зачем публиковать статьи, которые никто не читает? Но в основе этих жёстких обобщений лежат шаткие предположения. Во-первых, цифровые показатели в форме подсчёта кликов и показов дают неполную картину читательских привычек и предпочтений. Те, кто подписываются на печатное издание, получают скидки – и это, как правило, люди пожилого возраста, интересующиеся постановками и кино. 4 тыс. человек, читающие критические заметки о театре, могут быть чрезвычайно лояльными подписчиками, предпочитающие газету другим СМИ. Люди, отвечающие за решения в редакциях, часто говорят о «вовлечении» и «ценности читателей», но остаются в плену кликбейтинга (в основном, из-за рекламы).
Даже если фиксируется каждый клик, должна ли эта информация влиять на редакционную политику? Зарубежные репортажи часто привлекают меньше читателей, но их продолжают публиковать, т.к. это — важно. Результаты бейсбольных и футбольных матчей получают относительно мало кликов, хотя спортивная секция считается неприкосновенной. Редакторы в области культуры хотят, чтобы онлайн-трафик определял освещение событий. Кажется, что смысл заключается в следующем: «мы и дальше позволим вам писать об этом, но надо упростить материал, чтобы его могли понять читатели».
Проблема в том, что стоит согласиться с утверждением «популярность соответствует ценности», как тут же можно попрощаться с театром и кино в обзорах. Нет никаких обоснований, чтобы давать простор классической музыке, джазу, танцу или другой художественной деятельности, которая не вызывает массовый ажиотаж. Социал-дарвинизм в культурной жизни приведёт к тому, что раздел материалов о культуре будет состоять исключительно из обзоров кино о супергероях, аннотаций к ток-шоу и реакции на поп-музыку — хотя добившись внимания рынка через соцсети, они вряд ли нуждаются в дополнительной рекламе. Для культуры такая мера — то же, что снижение налогов для миллиардеров в бизнесе.
Стремление обновить подходы к освещению культуры коснулось крупных изданий, включая New York Times, — а общественность заново открыла для себя достоинства традиционной журналистики. Накануне президентской кампании 2016 года в США, во время которой разразилась настоящая катастрофа с фейками и кликбейтингом, люди снова обратили своё внимание на публикации «старой школы». Неужели потребители контента хотят, чтобы статьи о культуре снова доминировали среди главных тем? Или хотят, чтобы газеты самостоятельно решили, что именно заслуживает внимания? Среди уроков победы Трампа: СМИ не должны слепо следовать массовым настроениям и предпочтениям.
Культурная критика – форма журналистики. Необычная, но форма. Кинокритик The Times А. О. Скотт (A. O. Scott) выступил в защиту критики в недавней книге «Better Living Through Criticism». Он пишет: «Как потребителей культуры нас убаюкали до состояния пассивности или приводят к состоянию псевдосамосознания, поощряющего либо групповую идентичность либо мелкую и наполовину ироничную эклектику». Скотт говорит, что роль критики – поставить под сомнение успешное, превознести неизвестное, защищать неоднозначное и сложное. Вирджил Томсон (Virgil Thomson) дал критике бессмертное определение: «единственное лекарство, которое мы должны принимать публично».
Критика существует в разных формах: эссе, биографические очерки, репортёрские заметки или напыщенные и консервативные декламации. Однако обзор – это основа того, чем занимаются критики, а также источник власти, который у них есть. Критика кумулятивна по природе: её воздействие не измерить числом кликов, которые получил материал. Одна из самых распространённых жалоб в редакции: обзоры – в особенности обзоры одноразовых событий (например, концертов), — появляются постфактум. Читатели таких рецензий не могут реагировать так, как привыкли в кинокритике или ресторанной критике. Но обзор – это основа «олдскульной» журналистики в сфере культуры. Обзоры передают то, что произошло, пусть и субъективно или импрессионистски. Ни один редактор не будет просить политиков или политологов прогнозировать ход дебатов или то, как поведут себя кандидаты. Их интересует отчёт о самой дискуссии.
Критика – странная, и в некотором роде, зловещая профессия. «Не судите да не судимы будете», — это камень в огород тех людей, которые представляют себя сидящими за спиной Баха в небесном концертном зале. На пути к краху профессии критики совершают массу хороших дел. Они открывают новые миры в умах читателей; мимолётная фраза стимулирует чувства, которые останутся на всю жизнь. После смерти Роджера Эберта (Roger Ebert), Алекс Росс рассказал, что его рецензии о фильмах «Гнев божий», «Пустоши» и «Жертвоприношение» позволили людям наслаждать кинофильмами, воспринимая их совсем иначе. Люди, интересующиеся культурой, сталкивались и сталкиваются время от времени с такими критиками. Критики могут исчезнуть в привычном для нас формате, но тогда кому-то другому придётся встать публично и сказать: «Не совсем то, что мы ожидали увидеть».
Источник: The New Yorker