Предыдущая       Главная       Следующая

НАЦИОКРАТИЧЕСКИЕ КОНЦЕПЦИИ

§1. Микола Михновский — романтик украинской идеи

Первым, кто открыто заявил о колониальном статусе Украины в составе Российский империи и праве ее народа на самоопределение, был харьковский адвокат Микола Иванович Михновский. В 1900 году он выступил с речью «Самостийная Украина», текст которой в том же году был издан во Львове отдельной брошюрой. Проблемы отношений Украины и России впервые в новейшей истории рассматривались с позиций украинской государственности. «Украинская мечта» в виде проблемы освобождения нации явилась миру. И хотя публикация содержала больше вопросов, чем ответов, относительно того, какими путями должна идти Украина к независимости, сама постановка вопроса выдвинула ее автора на одно из ведущих мест на украинском политическом небосклоне.

Михновский в эмоциональной форме характеризует притеснения украинского народа в царской России. «По какому праву, — пишет он, российское царское правительство ведет себя с нами на нашей собственной территории, как со своими рабами?.. На основе какого права на все административные посты нашей страны чиновниками назначены исключительно россияне (москали) или москализованные ренегаты? По какому праву из наших детей готовят в школах врагов и ненавистников нашего народа? Почему даже в церкви господствует язык наших угнетателей? По какому праву правительство российское содранные с нас деньги тратит исключительно на пользу российской нации, лелея и поддерживая ее науку, литературу, промышленность и т.д.? И, наконец, самое главное, имеет ли вообще право царское правительство издавать для нас законы, универсалы и административные положения?» ¹.

Отвечая на эти вопросы, автор доказывает, что Россия нарушает почти все статьи Переяславского соглашения 1654 года, сводя к нулю украинскую автономию. Из этого делается логичный вывод о том, что невыполнение договора одной стороной дает право другой также не выполнять его положения. А, следовательно, «единая неделимая Россия» для Украины не существует.

Намечая первоочередные задачи новой украинской интеллигенции, рассматривая её как движущую силу национальной революции, М.Михновский подчеркивал: «Времена вышитых сорочек, свиток и водки прошли и никогда уже не вернутся... Украинская интеллигенция встает на борьбу за свой народ, на борьбу кровавую и беспощадную. Она верит в силы свои и национальные, и она выполнит свой долг...» ².

Безусловно, в данном случае Михновский во многом выдавал желаемое за действительное. И украинский народ, который не прошел периода классовой стратификации и имел достаточно туманные представления о собственных интересах, и интеллигенция, пребывавшая в основном в плену социалистических идей, привыкшая обслуживать имперский режим и считавшая себя частью общероссийской демократии, — все они в то время не были готовы к политической борьбе за национальные права. К тому же радикализм автора «Самостийной Украины», иногда граничивший с шовинизмом, мешал популяризации его мыслей. Заявления типа: «Любой, кто на всей Украине не за нас, тот против нас. Украина для украинцев, и до тех пор, пока хотя бы один враг-чужак останется на нашей территории, мы не имеем права сложить оружие» ³, — отталкивали от украинской идеи (в интерпретации Михновского) другие национальности полиэтнического общества.

Брошюра Михновского была первой попыткой оформить дискриминируемые национальные чувства украинцев в рамках политической программы. В сущности, ее трудно назвать программой, ибо вопросы тактики и стратегии политической борьбы очерчены в «Самостийной Украине» весьма приблизительно. Скорее, мы можем рассматривать работу Михновского как зеркало переживаний, кипевших в душах молодых украинцев, окрыленных идеями национального освобождения накануне революционных потрясений начала XX столетия. Отсюда — превалирующее влияние эмоционального фактора, определенный недостаток объективного анализа, выразительные шовинистические акценты. Однако все эти очевидные недостатки документа не могут повлиять на его общую позитивную оценку в смысле четкой постановки вопроса о независимом украинском государстве. Заслугой М.Михновского перед украинской государственностью следует считать то, что он публично заявил о законном праве украинского народа самостоятельно решать свои проблемы.

Главным врагом Украины М.Михновский считал Россию. Он предостерегал увлеченных социалистическими идеями земляков, что даже в случае свержения самодержавия, Украина останется в колониальном положении, если не выйдет из состава империи во время революции. М.Михновский предлагал идти к независимости проторенными путями западных стран, используя творческие потенции национализма европейского типа.

Однако он не учитывал того, что, скажем, в Германии и Италии национализм был неотделим от борьбы за общечеловеческие права и свободы, которые всегда ставились на первое место. К тому же население этих стран было преимущественно мононациональным. Эти существенные факторы были проигнорированы и национальная идея, в изложении М.Михновского, не нашла в начале века широкого признания в украинском обществе.

В середине 20-х годов эти идеи трансформировались в движение, возникшее на западноукраинских землях, вошедших в состав Польши. Его идеологией стал «интегральный» или действенный национализм, автором которого был Дмитро Донцов.

§2. Главные идеи действенного национализма Дмитра Донцова

В начале своей политической и публицистической деятельности Донцов отдал дань социалистическим идеям и даже состоял в украинской социал-демократической партии. Однако, ещё перед Первой мировой войной в его творчестве появились выразительные антироссийские тенденции, которые укреплялись по мере отдаления Донцова от товарищей по партии. Он подчеркивал опасность для Украины следовать примеру северной соседки и призывал украинцев повернуться лицом к Западу.

На основании этого вывода Донцов предлагает связать геополитическое будущее Украины с Германией и Австро-Венгрией. В частности, накануне очевидного конфликта этих государств с Россией и ее союзниками, он призывал (в случае поражения последних) к созданию в границах Австрийской империи «Украинского коронного края».

Донцов постоянно предостерегал украинских политиков от увлечения социалистическими идеями, поступавшими из предреволюционной России. «Равенство рабов перед сильным хозяином и господином, — писал он после событий революций 1917 года, — представлялося равенством свободных граждан, и легенда о «демократической России» производила формальное опустошение среди вульгарно мыслящих масс. К этому присоединялась новая легенда о России — носительнице политического и общественного прогресса. Импульсивная игра сил в варварском, неуправляемом обществе, естественный взрыв недовольства в деспотически управляемом крае — считались проявлением колоссальной духовной энергии, беспомощные конвульсии сломанного деспотической болезнью организма — признаком сопротивляемости и большой жизненной силы» ⁴. К слову, давно нарисованную Донцовым картину мы, фактически, можем наблюдать и сегодня.

Вступая в третье десятилетие XX века, Украина оказалась в весьма сложной ситуации. Галиция находилась в составе Польши, в которой режим Пилсудского проводил жестокую политику по отношению к украинскому этническому меньшинству. Значительные украинские территории отошли к Румынии и Чехо-Словакии. Украинская «государственность» во всем известном виде существовала в форме УССР. Конечно, говорить о том, что это псевдогосударство могло самостоятельно решать вопросы создания гражданского общества и полноценной нации, мы не имеем никаких оснований.

В середине 20-х годов идея украинской государственности переживала тяжелый кризис. По мнению Донцова, её демократическая модель была скомпрометирована непоследовательной, во многом деструктивной политикой Центральной Рады, а монархическая — такими же действиями гетманского правительства Скоропадского. Необходимо было найти новые импульсы для реанимации воли украинского народа к суверенитету. Эти импульсы должны были родиться в условиях всё большего распространения идей тоталитаризма, воплотившихся прежде всего в российском большевизме, итальянском фашизме и немецком национал-социализме. Политические успехи этих радикальных движений в своих странах позволяли надеяться на то, что внесение их основных постулатов в стратегические концепции любой национальной идеи будут иметь позитивные последствия. Ставку на это сделал и Д.Донцов, который с 1921 года проживал во Львове. Квинтэссенцией его теоретических разработок стало известное произведение «Национализм» ⁵.

Как и ранее, публицистически приспосабливая идеи философского иррационализма — Шопенгауэра, Гартмана и особенно Ницше, а также других философов — к Украине, автор «Национализма» призывал раз и навсегда отказаться от рационального мировосприятия. Взамен главенствующее место в нем должна была занять воля к жизни ⁶. Проявления воли, интерпретировал Донцов идеи «философии воли», «это ни что иное, как наслаждение разрастания, выхода за собственные границы» ⁷. Ибо «экспансия — не только самоутверждение собственной воли к жизни, а и отрицание таковой у других» ⁸.

Отсюда выводились два первых требования действенного национализма: «укреплять волю к жизни, к власти, к экспансии» и «стремление к борьбе и осознание ее необходимости».

Донцов выделяет как следующее требование волевого национализма — романтизм и догматизм в восприятии предлагаемой идеологии. Первый должен «питаться легендой «последнего боя», отрицанием того, что есть и увлекательной картиной катастрофы, приносящей новое». Второй — «появится в сопровождении категорического приказа, беспрекословного послушания» ⁹. Объединяя эти понятия, Донцов отмечает: «иллюзионизм является синтезом обоих: он противопоставляет «смысловому» — иррациональное..., доказательствам — авантюризм..., он не дискутирует..., хочет осуществить идею несуществующую и принципиально противоположную конкретной». Все это обусловливает «его воинственность, антипацифизм» ¹⁰.

Поэтому одними из главных требований действенного национализма к его последователям Донцов считал фанатизм и аморальность. По его мнению, национальная идея должна была быть «аморальной», то есть не руководствоваться принципами общечеловеческих ценностей. Осуществлять же аморальную политику должен фанатик, который «считает свою правду единственной, общей, обязательной для других. Отсюда его агрессивность и нетерпимость к иным взглядам» ¹¹.

Пятое «синтетическое» требование провозглашенной доктрины заключается в возведении до уровня государственной политики империализма. «Империализм, — заявляет Донцов, — это не только грабеж, но и одновременно выполнение общественных обязанностей в общественных интересах нациями, призванными и способными на это. Есть высшие и менее значимые народы, те, которые умеют править другими (и собой), и народы, которые этого не умеют... Право сильных рас организовывать людей и народы для укрепления существующей культуры и цивилизации ¹².

Вышеупомянутое право Донцов предлагает осуществлять путем «творческого насилия инициативного меньшинства», которое должно подчинить себе собственный народ и принудить его к агрессии против других. Это — шестое из требований, на которых построил свою теорию автор «Национализма». Он подчеркивает, что «этот метод (насилие) не является таким, который может быть, а может и не быть. Агрессия, посредством которой новая идея воплощается в жизнь, не является случайной, она имманентна каждой «теологической» религиозной либо национальной идее» ¹³.

Подводя итоги своего основного произведения, Донцов повторяет вслед за Ницше: «необходимо произвести основную переоценку ценностей. «Фанатизм», «инстинктивные чувства», «эмоциональность» вместо «разумного» подхода, дух «национальной нетерпимости», — все, что оплевывали у нас, должно реабилитировать свежее и молодое украинство» ¹⁴. И, следует отметить, эти лозунги, поданные под флером борьбы за действительно святое дело — освобождения родины, притягивали к себе галицийскую молодежь, которая при тоталитарном польском режиме была поставлена в условия, во-первых, усложняющие для нее получение соответствующего образования, престижной работы, ограничивющие правовой статус, а во-вторых, вынуждающие бороться за свои национальные и общечеловеческие права насильственными методами.

§3. Действенный национализм как идеологическая база ОУН

Тоталитаризм в 20–40 годы правил политическим балом в Европе. И Донцов, фактически, попытался с помощью своей книги подчинить его идеологии украинское национальное движение. Верно, на наш взгляд, объяснил феномен успеха «Национализма» в молодежной среде один из лидеров ОУН (Организации Украинских Националистов) С.Ленкавский. Задачей политических деятелей, стремящихся возглавить движение сопротивления в Галиции, было, по его словам, подчинить течения, «кипящие в умах поколения, ищущего пути. Донцов старается эти психологические процессы, взрывающиеся стихийно, как неприятие существующей действительности, скрепить, дать им теоретическое обоснование и на их основе переделать душу нового украинца. Почва, на которой выросла эта идеология, абсолютно психологическая» ¹⁵. На волне этого «неприятия», использованного создателями будущей ОУН, и возникла в 1929 году эта организация. Формально не входя в ОУН, ведущим ее идеологом стал Донцов.

Хотя политическая часть донцовского «интегрального национализма» базировалась на классических доктринах фашизма, Организация Украинских Националистов скорее напоминала аналогичные формирования в странах Восточной Европы. Известный украинский политолог И.Лысяк-Рудницкий по этому поводу отметил: «Ближайших родичей украинского (интегрального) национализма следует искать не столько в немецком нацизме или итальянском фашизме — продуктах индустриальных и урбанизированных обществ, сколько среди партий этого толка у аграрных, экономически отсталых народов Восточной Европы: хорватские усташи, румынская железная гвардия, словацкие глинковцы, польский ОНР... и т.д.» ¹⁶.

Донцов разрабатывал и теорию организационного построения ОУН. Именно этой проблеме посвящены его предвоенные брошюры (которые позже вошли в сборник «Крестом и мечем», Торонто, 1967 год).

В одной из них («Объединение или разъединение») автор призывает силой подчинить воле ОУН все остальные течения украинской политической жизни. Для этого, по его мнению, необходимо «...сеять ненависть к своим! Ширить междоусобицы и взаимное недоверие! В родной дом вносить раздор! Да, именно это! Ибо без этого — нет никакого объединения, никакой соборности. То, что тупоумная демократия этого не понимает — ничего удивительного» ¹⁷. Объясняет Донцов и то, как потом объединить покоренное общество: «Прежде всего — установив ряд догм, ряд правил, ряд аксиом во всех сферах общественной жизни, резко очерченных, ясно противостоящих всем другим, бескомпромиссных, установив свою правду, единственную и безошибочную... Вбить эту веру и эту правду во взбаламученные изменчивой эпохой и чужими стараниями мозги масс, без жалости уничтожая сомневающихся... В роли этого магнита (объединяющего. — Авт.) все равно выступает меньшинство, группа. Она ставит свою печать на мысли и воле масс. Она — организованная не в партию, не в объединение, а в карающий Орден — ведет эти массы» ¹⁸.

Такое кредо Д.Донцова дорого стоило Организации Украинских Националистов, которая, по крайней мере до 1943 года, безоговорочно принимала его идеологию. Известный украинский политолог Андрей Билинский подчеркивал, что в описываемый период догматы Донцова составляли «содержание, которое в целости приняла ОУН. Во всех довоенных писаниях ОУН славила Д.Донцова как идеолога украинского национализма... «Донцовизм» провозгласила ОУН своей политической религией» ¹⁹.

§4. «Нациократическое государство» Микола Сциборского

Донцов был не единственным оуновским идеологом. Свою модель украинского нациократического государства в середине тридцатых годов предложил Микола Сциборский — на то время, фактически, второй после Е.Коновальца человек в ОУН. В 1935 году он издал в Париже книжку «Нациократия», в которой изложил свое видение украинской государственности.

В этой работе он подверг острой и подчас справедливой критике демократический, социалистический, коммунистический и монархический общественные строи. В то же время весьма положительно трактует фашизм итальянской модели. Для Сциборского «фашизм — это прежде всего национализм — любовь к своей родине и патриотические чувства, доведенные до самоотречения и культа жертвенного фанатизма» ²⁰.

Тут же Сциборский разъясняет и сам термин «нациократия»: «Нациократией называем режим господства нации в собственном государстве, который осуществляется властью всех социально-полезных слоев, объединенных — в соответствии с их общественно-производственными функциями — в представительских органах государственного управления» ²¹. Казалось бы, жизнеспособная схема, которую вполне возможно воплотить в жизнь. Однако — при одном условии, а именно — наличии не абстрактной, а реальной политической нации. Нациократы же разрешали этот вопрос очень просто: они, не особенно беспокоясь об аргументации, заявили, что «нация — это вечность», а, следовательно, желаемое выдали за действительное. Отсюда – их неспособность к каким-либо дискуссиям относительно реальности предложенного ими строя. «Решающим является то, — пишет Сциборский, — что национализм — это не хлипкая партийная теорийка, это универсальное и непримиримое в своей внутренней логике мировоззрение. «Согласовывать» его с кем-либо методами «конгрессионных дискуссий» и торгов немыслимо... Объединение идеологической сущности национализма с политической тактикой «всеукраинских конгрессов» — равнозначно для него самоубийству» ²².

Согласно модели Сциборского, формой общественной организации для нациократии является государственный синдикализм. Нациократия отбрасывает участие политических партий в государственном управлении. Она отстаивает диктатуру, опорой которой должен стать ударный, боевой отряд революции — организованный национализм. Поскольку же М.Сциборский был одним из наиболее влиятельных членов провода ОУН, понятно, какую организацию он имел ввиду. В то же время, в отличие от фашистской доктрины, которая признает диктатуру единственной формой организации общества, Сциборский подчеркивал, что в нациократическом государстве власть диктатора будет временной. «Покладая на диктатуру чрезвычайные исторические задачи, будучи убежденным, что лишь она сможет их выполнить, — пишет он, — национализм осознает опасность ее самоконсервации и окостенения, когда она станет целью для самой себя... В отличие от других авторитарных концепций, он признает диктатуру не неизменным принципом, а лишь оправданным необходимостью временным периодом» ²³.

В разрезе нациократическое украинское государство виделось Сциборскому так: народные массы принимают участие в общественной и политической жизни через представительство в органах местного самоуправления и в синдикалистских организациях. Государство должно делиться по административному принципу на края, волости и общины, подчиненные органам самоуправления. Выборы в последние происходят по принципу прямого, общего, равного и тайного голосования. Во всех звеньях административного деления существуют также общегосударственные, административные, хозяйственные и другие учреждения, выполняющие свои функции под непосредственным руководством государственного правительства.

Законодательным органом является Государственный совет, который избирается по тому же принципу, что и местные, из кандидатов, определенных синдикатами. Первым лицом нации и государства станет Глава Державы.

Итак, перед нами несколько примитивная, однако вполне возможная схема государственного устройства. Кстати, ее элементы (например, представители президента на местах) использовались бывшим украинским режимом Леонида Кравчука, а о других (полное ограничение прав Верховного Совета), кажется, мечтает нынешний. Единственное, что превращает планы Сциборского в явную утопию — это, как мы уже отмечали, неверное толкование процессов формирования нации.

Сциборский утверждал, что ОУН борется не за господство над нацией — «только лишь за господство самой нации — вот миссия, перед которой стоит и будет стоять организованный национализм» ²⁴. Однако спустя некоторое время, когда фашистские режимы в европейских странах еще более окрепли, ОУН отбросила какие-либо реверансы относительно своего служения народу.

§5. Трансформации «интегрального» национализма

Стержнем политической программы ОУН стала монопартийность, тоталиризация всех государственных структур. На ее Втором Великом Сборе, который состоялся в 1939 году в Риме, между прочим, отмечалось, что в новой Украине, построенной на принципах донцовизма, «существование политических партий будет запрещено. Единственной формой организации населения Государства будет ОУН — как основа государственного строя и координатор национального воспитания и организации общественной жизни ²⁵.

Оговоримся сразу, что государства своего «интегральные» националисты не создали. Правда, 30 июня 1941 года бандеровская фракция ОУН попыталась провозгласить в оккупированном немцами Львове «восстановление украинской государственности». Однако такая «самостоятельность» не понравилась новой власти. Очевидец тех событий отмечает на страницах журнала «Самостійна Україна» (Чикаго, США), что присутствовавший на провозглашении абверовский офицер Кох «собрание не приветствовал, говорил о чем-то грозно и наконец заявил: «Будеть делать то, что вам скажет немецкая администрация» ²⁶. Поскольку же бандеровцы не спешили выполнять волю оккупационных властей и распускать созданное ими «правительство», немцы просто разогнали его менее чем через две недели со дня провозглашения «независимости». Так печально окончилась борьба за государственность последователей Д.Донцова.

Только в августе 1943 года, когда бандеровцы на собственном опыте убедились, что, во-первых, обанкротилась их ставка на гитлеровский фашизм, а, во-вторых, украинский народ в своем абсолютном большинстве не склонен идти путем, указанным автором «Национализма», они изменили акценты. Именно тогда III Чрезвычайный Сбор бандеровской фракции ОУН принял новую программу, в корне отличавшуюся от донцовских постулатов. Интересно, что замечания Донцова к новой программе ОУН(б) на сборе не были приняты во внимание.

В этом документе, в частности, отмечалось, что «организованные украинские националисты борются за интересы украинского народа, и поэтому им чужды все идеи господства над народом...

ОУН борется за свободу печати, слова, мысли, веры и мировоззрения. Против официального навязывания обществу мировоззренческих доктрин и догм... За полное право национальных меньшинств сохранять и развивать свою собственную по форме и содержанию национальную культуру... За равенство всех граждан Украины, независимо от их национальности, в государственных и общественных правах и обязянностях» ²⁷.

Украинское движение за независимость перешло на новые, не предусмотренные Д.Донцовым, рельсы. Сначала это была лишь декларация о намерениях — ведь воспитанные на «Национализме» люди не могли мгновенно изменить свои взгляды. Однако основная идея национально-освободительной борьбы украинского народа решительно изменилась. Вместо тоталитарных установок «интегрального» национализма ее главным содержанием стали принципы общечеловеческих прав и свобод, в том числе и национальных. Как справедливо отмечал М.Сосновский, «связь между идеологией украинского националистического движения и идеологией «действенного национализма» можно бы графически изобразить в форме двух линий, которые выходят из двух разных пунктов и на отдельном отрезке почти сходятся или одна другую пересекают, чтобы вскоре полностью разделиться. На протяжении 40-х годов эта связь окончательно прерывается, причем развитие украинской националистической мысли пошло своим собственным путем, а развитие идеологии «действенного национализма» остановилось и практически прекратилось на писаниях самого Донцова. Все те националистические авторы, которые идейно хотели удержаться в рамках, определенных идеологией Донцова, не внесли в эту идеологию ничего нового и действительно оригинального. Те же авторы, которые вышли за рамки внекритического следования за Донцовым, не только с ним рано или поздно разошлись, но и встали на позиции, абсолютно противоположные идеологии «действенного национализма» ²⁸. Эти слова стоит напомнить тем нашим современникам, которые свое справедливое недовольство жизненными неурядицами пытаются реализовать под интегральным штандартом Донцова. Вместо творческих идей, направленных на развитие независимой родины, они найдут там лишь инструмент для её очередного уничтожения.

Впрочем, украинские националисты, кажется, и сами это хорошо понимают. По крайней мере в материалах Сбора Конгресса Украинских Националистов, который проходил в Киеве 2–4 июля 1993 г., осуждаются принципы догматизма, ортодоксальности, вождизма, идейного закостенения и крикливой фразеологии, которые лежали в основе «интегрального» национализма ²⁹.

¹ Міхновський Микола. Самостiйна Україна.—Лондон, 1967.— С.14-15.

 ² Там же.—С.26-27.

 ³ Там же.—С.29.

 ⁴ Донцов Д. Культура примітивізму. — Черкаси, 1918.—С.8.

 ⁵ Донцов Дмитро. Нацiоналiзм.—Лондон–Торонто, 1966.

 ⁶ Там же.—С.230-231.

 ⁷ Там же.—С.233.

 ⁸ Там же.—С.235.

 ⁹ Там же.—С.257, 263.

¹⁰ Там же.—С.258.

¹¹ Там же.—С.263.

¹² Там же.—С.280, 283.

¹³ Там же.—С.284.

¹⁴ Там же.—С.311.

¹⁵ «Розбудова нацiї», Прага, 1928.—Ч.7-8.—С.273.

¹⁶ Лисяк-Рудницький Iван. Мiж iсторiєю i полiтикою. — Мюнхен, 1973.—С.239-240.

¹⁷ Донцов Д. Хрестом i мечем. Торонто, 1967.—С.123.

¹⁸ Там же.—С.129-130.

¹⁹ Бiлинський Андрiй. Свiт i ми. Мюнхен, 1963.—С.148.

²⁰ Сцiборський Микола. Нацiократiя. II видання.—Прага.—1942.—С.72‑73.

²¹ Там же.—С.109.

²² Там же.—С.138.

²³ Там же.—С.141.

²⁴ Там же.—С.151.

²⁵ Програма i устрiй Органiзацiї Українських Нацiоналiстiв. Б. м., б. в., 1940.—С.34.

²⁶ «Самостiйна Україна».—1981, №7-8.—С.8.

²⁷ «Сучаснiсть».—1983, №7.—С.113-114, 127-128.

²⁸ Сосновський М. Дм.Донцов. Полiтичний портрет. — Нью-Йорк— Торонто, 1974.—С.23-24.

²⁹ См.: «Шлях перемоги».—Київ— Львiв–Мюнхен, 1993.—10 липня.

Предыдущая       Главная       Следующая