[21.09.09]

Автор дня – Василий Стоякин, директор Центра политического маркетинга

Скажу сразу, что Вадима Карасева я очень уважаю как умного и проницательного аналитика. Плюс к этому у него есть еще одно достоинство – исключительная гибкость позвоночника, позволяющая читать его статьи как идеологические манифесты текущего заказчика.

Следствий сочетания ума и конъюнктурности два: с одной стороны, дико читать очевидные глупости в исполнении Карасева, с другой (талант не пропьешь!) – Карасев способен предвидеть последствия инициатив заказчика и грамотно изложить их смысл…

Ярким примером карасевских статей является материал «Российский вызов украинским выборам», из которого явно торчат уши Секретариата президента Украины.

Вот просто перечень нескольких моментов, которые меня одновременно возмутили и повеселили.

«Смысл выборов в демократической стране состоит не только в определении народных избранников, но и в том, что народ, общество имеет возможность выбрать определенный путь развития государства».

Необходимость выбора пути развития государства возникает крайне редко. Это, как правило, моменты глубокого кризиса, который естественным образом касается и эффективности институтов власти и представительства. Главным образом поэтому, выборы как институт и экзистенциальный выбор друг с другом малосовместимы.

В обычной же ситуации через механизм выборов осуществляется только незначительная коррекция траектории движения по уже выбранному пути.

«На протяжении более чем десятилетнего периода независимости у общества накопились к элите претензии, которые в виде четких требований были сформулированы на Майдане в 2004 году. Основным толчком к революционным событиям стали две основные претензии: отсутствие честных выборов (контроль властью выборов вплоть до использования средств фальсификации при голосовании) и притеснения несогласных (будь то оппозиция, журналисты, политические партии или движения)».

У общества были и есть многие претензии к элите. Однако среди них никогда не числились ни «притеснения несогласных», ни, тем более, «честные выборы». Доказать это не составляет никакого труда.

«Притеснения несогласных» действительно имели место на протяжении всего периода независимости, причем Майдан отнюдь не был в этом отношении Рубиконом – репрессии продолжались и после него (довести их до массовой посадки чиновников старого режима не удалось, в основном, по причине деградации государства). Более того, за пять лет после Майдана, по сути, не удалось расследовать ни одного дела, которое считалось эталонным проявлением «кучмовских репрессий». Как согласовать это с версией, по которой на Майдан вышли протестовать против всех этих утеснений?

Далее. На Майдане стояли, в основном, представители Галичины (шире – Западной Украины и Киева). Представить их действия протестом против фальсификаций (которые, заметим, реально имели место) очень трудно.

Во-первых, по словам самих же идеологов революции, фальсификации происходили, в основном, на Юго-Востоке (кстати: факт, например, массового голосования паспортами «заробитчан» фальсификацией в их глазах не является). Т.е., люди, вышедшие на Майдан, могли видеть только факты фальсификации в пользу Ющенко – против которых они НЕ протестовали. Фактов фальсификации за Януковича. в массе своей, не видели. Более того, и позднее, уже захватив власть, сторонники Ющенко не смогли доказать факт фальсификаций в суде (напомню, что самого такого слова в решении Верховного Суда нет – говорилось только о невозможности установить результаты из-за нарушений, непонятно кем допущенных).

Во-вторых, в 1999 году Л. Кучма так же победил во втором туре за счет голосов Западной Украины. Причем, как тогда же утверждали его оппоненты, не очень честно. Тогда, помнится, галичане нарушений тоже «не заметили», а результаты Кучмы во втором туре были удивительно похожи на результаты Ющенко во втором и третьем турах 2004 года. Судите сами:

• Ивано-Франковская область: Кучма – 92%, Ющенко – 93 и 96%;

• Львовская область: Кучма – 93%; Ющенко – 92 и 94%;

• Тернопольская область: Кучма – 92%; Ющенко – 94 и 96%.

Из этих цифр легко сделать вывод – граждане были недовольны не тем, что выборы недостаточно честны, а тем, что их результаты не соответствовали их ожиданиям. При чем тут демократия?

«Отчуждение украинской власти от своих граждан российская власть планирует использовать как отправную точку. Украинская политическая элита оказывается вычеркнутой из украинского проекта».

Не думаю, что Вадим Карасев не пронимает, что отчуждение украинской власти от своих граждан вовсе не выдумка московских политтехнологов, а объективное обстоятельство. После 2004 года это отчуждение значительно усилилось, причем, не только вследствие огромного объема общественных надежд, возложенных на вождей Майдана (и, соответственно, сильнейшего разочарования), но и в силу почти сознательного противопоставления Ющенко своих идей взглядам общества. Подобно Ленину, который считал, что большевики должны внедрять пролетарскую идеологию в сознание пролетариев, Ющенко видит своей задачей спасение Украины от [недостаточно сознательных] украинцев.

Отмечу, кстати, что где-нибудь в Польше инициативы Ющенко действительно были бы объединительными. Но в Украине они легко превращаются в собственную противоположность в результате столкновения с реальностью двух субэтносов, которые, под давлением государства, все дальше отходят друг от друга… Смешно, но именно Москва, которую Карасев, вслед за «профессиональными патриотами», обвиняет в расколе Украины, сделала для становления единой украинской нации значительно больше, чем может только подумать Ющенко…

«Субъектом нового общественного договора в современных реалиях может выступить интеллектуальная элита и гражданское общество, те, кто является носителем патриотических ценностей, понимает цивилизационный европейский выбор Украины, занимает активную политическую позицию. (…) Россия, по сути, пытается поставить проукраинскую элиту в неконкурентные условия, дав преференции компрадорски настроенной части интеллектуалов».

Яркий пример извращенной логики.

Что-что, а «гражданское общество» в Украине не является носителем патриотических ценностей, поскольку украинского гражданского общества в Украине нет. Есть «протезы» такого общества, сконструированные и проплаченные на Западе. Именно эти структуры являются носителями компрадорского сознания в большей степени, чем вся украинская компрадорская буржуазия.

В то же время, часть интеллектуалов, не поддерживающая галичанский вариант украинской идеологии (и, кстати, отнюдь не финансируемая Россией), как раз исходит из необходимости самостоятельности Украины, а не тупого следования указаниям Брюсселя и Вашингтона.

Справедливости ради отметим, что «компрадорские интеллектуалы» и «американское гражданское общество» так же демонстрируют некоторую «самостоятельность». После того, как Вашингтон и Брюссель объявили о начале «перезагрузки» отношений с Москвой и о том, что больше не нуждаются в услугах неадекватных антироссийских режимов в Киеве и Тбилиси, представители «гражданского общества» обрушились на них с сильнейшей критикой. Нет тут никакого «прагматичного разрешения всех украино-российских проблем на партнерских принципах», есть только убежденность в том, что единственный возможный вариант отношений Украины и России – жесткий конфликт. Как строить отношения вне формата «холодной войны», они просто неспособны представить. Карасев может. Но предпочитает попугайничать.

«Создание эффективной демократии как более строгого стандарта, нежели просто выборная демократия».

Мне, на самом деле, представляется, что именно эта фраза – ключевая. Нам нужна не просто демократия, нам нужна особая, «украинская демократия». Причина такой потребности очень проста – украинский народ намного мудрее своих правителей и желает жить в мире и с Россией, и с Европой. Это определяется вовсе не влиянием имперской идеологии, а самим статусом Украины как межцивилизационной транзитной территории, своеобразного «переводчика смыслов» (смешно, но именно этот статус Украины и отстаивался «профессиональными украинцами»). Исключение составляет часть населения Западной Украины.

Любое демократическое украинское государство вынужденно будет быть дружественным по отношению к России, просто потому, что это воля подавляющего большинства украинцев. Чтобы построить ту Украину, о которой мечтает Виктор Андреевич, нужна какая-то очень специальная «демократия» – исключающая какой-либо реальный учет мнений общества…