5. ИГРА И НЕ ИГРА

«Мы посидели в кустах сирени,
огляделись. Кругом не было ни души.
Только ночные кузнечики трещали с
такой же силой, с какой светила луна».
Владислав Крапивин, «Голубятня на жёлтой поляне».

Почти стемнело. Салоны проезжавших в отдалении троллейбусов были тускло освещены, пассажиры в них напоминали манекены из витрин одёжных магазинов. Ветер, налетавший короткими порывами, срывал с акации мелкие её листочки и бережно осыпал ими Ромку. Один листик скользнул ему за воротник рубашки, когда он склонил голову, чтобы глянуть на часы. Было почти семь, Эдик должен бы уже появиться… Ромка скосил глаза в сторону павильончика остановки, где стоял Иан. Иан в третий или четвёртый раз просматривал налепленные на стенку объявления и делал вид, будто ждёт троллейбуса. Он отвечал за «прикрытие». Дэнэль сидел дома у Вальки — вместе они слушали эфир, были «на связи».
Часы коротко пискнули, семь. Ромка огляделся, не шелохнувшись — просто ему лень было двигаться. Эдик слегка запаздывал, но это не беспокоило Ромку. Придти Эдик должен. Предложение заинтересовало его… Чему-то холодно улыбнувшись, Ромка поплотнее прижал к бедру сумку.
Тогда, на ночной поляне у озера, Валек так и не вспомнил, где он слышал странные стишки, выданные бортовым вычислителем разведкатера. Потому что он их не слышал, а видел. Видел на кружке информатики Станции юных техников — Костик-компик из соседней школы принёс на занятие лазерный диск с какой-то странной игрой. Странной тем, что в ней, кроме обычного игрового сюжета, были какие-то иероглифы, коды, загадки, формулы… Валька, старший брат которого работал в институте вычислительной техники и в компьютерных науках подтягивал брата младшего, считался среди сверстников хакером. Иногда он снисходительно давал консультации по тому или другому вопросу, в основном, бескорыстно. Правда, с взрослых деньги брал почти всегда. У Костика-компика была проблема: вредная игрушка упрямо не желала переписываться. Само по себе это не ново и не удивительно: большинство производителей популярных компьютерных игр отдавали предпочтение своему тиражу, а не «пиратским» перезаписям. Однако умельцы искали способы обойти защиту игр. И находили. Костик тоже умел находить. Но в случае с игрой «Лабиринт» он спасовал. И Валька ничего не смог сделать. Они с Костиком ломали головы у монитора, пока не закончилось занятие. Было это ещё в мае. Летом занятия на Станции техников не проводились, потому что проводился ремонт и шли каникулы. Но вот начался новый учебный год и, придя на информатику, Валька занялся, как сказал Ромка, сбором данных об «очень хитрой игре» (если она и вправду связана с «Лабиринтом» разведкатера, на что Дэнэль весьма надеялся). Мальчишки выработали план операции и взялись за дело. Владельцем диска с игрой был уже не Костик-компик, а некто Эдик Марчук. С помощью «малого джентльменского набора» из арсенала разведкатера установили домашний адрес этого Эдика и некоторые сопутствующие вещи. Рассчитали способы выхода на Эдика, продумали «легенду». Дэнэль, вероятно, сильно перестраховывался, но никто не возражал: все с головой ушли в разведку. Особенно Валька, расплатившийся за новое увлечение «тройкой» по физике (для него это было серьёзной неудачей). Контактёром единогласно выбрали Ромку. Ромка подошёл к Эдику в интернет-клубе и спросил его об игре. Тот сразу сказал, что «Лабиринт» он никому не даёт, а переписать диск ещё не удавалось. Меняться? Эдик хмыкнул: разве что на хороший мобильник… Ромка подробно рассказал о разговоре друзьям. Дэнэль занервничал — он решил, что это не просто игра, а, например, зашифрованная программа.
— Это, может, и есть тот ключ, о котором мы тогда узнали, — говорил он. — Смотрите: трансгрессор — это перемещатель, значит, катер. Ход в лабиринт — это вход в межпространство. А в игрушке закодирована программа перехода, а это разве не ключ? Всё сходится!
Ромка не знал, соглашаться ему с этим или нет, Валька был, конечно же, стопроцентно "за", а Иан недоверчиво хмурился — слишком уж легко и просто всё получалось. Но «Лабиринт» увлёк всех, и таинственную игру решили добыть в любом случае. Дача Иана, где уже с неделю обитал Дэнэль, стала резидентурой, а Валькина комната — филиалом оной. Владелец игры "Лабиринт" и во сне, пожалуй, не мог представить, какая вокруг него развернулась работа! Скорее всего, он давно забыл о разговоре с Ромкой и уж конечно не думал, что тот захочет меняться. А Ромка захотел. Дэнэль, прикинув, что из его арсенала ему нужно, а без чего можно обойтись, решил обменять на диск с «Лабиринтом» полисканер — компактную полумаску для обзора местности в зоне боевых действий при сложных метеоусловиях. Этот прибор позволял различать даже небольшие предметы в полной темноте, отмечать источники радиоактивного излучения, определять температурную разницу объектов на исследуемом участке и многое другое… «Мечта диверсанта», вздыхал Иан. Он потом признался Ромке, что за такую штуковину готов был отдать свой третий глаз, если бы он у него имелся. Эдика, конечно, заинтересовало Ромкино предложение, и он потребовал принести показать полисканер. Встретиться решили сегодня около семи вечера за Ледовым дворцом спорта. Место это тёмное и малолюдное, доверять Эдику было бы глупо, поэтому Иан страховал Ромку поблизости, а Дэнэль с Валеком оставались на радиоконтроле — мини-рация лежала у Ромки в кармане.
…Эдик пришёл один, как и условились. Ромка кашлянул, чтобы это отметили Иан и Дэнэль с Валькой, и отделился от ствола развесистой акации.
— Принёс? — спросил он.
Эдик хмыкнул, глядя на него.
— Покажь сперва свой телек.
Ромка неторопливо вынул из сумки прибор и протянул ему. Эдик развернулся к фонарю, светившему сквозь ветки и листья. Спросил, пренебрежительно разглядывая полумаску:
— Эти очки, что ли?
— Ты их надень, и всё увидишь в другом свете, — сказал Ромка заготовленную фразу. Вспомнилось почему-то: «И ты увидишь мир».
Эдик нервничал, улыбка у него получилась отсутствующая, беглая. Он опять хмыкнул и надел полумаску.
— Регулируется автоматически, — сказал Ромка и осёкся.
…А если он заметит Иана? Иан, по плану, должен стоять сейчас там, где недавно стоял Ромка, под акацией. В темноте его не видно, но для чего же полисканер, если не для ночного дозора! И никто не додумался… Впрочем, беспокоиться рано — если этот юнец и заметит Иана, что за беда?
Но Эдик, поражённый открывшейся панорамой, только вертел стриженой головой из стороны в сторону. Ромка понял, что если он и увидит за деревом Иана, то едва ли что-нибудь поймёт. Сам Ромка в своё время остался почти равнодушен к виду, который даёт полисканер, но он отметил, как это эффект подействовал на Иана и, особенно, на Вальку. Шестнадцатилетний Эдик Марчук не тянет на исключение…
Роман тронул его за локоть и буднично спросил:
— Эта вещь тебя устраивает? Меняешься?
Лишь теперь Эдик догадался посмотреть на него через полисканер и вздрогнул от испуга: человек выглядел здесь монстром. Эдик снял полумаску и вытер лоб.
— Ну… Н-ну и видок, — запинаясь, сказал он. — Я и забыл про тебя… Обожди. — Он снова надел прибор, а Ромка встал так, чтобы старая акация была за спиной Эдика.
— Слушай, а где ты это взял? — спросил Эдик с недоумением.
Ромка не ответил и сказал:
— Меня интересует игрушка.
— Держи, — Эдик поднял на лоб полумаску и сунул руку за отворот куртки. — На, вот… Слушай, а может, у тебя ещё что-нибудь такое есть?
— Нет, — ответил Ромка и взял пластиковый конверт. — Точно она?
— Да. «Лабиринт», как и говорили… — Эдик наигранно обиделся. — Да я что тебе? Придёшь домой, проверишь, компик же есть.
Ромка кивнул, усмехнувшись, и быстро зашагал прочь.
Он свернул за угол Ледового дворца и остановился, поджидая Иана. Тот появился через минуту, чертыхаясь вполголоса — в темноте он наткнулся на трубку-фонтанчик для полива газонов. Ромка поторопил его, и вместе они побежали к троллейбусной остановке. Иан спросил:
— Ну? Она?
— Я что, компьютер? — огрызнулся Ромка. — Был бы уверен, не летели бы сейчас…
— Вон тралик, жмём!
Однако водитель, будто назло мальчишкам, закрыл двери, и троллейбус неспешно покатил прочь по проспекту. Иан замычал от ярости — он заметно расцарапал лодыжку — и, ругаясь, выглянул на дорогу. Вдали светил огнями следующий троллейбус. Но мальчишкам и здесь не повезло, потому что попалась строгая кондукторша и прогнала их за безбилетный проезд на следующей же остановке. Иан знаком показал Ромке: цепляемся на наружной лесенке. Ромка кивнул. Иан ухмыльнулся про себя — при нужде безупречный эстет Ромочка смотрит на жизнь с хладнокровнейшей практичностью.
Когда троллейбус замедлил ход, мальчишки спрыгнули на асфальт и, оглядываясь, пересекли кольцо шоссе. Иан шипел и чуть прихрамывал, а Ромка держал руку на сумке, словно боялся, что «очень хитрая игра» расстегнёт "молнию" и выскользнет вон.
— Ничего, — проговорил сквозь зубы Иан, — если он туфту подсунул, никуда не денется.
— Он-то не денется, — сказал Ромка, — Лишь бы игрушка не пропала.
— Ну да, — согласился Иан, — если она не у нас... Сканер-то мы заберём, если что, а игрушка...
— Да сканер... подумаешь.
— Ну да, "подумаешь"! — Иан даже рассердился. — Такая штуковина!
Они вошли в полутёмный подъезд и стали подниматься по лестнице. На площадке второго этажа кто-то курил, из-под ног бесшумно шмыгнула кошка. Валька будто караулил у двери — замок клацнул чуть ли не раньше, чем Иан успел позвонить.
— Взяли?
Ромка молча протянул Вальке сумку. Затем глянул на кухню, где журчала вода и звенела посуда, и отчётливо поздоровался с Валькиной матерью. Иан сделал то же самое.
— Здравствуйте-здравствуйте, — весело помахала им полотенцем тётя Зина. — Все в сборе? Что затеваете на этот раз?
— Выберем нового папу римского! — крикнул из комнаты Валька.
— Точнее, крёстного отца, — вполголоса уточнил Иан, расшнуровывая кроссовки.
— Ого, — сказала тётя Зина. — Валюш, неси мафии тапочки! — Она остановилась в прихожей и с любопытством оглядела Ромку и Иана. — Мафия чай пить будет? Или она предпочитает кофе с коньяком?
Иан заулыбался совсем по-ромкиному:
— Спасибо, тёть Зин, сегодня — ничего не пьёт.
Валькина мама покачала головой и включила свет в ванной комнате.
— Несмотря на это, пожалуйте руки мыть.
— С удовольствием, — сказал Ромка.
Он как раз брезгливо рассматривал свои испачканные троллейбусной лесенкой ладони, ожидая возившегося со шнурками Иана. Подскочивший Валька шмякнул им под ноги по паре тапочек.
— С ума сошёл... — недовольно проворчал Иан.
— Это всё она! — нарочито громко сказал Валька, кивнув в сторону кухни.
Тетя Зина, уловившая смысл пререканий, пригрозила всех оставить без ужина. Иан схватился за голову, а Ромка шлёпнул его по рукам, поскольку руки эти были грязные.
Наконец мальчишки собрались в Валькиной комнате. Дэнэль сидел за письменным столом, беззвучно барабаня по стеклу подушечками пальцев. Он ожидал, когда Валек включит компьютер и запустит игру «Лабиринт». Иан рассказывал, как они обменивали полисканер, и поминутно обращался к Ромке за подтверждением. А поскольку при этом он всякий раз толкал его локтем в бок, Ромка однажды не выдержал и спихнул Иана на пол. Тот сильно удивился, но дал лёгкого пинка не Ромке, а Вальке — за то, что до сих пор не включил компьютер и вообще долго возится.
— А почему, — спросил у Дэнэля Иан, — нельзя было пустить "Лабиринт" сразу на твой?
— Системы же разные, какой-нибудь переходник или адаптер нужен, — сказал Дэнэль. — У меня нет дисковода для лазерных дисков.
Валька распрямился:
— Ну вот, — Он придвинул клавиатуру к Дэнэлю.
— Давай, — подался к монитору тот.
На экране сначала появилась надпись "Лабиринт", затем поплыли снизу вверх знакомые стихотворные строчки. Однако буквы здесь были обычные, не стилизованные под древнегреческий алфавит. Валька хотел что-то сказать, но промолчал. Все неотрывно смотрели на экран. Там появилась заставка: песочные часы, в которых песок сыпался не из верхней колбы в нижнюю, а наоборот. Звуковые колонки тихонько цокали, будто бы шли ходики.
— Оно? — шепнул Дэнэлю Иан.
— Я ведь не знаю, — так же шёпотом ответил Дэнэль. — Валь, ты помнишь?
— Д-да... — с разочарованием сказал Валька.
— Не то? — осведомился Роман.
— Кажется, нет. Но подождите, давайте посмотрим…
— Давайте, — угрожающе процедил Иан — он, видимо, уже прикидывал, как рассчитаться с Эдиком, если тот обманул.
На экране высветилось игровое меню. Правила были витиеватые, но примитивные, раскладка клавиатуры с кнопками управления была стандартной.
— А где же... — Валька пожал плечами и недоумевающе оглянулся на Дэнэля и Ромку с Ианом. — По-моему, должен быть город. Ну, такой, старинный, на берегу моря.
— Иди звонить тому твоему Компику, — сказал Ромка, — у которого игра была раньше.
— Да лишнего не ляпни, — проворчал Иан, по виду которого очень ясно читалось, что он хочет кого-нибудь стукнуть.
Пока Вальки не было, Дэнэль пытался рассмотреть программные файлы, но то ли оттого, что он не привык к такому интерфейсу и клавиатуре, то ли незнания программы ничего полезного выяснить он не смог, а добился лишь «зависания». Ромка молча обдумывал, вероятно, возможные пути развития ситуации, Иан угрюмо смотрел в стену.
Валька отсутствовал довольно долго, а когда он вернулся, по его лицу все поняли, что их постигла неудача. Да, сказал Валька, Эдик подсунул не то. Оказывается, существует несколько вариантов игры "Лабиринт", а может, их бесконечность, сами же читали, что «эта сказка бесконечна»… Из этих игр одна начальная, а остальные — как бы продолжение, но в то же время каждая такая "серия" самостоятельна сняла по себе. Эдик, конечно, понимал, какой "Лабиринт" требует Ромка, но обвинить его в том, что он обманул, нельзя. Ромка же не говорил, это именно ему нужно — никто ведь не знал, что "Лабиринтов" много. Так что, придётся начинать с начала.
— Что, опять идти меняться? — хмуро хмыкнул Иан. — Не слишком, а?
Валек и Дэнэль по очереди вздохнули.
— А раньше, ну, ещё раньше, ты не слыхал о такой игре? — спросил у Вальки Ромка.
— Не-а... Компик говорит, что это недавно. Ну, эти игры пришли к нам недавно.
— Откуда пришли?.. — задумчиво спросил Дэнэль, глядя на экран.
— Думаешь, от вас? — спросил Валька.
Дэнэль пожал плечами.
— Исключать нельзя. Меня же занесло…
Некоторое время все молчали. Ромка, не меняя выражения лица, забрался с ногами на диван. Иан поднял голову и посмотрел на всех по очереди.
— Ну, — сказал он, — мы что решили, если окажется, что это не оно? — Иан кивнул на пластиковый конверт лазерного диска. — Идём к этому типу и прижимаем его к ногтю: гони нужный «Лабиринт», не то…
Ромка посмотрел на часы и длинно, сладко потянулся.
— Тогда давайте ещё раз проиграем, как мы это всё вообще…

* * *
Визит к Марчуку в тот же вечер не удался: Эдик где-то гулял и домой пришёл, видимо, слишком поздно. На следующий день история повторилась, и тогда Иан и Ромка решили просто-напросто дежурить у подъезда, тем более, что тянуть с этим дальше было нельзя — Дэнэль своими приборами зафиксировал перемещение полисканера (внутри у него был радиомаячок) и установил его новое местонахождение, НИИ управления вычислительных машин. Адрес этот настораживал.
Но караулить Эдика не пришлось. Была суббота, и мальчишки заявились к нему прямо с утра. Отец Эдика, очень полный и очень подвижный мужчина, представившийся как Павел Павлович, добродушно пригласил ранних гостей подождать в комнате, пока Эдик выйдет из ванной.
— Я так понимаю, это, наверное, вы менялись с ним на, э-э, прибор ночного видения? — проницательно предположил он.
— Мы, — ровно сказал Ромка. — Но Эдик немного перепутал. Нам нужен другой «Лабиринт». Изначальная версия, а не эта... — Он вынул из внутреннего кармана курточки оранжевый пластиковый конверт и положил на тумбочку.
Павел Павлович блеснул круглыми очками и улыбнулся.
— Игра занимательная, даже презанимательнейшая, — закивал он. — Э-э, но не всякая. Я, грешен, сам играю, бывает… Я знаю три версии, но интересна только первая, а другие так, не особенно... Но первая — да-да. Для глубоких интеллектуалов. Там и филология, и мифология. Нужно быть эрудированными…
Павел Павлович рассказывал мальчишкам об игре, как старым знакомым. При этом взгляд у него был ищущий, пристальный, вопрошающий. Он стоял в дверном проёме, говорил, жестикулировал. Ромка и Иан вдвоем сидели в кресле. Ромка держал в левом кулаке "жучка", которого дал ему Дэнэль, и ожидал, когда настанет возможность этого "жучка" приспособить. Болтливость Павла Павловича начинала его раздражать. Иан теребил пряжку ремня на джинсах — он втиснулся вглубь кресла, а Ромка присел сбоку на краешек, будто готов был в любой момент по-кошачьи отпрыгнуть. Болтовню Эдикового отца он слушал внимательно и ждал, когда Павел Павлович опять вернется к полисканеру. Павел Павлович, конечно, вернулся.
— Так что, да, — продолжал ворковать он, — игра стоит того, чтобы отдать за неё, э-э, значит, тот прибор. — Он вопросительно посмотрел на Ромку. — А можно полюбопытствовать, откуда у вас такая вещица?
— Тоже менялся, — вежливо ответил Ромка, глядя в круглые очки. — Но тот мальчик, он не сказал мне, где взял полисканер. Это он так назвал — полисканер.
— Э-э, да-да, вполне-вполне... — пытаясь скрыть разочарование, сказал Павел Павлович.
Ромка светло улыбнулся:
— Вы, может, думаете, что он ворованный?
— Нет-нет! — Павел Павлович встряхнул кистями рук. — Не думаю. Не думаю просто потому, что я даже не представляю, где его можно было бы украсть. Я специалист по вычислительной технике, сложной-сложной такой технике... — Он обширно развёл руками, словно пытался таким образом передать, насколько же его техника сложна. — Институт наш знаете, тот, что на площади? Знаете. Я там работаю. И могу вам сказать, что ваш сканер — вещица презанимательнейшая.
— Но мы не специалисты по презанимательнейшей… то есть, вычислительной технике, — мягко заметил Ромка. — Нам игра нужна.
Павел Павлович сделал виноватое движение руками.
— Да-да, э-э… Эдик сейчас придёт. — Он вышел в коридорчик и позвал: — Эдик, к тебе люди!
Ромка с Ианом быстро переглянулись. Павел Павлович вернулся в комнату.
— Посидите немного, сейчас он уже, сейчас…
— Конечно, ничего, — вежливо сказал Ромка.
— Действуй, — сердито шепнул ему Иан, едва Павел Павлович скрылся в другой комнате.
Роман не отреагировал, прислушиваясь. Затем, не делая лишних суетливых движений, быстро прикрепил «жучка» за диваном к обратной стороне большого настенного ковра, как и рекомендовал Дэнэль. Они обменялись с Ианом победными взглядами.
Эдик появился через пару минут, расчёсывая на ходу коротко стриженые мокрые волосы. Скорее всего, отец успел шепнуть ему, кто и зачем пришёл, потому что он не удивился, увидев Ромку и Иана.
— Привет, — сказал Роман и жестом указал на диск. — Это не тот «Лабиринт». Мне нужен самый первый.
— Так а… хм… — пробормотал Эдик, вертя в пальцах пластиковый конверт. — Так у меня только эта игра. Я говорил про эту.
— Ты, видать, забыл, — дружелюбным тоном напомнил Ромка, — что обещал мне ту игруху, которая раньше была у Костика-компика. Твой отец сказал, что она у вас есть, — он блефовал, потому что Павел Павлович этого прямо не говорил. — Мне нужна именно она.
— Или меняемся обратно, — добавил Иан не особенно дружелюбным тоном.
Эдик быстро глянул на мальчишек и вышел из комнаты.
— Па, иди сюда, — недовольным голосом позвал он.
Павел Павлович тут же появился, поглядывая встревожено.
— Что? А-а, да-да… — вникнув в суть проблемы, закивал он. — Я просто совсем забыл, что оставил игру на работе. Там у меня тоже есть любители редких игр. Значит, давайте так… — Павел Павлович принял чрезвычайно озабоченный вид. — Давайте в понедельник... ай, нет, я понедельник в командировке… Давайте, вы придёте в среду? Я уж не забуду, прямо в блокнот запишу: принести "Лабиринт". Добро?
— Добро, — ответил Ромка и встал. А что ещё было делать? — Добро... В какое время придти?
— В любое, после пяти, — радушно проворковал Павел Павлович.
— Хорошо, — кивнул Ромка. — До свидания.
— До свидания, — Павел Павлович и Эдик вышли в прихожую вслед за ребятами. — Значит, в среду — железно, договорились, да-да…
Эдик молча стоял рядом с отцом и смотрел на обувающихся мальчишек непонятно.

* * *
В полуосвещённых коридорах стояла гулкая тишина. Квадратные плафоны, утопленные в белизне высоких потолков, мерцали неровно и тускло. Окна — огромные стеклянные полотна — слепо глядели в ночь. На улицах было безлюдно, в домах давно уже погасили огни. Замершая в слабом освещении фонарей площадь берегла сонный покой. Ряды бетонных плит, устилавших её, казались абстрактным геометрическим рисунком. Спящие деревья таяли в сумраке сквера. Одиноко трепетал фонтан.
Две странные фигуры нарушали обездвиженность стеклянно-каменных коридоров. Первый кутался в длинный чёрный балахон с капюшоном, отбрасывающим смутные тени-башни. Второй, горбатый и сутулящийся, был в просторном белом халате, подол которого доставал до мозаичного пола. Лицо первого скрывалось под полумаской, на втором был шлем.
Они шли медленно. Часто останавливалась, глядя по сторонам. Горбатый время от времени поднимал руку и замирал, будто целясь куда-то во тьму. Другую руку он держал в кармане. В кармане было что-то ещё… Дойдя до лестничной секции, они переглянулись, вслушиваясь в тишину. Первый жестом показал вниз. Оба стали осторожно спускаться, скрадывая малейший звук.
Оказавшись на первом этаже, где плафоны светили ярче, они умножили свою скрытность. Но никто не вглядывался в коридоры с улицы, только брызгали невдалеке огни машин. И ничто не ломало тишины и таинственности происходящего. Лишь ровно мигали секундные цифры электронных часов в вестибюле. Лишь две крадущиеся фигуры, пригибаясь, скользили к неизвестной цели. Их смутные и размытые тени казались самостоятельными существами из забытой сказки. Тень горбатого напоминала осторожного подземного карлика. Тень второго была всевластным волшебником, который чему-то беззвучно смеётся, потирая руки. И тогда на стенах дрожат и колышутся прозрачные тени-башни... Двигаются через полутёмный коридор к пробивавшемуся из-за неплотно закрытой двери яркому свету... Наползают на белую плоскость фанерной перегородки… Рука подземного карлика протянулась к двери, и тяжёлые густые волны, сминая воздух, проникли сквозь тонкую перегородку. Оттуда звякнуло, затем донёсся мягкий звук, словно что-то упало или съехало на пол.
Человек в балахоне и горбатый помедлили, затем чуть приоткрыли дверь и заглянули внутрь помещения. Обменялись удовлетворенными жестами. И, уже не глуша шагов, направились в тёмный сектор коридора.
Когда они вышли на лестничную площадку, чуть сбрызнутую бликами с улицы, оказалось, что их четверо.
— Порядок? — шепнул Иан.
Ромка молча кивнул, поправив капюшон. Дэнэль — он шёл впереди — обернулся и приложил палец к губам. Вернее, к нижнему забралу шлема. В этом своём шлеме и лаборантском халате он выглядел странно, неправдоподобно. Валька семенил вслед за Ромкой, едва не наступая на полы его балахона и беспрестанно озираясь. Одет он был вполне обыкновенно, если не считать съёмных подмёток на кедах (как и у остальных), ядовито-зелёных резиновых перчаток и широкой ватно-марлевой маски с прорезью для глаз, благодаря чему он изрядно смахивал на доктора-маньяка из триллеров. А Иан был из другого кино. В чёрном трико и обтягивающей голову шапочке со смотровой щелью он походил на киллера или диверсанта. Сходство дополнял пистолет Дэнэля, пристёгнутый манжетой к предплечью. Стрелять, собственно, ни в кого всерьёз не собирались — парализатора было более, чем достаточно. Но с другой стороны… К тому же, очень хотелось, чтобы всё было по-настоящему.
А вообще-то, это уже была совсем не игра. Дэнэль и, в особенности, рассудительный Ромка повторяли это, пока Иан не разозлился: если такие мудро-опытные, идите сами!.. Валька разумно заметил, что вместо общих рассуждений и киношных фраз лучше бы подумать обо всём конкретно. Дэнэль сказал, что он уже подумал и что у него есть кое-какие навыки, полученные в Астрошколе и на борту линкора. А ещё есть разведкатер с «джентльменским набором». Главное — действовать скрытно и наверняка, не оставить никаких следов, даже подбросить незначительные улики и вещдоки для дезориентации возможного расследования. Последним занимался Ромка — брызгал отпугивающим собак аэрозолем, наследил как бы невзначай туфлями 44-го размера, открыл несколько кабинетов и сделал ещё некоторые ложные шаги, в основном, подсказанные Дэнэлем. Сам Дэнэль, вооружённый своими спецсредствами, выполнял основную роль. Иан считался физическим прикрытием. Валька был на подхвате и тащил сумку с орудиями «джентльменского набора».
Вот такая компания проникла ночью на воскресенье в здание НИИУВМ, научно-исследовательского института управления вычислительных машин, где работал Павел Павлович, любитель презанимательнейших вещиц и компьютерных игр. Иан с Ромкой, как выяснилось, не зря оставили «жучка» под ковром за диваном. Из разговора Павла Павловича с Эдиком, а потом с одним сотрудником института стало ясно, что ни в какую командировку специалист по вычислительной технике не собирается, а намерен он подробно исследовать полисканер. Да ещё в компании коллег. Что же касается мальчишек, то хотя Павел Павлович и не допускает возможности связи их с кое-кем и кое-чем, но он вполне допускает возможность задержания их для дальнейшего выяснения… «Во вляпались!» — с восторгом сказал Валька. Иан хлопнул кулаком по ладони и пообещал осложнить жизнь Эдику и его папаше очень хулиганскими мерами. Ромка остался непроницаемым, а Дэнэль помрачнел и отрешённо пробормотал, что как бы ни пришлось прибегнуть к «методам ликвидации проблемы в полном объёме». Что это значит, он уточнять не стал, но пистолет Иану выдал. Не дезинтегратор, а обычный, импульсный. Иан, который помимо туризма занимался ещё в секциях рукопашного боя и пулевой стрельбы, сказал, что для него обычный ствол — это ствол с пороховыми патронами, и устроил себе тренировку в саду под яблонями. Валька скандально заявил, что птицы суть наши друзья липшие, а потом выпросил и себе несколько выстрелов. По мишеням из старых ящиков. Стрелецкое рвение умерил Ромка, напомнивший о совести, о наличии праздношатающихся и о том, что рано или поздно ресурсы кончаются даже у импульсного пистолета.
В общем, весь день до вечера мальчишки занимались тем, что у Иана на даче готовились к предстоящей операции, а также купались в речной старице, играли, разговаривали о многом и разном и кашеварили. Иан и Валька съездили на велосипеде в город и договорились с командиром отряда «Весёлый Роджер» о «легенде», то есть, о том, что группа якобы опять ушла в учебно-тренировочный поход. Правда, с Валькой чуть не произошла неприятность: родители долго не хотели отпускать его в этот самый поход за «тройку» по физике (для него это было заметной неудачей). Конечно, без Валека можно было бы обойтись, но обидно же человеку… В общем, не без труда, но всё же убедили тётю Зину, что учебный год только начинается, а золотая осень скоро кончится. Из всех четверых о будущем всерьёз тревожился только Дэнэль. Но Иан, вернувшись из города, уговорил его размяться в спаррингах. Дэнэль сначала отнекивался, а потом сдался, и из комнаты на чердаке некоторое время раздавались звуки, от которых размышлявший над чем-то Ромка уплыл на противоположный берег, где и лежал на травянистом пляже в спокойном отстранённом одиночестве. Он хорошо слышал вопли и хохот Вальки, поддерживавшего таким образом то Иана, то Дэнэля (а в общем, обоих сразу), и вернулся после того, как состязания завершились. У кого оказалось больше побед и в чём именно, Ромку не интересовало, Валька об этом молчал и непонятно подхихикивал, а Дэнэль с Ианом улыбались и отводили глаза… Когда стемнело, мальчишки разожгли костёр на берегу и сидели у огня до часу ночи, рассказывая друг другу разные истории. К теме проникновения в НИИУВМ, будто по уговору, никто не возвращался. Лишь перед посадкой в катер, который давно уже был «прописан» на дне старицы, мальчишки ещё раз повторили условные знаки, псевдонимы и варианты действий. И глубокой ночью Дэнэль и Троица, высадившись на крыше институтского корпуса и оставив там закамуфлированный катер, на альпинистских обвязках влезли в незакрытое окно шестого этажа. Благо, таких окон оказалось множество…
…Кабинет Павла Павловича — на табличке было написано «группа Эниак» — отыскали легко, к дверям привёл пеленг-сигнал полисканера. Запомнив номер кабинета, 609, Роман жестом позвал за собой Иана, и они побежали по лестнице вниз. Им нужно было вернуться на вахту, где почивал усыплённый Дэнэлем охранник, и взять там ключ, потому что обычными отмычками в Астрошколе пользоваться не учили.
— Плохо, если прибор в сейфе, а у сейфа простой механический замок, — сказал Дэнэль Вальке. — Электронный-то я открою, тут чем сложнее, тем лучше…
— Тогда взрывать? — спросил Валек сквозь зубы. Он стиснул челюсти от перевозбуждения.
— Не хотелось бы, — вздохнул Дэнэль, проверяя своими приборами, нет ли в двери системы сигнализации.
Затем они с минуту молчали, прислушиваясь к тишине. Но Ромка с Ианом появились в коридоре почти беззвучно. Ключ был. Ромкины руки в хирургических перчатках сунули его в скважину и открыли дверь.
Дэнэль посмотрел на друзей и кивнул. Хотя Валька, старший брат которого работал в этом институте, и уверял, что охранная система и сигнализация здесь так себе, Дэнэль всё же не исключал возможности видео- и звукозаписи. Он настоял на том, чтобы без крайней нужды не издавать ни звука. С видеонаблюдением было чуть проще — во-первых, облазивший весь институт Валька рассказал, где расположены камеры, во-вторых, их зафиксировали распознаватели Дэнэля (и оказалось, из пяти камер наблюдения на нитке маршрута Дэнэля и Троицы работают лишь три). Тем не менее, Дэнэль потребовал максимального соблюдения всех мер предосторожности. В этом его поддержали и Ромка, и Валька. Да и Иан, как ни странно, не спорил. Поэтому после кивка Дэнэля он и Валька молча вошли в кабинет, а Ромка с Ианом остались в коридоре.
Мальчишкам повезло. Сейф в кабинете имелся, и замок в нём был, судя по виду, с какими-нибудь особыми секретами. Но разгадывать эти секреты не пришлось: пеленгатор привёл Дэнэля к навесному шкафчику, закреплённому над сейфом. Перестраховываясь, Дэнэль показал Вальке: отвернись и закрой глаза (всё это оговаривалось) на тот случай, если в простецком на вид шкафчике скрывается травматическая ловушка-ослепитель. Впрочем, ничего там, кроме полисканера, старых дискет и нескольких папок для бумаг, не скрывалось. Однако не было и диска с «Лабиринтом». Спрятав полисканер, Дэнэль кивнул Вальке на дверь: зови. Придерживая сумку на плече, Валек выбежал в коридор и привёл Ромку. Все трое принялись обшаривать полки и столы в кабинете, но увы, диска с «очень хитрой игрой» нигде не было. Дэнэль с помощью какого-то прибора, который он называл эхоскопом, расправился с хитростями сейфового замка, но искомого не нашёл и там. Стали осматривать каждую папку и каждый конверт с диском ещё раз, детально, потом у Вальки возникла какая-то идея: он жестом поманил Дэнэля с Ромкой в коридор и прошептал, что диск может находиться в том компьютере, который не выключен. Такой в кабинете группы «Эниак», действительно, был, и ребята его заметили — индикатор системного блока едва заметно светил зелёным глазком. Валька не исключал, что здесь можно найти какую-нибудь подсказку. Дэнэль переглянулся с Ромкой и вернулся в кабинет. Валек и Роман вошли следом. Остановившись у компьютера, Дэнэль нервно побарабанил пальцами по крышке стола, потом повернулся к Вальке и кивнул. Валек тронул лежавшую на коврике «мышь». Она мигнула рубиновым огоньком, и через пару мгновений засветился монитор. Валька выставил большой палец: класс! Впрочем, с оценками он поторопился. Хотя компьютер и работал, как определил Валек, в двух программах, ни одна из них не была ему знакома. Ромка тронул его за плечо и указал на дисковод, однако на пороге вдруг возник Иан. По жёстким условиям Дэнэля это могло означать только что-то чрезвычайное. Так и было.
— Сюда идут!.. — громким шёпотом бросил Иан с порога.
И остановился посреди кабинета.
На миг все замерли. Потом Дэнэль прошептал Вальке:
— Всё как есть оставь!
— Прячьтесь!.. — быстро и спокойно сказал Ромка. — Тор — за шкаф! Сет — под стол! Аль...
Конспиративные Тор (Иан) и Сет (Валька) прыгнули в разные стороны, но Дэнэль, носивший «при исполнении» имя своего друга Аля, и сам Роман спрятаться не успели. Послышались мужские голоса, скрипнула открывающаяся дверь, зажёгся свет.
Свет зажёгся сонно и медленно, как бы нехотя — плафоны в дальнем конце кабинета то вспыхивали, то гасли. Напряжённо гудели лампы.
Ромка стоял посередине и смотрел на вошедших. Павел Павлович и дежурный охранник в явной растерянности застыли на пороге, уставившись на Ромку. Затем охранник увидел Дэнэля, взглядом метнулся вокруг и выкрикнул:
— Что это?.. Вы тут… Вы тут что делаете?!
Он оглянулся на специалиста по вычислительной технике, ища поддержки.
Но Павел Павлович продолжал безмолвно смотреть на Ромку — узнал. Потом тихо пробормотал:
— Так-так-так… Старые знакомые…
— Что это за… за такие? — невпопад спросил охранник, сбитый с толку его поведением. — Пал-Палыч? Вы их знаете?
Павел Павлович положил на столь портфель, такой же пухлый, как и он сам, и тоже присел рядом, на самый краешек.
— Это старые… э-э, то есть, не совсем старые знакомые, — ответил он на вопрос охранника. — Они эти, геймеры. И им очень понадобилась одна игра, хотя… — Павел Павлович, видимо, только сейчас начал осознавать ненормальность происходящего. — Собственно…
— Так они тут с вашего ведома? — перебил его охранник и покачал головой с большим осуждением. — Ну, это уже никуда не годится…
От него сильно несло пивом, да и мундир справа ещё не просох — когда его усыпили, он опрокинул на себя кружку доброго хмельного напитка. Но этого он не помнил: парализатор «стирал» память примерно на полчаса назад.
Павел Павлович тщательно протёр очки, положил их на стол и тут же снова надел.
— Они тут с их собственного ведома, — сказал он.
— Не понимаю, — честно признался служака.
— Сейчас разберёмся, Евгений Иванович, сейчас… Да присядьте вы, вот же стулья. — Павел Павлович утомлённо расстегнул пиджак и втиснулся за стол в маленькое вращающееся кресло. Поставил подбородок на сложенные замочком пальцы. Посмотрел на Ромку. — Они, видите ли, пришли взять обещанную им вещь. Правда, пришли очень торопливо и без спросу. Да?
— Да, — ровно сказал Ромка. — Не нужно было рассказывать нам сказки про командировки.
— А-а-а, — со вздохом огорчения протянул Павел Павлович, — наши дети сказок больше не любят. Современному юному поколению больше нравятся не сказки, а боевики.
Ромка промолчал и покосился на Дэнэля, пытаясь угадать, какую тактику он выберет.
Человек в мундире по-прежнему ничего не понимал, не в силах связать маскарадных мальчишек в кабинете солидного научного работника с этим самым работником, ведущим с мальчишками странный разговор глупой ночью, когда все нормальные люди смотрят футбол или, в крайнем случае, спят!.. Павел Павлович принялся терпеливо и доброжелательно объяснять охране суть происходящего. Пока он это делал, Ромка и Дэнэль обменялись жестами и взглядами. Дэнэль держал руку под халатом, на рукоятке парализатора. Ромка тоже знал, что предпринять. Он покачивался с пяток на носки и посматривал на табло настенных часов. Иана видно не было, Иан в самый последний момент скрылся в пустой нише с какими-то металлическими штангами и, можно быть уверенным, держал пистолет в полусогнутых. Вальку при внимательном осмотре легко было заметить: из-под стола, где он укрылся, выглядывали его кроссовки.
Охранник, наконец, понял всё и разразился довольно долгой и энергичной речью. Ещё бы! Малолетние проходимцы забрались у него на дежурства во вверенный ему объект, обставив при этом все ухищрения контрольно-стерегущей системы (впрочем, не такие уж и ухищрения, потому что эти ж скупердяи безбожно ж экономят на безопасности!), а, главное, опозоривши его самого, бившего десантника, омоновца и ветерана эмвэдэ (принципиально ж не спал на дежурстве, а тут бес попутал, задремал на какую-нибудь минутку!), да к тому же влезли именно тогда и туда, куда в это же время принесла нелёгкая и вас, Павел Палыч, хотя приказом директора велено по ночам не пущать!..
Бывший десантник и омоновец размахивал руками, яростно высказывая всё это и многое другое в пространство между Ромкой с Дэнэлем и начальником группы "Эниак", на которого он рассердился не меньше, чем на наглых мальчишек.
Павел Павлович сокрушённо вздохнул.
— Да-да, — грустно кивал он, — да-да... Приказ, это конечно… Но давайте всё-таки разберёмся…
— Да в милицию их давайте!.. Щас корешам позвоню, — гневно сказал ветеран МВД. — Чтоб у меня на смене малолетки...
— Евгений Иванович, — заговорил Павел Павлович быстро, тихо и зло, — вот именно, это у вас на смене. И в моём кабинете. Мне только скандала не хватало перед вышесидя… вышестоящим… В общем, если мы сами, то прекрасно. А если нет... Ну, вот что, молодые люди. — Он вместе с креслом развернулся к Ромке. — Давайте мы с вами придём, э-э, к общему, так сказать, знаменателю.
— Давайте, — кивнул Ромка, переглянувшись с Дэнэлем.
— Давайте, — хрипло сказал Дэнэль.
Бывший омоновец буркнул что-то недовольное и опустился на стул, трогая сырой рукав кителя. Павел Павлович покосился на него с осуждением.
— Да-с, вот так... — Павел Павлович сложил на столе руки. — Игра, повторяю, ваша, здесь никаких... Теперь: почему я вам сказал неправду, да-да, признаю, неправду. К вашему приходу в среду я хотел, э-э, внимательно исследовать известный прибор, потому что... Попытайтесь меня понять! — Павел Павлович прижал ладони к груди и обвёл всех зримо присутствующих искренне недоумевающим взглядом. — Я и моя группа много лет работаем над, скажем так, частью такого прибора. Долго и упорно, да-да. А что я вижу? Я вижу, что мой сын приносит, э-э, скажем так, с улицы целый уникальный прибор, в котором, как я догадываюсь, та наша ячейка, над которой мы работаем, действительно является всего лишь частью. Я удивлён, я изумлён... Потом пришли вы, скажем так, весьма дети. И я ещё больше удивляюсь. И конечно, мне очень любопытно было бы узнать, откуда это у вас, где вы его раздобыли. Но, боюсь… — взгляд начальника группы «Эниак» многозначаще потускнел, — боюсь, ответ я, увы, уже знаю, да-да. Не зря было тревожно у меня на душе, не зря я пришёл сюда ночью. Не зря.
— Так, значит, чево? — нетерпеливо дёрнулся охранник, дождавшись паузы в речах учёного человека.
— А сами подумайте, чего, — с ударением сказал Павел Павлович и посмотрел на Ромку.
— И чево?.. — без интонации спросил бывший десантник и омоновец и тоже глянул на Ромку.
Ромка пожал плечами, мол, ничего…
Павел Павлович длинно вздохнул, покосился на Дэнэля и начал деловито загибать пальцы:
— Во-первых, — сказал он, — эти тинэйджеры аккуратно пробрались в охраняемое здание, не побеспокоив ни вас, ни сигнализацию. А? Каково? Во-вторых, они как-то узнали, где находится мой кабинет и аккуратно открыли его дверь. Так? И вы посмотрите, как они одеты! Это что? Юные, скажем так, профессионалы в перчатках, и только ли в перчатках? Так что, на всякий случай, Евгений Иванович, будьте начеку, да-да... Так что, молодые люди, давайте, вы нам всё расскажете, и тогда мы тихонько разойдёмся, скажем так, по домам и даже милицию не будем вызывать. А? — Павел Павлович встал из-за стола неожиданно быстро для своей добродушной округлости и направился к сейфу. — Как вы всё это сделали? И вы, собственно… вы здесь одни? А?..
Лицо начальника группы "Эниак" вдруг сделалось белым и плоским. Очевидно, заметив лишь сейчас, что дверца сейфа не заперта, инженер мгновенно сообразил, какие вещи нужно иметь и уметь для того, чтобы открыть такой замок.
— Что там опять? — раздражённо и встревожено спросил, поднимаясь, охранник. — Обокрали?
Павел Павлович посмотрел на него невыразительно. Бывший омоновец встопорщил усы, свёл брови и решительно шагнул к Ромке.
— А ну, — сказал он, — я сам с ними разберусь...
Ромка проворно ускользнул из зоны облучения, хотя парализатор у Дэнэля был линейный и стоял на минимальной мощности. Услышав звук падения тела, Иан выпрыгнул из ниши и ещё в прыжке навёл пистолет на Павла Павловича. В этом, конечно, не было никакой нужды, даже наоборот. Руководитель группы «Эниак», видимо, посчитал, что с охранником дело конченое, и стал медленно оседать на пол.
— Где «Лабиринт»? — подскочил к нему Дэнэль.
Павел Павлович закончил своё движение и посмотрел на юнгу космофлота не вполне осмысленно.
Дэнэль толкнул его в плечо и спросил по слогам:
— Где иг-ра «Ла-би-ринт»?
В ответ послышалось слабое бульканье.
— Кажется, он вырубился, — сказал Роман. — Брось, дай-ка я попробую…
— Да, — кивнул Дэнэль и, не теряя времени, скомандовал: — Вариант «короткое замыкание».
Всё это не раз оговаривалось, поэтому Иан с Валькой, проворно выкатившимся из-под стола, сразу принялись помогать Дэнэлю. Нужно было создать в помещении группы «Эниак» аварийную обстановку, дабы никто не сомневался в том, что здесь случилось маленькое самовозгорание из-за короткого замыкания, а сам Павел Павлович потерял сознание от удара током, да ещё и дымом слегка отравился. Ведь так оно и бывает, когда работаешь один по ночам в нарушение начальственного приказа… Иану с Валькой во всём этом не нравился один момент: сгореть должен был в том числе полисканер. Но Дэнэль сказал, что иначе нельзя. Во-первых, отставлять этот прибор инженерам-исследователям было бы большой ошибкой, во-вторых, простое его исчезновение оказалось бы слишком подозрительным. А огонь скроет и тайну, и её следы…
— Эльф… ну что? — закончив, Дэнэль и Валька с Ианом подбежали к Ромке, который «во время операции» откликался на свой псевдоним.
Ромка-Эльф держа ладони около висков Павла Павловича, скептически шевельнул уголком рта.
— Кажется, у него с сердцем трудности, н-да. Трупа нам бы не нужно.
— В моём наборе кардиостимулятор, — сказал Дэнэль.
— Не нужно, я думаю.
— Тогда тащим сторожа. Сет, останься.
Валька-Сет молча кивнул и открыл дверь Дэнэлю с Ианом. Те не без труда подняли упитанного, во второй уже раз усыплённого охранника, который из всех видов спорта занимался, вероятно, лишь футболом по телевизору, и понесли его вниз.
Ромка тем временем приводил в чувства Павла Павловича. Начальник группы «Эниак», наконец, почмокал губами, открыл глаза и посмотрел на то место, где только что лежало тело бывшего десантника и омоновца. Тела не было. Павел Павлович опять булькнул, часто задышал и глянул на Ромку. А потом за Ромку, на вышедшего из-за его спины Вальку. Поскольку Валек не снял ни зелёных резиновых перчаток, ни ватно-марлевой маски, лицо у несчастного инженера теперь не побелело, а посерело. Заметив это, Ромка тоже глянул на друга с интересом и не сдержал усмешки. Однако нельзя было терять ни минуты, потому что времени оставалось в обрез: минимальный удар парализатора «отключал» сознание примерно на полчаса, а выставлять более серьёзное значение Дэнэль опасался.
Пользуясь моментом, Роман шагнул к Павлу Павловичу и, как мог холодно, спросил:
— Где диск? Игра «Лабиринт»? Говорите, у вас для этого всего лишь семнадцать мгновений. — Ромка скрестил на груди руки. — Итак, мгновение один… мгновение два…
Павел Павлович дёрнулся, видимо, собираясь выложить все институтские тайны разом, но на его беду как раз в этот миг в дверях показались Дэнэль в халате и шлеме и Иан с пистолетом, поэтому переговоры опять провалились вместе с сознанием Павла Павловича. Однако Ромке смешно уже не было. Он метнулся к столу, где лежала оставленная кем-то бутылка пепси, свинтил колпачок и плеснул на лоб инженера.
— Спрячьтесь за шкафом, — шепнул он друзьям, — этот, как глянет на вас, от страха «отключается».
Мальчишки спрятались, сдерживая нервные смешки. Дэнэль с Валькой сели у стола за шкафом, а Иан нашёл щель и встал за ней, держа пистолет наготове.
Ромка повторил процедуру «пепсирования». Павел Павлович тихонько застонал и открыл глаза.
Роман откинул капюшон, опустился на стул между дверью и инженером и мягко сказал:
— Мы ничего с вами не сделаем. Но — игра. Игра «Лабиринт». Где она?
— Компьютер… — с усилием произнёс Павел Павлович. — В компьютере…
Ромка легко поднялся, вновь напугав начальника группы «Эниак», подошёл к системному блоку работавшего компьютера и, хотя тоже был в хирургических перчатках, коснулся кнопки дисковода согнутым пальцем. Привод помигал жёлтым огоньком и выкатил наружу матово-серый диск.
— Сет, — позвал Вальку Роман.
Валька подошёл к системнику и склонился, разглядывая диск. Шепнул Ромке:
— Проверим?
Ромка кивнул. Затем направился к Дэнэлю и Иану, аккуратно подглядывавшим сквозь щель между шкафом и стеной, и шёпотом сказал, что всё нормально. Мальчишки подошли к Вальке — тот, уже успев увлечься рисунком игровой заставки, поднялся, кивнул, мол, порядок, и вынул из компьютера диск. Дэнэль жестом показал: готовимся. Обойдя стол, он бесшумно приблизился к Павлу Павловичу сзади, и парализатор сработал ещё раз. Затем Дэнэль с Ианом усадили инженера в кресло перед компьютером, а Валька нашёл электрическую розетку. Но какая-то мысль задержала его, и он сделал знак Дэнэлю.
— Настольная лампа, — шепнул Валек ему на ухо. — Смотри, верхний свет он сам мог выключить и включить настольную. Пускай её и «замкнёт».
Дэнэль кивнул и выставил большой палец: молодец. Потом показал Иану, чтобы он уже выбирался. Та сторона здания, где было окно 609-го кабинета, выходила в неосвещённый двор между корпусами, поэтому едва ли кто-нибудь мог видеть «альпинистов», лазающих то с крыши, то на крышу. Всё же Ромка, занимавшийся форматированием винчестеров, посоветовал напоследок воспользоваться полисканером, поглядеть, нет ли ненужных свидетелей. Дэнэль надел полумаску и внимательно просмотрел двор и окна здания напротив. «Перестраховщики…» — проворчал Иан. Валька, выключив свет, зажёг настольную лампу и склонил её пониже над бумагами. Дэнэль решил устроить иллюзию замыкания пиротехническим патроном, пламя которого пережжёт провод лампы и полисканер. Иан тем временем поднялся на крышу — шестой этаж был последний — и готовился страховать Вальку.
Ромка шёл замыкающим. Сначала он убедился в том, что в помещении не начнётся настоящий пожар, и лишь после этого запрыгнул на подоконник. Иан с Валькой почти выудили его на крышу. Дэнэль уже сидел в катере, вместе с ним кое-как разместились и остальные. Сперва нужно было убрать с подоконника бумагу, которой его накрывали, чтобы оставить как можно меньше следов, и задвинуть снаружи окно. Дэнэль подвёл катер почти вплотную, а Иан в обвязке, пристёгнутой к скобе комингса люка, сунул в карман скомканную газету и толкнул створку окна.
— Ну, поехали, — проворчал он.
Ему так и пришлось стоять, согнувшись и наполовину высунувшись из незакрытого люка. Ромка с Валькой, несмотря на протестующие ругательства (отбиваться-то он не мог) дополнительно привязали его верёвкой к поручню. Убедившись, что всё в порядке, Дэнэль дождался, пока не проедет по проспекту такси, и отнял катер от крыши. Валька почти лежал на полу, прижавшись к комингсу, и выглядывал наружу между щиколотками Иана. А Ромка неплохо устроился за пилотским креслом. Блестя глазами из полутьмы, он хорошо видел сквозь открытый люк ночной город, раскинувшийся внизу. Дэнэль, хотя поле ассимиляции делало разведкатер почти невидимым, сначала рывками шёл над самыми крышами от дома к дому, потом бросил машину к лесу. И дальше опять повёл катер бреющим полетом, почти касаясь еловых крон.

* * *
Утром Валька проснулся первым, все остальные ещё спали. Дэнэль с ночи задраился в своём скафандре на узкой лежанке около окна и, похоже, даже не ворочался во сне. Ромка будто парил на раскладушке, уткнувшись носом в сгиб локтя и разбросав ноги — насколько помнил по туристской жизни Валька, он всегда спал таким образом. Иан по-богатырски развалился на двух третях дивана, стиснув у стены Вальку — тоже как в палатке. Ну нет же, хватит. Валек бесцеремонно выпихнул его на свою половину и снова натянул до носа покрывало. Иан не проснулся, а проснулся Ромка. Он посмотрел на Вальку одним глазом и длинно, со сладостным стоном, потянулся. Огляделся. Часы на стене показывали, что к обеду уже гораздо ближе, чем к завтраку. В окна светило яркое солнце, где-то неподалёку звонко лаяла шавка. На полу в беспорядке валялись перчатки, ватно-марлевая маска, альпинистские обвязки с карабинами и прочая оснастка прошлой ночи. Валька посмотрел на висящий на спинке стула Ромкин балахон и улыбнулся.
— Чего? — полюбопытствовал Роман.
— А похоже на ку-клукс-клановскую атрибутику.
— Похоже…
— А помнишь твои семнадцать мгновений? Я как услышал этот твой юмор… — Валька прыснул.— Чуть не расхохотался на весь корпус.
Ромка тоже усмехнулся. Потом приподнялся на локте, сунул руку под раскладушку и выудил оттуда обвязку с карабинами. Задумчиво покачал в воздухе, затем с озорным видом бросил всё это Вальке.
Валька понял его мысль ещё до того, как поймал обвязку. Изображая на лице абсолютную невинность, он сунул холодные титановые карабины под голый Ианов бок и упал на подушку. Иан вздрогнул, замычал сквозь сон, потом приподнялся, непонимающе озираясь. Валек искусно притворялся крепко спящим, а Ромка тихонько хохотал. Иан чертыхнулся.
— Придумал тоже…
Валька поднял голову и деловито спросил:
— А как мы будем будить Дэнэля?
Иан молча посмотрел на карабины, потом на него и сразу придумал:
— А вот, как.
Ввинчивание кулака Вальке в живот было его излюбленным методом воздействия. Конечно, Дэнэль проснулся с первыми же нотами истошного визга и хохота, от которых, казалось, начало смещаться само пространство. Иан утопил Вальку в подушках и теперь, зажав его руки и ноги, всего только и делал, что трогал ему рёбра. Валька брыкался и орал по-разному в зависимости от того, какого ребра касался Иан, который давно уже научился этой музыке и играл сейчас самую замысловатую композицию. Игру испортил Ромка, вдоволь насмеявшийся и решивший, что пора помогать Вальке. Однако и вдвоём управиться с Ианом было трудно, и когда дело стало совсем плохо, Валек кликнул Дэнэля. Но Дэнэль сказал, что во-первых, не боится щекотки, во-вторых, в скафандре он и подавно нечувствителен к вражескому оружию, а это нечестно. Иан с этим вполне согласился и опрокинул противника в буквальном смысле.
— Айда купаться! — позвал он остальных. — Вода уже тёплая.
Но вода оказалась уже холодной — стоял сентябрь, а не июль. Мальчишки, кроме Дэнэля, которому раздеваться-одеваться было затруднительно, лишь окунулись по разу и, цокая зубами, примчались назад. Дэнэль как раз приготовил завтрак из того, что было. Поглядев на остатки провианта, Иан заявил, что всего этого не хватит ему одному, и вызвался съездить привезти что-нибудь, если с ним поедет кто-то ещё. При этом подразумевалось, что поедет Валька.
Но Валька аргументировано доказал, что собираться в город нужно всем, а ездить с Ианом на его велодрезине вредно для нравственности, здоровья и самой жизни.
— И вообще, мы как вчера решили? — Валек взял с тумбочки конверт с лазерным диском. — Прогоним игрушку сначала у меня, а потом попытаемся приспособить её бортовому компьютеру. Вот и поехали ко мне, у меня должно быть чисто, мои предки тоже на даче.
— Жаль, второго велика нет, — сказал Иан. — Ромка, сколько у нас осталось финансов?
— Мало... Дэн, мы с тобой на автобусе, а вы — на вело.
Валька жалобно посмотрел на Ромку.
— Может, у тебя всё-таки найдётся на пару билетиков?
Дэнэль улыбнулся.
— Давайте, мы с Ианом на велосипеде.
Иан засмеялся, а Валек похоронным голосом пояснил, что для езды на этом чудовищном драндулете нужна особая тренировка.
— А копеек у меня только на два билета, — развёл руками Ромка. — Из-за Ианькиного аппетита, кстати.
— Угу, — примериваясь к бутерброду, подтвердил тот. – Налетайте или опоздаете.

* * *
Автобусная остановка пригородного посёлка Лесная Дача была конечной и почти всегда людной. Ромка поэтому называл её не конечной, а конченой. Неподалёку стояла старая церковь, куда постоянно приходили богобоязненные старушки. А нынче был выходной, поэтому под крышей павильончика, кроме бабулек, ждали автобуса ещё несколько благочинно одетых граждан, возвращавшихся в город то ли с венчания, то ли с отпевания, и дачники с граблями и корзинками. А чуть поодаль кучковались помятые и неухоженные дядьки-тётки, готовые за случайную копейку-рюмку поднести мешок, убрать мусор или даже вытерпеть богослужение, если вдруг понадобится массовка. Ромка посмотрел на весь этот народ с лёгкой усмешкой и предложил не вливаться в людскую компанию. Дэнэлю было всё равно.
Они пришли сюда без Иана и Вальки, которые сразу уехали на велосипеде (Валек грозился пойти пешком, если его будут везти по кочкам и выбоинам, а остальным придётся ждать около дома). От их отъезда до отправления автобуса оставалось почти полчаса, можно было не торопиться. Пока Дэнэль переодевался, аккуратный Ромка наводил порядок на даче и даже хотел протереть полы, но передумал — это уж чересчур. Затем мальчишки заперли дверь и направились по широкой прямой дороге к остановке. Между прочим, Валька забыл взять диск, и если бы не Ромкина любовь к порядку, «Лабиринт» остался бы на кровати.
Вскоре подкатил автобус. Была середина дня, в город ехали с дач немногие, бомжиков ругательно прогнал водитель, поэтому салон заполнился лишь на треть. Ромка с Дэнэлем сели сзади. Клеёнка сидения была горячей от солнца.
— Жаль, видео нет, — оглядываясь, сказал Дэнэль. — Был бы я в «скафуне»…
— Где? — спросил Ромка.
Дэнэль с улыбкой покачал головой.
— Это не «где», — поправил он, — а в «чём». Я так называю скафандр — скафандр универсальный, «скафуня».
— А-а... Там видео?
— Да. Иногда видеосъёмка необходима.
— Ты бы и сейчас снимал?
— Кое-что. Для доказательств, что я был здесь, у меня уже хватает материала, но я хочу вообще, для себя.
Ромка посмотрел на него проницательно.
— И нас снимал, конечно?
— Ага, много, — Дэнэль подмигнул Ромке. — Разведкатер снимал. Его станция снимает постоянно, когда катер в активном режиме.
— Похвально… Что?! — Ромка всем корпусом развернулся к Дэнэлю. — Значит, и наша встреча на соревнованиях? И ночное купание?
Дэнэль проказнически засмеялся.
— Тогда ведь ночь была, тебя там в деталях не разглядишь, честное слово. А инфрадиапазон — это совсем другое. А мультиграфика...
— Во всех спектрах, значит... — Ромка покачал головой и потребовал: — В этом случае обязан будешь подарить каждому из вас по фотографии. Своей. Или с нами. Обязательно.
— Есть, — кивнул Дэнэль.
Наконец автобус загудел мотором и тронулся, хлопнули двери. К Ромке и Дэнэлю устремилась похожая на монахиню кондукторша и голосом девственной праведницы потребовала купить билеты. Ромка купил, смиренно и вежливо. Удивлённая этим кондукторша даже задержалась, прикидывая, не стоит ли укрепить благочестивые намерения сих отроков наставительной беседой, однако увидела в руках Дэнэля упаковку диска с излишне яркой, а потому богопротивной надписью, вздохнула и удалилась.
— Что это она? — спросил вполголоса Дэнэль.
Ромка усмехнулся и сказал с иронией:
— Это самая принципиальная кондукторша в нашем городе. А может, и в мире. Другая поругает, пожурит или даже пошутит — и разрешат доехать «зайцем» хотя бы го города. Если не хамить, конечно. А эта — проси, не проси — всегда высадит. С огорчением, чуть не с состраданием, ещё и проповеди прочитает. Может, ещё и помолится за тебя. — Ромка улыбчиво оглянулся вглубь салона. — Иан однажды такое устроил: взялся с умным видом доказывать ей, что безбилетный проезд — это совсем не грех. Ну, ничего он ей не доказал, зато зубы заговорил и проехал насколько остановок. С тех пор она ни с кем не спорит, а сразу бежит к водителю. А обилетить первыми торопится мальчишек, как нас сегодня. А если Иан едет — сразу к нему. На всю жизнь запомнила.
Дэнэль помолчал, потом сказал:
— Из тихопомешанных... Ох, много таких.
— Ох, много... — с вздохом повторил Ромка.
Автобус остановился перед светофором. Впереди по шоссе проехал тяжёлый грузовик с песком. Вдали, над высоким бетонным забором, виднелась канатная дорога с вагонетками. Вагонетки сейчас не двигались.
— Старая линия, даже старинная, — проследив взгляд Дэнэля, сказал Ромка. — Но ещё до сих пор по ней мел возят…
Кому-то просигналив, автобус повернул на перекрёстке, а канатная дорога скрылась за деревьями. Дэнэль оглядывался несколько раз, нервно перебирая пальцами. Потом вдруг спросил:
— А монорельс у вас есть?
— Где-то есть, — ответил Ромка. — Но не в нашем провинциальном городишке.
Мимо окон проплыла белая громада института вычислительной техники. Ни Ромка, ни Дэнэль не обратили на это внимания, занятые своими мыслями. Впрочем, Ромка скользнул взглядом по проспекту и площади с фонтаном в сквере, по лицу Дэнэля. Чуть шевельнул в улыбке губами и сказал:
— Следующая остановка наша.

* * *
Валька с Ианом объедались бутербродами с колбасой и кабачковой икрой. 3а хлебом сбегал Иан, а остальное добыл, то есть, просто взял из холодильника Валек, решивший не увлекаться лишней кулинарией. Когда прибыли Дэнэль и Ромка, в банке икры осталось как раз на двоих, а Валька резал на кухне хлеб и поглядывал на закипающий чайник.
— Давайте за стол! — позвал он. — А то Ианька и остальное прикончит.
— Ты слопал на бутерброд больше! — возмутился Иан, потому что оно и было. — Хорошо, хоть вы игрушку не оставили на даче... Эх, Валька...
— Сам...
— Нет, Валька, тут Иан прав, — сказал из ванной Ромка, вытирая руки. — Мы наткнулись на диск почти случайно.
— Идёмте, запустим, — нетерпеливо сказал Дэнэль, появившись на кухне. Мельком глянул на снедь и опросил: — Валь, у тебя всё готово?
— Да... Дэн, бери, угощайся, а я пока...
— Валька, чайник!.. Ну вот, я так и знал, — Иан с почти взаправдашним трагизмом развёл руками.
— Убирайся! — рассердился Валек и выключил на плате газ. — Знаете, что? Идите-ка все в комнату, пока я не начал кидаться нечищеной картошкой. А я счас. Только без меня не начинайте!
— Мы и не начнём, — сказал Ромка, — пароль ведь стоит в компьютере твоём.
— А ты намекаешь, — щуря глаза, спросил у Вальки Иан, — что тебе нужно бы помочь начистить картошки?
— Убир-райся!..
Ромка взял блюдо с бутербродами, а ухмыляющийся Иан потянул Дэнэля в Валькину комнату. Сейчас же туда пришёл и Валек, неся поднос и стараясь не расплескать в кружках чай. Про сахарницу он забыл. Роман тем временем устроился, как обычно, на диване и взял на руки резвого белоснежного котёнка по имени Индивидуалист (имя дал, разумеется, Валек). Всё это не мешало Ромке думать о деле.
— Вот, что, — сказал он, почёсывая ушко Индивидуалиста, — Дэн, нужно будет потом с твоей аппаратурой разведать, как себя ведёт наш любопытный инженер.
— Разведаем, — рассеянно ответил Дэнэль, глядя за работой Вальки. — Это я потом, из катера…
Иан позвенел ложечкой в кружке чая и грустно спросил в пространство:
— В этом доме угощают сахаром?
— Есть! — воскликнул Валька, в данный момент помнивший только о «Лабиринте».
— Установи и запускай, — напряжённо сказал Дэнэль.
— Да… Пой-ехали!..
Иан вздохнул и переглянулся с Ромкой. Ромка пожал плечами, дотянулся до бутерброда и откусил кусок. Котёнок пытался откусить застёжку Ромкиной олимпийки.
Валька радостно подпрыгнул, затем чуть отодвинулся, чтобы всем было видно изображение на мониторе.
— Сахар притащи из кухни!.. — немного невпопад воскликнул он. — Да, это та самая заставка!
Иан, который мог пить и несладкий чай, Вальке не удивился и за сахаром не пошёл, а остался поглядывать на монитор.
Установка игры и первая загрузка шла долго, но ни Валек, ни присевший рядом с ним Дэнэль не вмешивались, не трогали клавиатуры. В тихую музыку, доносившуюся из колонок, вплетались вздохи прибоя, медленный колокольный звон, восклицания чаек. На экране приближался и разворачивался вид богатого старинного города у моря, прогретого янтарным солнцем. Около причалов покачивались небольшие парусники, в нависших над водой скалах стояли дозорные башни, широкая прибрежная площадь спускалась к кромке берега вырезанными в камне ступенями. Вероятно, это был видеоклип — слишком чётким и естественным представали пейзажи города. Солнце, остановившееся над огромным дворцом-крепостью, бликовало в мраморных сгибах аркад и лестниц чешуйками живого света. Перья пальмовых деревьев дробно трепетали в потоке дневного бриза. На отёсанных досках двери в одной из мраморных арок было вырезано игровое меню.
Камера остановилась.
— Что там? — спросил Иан.
Ромка сказал, присматриваясь:
— Не удивительно, Валька, что вы с этим твоим Костиком-компиком ничего не разобрали… Дэн, здесь написано по-вашему?
— Да, — ответил Дэнэль. — Только стиль такой, как бы под старину…
— Но, кстати, разобрать кое-что можно, — сказал Валек, — наши языки, действительно, похожи. И всё-таки, Дэнэль, садись поудобнее и смотри сам.
Он поднялся и запрыгнул на диван к Ромке. Индивидуалист неуверенно потрогал лапкой манжет его рубашки и вернулся к более вкусной застёжке. Дэнэль, чему-то улыбнувшись, потрогал «мышку» и обернулся к мальчишкам.
— Я буду переводить и объяснять, что делаю, — сказал он и отодвинул кресло, чтобы всем было видно. — Здесь меню игры: опции, настройки, разрешение…
— Лишь бы потянула видеокарта, — вздохнул Валька. — У меня, в общем-то, неслабый компьютер, но, я чувствую, игрушка тоже не слабая.
Ромка ухмыльнулся:
— Если что, обновим твоё железо в кабинете одного знакомого специалиста по вычислительной технике, — он картинно развёл руками, — сложной-сложной такой технике.
— А я, — сказал Иан, — знаю один пакостный банк…
— Организованная преступная группа «Весёлый Роджер», — хмыкнул Валька. — Дэн, не обращай на них внимания, давай лучше с «Лабиринтом» разберёмся.
Дэнэль обернулся снова.
— Значит, игра? — спросил он с непонятным сомнением.
Все ответили в один голос, что, конечно, игра.
— «В архиве нет сохранений. Новая игра?» — перевёл Дэнэль.
— Новая, — сказал Иан, а Валька задумчиво спросил:
— А почему этот вопрос? Ведь программа только установлена…
— Выясним, — пообещал Дэнэль, хотя ясно было, что его это не интересует. — «Введите ваше имя».
Чуть замешкавшись, Дэнэль вписал своё полное имя, при этом неотрывно глядя на экран.
— «Введите имена дополнительных игроков или подтвердите их отсутствие».
Напряжённо и неуверенно Дэнэль перебросил курсор на «дополнительных игроков нет», но не утвердил команду, а опять повернулся к друзьям. Посмотрел на каждого.
— Это может быть… небезопасно, — тихо сказал он.
— Почему? — спросил Иан.
Дэнэль с непонятной настороженностью покосился на объектив web-камеры и ответил:
— Потому что это… Не знаю, как сказать точнее, но здесь не просто игрушка. Не совсем игрушка. Или даже совсем не игрушка.
— А что?
— Как я и предполагал, вернее всего, это программный элемент УОР.
— Это что значит? — спросил Иан.
Ромка молчал, отвлечённо играя с котёнком и глядя на монитор. Валька подпрыгнул на месте от нетерпения:
— Ну и что! Вводи и наши имена…
Но Дэнэль не торопился с этим.
— Что это значит — программный элемент У-оружия?.. — раздумчиво произнёс он, отвечая на вопрос Иана. — В общем, это в конце концов может значить всё, что угодно. Я ведь толком не выяснил, что такое УОР… Но приключения могут быть ещё те.
— Прекрасно! — воскликнул Валька, а Иан добавил:
— Пусть будут.
Ромка молча пожал плечами.
— Пиши, — снисходительно сказал Иан колеблющемуся Дэнэлю. — Иан Храмов.
— Роман Летин.
— Валентин Марьин.
И ничего, конечно, не случилось. Не упало небо на землю, не образовалась дыра между пространствами, не остановилось время. Системный блок несколько раз мигнул жёлтым индикатором, затем на экране появилось требование ввести теперь даты рождения каждого из игроков. Да ещё с предупреждением о том, чтобы не было ошибок! Ромка пожал плечами, назвал 19-е сентября своего года и принялся рассматривать упаковку диска. Иан удивлённо поднял брови, а Валька взвыл от восторга, подпрыгнул и боднул Ромку головой в бок. Индивидуалист глянул на него с укоризной. Тем временем Дэнэль, не дождавшись возражений (а он словно бы ждал), заполнил графы числами и, помедлив, сделал подтверждение. Двери на экране отворились, за ними появилась и растаяла надпись «Лабиринт» и ещё несколько слов — Дэнэль едва успел прочитать: «Иррацио, априори, механике». Валька кинулся к книжным полкам, где у него были всякие словари.
Дэнэль остановил его.
— Не торопись, я понимаю это, — сказал он медленно. — Это и есть ИРАМ.
— Но я переведу смысл слов, здесь похоже на латынь…
— Это значит, — перебил Дэнэль, — неразумное, изначальное, механическое.
Однако Валька всё же стал поспешно листать философский справочник, по-детски нетерпеливо дрыгая ногой. То, что он вскоре вычитал, совпало с переводом Дэнэля. Это привело Вальку в бурную радость, и он снова подскочил на диване. Но, допрыгавшись, уронил кружку на пол. Правда, уже пустую.
Тем временем на экране под негромкую и как бы растянутую музыку возникли часы, гигантские песочные часы, летящие в космосе. Или это космос пролетал вокруг них? Казалось, часы замерли в неподвижности, а вдаль уносились звёзды. И бесконечно падали вниз. Из верхней колбы в нижнюю.
Что-то завораживающее было в этом зрелище. Картина на плоском экране монитора будто превратилась в объёмную панораму. Короткими вспышками проносились метеоры, медлительно проплывали далёкие туманности, меняли свой рисунок созвездия. Кружились спирали галактик. Отголоски неясных, скорее угаданных, чем услышанных звуков наполняли эфир вселенной. Из колбы в колбу размеренно и, может, бесконечно пересыпался звёздный песок времени…
Иан первым пришёл в себя. Поставил на столик пустую кружку и спросил:
— Это и есть игра — стоять и смотреть?
Ромка рассеянно взглянул на него и мизинцем погладил розовый носик котёнка. Валька по-прежнему не сводил глаз с монитора. Дэнэль, с подозрением поглядывая на компьютер, сказал, что игровая программа, видимо, полностью загружена. И надо либо продолжить играть, либо выйти.
— Ты собираешься выходить? — мгновенно очнулся Валек.
Дэнэль пожал плечами. Почему-то безо всякого оптимизма.
— Не знаю… — ответил он. — У меня есть такое предчувствие… или предположение…
— Какое? — перебил Валька.
Дэнэль облизнул губу и неуверенно посмотрел на мальчишек.
— Возможно, идёт запись, — почти шёпотом сказал он. — Валь… Камера твоего вычислителя была включена?
Валька неожиданно растерялся и покраснел.
— Была, наверно… — пробормотал он. — Я мог не выключить… Хотя обычно выключаю. Я иногда делаю… ну, как бы видеодневник. Для себя…
Все тактично помолчали, понимали, что насмешки здесь исключаются.
— Закрыть видео?.. — тихо спросил Валька.
Дэнэль обернулся к нему и отрицательно покачал головой. Затем прищурено глянул на объектив маленькой web-камеры и сказал:
— Я думаю, «Лабиринт» — это тот самый ключ, о котором мы узнали тогда в катере.
— Ты имеешь в виду тот случай, — решил уточнить Иан, — когда бортовой компьютер потребовал ввести ключ, чтобы открылся ход в Лабиринт?
— Да.
— Значит, если этот ключ, игру-программу «Лабиринт», — быстро и всё ещё смущённо сказал Валька, — ввести в бортовой компьютер катера, откроется ход в межпространственный Лабиринт? И может, уже не закроется?
Дэнэль снова пожал плечами и вздохнул.
— Давайте проверим, — предложил Ромка.
Дэнэль посмотрел на него и развернулся к монитору.
— Э, нет, — сказал он, подвигав «мышку», — загрузка ещё не завершена. Вероятно, будем ждать, пока песок в часах не пересыплется.
— И что тогда? — спросил Иан, компьютерными играми не интересующийся.
Валек глянул на него уничижительно, а Роман усмехнулся:
— Появится господь бог и перевернёт часы.
— В любом случае ждём, — сказал Иан и отправился за новой кружкой чая. — Сахар нужен, нет? Ну и ладно.
— Нужен!.. — Валька отыскал под столом свою кружку и поспешил следом, чтобы ничего не пропустить на мониторе.
Ромка сел на диване по-арабски и сказал Дэнэлю:
— Эльфа тоже можно было бы ввести дополнительным игроком.
— А дата рождения?
— Хаалек.
— Верно, — раздумчиво произнёс Дэнэль. — Ну что же… Теперь сделаем это потом, когда запустим программу в катере. Только как это сообразить технически? Хотя… Раз у наших миров столько сходств, может, и параметры перекачки данных совпадают.
— Вы тут о чём? — чуть не расплескав чай, спросил влетевший в комнату Валька.
— О перекачке данных, — сказал Ромка. — Где там Иан?
— Сейчас будет. Дэн, Ром, чаю вам сделать?
Ромка с Дэнэлем молча покачали головами.
— Так что такое, получается, ИРАМ? — спросил Ромка.
— Иррационально-априорный механизм, — выпалил Валек.
— А трансгрессор ИРАМ?
— Верно, — сказал Дэнэль, — я и забыл. Тогда… тогда, может быть, так: иррационально-априорный механический трансгрессор. Или трансгрессор иррационально-априорного механизма.
— Круто, — оценил появившийся в дверях Иан, звонко звеня ложечкой в кружке и анекдотично извиняясь за это. — Хотя больше смахивает на бред белибердинский. А по-русски?
— Изначально неразумный механический перемещатель, — сказал Валька.
— А что, опосля он поумнел?
Но его шуточек не поддержали. Ромка спросил:
— А может, механизм перемещения?
Дэнэль потёр щеку.
— Может. Или механизм изначально неразумного перемещения. Всё, что угодно…
Иан хмыкнул и хлопнул ладонью по томику Валькиного словаря:
— Это как здесь — «бог из машины»? Да-а-а, — протянул он, — мы на этом трансгрессоре далеко уедем…
— Не лезь в недоступное, — фыркнул на него Валек. — Мы толкуем о высших материях, понял, о высших, а не о пистолетах или девочках.
Иан ухмыльнулся и отчётливо звякнул ложечкой:
— Это самое… мои извинения высшим материям…
Ромка заглянул на монитор:
— Всё ещё не загрузилось? Или мы «висим»?
— Часы висят, — сказал Валька, — но звёзды-то летят, поэтому процесс идёт. Меня больше беспокоит, хватит ли оперативки, и вообще, памяти в моём ящике и силёнок у видеокарты. Если на диске всё архивное, то ой-ой-ой.
— Освободишь место, потом перезагрузите и запустите снова, — хмыкнул Иан. — Нашёл проблему.
— Да, я думаю, с этим мы справимся, — сказал Дэнэль и задумчиво побарабанил пальцами по столу. — С ИРАМ мы прикидывали буквальный перевод. Но ведь «иррацио» может оказаться алогическим, неинтеллектуальным, несоизмеримым с рациональным или даже противоречащим ему.
— Стихийным, — подсказал Ромка.
— Не исключено, — согласился Дэнэль. — А «априори» может означать предвечное, бесконечное. И «механике» — это, может быть, не механический прибор с шестерёнками и зубчатыми передачами, а… Ну, говорят же, например, «механизм образования эрозии почв». Но это не значит, понятно, что эрозия образуется благодаря механическим приспособлениям.
— Убедили, — сказал Иан. — Но коль скоро ваши высшие материи, с которыми вы подружились, такие иносказательные, хорошего в этом мало.
— Это ещё почему? — взвился Валек.
— А потому, что поди разгадай эту априорную механику высшего пошиба… И, кстати, песок, то бишь, звёзды в верхней рюмке уже кончаются.
— Не учись у Доктора, — наставительно сказал Валька, — в песочных часах рюмок не бывает.
— А то!.. Да и не песочные часы это, а тоже что-нибудь иносказательное.
— Конечно, — зловеще улыбнулся Ромка. — Это Время.
— Во. И оно уходит, механически перемещается. Неразумно, стихийно, изначально… как ещё?
— Перманентно и трансцендентно, — хмыкнул Валька.
— Тысяча извинений, — сказал Иан, уронив чайную ложечку, за которой опрометью бросился Индивидуалист.
— Есть!!! — вдруг подпрыгнул Валька.
От этого крика сильнее всего дёрнулся непривычный к подобным выходкам Дэнэль, а Ромка обморочно приложил к груди руки и пообещал в следующий раз всенепременно помереть. Но Иан вернул ему котёнка и пригрозил обоим, Ромке с Индивидуалистом, клизматической валерьянкой. Вальке он собрался совершенно всерьёз, хотя и дружески, дать по шее, однако из-за новой надписи на экране монитора (что, собственно, и стало причиной вопля) экзекуция была отложена. Временно.
После быстрой смены заставок на экране появились слова. Дэнэль прочитал:
— «Выбор сделан! Формула игроков «1 + 3»! Игра начата! Но вы можете не торопиться, слава Хранителям Времени! Эта сказка бесконечна, и играть в ней можно вечно. В сказке правила просты, всем известны и ясны!
Первое. Никогда не играйте в не своей игре.
Второе. Никогда не играйте под не своим именем.
Третье. Не бойтесь и не оглядывайтесь.
Четвёртое. Не оскорбляйте Время.
Пятое. Не обижайте Солнечных Зайчиков.
Шестое. Не обманитесь зеркалом.
Седьмое. Не обманите себя.
Восьмое. Не делайте одно дважды.
Девятое. Не забывайте следить за своей тенью.
Десятое правило найдите в себе сами. Если оно будет противоречить предыдущим, игра не состоится. Правило — путь!»
С минуту все молчали. Дэнэль неподвижно сидел перед монитором, остальные стояли вокруг. «Правило — путь», одними губами повторил Валька, глядя на экран. Там опять возник космический пейзаж с миллионами незнакомых солнц.
Дэнэль откинулся на спинку стула и задумчиво пробормотал:
— Кажется, мы должны выбрать правило. Но какое?..
— Выбрать из тех, что уже есть? — спросил Валек. — Или, как сказано, найти в себе? Ну и игруха…
Ромка сказал, хрустнув пальцами:
— Если бы нужно было выбрать из тех девяти, какие есть, так и написали бы.
— Но что значит — найти правило в себе?
— Да очень просто, — хмыкнул Иан. — Пришёл-увидел-победил. В смысле, выиграл.
— Думаешь, так сразу? — усмехнулся Ромка. — Нет, не спорю, но, вообще-то… всему своё время, да и каждому своё.
— Это в любом случае, — согласился Дэнэль. — Однако здесь как аукнется, так и откликнется. В этом Лабиринте…. В общем, нужно быть осторожными.
— Но что может случиться? — с недоумением развёл руками Валек. — Давайте пока наугад выберем какое-нибудь прикольное или безобидное правило и начнём играть. А там разберёмся. Ну, например… кто к нам с чем зачем, тот от того и того. Пойдёт?
Иан резко поднял голову:
— Не слишком ли много внимания вы обращаете на это? Правила какие-то… Мне вот не особенно верится в разные там последствия.
Все промолчали, затем Валька тихо сказал:
— Ну, а если нам так хочется?
Иан слегка смутился и пожал плечами: мол, если хочется, то как хочется… Дэнэль посмотрел на друзей и нажал клавишу подтверждения.
Текст на экране исчез, и опять показалась заставка с песочными часами. Но музыка была уже другая — звучали собранные в электронную композицию радиосигналы, далёкие шорохи и отголоски чего-то грандиозного и непостижимого. И вновь всплыли слова.
— «Похвально! — стал переводить Дэнэль. — Игра начата неплохо. Ваши аспекты усиливаются. Первая задача игрока: найти меч Раснена…» — Дэнэль замер и почему-то замолчал, но потом продолжил: — «Если этого не сделать, меч Раснена станет тенью Светислава… За дополнительную сложность игроку даётся дополнительная помощь: основные правила при решении задачи — три, шесть, девять и десять».
— Это нечестно, — едва дослушав Дэнэля, заявил Иан. — Там играют без нас.
— А мне нравится! — воскликнул Валька, подпрыгнув на диване.
Ромка смотрел на внезапно побледневшего Дэнэля с немым вопросом. Он хотел что-то сказать или спросить, однако на экране появился в надпланетной синеве чёткий рисунок меча с отточенным лезвием и тонкими рунами на нём — а в следующий момент контуры меча неуловимо изменились, и Дэнэль приглушенно вскрикнул:
— Линкор!.. «Раснен»!..
Мальчишки почти стукнулись головами около монитора. Корабль словно бы завис в сбрызнутой звёздами космической черноте. И неясно было, дрейфует он или мчит куда-то с огромной скоростью. Ровно горели на выступах корпуса красные, белые и голубые огни… Потом изображение корабля стало отдаляться и разворачиваться — теперь это снова был тускло поблескивающий меч, устремлённый остриём вверх. А в нижнем правом углу экрана звёзды вдруг померкли, их поглотил смутно различимый силуэт, сгусток тьмы. Силуэт превратился в фигуру рыцаря в плаще, который шёл к мечу неторопливо и уверенно, с каждым шагом увеличиваясь и делаясь всё более отчётливым. Лицо чёрного рыцаря скрывалось под странным забралом, поверх которого неподвижным холодным светом блестели глаза. На сапогах рыцаря туманилась пыль растоптанных звёзд, а там, где он прошёл, оставалась бездонная тьма.
— Бог Смерти, Смертоносец, — прошептал Дэнэль, — кому-то придётся им стать… играть… Ему нужен меч Раснена — то есть, настоящий «Раснен», линкор…
— Зачем? — так же шёпотом спросил Валька.
— Зачем Богу Смерти оружие? — вопросом ответил Дэнэль и нажал несколько клавиш. — Но он его не получит.
Чёрный силуэт протянул руку к мечу, однако тот вдруг вспыхнул и исчез. Бог Смерти замер, казалось, в недоумении. Потом повернул голову и посмотрел прямо на замерших у монитора мальчишек — во всяком случае, у каждого из них появилось такое ощущение. Дэнэль даже отшатнулся, стукнувшись макушкой о подбородок Иана.
Но мрачная тень уже пропала, уступив место следующей надписи:
«Опасность временно ликвидирована. Один из игроков проявляется в аспекте Бога Смерти. Если он сумеет воссоздать своё имя, он сможет овладеть мечом Раснена или уничтожить его. Первое очень трудно, второе вполне приемлемо. Однако наилучший вариант — воссоздать имя Триединого». В подменю: «уравнение Нарсина»…
— Ну и игра… — сказал Валька то ли с недоумением, то ли с разочарованием. — Воссоздание имён, уравнение ещё какое-то… Что, у вас играют в такие игры? Я в ней ничего не понимаю.
— Едва ли, — ответил Дэнэль. — Едва ли это игра. Я тоже мало чего понимаю…
— Хорошо, — нетерпеливо спросил Иан, — и что мы со всем этим малопонятным будем делать?
— Сыграем в не игру, — поспешил Валек.
Дэнэль сказал:
— Мне нужно переписать «Лабиринт». Только как?.. Валь, покажи мне, какие у твоего вычисли… компьютера соединения.
— Тогда нужно вытащить системник… — Валька нырнул под стол, но тут же вынырнул. — Стоп! Но тогда и из игры придётся выходить. Ведь мне нужно выключить компьютер.
Дэнэль нерешительно посмотрел на экран, потом на клавиатуру.
— Валь, а у тебя есть инфракрасный порт? Или голубой? Ну, что-нибудь беспроводное…
— О! Точно! — воскликнул Валька. — Вот и решён вопрос! Есть и то, и другое. Давай, наверное, через «блютуз». Ну, который голубой. С ним это легче и быстрее…
— Так, не подходи больше ко мне, — сказал ему Иан и сел рядом с Ромкой.
— Тьфу на тебя, — огрызнулся Валек и показал язык.
Ромка отнёсся к взаимным подначкам своих друзей без интереса, а Дэнэль смотрел на экран.
— Ты готов? — спросил он у Вальки. — Я всё-таки временно выйду из игры, это можно.
— Выходи, а я гляну, сколько это места занимает… Так… Свойства… Ох-хо!.. С таким объёмом мы будем до вечера скачивать! До завтрашнего вечера!
Дэнэль отрицательно покачал головой, закатывая рукав.
— Справимся быстрее.
— Ух ты, а что это?
— Индивидуальный информаторий, — ответил Дэнэль, снимая с правой руки браслет индинформа. — Это и мини-вычислитель, и определитель личности, и коммуникатор — в общем, всё.
— Класс... Ты сначала сюда скачаешь «Лабиринт», — спросил Валька, — а потом в катер?
— Да… так, актив, автонастройка… всё, я готов.
— Сейчас, найду его… Ага, это, значит, он... На старт, внимание, марш! Процесс пошёл! Дэн, а почему программа этого УОР — одновременно компьютерная игра?
Дэнэль длинно вздохнул и покачал головой.
— Вот этого сам не знаю… Я могу ошибаться, конечно. Но я чуть-чуть заглянул в секреты этого оружия и всё-таки могу сравнивать… «Лабиринт» построен на основе древних легенд и мифов. А они-то — не совсем сказки. И в некоторых из них можно угадать… ну, не совсем УОР, но кое-что близкое... Особенно в религиозно-философском учении Хранителей Времени. И во всех этих сказках про страну Зазеркалию, отражённых двойников и прочее… Поэтому теперь я кое-что понимаю. Понимаю, чья рука померещилась мне на «Раснене», когда я дублировал инженер-контроль. Ну, вчера на даче я рассказывал об этом.
— Но чья рука? — спросил Валька.
— Мы его только что видели, — помолчав, сказал Дэнэль.
— Так ты хочешь сказать, что за твоим реальным линкором охотится тот виртуальный тип в чёрном плаще? — спросил Иан, кивая на монитор. — Из компьютерной игры? Даже если это не совсем игра…
— Не так уж это просто, — задумчиво сказал Дэнэль. — Ладно, дайте-ка, я посмотрю наконец, что тут за арифметика.
Когда Дэнэль кликнул на значке «уравнение», Иан с Валькой присвистнули. Уравнение впечатляло. Для людей, не занимающихся ежедневно высшей математикой, оно могло показаться непонятным набором цифр и букв. Однако курсант АЭКА Дэнэль, видимо, был знаком с царицей наук, и арифметическая тайнопись послушно заструилась на экране. Правда, уравнение он сходу не решил, но сказал, что задача не такая уж сложная, нужно только найти недостающие данные, а для этого — поработать с вычислителем разведкатера.
— Одно плохо, — в который уже раз добавил Дэнэль, — всё это завязано на «У».
— Угу, — внимательно дослушав его, сказал Иан. — Теперь объясни-ка кое-что: откуда в здешним «Лабиринте» взялся твой линкор, где ты юнгой, почему за ним гоняется Бог Смерти, и ещё вот это, — он дотянулся до экрана и звонко щёлкнул ногтем по стеклу, — что это ещё за аль-джебр ибн, хотя б, матэр диаболи…
— Н-ну, ты выдал… — покачал головой Валек. Он знал своего друга не один год, но всё никак не мог привыкнуть к тому, что рубаха-парень Иан иногда может заткнуть за пояс иного эрудита.
Дэнэль не так хорошо знал Иана, поэтому принял его игру слов за чистую монету.
— Ты считаешь, — спросил он удивлённо, — что алгебра — мать дьявола?
Валька с Ромкой засмеялись, а Иан, поморщившись, отмахнулся.
— Да ничего я не считаю, — ответил он — Я вообще считать почти не умею, за меня вон Валька всякие математики делает… Но мне больше всего непонятно, почему ты думаешь, что за реальным «Расненом» охотится виртуальный… этот, ну, из компьютерной игры-программы.
Дэнэль посмотрел на экран, затем перевёл взгляд на Иана.
— Потому что это не игра, я уже вам говорил, — сказал Дэнэль. — И говорил, что «Раснен» экспериментировал с УОР, и мы напрямую влезли в энергоинформационный мир.
— А вас туда не звали, — неожиданно вставил Ромка.
Дэнэль посмотрел на него и невесело усмехнулся.
— Не звали. Это уж точно.
— И что теперь вам за это? — полюбопытствовал Иан.
— Как говорил Эльф, рассчитать варианты невозможно, — сказал Дэнэль. — Но дело может кончиться плохо. Похоже, генераторы УОР создали… точнее, инициировали образ Бога Смерти.
— Нифига себе, — заявил Иан, — это как?
Валька недоверчиво спросил:
— Виртуальный образ сделали реальным? Как бы вытащили из небытия? Ты не преувеличиваешь?
Дэнэль помолчал, затем пожал плечами.
— Может, преувеличиваю. Это было бы неплохо. А может, нет.
Ромка уточнил:
— То есть, вероятно, вы сделали так, что у-оружие «Раснена» вытащило из энергоинформационного мира образ Бога Смерти и затем воплотило этот образ в машину уничтожения. И стал Бог Смерти во плоти. Так?
— Будто скачали из интернета особо опасный компьютерный вирус, — вставил Валька.
— Будто, — с неудовольствием откликнулся Ромка и повернулся к Дэнэлю. — Так?
— Не знаю, — ответил Дэнэль. — Ты сказал: «вероятно». Ты сказал правильно.
Часы в соседней комнате пробили четыре раза. День за окном постепенно терял свою яркость и переливался в мягкое предвечерье. Где-то неразборчиво жужжало радио.
— Значит, — сказал Валек, глядя на экран, — это и в самом деле «и игра, и не игра».
Ромка сказал с усмешкой:
— Солдаты, пушки — детские игрушки.
— Это да, — поднял голову Дэнэль. — По сравнению с УОР — детские игрушки.
Некоторое время мальчишки молча смотрели на экран. Потом Валька сказал:
— Ты говорил о религии Хранителей Времени. Что это?
Дэнэль ответил задумчиво:
— Это одно из старых учений… Хранители Времени считают время как бы надстихией стихий, особым энергоинформационным миром, вне которого нет ничего. Космос и Хаос — противоположности в плане времени… Кстати, а у вас нет такой религии? Или культа Времени и его Хранителей, Храма Судеб, Времени и Мировых Стихий?
— Есть, — почти в один голос ответили Иан и Валек и посмотрели на Ромку.
— Проснись же, — осуждающе сказал ему Иан и потрогал его плечо.
— Я не сплю, — ответил Ромка, — и всё слышу.
— Помнишь, — торопливо заговорил Валька, — ты нам когда-то что-то такое рассказывал, ну, там были и Хранители Времени, и Наследники Прошедшего Времени, и там у тебя время перетекало из Космоса в Хаос. Или наоборот. Помнишь?
Ромка хмыкнул почти как Иан:
— Помнишь!.. А ты помнишь, что я тогда говорил про всё это? Что всё придумал.
— Может, не совсем всё?
— Может. Но это когда было? Во втором или третьем классе. Мы тогда чего только не придумывали.
— Точно, — подтвердил Иан. — У меня кошмары по ночам были от ваших фантазий.
— Враньё! — возмутился Валька. — Ты от таких разговоров сбегал к девчонкам, а потом сам нас мучил своими романами то с Иркой Даниловой, то… Ладно, молчу. Слава богу, у тебя эта дурь прошла.
Немного покрасневший Иан сказал, что, во-первых, сейчас кто-то чего-то получит, во-вторых, это не дурь, а, в-третьих, разговор сейчас о другом. Валька поторопился согласиться и спросил у Дэнэля:
— Будем играть?
Дэнэль медленно повернулся к монитору и покачал головой.
— Пока не решено уравнение, не рискну.
Валька вдруг подпрыгнул:
— Глазам не верю! Уже почти скачали!
Ромка сказал с усмешкой:
— Можно вернуть диск на место, — он посмотрел на своих друзей. — Тем же способом, что и взяли.
Валька развил эту мысль:
— А ведь ни у тебя, ни у Иана нет компьютера. А там есть. А мне ещё нужен принтер. И сканер. И…
Иан покачал головой:
— Лучше в банк. Помните — тот, скандальный, про который говорят, что это «пирамида обмана».
— Ты собираешься потом вернуть деньги обманутым вкладчикам? — ухмыльнулся Ромка.
— А как же! Они карманы замучаются подставлять.
Задумавшийся о чём-то Дэнэль не улыбался. Он встал и взял со стола индинформ. Надел.
— Готово, значит, — сказал он тихо. Поднял глаза на Вальку, вздохнул. — Не играй пока. Удержишься?
Валька сначала растерялся, потом пообещал:
— Хорошо… То есть, конечно… А что… — спросил он, — что, это может навредить?
Дэнэль кивнул.
— Может. Пока не решено уравнение…
Его прервал звук открываемой двери — это вернулись Валькины родители. Иан сразу же сел рядом с Ромкой, как и полагается сидеть в гостях, а Дэнэль поспешно откатал рукав, закрыв индинформ, и на всякий случай выключил Валькин компьютер. Сам же Валек отправился встретить отца с матерью хотя бы в прихожей, раз уж не помогал на даче. Родители у него были ничего люди, но они не считали, что у сына должны быть какие-нибудь дела или увлечения, кроме учёбы в школе и помощи по хозяйству. В своё время Вальке (а также руководителю туристской секции Славику) много сил пришлось потратить, чтобы убедить их в том, что это не совсем так. Ромка с Ианом относились к Валькиным трудностям с пониманием и участием, хотя у них подобных сложностей не возникало. Ромка в житейских вопросах умело пользовался большой самостоятельностью, что почему-то выводило из себя школьных учительниц, а Иан, отец которого давно уже погиб на одной из необъявленных войн, был дома чуть ли не главой семьи. Вальке же оставалось лишь грустно мечтать о подобном положении. Вот и сейчас он вернулся к друзьям унылый и вздыхающий.
Ромка глянул на него и сказал, как бы подытоживая:
— Ладно. Главное мы сделали. — Он посмотрел на Дэнэля: — Завтра увидимся?
Дэнэль пожал плечами:
— Если будет у вас время… — Он взвесил упаковку с диском на ладони и посмотрел на Валека. — Пусть пока будет у меня. Хорошо? Не обижаешься?
— Нет. Пускай у тебя, — кивнул Валька. — Да я бы всё равно не стал играть один.
Иан неопределённо хмыкнул, а Ромка сказал, планируя ближайшее будущее:
— Сейчас ко мне за великом, у меня нормальный «Салют», Дэн доедет без приключений. А завтра… завтра конченый понедельник и самостоятельная по химии… Ладно, это мура. А в конце классный час. Так, а это лишнее.
— Да чхать, — сказал Иан-грубиян. — Мы с тобой слиняем и как раз купим Дэну провизии. И дождёмся Вальки.
— Решено. Иан, мы с тобой на твоём вело. Валь, твой на ходу?
— Кажется, да.
— Кажется!.. — почему-то рассердился Иан. — Я больше чинить не буду! Чтоб проверил!
— Будет сделано…
Иан, Роман и Дэнэль вышли в прихожую. Следом за ними вышел и Валек. Добродушный Сергей Васильевич, его отец, прогудел от уже включенного телевизора привет дружной компании туристов, как вас там комары не съели… на даче их — жуть… да, ночи тёплые, как раз с костром и гитарой, но и школа уже… Тётя Зина принесла обувающимся ребятам по большому сочному яблоку, только что с ветки, смотрите, не забрызгайтесь… вы там хоть обедали со своим турпоходом… ведь чтобы хорошо учиться, надо хорошо есть, а учёба это главное, без знаний не проживёшь…
Иан с Ромкой заверили, что свобода и природа очень способствуют, особенно аппетиту, комаров на диво не было… все с удовольствием идут делать уроки, поскольку третьи сутки изнывают от жажды знаний… яблоки очень вкусные, спасибо, до свидания.
Когда друзья ушли, Валька закрыл дверь, вздохнул, ответил на незначительные вопросы мамы и поплёлся к окну. Он увидел, как ребята, обогнув угол здания, неторопливо зашагали через корты школьного двора к башне пятнадцатиэтажки, где жили Иан и Ромка. Друг над другом, Иан в третьем, Ромка в четвёртом этаже. Глядя им вслед, Валька в сотый или тысячный раз пожалел, что живёт не по соседству с ними и не может быть с ними так, как они. Всегда. Рядом. Это была не зависть. И это была не ревность. Это была не вполне объяснимая, но давно уже привычная горечь. Скорее всего, ни Иан, ни даже всё чувствующий Ромка не знали, что именно они — самое важное для Вальки. Ему даже несколько раз снился почти один и тот же сон о переезде в другой город (такое едва не случилось однажды), и всегда Валек просыпался от тоски и страха. И всякий раз, осознав, что это лишь сон, засыпал вновь с облегчением и благодарностью.
Валька смотрел сквозь стекло, как Ромка, Дэнэль и Иан, разговаривая, медленно бредут мимо турников (Иан, конечно, не преминул поиграть на брусьях), останавливаются. Ромка вдруг обернулся и махнул рукой — будто знал, что Валька стоит у окна. Валек, хотя и понимал, что его не увидят, сделал то же самое. Дэнэль тоже поднял руку. Иан, обернувшись к ним, видимо, сказал что-то смешное. Но махнул и он.
Длинно вздохнув, Валька сел за стол. Опять вздохнул и дотянулся до ближайшего учебника, это была экология. А потом ещё геометрия, литература и химия… Ну, химию можно и не открывать, Валек давно уже всё там выучил просто потому, что интересовался пиротехникой и другими эффектами. Домашнее задание по геометрии он сделал за полчаса, хотя заданный многоугольник норовил превратиться в клиновидный чертёж «Раснена». А Маяковского Валька считал рифмоплётом и не любил, к тому же сейчас ему словно шептали над ухом: «…и игра, и не игра». Но, с другой стороны, вот это: «В сто тысяч солнц закат пылал…» Да, это сила.
Валька поднял глаза и посмотрел в предвечернее небо. Затем его взгляд скользнул по монитору, объективу камеры…
«Но ведь я обычно её выключаю. А к компьютеру никто не подходит, и маме, и отцу хватает своих тэвэ, один на кухне, другой в комнате. Братец? Он не приходил, ведь он уже неделю торчит в Питере, в командировке… Ладно. Не играть. Просто посмотрим, была ли запись. Ведь камера была выключена».
Валька медленно потянулся к выключателю. Рука нерешительно замерла. Нет, он дал слово, что не войдёт в «Лабиринт», и слово своё сдержит. Но эта игра-не-игра, эта программа УОР… Она ведь никому ничего не обещала. Может ли сверхпрограмма включить видеозапись? И что ещё она может? Пригласить (трансгрессировать) сюда тот виртуальный образ? О котором Дэнэль сказал, что это Бог Смерти. Инициированный генераторами УОР. И так похожий — или это лишь почудилось? — на Дэнэля.
И на него, на Вальку…
Валька куснул губу и нажал на клавишу сетевого фильтра.