Закат периода Потоцких
Вход, а вернее визд в "Софиевку" до 1836 г. был только со стороны оранжереи. Грунтовая дорога в этом месте по срезанному косогору была проложена лишь в 1833 г. В письме к С. Костки Потоцкого - двоюродному брату Щенсного - София 16 марта 1816р. писала, что обелиск с вычеканенной на нем надписью греческим и латинским языками "Любовь - Софии" был изготовлен еще ее покойным мужчиной. Обелиск запланирован был установить во дворе "Софиевки" перед дворцом, который планировалось построить. Это хотел реализовать их сын Александр. Где Лагард, который видел обелиск в 1811 г., отмечал, что он высотой 60 футов, изготовленный из одного блока гранита, на нем есть надпись "Любовь - Софии". Где он стоял, - неизвестно.
Как вспоминалось, на месте павильона Флоры до 1820 г. никакой "Хаты" не было. Сразу перед посетителями открывалась панорама всего Нижнего пруда. Змеи на Большом фонтане также не было. Вода била вверх просто из щели в камне. Подводилась вода с Верхнего пруда до фонтана по временным (возможно, деревяних) трубам, поскольку чугунные трубы, изготовленные Тульским заводом, были установлены лишь в 1808 г. На скале восточного берега пруда (в настоящее время Кавказская гора или символический остров Итака) была установлена статуя Купидона (Амура), а в восьмиугольной балюстраде на гранитном постаменте на Левкадский скалы построена Пастушья хата.
На западном берегу Нижнего пруда к аллее подходила сплошная стена деревьев Дубинки, потому что террасы Бельвю тогда не было и аллеи к Китайской беседке также. На террасе Муз не было ни террас, ни обелиска. На гранитном источнике Гиппокрени, украшенному позолоченными ужами, стояла алебастровая ваза с цветами.
На том месте Площади собраний, где теперь стоит статуя Париса, за "Описанием Софиевки" С. Грозы, в липовой роще находился храм Венеры. По сторонам камяной плиты (лежит она и в настоящее время) были установлены четыре гранитных столбика немного выше 0,5 м, на которых стояли мраморные вазы с цветами.
В Темпейский долине, неподалеку от левого берега ручья, стояла на гранитном постаменте белая мраморная ваза, окутанная гирляндой роз; по утверждению С. Грозы, это был храм богини Флоры. Неподалеку от Афинской школы в сосновой роще, посаженой в виде сердца, на гранитной плите было установлено гранитный педестал, на котором находилась мраморная ваза с барельефными изображениями бога Гименея.
Над берегом Камянки и в настоящее время стоит четырехгранный педестал из серого гранита. При Л. Метцелі его окружали пирамидальные тополя. На педестали стояла ваза с цветами, а на прикрепленной к нему доске из черного мрамора вычеканено восьмистишие, автор которого, обращаясь к быстротекущему ручью, который прощается с цветущим берегом, сетовал: "Так же быстро проходит каждый радостный день каждого человека". Автор этого "обращения" - сам С. Щ. Потоцкий. Ему принадлежат и выбитые внутри гроту Калипсо две строки.
Над водопадом и храмом Фетиди (на краю дамбы) по сторонам ограждения были установлены четыре морских чудовища; в самом гроте стоял бюст Пелея. В "Птичнике", который находился на правом берегу ручья, содержались горлицы. Остров Анти-цирцеи на "Сладком", или "Волшебном" море не был зеднаний мостом с берегом; на него можно было попасть только на лодке; на дамбе и острове были пристани. Вспоминая о "Птичник", где Легард пишет, что из него слышать "щебет многих птиц, который сливается с шумом водопада".
За утверждением С. Грозы, работы из совершенствования "Софиевки" не прекращались к видизду Л. Метцеля в Варшаву. "Каждый день, - пишет он, - почти несколько десятков человек были заняты взрывными работами и шлифованием гранита, посадками деревьев и усовершенствованием водной системы". София Потоцка "не жалела средств для приумножения красоты "Софиевки"... Много огромных скал, долины и холмы..., - все это было бы полумертвым, если бы не вкус и мастерство Л. Метцеля... Величественная всегда природа, но которой она становится величественной в руках опытного мастера".
Интересна и другая сторона деятельности Метцеля в "Софиевке". Из его писем известно, что когда парк еще только строился, из Умани в Тульчин уже 16 июня в 1799 г. отправляли цветную капусту, а в 1800-1803 гг. - дыни и их семена, цветную капусту, особенного сорта вишни. Осенью в 1803 г. выслано сверх З0 тыс. коконов шелкопряда. Отсутствуют сведения, продолжалась ли эта деятельность после смерти магната.
В 1813 г. Л. Метцеля было назначено начальником управления сухопутных и водных путей сообщения Польского королевства и он выехал в Варшаву.
После смерти С. Щ. Потоцького управление имением перешло к рукам его старшего сына Юрия Феликса, картяра и мота. Он сразу же упразднил генеральный чинш и обновил барщину. Повинности крестьян увеличились. Кроме родительского долга в размере около 7,5 млн. польских злотых, Юрий проиграл около 30 млн., то есть все свое имение. В Петербурге он оформил передачу своей мачехе Софии права распоряжаться той частью имения, которая была частицей ее и ее детей. София в 1808 г. пыталась продать царскому правительству Умань, которая стала центром уезда, а также "Софиевку". Власть не спешила с покупкой, и София 10 сентября в 1810 г. обратилась к Александру И с просьбой ускорить это решение. Но покупка не состоялась. Парк в то время содержался в образцовом порядке.
30 июня в 1821 г. царь собственноручно написал С. Потоцькій письма, в котором выражал ей искреннюю благодарность. Но дни самой Софии были считаны: она была неизлечимо больна. Осенью в 1821 г. София следует к Петербурга, где 22 мая в 1822 г. оформляет свое завещание. Не возвращаясь в Умань, София из столицы выехала в Берлин, где умерла 12 (24) ноября в 1822 г.
Уманское имение переходит во владение ее сына Александра, который родился 1798р. Он уже успел побывать на Кавказе и получить звание полковника. В литературе существует утверждение, что О. Потоцький совсем не интересовался парком, запустил его, живя в Варшаве. В действительности первый и последний раз он был в Варшаве лишь в 1831 г., а жил в Тульчини, Одессе, Умани. "Софиевка" была при нем в прежнем блеске. При О. Потоцькому в парке были установлены беломраморные статуи Т. Костюшка (на Кавказской горе) и наполеоновского генерала Ю. Понятовського (на Елисейских полях) -племінника последнего польского короля. По просьбе О. Потоцкого, А. Андржеєвський в 1829 г. составил описание растительности парка.
О. Потоцького подавляло презрение польской шляхты. В письме от 2 (14) мая в 1831 г. из Берлина он писал, что выехал из России не для того, чтобы пристать к восстанию, а для того, чтобы не быть ничем скомпрометированным, поскольку на родине есть достаточно горячих председателей, "а я не хочу иметь с ними никакого звязку и признаю, что я очень боюсь виселицы и расстрела; потому считаю, что лучше спокойно сидеть в Вене или Берлине... Я же не виноват в том, что у меня польская фамилия, к тому же дьявольски запятнано...". Но под давлением старшей сестры Софии Киселевой (вышла замуж за царского любимца) он в канун разгрома восстания прибыл в Варшаву и дал деньги на формирование полка, который не успел произвести ни одного выстрела. 14 января в 1831 г. О. Потоцький выехал из Кременеця Волынского уезда с намерением поселиться в Галичине, но польские шляхтичи встретили его там еще с большей ненавистью, и вскоре он переехал в Вену.
После взятия в 1831 г. царскими войсками Варшавы в Петербурге стало известно, что О. Потоцький присоединился к восставшим полякам. Согласно с царским указом имения "мятежника" Потоцкого были секвестровани, однако уманским имением продолжал управлять его уполномоченный и только 13 марта в 1832 г. Киевская казенная палата назначила своего управителя - капитана гвардии Маркевича. Собственно этим и заканчивается первый период развития "Софиевки", которая с 1836 по 1859 г. подчиняется управлению военных поселений.
