Юрий Тарич
Самой крупной фигурой белорусского кино 20-х годов является Юрий Тарич (1885-1967). Он создал два произведения, значительно опередивших по своей художественной ценности всю остальную национальную кинопродукцию того времени.
Фильм "Лесная быль" Тарич поставил на основе повести М. Чарота "Свинопас". В героико-приключенческом жанре режиссер рассказывает нам о партизанской борьбе белорусов в период гражданской войны. Герой киноленты молодой Гришка-свинопас энергичен, порывист. В этой роли снялся непрофессиональный исполнитель Л.Данилов, темперамент которого целиком соответствовал натуре жранного персонажа, умеющего выпутаться из самых безвыходных положений, играючи, преодолеть любые опасности.
Одно из главных достоинств картины - подлинность атмосферы. Типичные белорусские пейзажи: лес, река, сельская улица, крестьянские дома, - сочетаются в фильме с выразительными портретами крестьянских лиц. Короткий междукадровый монтаж как бы взламывает изнутри неспешный ритм деревенской жизни и усиливает динамику происходящих событий.
В этой картине Тарич продемонстрировал высокое мастерство кинорежиссуры, поднимаясь в отдельных эпизодах до уровня символико-метафорического обобщения. Например, в сцене публичного расстрела польскими офицерами группы белорусских мужиков Тарич с документальной скрупулезностью "'выписывает" мрачный ритуал казни: одинокие фигуры крестьян противопоставлены четкой шеренге солдат; усталые лица молча смотрят в дула винтовок и также молча оторачиваются от ксендза. Это совершенно конкретное событие режиссер превращает в образ масштабной трагедии. Офицер, подавая сигнал к выстрелу, взмахивает шашкой. Тарич выкадровывает сияющее на солнце лезвие, готовое своей вертикальной мощью "вспороть" небо и кроны берез, и трижды настойчиво повторяет этот план, чтобы зритель узрел иной смысл: меч занесен над Беларусью.
В следующем фильме - "До завтра" (1929) - Тарич впервые коснулся темы раздела Беларуси. Действие происходит на территории Западной Беларуси в Первой белорусской гимназии. Персонажи четко разделены на два непримиримых лагеря: циничные властьпридержащие поляки (начальница приюта и ее сын, офицер полиции, владельцы мясной лавки) и светлые открытые учащиеся гимназии (Лиза Малевич, Язэп Шумейка). Молодые герои ведут активную подпольную агитацию за воссоединение с советской частью Беларуси. Конфликт стремительно перерастает в антагонистическое противостояние сторон, результатом чего сначала становится исключение из состава учащихся Лизы Малевич, а затем и закрытие Первой белорусской гимназии. Кульминацией фильма является суд над Лизой и восстание массы гимназистов на ее защиту. В финальном кадре героиня, депортируемая на территорию советской Беларуси, искренне улыбается и обещает зрителю: "До завтра".
С привычной достоверностью и точностью деталей режиссер воссоздает на экране жизненный уклад гимназистов. Но более важным достоинством фильма представляется экспрессия пластических решений, метафорический монтаж, позволяющие автору порой достигать эйзенштейновской силы эмоционального напряжения. Так, сцена разоблачения доносчика Бориса начинается с общего плана класса. Следующий кадр укрупняет надпись на доске: "Даносчыку рук! не падаем". Входит Борис и как обычно направляется к своей парте. Внезапно он оборачивается и начинает медленно приближаться к доске. В этот момент Тарич использует прием субъективной камеры, отождествляя ее с персонажем. Камера движется рывками, словно взволнованный человек, замирает и "читает" беспощадную фразу, которая "рассыпается" на отдельные слова-кадры. Затем следует изобразительно-монтажная эксплозия. Экран "взрывается" каскадом коротких эпизодов: гневный взгляд Бориса, лица гимназистов, обидная фраза, снова глаза Бориса и опять напряженное молчание класса, пауза-цезура и - яростное негодование Бориса, срывающего с кокарды "Пагоню" (эмблему гимназии) и злобно втаптывающего ее в половицу каблуком ботинка.
Юрий Тарич не совершил кинематографических открытий, но он блестяще освоил и органично использовал художественный опыт своих выдающихся современников - прежде всего представителей советской киношколы. Он был не только профессионалом, но безусловно талантливым режиссером, значительно опередившим в своем творчестве многих более удачливых соратников. Именно "Лесная быль" и "До завтра" определили художественный уровень белорусского кино в 20-е годы, а не, к примеру, лента В. Гардина "Кастусь Калиновский"(1928).
В целом для кинематографа двадцатые годы можно считать "золотым веком", превратившим дешевый аттракцион в самостоятельный вид искусства, а неофитов экрана - в выдающихся мастеров. Гриффит, Чаплин, Ланг, Шестрём, Клер, Эйзенштейн и другие режиссеры посредством движущегося изображения научились рассказывать сложные разветвленные истории, передавать психологическое состояние персонажа и, наконец, создавать обобщенные художественные образы. Выразительная сила экранного языка достигла в их произведениях непрогнозируемого, неожиданного размаха, благодаря пластической жспрессии изображения (композиция кадра, ракурс, план, свет и теш,) и междукадровому монтажу (ассоциативно-метафорическому и ритмическому соединению эпизодов).
Кино не только доказало свое право называться искусством, но обогатило мировую художественную культуру первыми экранными шедеврами: "Золотая лихорадка", "Кабинет доктора Калигари", "Усталая смерть", "Метрополис", "Антракт", "Броненосец "Потемкин", "Мать", "Земля".