В стране продолжаются бурные дискуссии по поводу того, каким же должен быть так называемый экономически обоснованный курс гривни в условиях кризиса и продолжающегося спада экономики. Глава Совета Нацбанка Петр Порошенко на прошлой неделе заявил, что, дескать, отныне больше не существует каких-либо экономических оснований для укрепления гривни. До этого кум и соратник Виктора Ющенко публично объявил, что заложенный МВФ обновленный ориентир курса гривни в этом году будет не меньше 8,6 грн. за доллар.
Сделал ли сие Петр Алексеевич со злого умысла или нет, но такая информация лишь продолжала вселять уверенность у спекулянтов и держателей капиталов в неизбежности очередного броска нацвалюты уже в недалеком будущем (МВФ ведь, как правило, за основу берет наиболее мягкий сценарий).
Впрочем, что такое экономически обоснованный курс в наших нынешних, экстраординарных, условиях — на самом деле вряд ли кто-либо из финансистов в состоянии достоверно обосновать.
Что недоговаривает Петр Порошенко?
«Если сейчас обеспечить искусственное укрепление гривни, то вся продукция украинской экономики будет неконкурентоспособной на ключевых для нас российском, казахском, польском и других рынках, потому что уровень девальвации их национальной валюты примерно такой же», — заявил председатель Совета НБУ.
Примечательно, что из уст Порошенко в том же заявлении на прошлой неделе звучит еще один посыл: «Я не вижу оснований для дальнейшего ослабления гривни. Сегодня на торгах в сравнении со средой курс гривни укрепился на 10%. Это означает, что искусственные атаки на гривню, которые были созданы на прошлых выходных, не имеют серьезного экономического основания».
Какой именно курс национальной валюты господин Порошенко считает обоснованным, он называл буквально неделей ранее, что в целом вызвало волну возмущений даже среди чиновников НБУ, которые намекали, мол, Петр Алексеевич-де сознательно или нет, но сработал как провокатор. «По расчетам МВФ, среднегодовой курс на 2009 год при прогнозируемости и контролируемости экономических процессов не должен превышать 8,6 грн./$», — заявил Порошенко.
Уже несколькими днями позднее, когда гривня на межбанке подбиралась к новым отрицательным рубежам и в уличных валютообменниках можно было видеть курс в 10 грн. за доллар, и. о. главы Нацбанка Анатолий Шаповалов не удержался: «Что произошло буквально за три дня? В экономике что-то серьезное произошло? А произошло два события: один вышел и сказал, что курс будет 8,6 грн./$1 среднегодовой, другой заявил, что не будет государство гарантировать вклады в иностранной валюте (имеется в виду заявление коллеги Шаповалова — зампреда Нацбанка Александра Савченко, который тем самым якобы желал всего-то сбить аппетиты вкладчиков переводить гривневые депозиты в доллар. — Авт.)
Вот мы и имеем результат: уже $2,953 млрд. в текущем году центральный банк продал на межбанковском валютном рынке, чтобы поддержать курс национальной валюты».
Прямо противоречащие друг другу заявления чиновников НБУ сыплются на головы граждан едва не каждый день. Порошенко, который несколько дней назад не видел объективных оснований для какого-либо укрепления гривни, 26 февраля заявил, что ослабление гривни в феврале связано с целенаправленными действиями конкретных украинских банков, которые за счет курсовой разницы стремились компенсировать стоимость ранее привлеченных гривневых кредитов: «Те, кто понабирал гривневых кредитов по очень высоким ставкам — 30—50%, а некоторые и по 70%, почувствовали, что они начинают терять деньги и попытались сыграть против гривни... Это игра конкретных банков, которые воспользовались прорехами в регуляторном законодательстве».
Позже стало известно, что в число обвиняемых пока что попали более двух десятков небольших иностранных банков, а также несколько средних и ряд мелких банков с украинским капиталом, торговавших валютой на межбанке по курсу выше так называемого средневзвешенного, то есть — спекулятивному. Уже на этой неделе к расследованию очередной аферы были вынуждены подключиться Генпрокуратура и СБУ.
«Нацбанк может за счет золотовалютных резервов поддерживать заданный курс гривни достаточно долгое время. Но не имея стратегии, нецелесообразно плавить резервы просто для того, чтобы выходить на какую-то цифру курса. Курс можно держать месяц-два. Но Нацбанк должен представить стратегию — что будет с валютным регулированием, с торговым и платежным балансами», — поясняет финансист Порошенко.
Что ж, интерес Петра Алексеевича, как и многих других олигархов-бизнесменов, завязанных на экспорте, в «проседании» гривни можно понять. Ведь основные активы, к примеру, Петра Алексеевича — от кондитерских фабрик, грузовых пароходов до автокорпорации «Богдан» — тоже ведь работают на экспорт. А это значит, что обесценившаяся ныне почти вдвое гривня автоматически означает снижение очень многих внутренних расходов экспортера также почти вдвое (зарплата рабочим, сырье, тарифы и т. д.)
Конечно, некоторое занижение национальной валюты отчасти выгодно всей экономике (по данной модели до сих пор развивался Китай). Экспортеры за счет снижения внутренних издержек получают полный карт-бланш серьезно демпинговать конкурентов во всем мире и, возможно, заключать больше контрактов, заводя больше валюты в страну.
Но что еще нужно учитывать при наблюдаемом почти двукратном обесценивании нашей валюты? Дестабилизация банков и всей экономики — это уже итог. А прежде всего — финт, проделанный за пару месяцев с национальной валютой, державшейся крепко уже много лет, означает обесценивание отечественных товаров. А если еще глубже — стоимости труда, то есть наших же рабочих рук в пересчете на мировые цены. Все это также упало почти вдвое.
Поскольку зарплаты работникам (в том числе кондитерских и автопредприятий) в лучшем случае остались такими же, каким они были еще полгода назад (при курсе 4,8 за доллар), сегодня (при курсе около 9 грн. за доллар) тому же украинскому судостроителю, кондитеру или крестьянину, дающему первичный продукт, фактически необходимо произвести почти в два раза больше товара (то есть работать вдвое больше), чтобы купить тот же импортный телевизор или стиральную машину.
Грубо говоря, пока несколько международных структур (МВФ, Всемирный банк или ООН) не проведут корректный пересчет реальных размеров нашей экономики по паритету в этом году, в долларовом выражении вся наша экономика за каких-то два-три месяца «сдулась» также почти что вдвое.
В ежедневном потоке всевозможных оценок и гипотез также проскакивают многозначительные заявления представителей Кабмина, а также чиновников Нацбанка, которые свидетельствуют, что на курс сейчас давит нечто не совсем «экономически обоснованное». Так, например, премьер Юлия Тимошенко считает: «Все расчеты свидетельствуют о том, что нормальный, адекватный для Украины курс — 6,0—6,5 грн. за доллар. Выше 7 грн. он просто не может быть. Это противоестественно».
Замглавы Нацбанка Александр Савченко утверждает: «Сейчас экономически обоснованно — немного меньше 7 гривен за доллар. Если еще меньше — мы будем сталкиваться с конкуренцией наших товаров на российском рынке», — заявил он 28 февраля, отметив при этом, что в случае возвращения к такому курсу проблема возврата валютных кредитов была бы не столь острой, и это вообще привело бы к стабилизации всей финансовой системы страны.
Когда Петр Порошенко говорит, что «на сегодняшний день курс 7,5 является невзвешенным, так как во всей Восточной Европе, России, Польше, Венгрии, Турции произошла девальвация национальных валют», он чего-то недоговаривает.
Дело в том, что девальвация национальных валют по отношению к доллару действительно имеет место сейчас в очень многих странах, то есть почти везде. Почему на фоне кризиса дорожает именно доллар, а все другие валюты мира падают по отношению к нему — отдельная и весьма занятная история. Но говоря о глобальной девальвации по всему миру, Петр Алексеевич будто не замечает, что украинская гривня «просела» больше (причем почти вдвое, а то и втрое больше), чем валюты многих стран, даже тех, где ситуация признана катастрофической.
Во множестве приводимых ныне публичных международных сравнений спада разных валют по отношению к доллару указывается в основном официальный курс местных центробанков, поскольку практически везде он отличается от реального межбанковского незначительно (как было и в Украине до начала кризиса).
По официальному курсу падение гривни отображает примерно ту же динамику, что и исландская крона, где ситуация признана самой катастрофической в Западной Европе (суммарные долги исландских банков сейчас превысили ВВП страны в 12 раз, тогда как в Украине весь корпоративный долг меньше годового ВВП). В целом исландская крона «просела» относительно максимума прошлого года на 42—45%. Таким образом, в Украине, где официальный курс Нацбанка также «просел» в тех же пропорциях, в глазах остального мира ситуация вроде бы и ухудшилась, но не так чтоб уж очень. Извне все выглядит примерно так, как в Исландии...
Но официальный курс НБУ уже давно держится на уровне 7,7 грн. А реально в стране, пожалуй, уже не найдется ни одного человека, который отчетливо вспомнит, когда же у нас был такой курс. Реальный курс, считающийся ныне «психологически нормальным» для межбанковского валютного рынка, уже давно составляет около 8,5 грн. за доллар. А на прошлой неделе, как выражаются сами банкиры, уже «протестирована» отметка в 9,45 грн./долл. Наличный курс в валютообменниках — «протестирован» в 10 грн. и даже больше. Таким образом наша страна уже де-факто живет в условиях двукратного обесценивания собственной валюты.
Но как же в реальности обстоят дела у наших соседей, о чем умалчивают сторонники дальнейшего ослабления гривни? В России, например, девальвация рубля, которая считается завершенной, составила всего 34% по сравнению летом прошлого года. Приблизительно настолько же девальвировал и австралийский доллар. Соседний нам польский злотый, к примеру, сейчас упал в цене на 41—42% по отношению к максимуму прошлого года, а чешская крона — на 33%. Турецкая лира и английский фунт стерлингов — на 30%, а белорусский рубль — на 23—24%.
В целом многие другие валюты мира также опускались по отношению к доллару довольно плавно: евро ослаб к доллару на 19—21%; почти настолько же девальвировали канадский доллар, эстонская крона, латвийский лат, болгарский лев. До сих пор считавшийся одним из самых стабильных швейцарский франк и тот «просел» — почти на 15%. Стабильным по отношению к доллару, похоже, останется лишь китайский юань — он стоит столько же долларов, сколько стоил полгода назад.
