Советское кино тоталитарной эпохи
В советском кино 30-40-х существовали эти же модели, но лишь с измененной окраской. Творчество режиссеров корректировалось Сталиным через, так называемый, государственный заказ и личное приятие или неприятие фильма. Так, известная музыкальная комедия Г. Александрова "Веселые ребята"(1934) была благосклонно оценена критикой лишь после того, как вождь обронил: "А ничего, веселый фильм". И, напротив, документальная картина Д.Вертова "Колыбельная" (1937), не понравившаяся Сталину, фактически подытожила творческий путь мастера. Несвоевременное устремление режиссера делать фильмы об индивидуальных судьбах ничем не выдающихся "малых" людей открыто противоречило сложившимся к тому времени канонам. На советском экране господствовала историческая личность в мифологизированном ореоле, и это подтверждается простым перечнем названий - "Чапаев", "Петр Первый", "Александр Невский", "Щорс", "Ленин в Октябре", "Ленин в 1918 году", "Валерий Чкалов", "Иван Грозный", "Мичурин" и т.п. И если главным героем фильма становился "человек из народа", то это, как правило, была история его восхождения к вершине государственной власти: "Член правительства", "Трилогия о Максиме", "Светлый путь" и др.
Художники пытались противостоять в отдельных своих произведениях усиливающимся тоталитарным тенденциям. В странах с более мягким режимом (Франция, Италия) даже сформировались целые художественные направления: соответственно - поэтический реализм и неореализм. В СССР, Германии, где тиски тоталитаризма были сильнее, это творческое сопротивление носило фрагментарный характер и косвенно выразилось в некоторых фильмах крупных мастеров.
"Бежин луг", реж. С.Эйзинштейн