Станислав Юшков: «Язык искусства – это такое всемирное эсперанто!».
В галерее LENIN – графика: акварели Станислава Юшкова.
Абстракции: в прозрачных слоях тонут полуразмытые фигуры. C помощью геометрии и цвета Станислав Юшков рассказывает нам о своем видении мира: прозрачно синий, зеленоватый, как бутылочное стекло, сумеречный, но не мрачный, такой мир, который увидишь, бросив быстрый взгляд за окно в весенний или осенний день.
В короткой вступительной речи Юшков сказал о том, что, по инициативе Юрия Баранника, показывает на этот раз только акварели и только большого размера, а ведь мог бы выставить и эмали, и пастели, и энкаустику. И тут речь Юшкова прервал Баранник замечанием: «В Украинском Доме покажешь все!» Тут уж действительно вспомнишь столичный Украинский Дом с его солидными итоговыми экспозициями: Юшков – зрелый сложившийся мастер. И выставка в галерее LENIN - одна из многих и многих.
Однако же Юшков – живой и молодой художник. Такое впечатление складывается при личной беседе.
- Вот Вы, Слава, говорили о зрителе-собеседнике. Собеседник ведь – большая редкость и в жизни и в искусстве.
- Это вообще редкое счастье, когда находишь, с кем поговорить.
- А на Ваших выставках, Слава, диалог между зрителем и художником происходит?
- Я уверен! Ко мне приходят не все, но те, кто приходит – конечно, это мои собеседники. Я с ними разговариваю, не открывая рта, диалог происходит посредством работ. И я, приходя на выставку, могу лично не знать человека, но контакт случается благодаря работам. Вот это диалог!
Язык искусства – это такое всемирное эсперанто! Можно говорить на разных языках, но искусство сближает. Это не значит, что я разговариваю с толпой! Моих собеседников, может быть, человек двадцать, но мне их более чем достаточно. Я ведь не политик, не шоумен, я художник.
- Вот Вы, Слава, сказали, важно не «что», а «как» в искусстве. Мне эта позиция очень близка и приятна: ремесло - вещь редкая, почетная и уважаемая. Вообще, тут в галерее LENIN часто возникают такие стихийные дискуссии об актуальном искусстве, когда художнику важно придумать, создать проект, а ремеслом художественным он может и не владеть. Вы же работаете в самых разных техниках: акварель, энкаустика, эмаль, пастель, гобелен…
- Давай вспомним, с чего началась моя акварель. Молодой художник, то есть я, получил маленькую мастерскую, и, работая на холсте маслом и темперой, через два года уже не мог придумать, куда складывать работы. Поэтому я и начал работать акварелью: тоненький листик бумаги, эмоция выплескивается, и работа складывается на полочку. Работы я показывал только своим друзьям, жене и своему ребенку, который в три года бегал по моим листам и кричал: «Папа, вот это мне нравится!» Я говорил: «Не с той стороны...», а ребенок отвечал: «Не имеет значения!».
Вот так я стал работать акварелью и редко обращался к маслу. Акварель дала мне возможность быстрого выплеска эмоций, моментального, в реальном времени. Хотя моя техника позволяет и длительный процесс: я месяц могу работать над акварелью, смывать ее... Моя техника меня устраивает: она позволяет мгновенно выразить что-то, а если я «перерабатываю» акварель, смыть ее проще, чем переписать холст. Это в моей натуре: утро всегда с левой ноги начинается, перемены настроения, а холст требует усидчивости и постоянства. Представь: в один и тот же холст в течение месяца ты впихиваешь все свои проблемы, радости… А человек должен быть эмоциональным, или плакать или смеяться.
Разные техники я осваиваю, потому что мне как профессионалу было бы скучно делать одно и то же. В какой-то момент мне показалось, что акварель мне уже понятна - конечно, это самообман, но все-таки. Я уже не мучаюсь, сопротивления материала нет, думаю уже только о том, что я хотел показать, а как – идет само по себе. И вот тут начинается освоение новой техники.
Тоже – дело случая. Эмалями я начал заниматься, когда мой товарищ пригласил меня исполнять два огромных заказа для Харьковского метро – по сорок квадратных метров. То есть – я зарабатывал деньги, я был соавтором, и я в процессе учился технике. И мне настолько понравилась эмаль, что я начал параллельно делать эмали. Есть традиционная техника эмали, но я процесс технологический нарушил, придумал свои штуки, и это мне интересно, и интересно моим друзьям.
И так с каждой техникой – так же было с гобеленом. Было время, когда мы ткали гобелены вместе с женой – она – моя однокурсница, такой же художник, как и я, мы вместе учились в училище, а потом в Харьковском институте, вся жизнь у нас вместе.
- А дочь Ваша – художник?
- Нет. Она окончила художественную школу, а потом сказала, что два художника в семье – горе, а три – трагедия, и пошла в университет на филфак. Сейчас же она мечтает открыть в Днепропетровске галерею... Это было бы здорово!
Инга Эстеркина
11.03.2008