С чем можно сравнить чувства человека, оставшегося один на один со своим обвалившимся банком? Кроме того, у нас стало массовым явлением, когда клиенту отказывают в выдаче депозита или в одностороннем порядке повышают проценты по кредиту. Что еще дает столько оснований говорить о полной безысходности? Разве что отсутствие работы и любых средств к существованию.

Впрочем, нормального человека не обрадует, что кому-то еще хуже, чем ему.
Вот и приходится вполне благонадежным банковским клиентам, вчера еще ощущавшим себя представителями среднего класса, превращаться в протестантов, участников уличных акций. Правда, толку от этого мало.
Повлиять на отринувшую их банковскую систему, как и на правительство, немало сделавшее для ее расшатывания, непросто. Поведение банковского клиента выражается скорее его склонностью к панике, привычкой моментально делать ноги из любого банка, как только у того начинаются малейшие неприятности. Такова природа вкладчика, и ругать его за это нельзя: своя рубашка, как говорится, ближе к телу. Но в результате от перебоев в финансовом секторе страдают предприятия и экономика в целом. Даже в том случае, если банк далек от банкротства и обходится без внешнего управления, в кризисных условиях он умышленно тормозит скорость оборачиваемости средств, невольно заставляя таким образом предприятия прибегать или к незаконной, а потому уголовно наказуемой, обналичке, или к позабытому уже бартеру.
Вот почему Президент как серьезный специалист в этой области постоянно стремится вернуть банкам расположение клиентов и восстановить доверие в стране к банковской системе в целом. Есть ли тут достижения? Пока что с этим негусто. Не очень успокаивает людей даже такое заявление Виктора Ющенко, прозвучавшее на прошлой неделе: Банковская система Украины здорова и имеет огромные мощности. У банков проблема одна — как отделить политику от банковской системы, — продолжал Президент. Кстати, когда гражданина всячески зазывали в банк, то никто его об этой проблеме не извещал. А теперь сам банк стал проблемой, хотя, согласно вышеприведенному диагнозу, здоровья этим финансовым учреждениям не занимать. Более того, якобы санируя, то есть оздоравливая банки, Нацбанк вводит в них так называемое внешнее управление, чем окончательно лишает их доверия вкладчиков, которым при этом перекрывается доступ к депозитам.
И зачем нужно было главе государства за три дня до упомянутого заявления проводить совещание по стабилизации банковской системы? Да еще приглашать туда не только руководство Нацбанка и крупнейших коммерческих банков, но и представителей Службы безопасности, Генеральной прокуратуры и налоговой милиции? Повторяем, сейчас одна из главных задач государства — вернуть доверие граждан к банкам. Но разве таким подбором участников совещания можно кого-то успокоить?
Тем не менее попытка была предпринята. Президент, как рассказал первый заместитель главы его Секретариата Александр Шлапак, дал задание: за десять дней создать антикризисный план по стабилизации ситуации, чтобы общество было уверено, что банковское сообщество твердо знает, какие меры необходимы на сегодня, а регулятор (Нацбанк Украины. — Авт.) твердо держит руку на пульсе.
Как представляется, у соседей также обеспокоены протестными акциями, вызванными кризисом. Правда, там свои антикризисные планы уже сверстали и теперь успокаивают граждан, отвлекая их внимание беспорядками за бугром.
Президент России Дмитрий Медведев даже считает необходимым ввести контроль за макроэкономическими показателями стран, которые влияют на общую мировую финансовую ситуацию с тем, чтобы проблемы, которые возникают в одном государстве, не создавали тяжелейшую цепную реакцию, когда кто-то там навыпускал ипотечных кредитов в огромном объеме, а долбануло по всей мировой экономике.
Медведев от имени России предлагает более справедливое устройство международной финансовой системы. Воспримет ли такую новацию международное сообщество? Об этом судить еще рано, поскольку никто пока не знает содержания этих предложений.
Наряду с истэблишментом свои антикризисные меры разрабатывают и наиболее активные представители бизнеса как в Украине, так и в России. Они понимают, что в ближайшее время банкам будет совсем не до реального сектора — справиться бы с собственными проблемами. Кредиты из-за высочайших процентов сегодня практически недоступны. И бизнес обращается к опыту бартерных расчетов, накопленному в 90-е годы. Кое-кто уже и зарплату частично выдает специально выпущенными фантиками, которые можно отоварить в собственном магазине. Продающиеся там продукты получены от тех, кому потребовалась продукция предприятия, а денег, чтобы расплатиться, не было.

Впрочем, эта немудреная схема выглядит детской забавой по сравнению с глобальным замыслом, которым в пятницу делился с украинскими журналистами известный российский бизнесмен Герман Стерлигов, удалившийся было от предпринимательства в лесную глухомань. В августе минувшего года он понял, что от проблем грядущего кризиса никуда и никому не спрятаться. Сегодня его опасения подтверждаются, в частности, выводами экспертов Всемирного банка.
Они считают, что такими темпами, как теперь, мировая экономика не сокращалась со времен Второй мировой войны. К середине нынешнего года промышленное производство в мире, по их мнению, может упасть на 15%, по сравнению с 2008 годом. Также ожидается самое большое за последние 80 лет снижение товарооборота.

Стерлигов уверяет, что разработанная им система, на первый взгляд, очень сильно напоминающая давно осужденный у нас тотальный бартер, этого не допустит. Более того, главное его открытие состоит в том, что предприимчивый человек и в кризисные времена имеет возможность неплохо заработать. Так родилась идея создать Антикризисный расчетно-товарный центр — автоматизированную компьютерную систему по подбору цепочек возможного обмена товаров. С этим помогут также бесплатные программы, которые устанавливаются на банковские ПК. (По словам Стерлигова, она будет эффективно работать с того момента, как в системе появится не менее миллиона предложений).

Соответствующее программное обеспечение и использующие его подразделения были созданы буквально в считанные месяцы. Сегодня это разветвленная и активно развивающаяся сеть. РТЦ уже есть не только в России (24), но и в Гонконге, Казахстане, Китае. Вскоре они появятся в Лондоне и Нью-Йорке. В прошлую пятницу Стерлигов открыл Международный расчетно-товарный центр в Киеве. Он, в свою очередь, должен создать множество дочек в городах Украины вплоть до райцентров. При этом в каждой из них 51% акций будет принадлежать центру, а остальное — местным инвесторам-предпринимателям. День был свидетелем разговора Стерлигова, рассказывавшего о готовности очень многих предприятий подключиться к такой работе, с одним из украинских бизнесменов.
И все эти местные центры должны быть юридическими лицами, отдельными отсеками нашего большого корабля, — поучал киевских неофитов Стерлигов. — Таким образом, мы построим непотопляемую подводную лодку — или, еще лучше, линкор.
Судя по тому, что при этом присутствовали не только журналисты, но и немало предпринимателей, идея не столь уж бредовая. Ее механизм основан на сборе заявок на покупку или продажу товаров или задолженностей по расчетам (причем долги, по словам Стерлигова, это самый лучший товар, поскольку они, в свою очередь, притягивают в систему огромное количество других товаров).
Компьютер обрабатывает поступившие данные и формирует товарные цепочки (в них не будет больше пяти звеньев — шестое должно располагать деньгами).
Стерлигов уверяет, что на оборот сделки требуется только 20 или менее процентов от ее финансового тела. В этом, по его мнению, и заключается решение проблемы сбыта товара и неплатежей в условиях дефицита финансов. Но где же черпать финансовые ресурсы, если их уже и сейчас ни у кого нет, а чем дальше, тем будет меньше?
Отвечая на этот вопрос Дня, опытный прожектер (когда-то он первым в СССР создал товарную биржу и предсказал, что через год их будет тысяча.
Ошибся — через год их стало 1200) сказал: Понятно, что не из государственных бюджетов — они пустые. Деньги придут с Мальты, Мальдивов, Каймановых островов — они все там, в оффшорных зонах. Причем это будут даже не деньги, а всего лишь информация о небольшом их количестве. Но это позволит прокачивать уже большое количество денег, хотя и не через нас, а напрямую через обычные платежные системы. Мы даем людям, имеющим деньги, грубо говоря, замануху. Человек, у которого, к примеру, есть свободный миллион долларов, предоставляет нам эту информацию, подтверждает ее правдивость, внося в систему 2% взноса от этой суммы (после подписания сделки они возвращаются за вычетом 1% платы за услуги), и затем каждое утро получает на свой компьютер массу информации о разнообразных товарных потоках в интересующих его сферах деятельности. Как только компьютер сообщил реальному финансисту о приемлемой для него цепочке, последний дает сигнал, который получают все участники будущей сделки и начинают обсуждать ее во всех подробностях и в конце концов подписывают или не подписывают договор.
Как представляется, Стерлигов еще и сам до конца не понимает перспектив и опасностей своего начинания. При этом он, похоже, несколько побаивается государства, которое может неадекватно оценить его детище и, как в России уже бывало, в случае большого успеха — просто отнять. Но, по его мнению, именно государство и должно было бы заниматься всем этим, а потому он готов без сожаления отдать контрольный пакет, удовлетворившись небольшой долей участия…
Ну а что же банки? Бывший банкир и биржевик Стерлигов говорит, что на время кризиса может освободить человечество, которое подсело на банковскую иглу. По его мнению, банки вообще не нужны для кредитования оборота товаров, поскольку его система требует для этого то ли втрое, то ли даже в шесть раз меньше денег. Впрочем, тут что-то не совсем так, поскольку холдинг АРТЦ Алиса собирается провести тендер среди крупных банков, претендующих на участие в работе системы. Профессионалы-банкиры уже понимают, о чем речь идет, — говорит Стерлигов. Может быть, нашему правительству также следует в рамках антикризисных мер проявить к этому делу интерес? Как это делают в Европе, где давно уже действует система Eurobarter, услугами которой пользуется около 18-ти тысяч компаний, относящихся к малому и среднему бизнесу. Будет ли от бартера польза нашей стране? Прогнозы, как известно, дело неблагодарное. Понятно одно: чем дольше будет продолжаться стагнация банковской системы, тем больше шансов получат бартер и те, кто намерен на нем заработать.
Комментарий
Валерий Гладкий, генеральный директор Аналитического центра Бюро экономических и социальных технологий:
— Бартер — это по сути суррогат денег. Причина возврата к нему состоит в том, что банки не выполняют свою основную функцию — функцию посредника между покупателем и продавцом товара, не перечисляют трансакции. Это обусловлено рядом причин.
Во-первых, сегодня возникло взаимное недоверие между участниками банковского рынка. В результате банки закрыли лимиты по кредитованию друг друга на межбанке и этим фактически блокируют расчеты между клиентами, обслуживающимися в различных финансовых учреждениях. Во- вторых, банки теперь не могут заимствовать друг у друга для восполнения разрывов ликвидности. А Нацбанк, ограниченный условиями МВФ относительно роста монетарной базы, еще и сократил до минимума рефинансирование, объясняя это отсутствием у банков надежных гарантий в виде закладных. И, конечно, банки находятся в сложном положении из-за оттока депозитов как предприятий, так и населения. Поэтому их ликвидность продолжает уменьшаться. Но как же работать рынку товаров и услуг, где необходимы трансакции между покупателями и продавцами? Я полагаю, что бартерные расчеты нас не спасут, поскольку имеют негативное влияние на денежную массу, и при росте масштабов бартерных трансакций Нацбанку будет еще сложнее управлять ею, а значит, инфляцией и обменным курсом национальной валюты. Я бы не рассматривал инициативу Стерлигова как рецепт, с помощью которого можно вдохнуть жизнь в экономику и решить все проблемы, потому что в длительной перспективе развитие бартерных отношений может привести к новому витку тенизации рынка и неконтролируемому росту денежной массы, а следовательно — инфляционному давлению и непредсказуемости обменного курса.
Для бюджета — это падение налоговых поступлений, потому что часть трансакций неминуемо уйдет в тень.
В результате ухудшится положение предприятий, не задействованных в бартерных схемах, поскольку налоговые органы усилят давление на них, чтобы компенсировать провалы бюджета. Выход единственный — нужно восстановить деятельность банковской системы, а для этого — первый и также единственный рецепт рекапитализация банков при участии государства и с использованием денег Международного валютного фонда. Потому что простое рефинансирование, то есть постоянное пополнение ликвидности, только увеличивает денежную массу и приводит к отрицательным последствиям, с которыми собственно и борется Нацбанк — это высокая инфляция и нестабильность валютного курса.