Александр Дубилет:«У нас власти занимаются тем, что создают бизнесу проблемы»

В: То есть причин для удорожания заемных средств, и как следствие кредитных — нет?

О: Пока нет. Что будет завтра, посмотрим, но сегодня не похоже, чтобы экономика как-то реагировала на политическую ситуацию.

В: Теперь давайте поговорим собственно о ПриватБанке. Сейчас уже добрые 30 банков заявили претензии на место лидера рынка. Как вы собираетесь отстаивать свою позицию, если некоторые кредиты у вас стоят дороже, чем у конкурентов?

О: Иногда наши кредиты дороже, иногда дешевле. Я вам так скажу: когда кредиты ПриватБанка оказываются дешевле, чем у конкурентов, меня это смущает.

В: Почему?

О: Это означает, что уже завтра мне надо повышать кредитную ставку. Тот банкир, который умеет работать на рынке, — удерживает ставку на нормальном уровне и адекватно страхует свои риски. А тот, кто не умеет работать — демпингует. Я не хочу оказаться в роли демпингующего.

В: Вам не нравится понятие «демпинг» или у вас нет возможности для демпинга?

О: Проблема в том, что демпинг — это разрушение рынка. Сегодня есть, конечно, банки, которые демпингуют. Делают они это для того, чтобы показать рост активов, чтобы оправдать те капиталы, которые сюда были заведены. Но это очень недальновидная политика.

В: Хотите сказать, что демпинг может создавать проблемы для банка в будущем?

О: Конечно. Дело в том, что эффективность банковского бизнеса оценивается не по размеру активов. Банк может получить достаточное количество так называемых связанных кредитов (депозитов), но маржа по этим операциям и трафик доходов, как правило, будут небольшими. Небольшие доходы и, соответственно, прибыли генерируются межбанковскими сделками, крупными корпоративными заимствованиями. А как можно судить, какой объем бизнеса контролирует банк? Только по трафику доходов. Это и есть степень контроля «банковского пирога» для каждого банка. Банки, которые сегодня демпингуют, — уменьшают свою часть дохода. Потому что ставки у них низкие, а кредиты — большие. Вот банкир говорит: я занимаюсь ритейлом, я кредитую покупку недвижимости! При этом выдаются кредиты в Киеве на приобретение квартир по $1,5-2,0 млн. Можно, конечно, согласиться с таким подходом. Но я считаю, что это все-таки не ритейловые кредиты. Ритейловый кредит — это $50, $100, $1000 в одни руки. Это то, что дает банку интересного перспективного клиента, который к нему еще не один раз вернется, с которым у банка будет бизнес на каком-то более долгосрочном уровне.

В: Небольшие клиенты дают наибольший трафик дохода?

О: Конечно. Они дают бизнес, основанный на отношениях с клиентом. Отношения с клиентами получаются и во время ипотечной сделки. Но что для банка лучше: если один клиент возьмет $1,5 млн. под 14% или же выдать 3000 кредитов по $5 тыс. с доходностью 24% годовых? Я считаю, что ритейл — это работа в основании пирамиды. И с точки зрения капитализации, и с точки зрения интереса для украинской экономики — это правильная стратегия. Величина среднего кредита по программе микрокредитования в ПриватБанке — $7,5 тыс. Это булочные, сапожные мастерские, кредиты небольшим торговым предприятиям и т.п. Они на эти деньги могут купить торговое оборудование, взять начальный оборотный капитал. Мы считаем, что это правильное направление.

В: Российский банк Дельтакредит провел исследование и определил, что только 30% банковской сети работает эффективно. Вы согласны с таким утверждением, и стоит ли вопрос перед ПриватБанком, у которого сейчас самая большая сеть розничных продаж, переформатирования сети?

О: У нас не стоит вопрос переформатирования сети, потому что мы работаем в розничном сегменте. У нас очереди в кассах. Наоборот, нам нужно увеличивать сеть. Конечно, есть какие-то отделения, которые работают неэффективно, но это больше вопрос обучения персонала. Нам нужно повышать эффективность работы нашей сети, как и любому банку. Но говорить, что 30% сети эффективны — неправильно. У нас неприбыльно работает около 10% точек.

В: Кстати, НБУ уже изменил порядок регистрации банковских отделений с разрешительного на уведомительный. Почему нет бума по открытию новых банковских отделений?

О: Меньше пожарных и санстанций в регионах не стало… Задача регуляторов — сделать так, чтобы бизнесу было комфортно. Это касается не только Нацбанка, это касается абсолютно всех — и пожарных, и санстанции, и правительства. У нас же власти занимаются тем, что создают бизнесу проблемы, чтобы потом на этих проблемах сделать себе доход.

В: Национальный банк тоже там?

О: Я считаю, что Нацбанк сегодня абсолютно адекватно реагирует на то, что происходит в банковской системе. За исключением совершенно непонятной истории с лоббированием Национальной системы массовых электронных платежей. У НБУ сегодня есть одна платежная система (СЭП. — Авт.), между тем появляется вторая, которая заставляет коммерческие банки дополнительно платить. По всей видимости, работают чьи-то материальные интересы. Я думаю, наступает тот период, когда банки не будут молчать об этом. Сейчас такое время, что все всё понимают, даже знают по именам, кому это выгодно, кто получает от этого деньги. Кто-то очень сильно подставляет Нацбанк. Вполне может быть, что это какая-то сложная комбинация, связанная с чьими-то интересами по изменению существующей структуры и состава правления…

В: Вы являетесь членом платежных систем Visa, MasterCard, AmEx. Соответственно, имеете право инициировать проведение антимонопольного расследования против НСМЭП…

О: И как вы себе представляете мою жалобу на Нацбанк? А вообще я не очень понимаю противопоставления НСМЭП и, скажем, Visa и MasterCard. Одно слово в названии предприятия — «национальная» еще не делает предприятие действительно национальным. Visa и MasterCard дают свои стандарты и решения для банков и их клиентов, что приводит к снижению себестоимости обслуживания клиентов. Нам же предлагают начать все с нуля, изобрести очередной великий украинский велосипед и платить вдвойне, а то и втройне, прикрываясь словом «национальный», но никак не национальными интересами. Национальными являются интересы простых людей — пользователей кредитных и дебетных карт, которые сами принимают решения, а не загоняются силой в те или иные платежные системы.

В: А как иначе вы собираетесь бороться с лоббированием НСМЭП?

О: Я буду об этом вам (журналистам. — Авт.) рассказывать. Вполне может быть, что вопрос будет поставлен Ассоциацией украинских банков. И я поддержу этот вопрос. АУБ будет подавать в АМКУ

В: Вы сказали, что все, что делает НБУ, позитивно. Но не так давно Нацбанк сообщил, что готовит изменения в системе банковского надзора, которые позволят крупным экспортерам и импортерам организовывать дочерние брокерские компании и работать на межбанковском валютном рынке. Тот же «Mittal Steel Кривой Рог», обладая большими остатками, может спокойно раскачивать рынок…

О: Я очень сомневаюсь, что дочерние брокерские компании когда-либо появятся на рынке, а тем более будут рынок качать. Проблемы курсообразования для экспортеров остались в 97-м году. Возьмите 10 экспортеров или импортеров и спросите: для тебя являются проблемами курсы и курсообразование? Ответ будет: «нет». Ведь у крупных компаний сейчас открыты счета сразу в трех-четырех банках. Обзвонили казначеев, узнали курс и купили/продали.

В: Но ведь компании несут комиссионные расходы по купле/продаже валюты на межбанке. С помощью своего брокера, наверное, можно сэкономить хорошие деньги…

О: Во-первых, дочерний брокер точно так же хочет кушать, как и банкир. Во-вторых, сегодня, в связи с тем, что работа с крупным корпоративным клиентом — это еще и доступ к сотрудникам этого предприятия, банк готов валютообменные операции проводить по себестоимости. Поэтому брокер не может даже конкурировать с банками.

В: Охарактеризуйте, пожалуйста, принятый Радой в первом чтении законопроект Юрия Воропаева «О валютном регулировании и контроле». Некоторые банкиры говорят, что он губителен для банковской системы…

О: Это чем?

В: К примеру, разрешением украинским юридическим лицам открывать счета в иностранных банках и проводить по ним расчеты. Дескать, это приведет к вымыванию денег их украинских банков…

О: Для реального бизнеса не вопрос — открытие счета за рубежом. Таких вопросов не существует. Для реального бизнеса не существует границ. Иначе это — любительский бизнес. Я не считаю, что либерализация валютного рынка приведет к оттоку капитала. К оттоку капитала приводит неблагоприятная экономическая обстановка, и только она. Сегодняшний капитал, который знает как, и умеет работать, прорывает все законодательные барьеры, как муха паутину. В паутине нелогичного законодательства застревают мошки. И это, кстати, плохо. Потому что малый бизнес у нас вечно наказан. А благоприятная экономическая обстановка — это когда и крупному, и мелкому, и среднему бизнесу и живется хорошо, и дышится свободно. И задача регулятора создать для бизнеса такие условия.