 Во мрак уходят те года,
Когда лихие холода,
Казалось, будто навсегда
Покрыли землю толщей льда.
Ледник упрямо полз на юг,
И, от его холодных рук
Спасаясь, стаи и стада
Летели, мчались, шли туда,
Где животворное тепло
Спасти от гибели могло.
И, наблюдая свысока,
Могли увидеть облака
Оленьи на снегу стежки
И рысьи мягкие прыжки,
Услышать носорогов крик
И саблезубых тигров рык.
На юг, где пища и вода,
Спешили мамонтов стада;
И бурый увалень -медведь
Шел следом, чтоб не умереть,
От стужи чтобы не пропасть.
Голодный, разевал он пасть,
И чудилось: в ночной тиши
Был слышен крик его души...
Вдруг он почувствовал тепло -
То солнце алое взошло,
Прорвав тумана пелену.
Увидел наш медведь страну,
Где горы, нежась в облаках,
Спускались в долы. Там, в садах,
Забыв метели и мороз,
Благоухало царство роз,
И где, презрев пургу и град,
Тянулся к солнцу виноград.
Воспрянул духом наш медведь:
Нашел он благостную твердь,
А чтоб продолжился бы род,
И логово - просторный грот.
Прошли года. И полный сил
Медведь уж медвежат растил,
Но тут-то и пришла беда:
На остров хлынула вода.
Залив леса, подножья гор,
Несла болезни, голод, мор.
Волна пришла издалека -
Глумлива, солона, горька.
Взревел в отчаянье медведь.
Готов он был бы умереть
За этот щедрый солнцем край.
И будто крикнул кто: "Спасай!"
Пути иного не найдя,
Он, в море Черное войдя,
Стал жадно-жадно воду пить:
Чтоб всю ее до дна испить!
И море, дрогнув, отошло...
... С тех пор немало лет прошло.
Готов спасать свой край и впредь
Огромный, как гора, медведь.
Миновали века с той далекой поры,
Когда крепость была у подножья горы.
На уступе крутом возвышалась она -
Вся долина была с ее башен видна.
Земледельцам работы хватало на всех:
Здесь растили миндаль, виноград и орех,
Груши, яблоки, персики зрели в садах.
Дружно травы косили весной на лугах.
Пастухи гнали скот на вершину горы.
С перевала спускались торговцев арбы.
Близ дороги, из кузницы, слышался звон.
Отзывался в сердцах ликованием он.
Все могли отковать мастера-кузнецы:
И подкову, и плуг, топоры и серпы.
Но однажды тревожно вскричали орлы,
Вражье войско увидев с вершины горы.
Оно лавою огненной шло по степи,
Смерти всех предавая, кто был на пути.
Поспешил в крепость Фунну в тревоге народ -
Под защиту ее крепких стен и ворот.
И лишь в кузнице жаркий огонь не погас...
"Лихолетьем судьба испытать хочет нас.
Вне отчизны родной счастья нам не видать.
Не доспехи - победу мы будем ковать!" -
Так сказал ясноокий кузнец Демерджи. -
"Подходи, храбрый воин, оружье держи!
Вот с забралом твой шлем, вот кольчуга твоя.
Да поможет тебе мать -родная земля!"
В храме денно и нощно молился народ:
"Пусть минует беда, стороною пройдет!"
Пред алтарной иконою сотни свечей
Трепетали от страстных и слезных речей.
Но все ближе и ближе лихая орда...
"Мы не будем рабами врагов никогда!" -
Кузнецы пред священным огнем поклялись.
В крепость, кузню разрушив, они поднялись.
...И час битвы жестокой, кровавой настал.
Уж не первый, сраженный стрелою, упал.
Крики, стоны, звон сабель, клинков и мечей
Леденили сердца много дней и ночей.
От ударов таранов дрожала стена...
Лишь на Бога надежда осталась одна!
И когда вождь, израненный, кровью истек,
Ночью тайной тропой все ушли на восток.
На вершине горы, среди звездной тиши,
Предводителем выбрал народ Демерджи.
И хоть был богатырь и силен, и удал,
Он на помощь все силы природы призвал.
На рассвете враг с яростью в гору полез,
Но поднялся стеной неприступною лес;
Вырос гребень скалистый острее ножа -
Отступил перед ним враг, от страха дрожа.
Вот и ветры родные на помощь пришли -
На ногах удержаться враги не смогли.
А в глубоких ущельях ревела вода,
Чтоб от нечисти злой не осталось следа.
Враг пытался бежать, все на свете кляня,
Но пред ним страшной бездной разверзлась земля.
Ну, а тот, у кого уже не было сил,
На коленях пощады смиренно просил.
И, взойдя на высокий скалистый утес,
Вот какой приговор Демерджи произнес:
"Вам за беды людские сполна воздадим,
Мы вас в каменных идолов всех превратим!"
И преданье гласит: с той далекой поры
Истуканы стоят на вершине горы.
А за то, что не стало кровавой межи,
Благодарен народ кузнецу Демерджи.
"Мы должны сделать все,чтобы Крым
превратился в державу самостоятельную,
от султана независимую".
Екатерина Великая Шесть лет война с Россией полыхала,
И силы турок были на исходе.
Чтоб избежать падения Стамбула,
Султан был вынужден просить о мире,
И мир был заключен... Но ненадолго!
Увы! Не высохли еще чернила
Тех строк, что Крым от Турции отторгли,
Как поспешил флот Оттоманской Порты
В набег на вожделенный берег Крыма.
Десант был высажен вблизи Алушты.
Не менее пятидесяти тысяч
Готовых к бою грозных янычаров
К Ангар-Богазу шли, ползли, срываясь
Со скал в ущелья, горные стремнины...
Устали... Близ Шумы разбили лагерь.
А в это время батальоны русских
Уже спускались к вражескому стану.
Приказ гласил: стремительной атакой
Ошеломить врага и, сбросив в море,
Отбить охоту к высадке десантов.
Свой батальон отважных гренадеров
Вел подполковник Михаил Кутузов.
Ему поручена была разведка,
Корректировка ночью артобстрела.
А вот и лагерь... Турки спят. Все тихо.
И вдруг - бой барабанов, залп орудий!
Снаряды русских точно в цель ложились,
Потом пехота ринулась в атаку,
Солдаты штурмом вал берут турецкий,
А впереди со знаменем - Кутузов!
"За мной, ребята!" - бросился к редуту
И в этот миг упал, сраженный пулей.
В висок ударив левый, вышла пуля
На правой стороне лица - навылет.
В глазах - темно, сиянье звезд померкло...
А что ж герой наш -раненый Кутузов?
Он жив! И будет жить! Тому залогом
Крепкое здоровье и воля к жизни!
Вода источника, омывши раны,
Сознание Кутузову вернула.
О подвиге сего штаб-офицера
Отправлено в столицу донесенье.
Указ императрица подписала:
Пожаловать герою высший орден -
На ленте Крест Георгия Святого!
Награду и Россия получила:
Открылись черноморские просторы,
Свободен путь в Босфор и Дарданеллы,
Свои теперь есть крепости в Тавриде,
Крым независимым стал от Стамбула!
"За сожженные города и села, за смерть наших отцов и матерей, жен и детей, братьев и сестер, за пытки и насилие, издевательства над нашим народом - клянемся мстить до последней капли крови, клянемся, что скорее погибнем, чем отдадим себя, свою семью и свой народ в рабство фашизму".
Клятва партизан
В рейсхканцелярии хранили в сейфе
"Barbarossa Fall" - "План Барбаросса".
Зловещие страницы предрекали
Падение Советского Союза,
Уничтожение его народов.
В Берлине книгу "Готенланд" издали -
"Страною готов" Крым именовали
В честь племени германского - ост-готов,
Что нашу землю жгли и разоряли
В далеком и кровавом третьем веке.
...И снова зарево войны над Крымом!
Перед ордой фашистской отступая,
От Перекопа горной шли дорогой
Бойцы Приморской армии на запад,
Чтоб биться там с врагом за Севастополь.
Теперь на партизан одна надежда!
...Алуштинский отряд ушел с рассветом
В ущелье Узен-Баш, в лес заповедный.
Здесь приготовлена была стоянка
С боеприпасами и провиантом.
Крещенье боевое получили
В сраженье на Ангарском перевале:
Колонну вражескую задержали
И дали знать фашистам, что не будет
Их пребывание в Крыму спокойным.
Война с врагом на горных шла дорогах.
Из снайперских винтовок партизаны
Прицельно били по автомашинам.
Летели взорванные семитонки
С солдатами по горным кручам в пропасть!
В лес двинулись карателей отряды,
Прочесывали каждое ущелье,
Урочища, овраги и пещеры,
Сжигали партизанские стоянки,
Над ранеными зверски издевались.
Был лагерь партизанский уничтожен
В ущельях Яман-Таш и Ай-Иори.
Пришлось на Бабуган-яйлу подняться,
Чтобы спасти отряд от истребленья
И с оккупантами борьбу продолжить!
Разведчикам нередко удавалось
Добыть штабные документы немцев,
Планшеты с картами и планом операций.
А у горы Кастель был ими взорван
Пульт управления прожекторами.
Но вот пал Севастополь... Черной тенью
Каратели вновь в горы устремились.
Их здесь огнем встречали и штыками.
И, отступая, оставляя трупы,
Кричали немцы: "Ахтунг! Партизанен!"
... Освобождение пришло весною.
Бойцов Отдельной армии Приморской
Алуштинцы встречали хлебом-солью;
Оплакивали горестно погибших,
Цветы на их могилы возлагали...
Посвящается ветеранам
Великой Отечественной войны Вновь нежданно пришел день рожденья,
Отсчитав, сколько прожито лет.
Принимаю без тени сомненья
Неизбежности грустной привет.
Меланхолии вздох я сокрою,
Улыбнусь и тряхну стариной:
Стол, как прежде, я щедро накрою -
Ведь придет ко мне друг фронтовой!
Тост поднимем за Крым наш и море,
За цветущий зимою миндаль.
Надо жить!... Мы с годами поспорим!
Будем верить в счастливую даль!
В лихую, Родина, годину
Теряла ты своих сынов!
Не утихает боль и ныне
В сердцах родителей и вдов.
Солдаты шли в огонь и в воду,
Повержен ими был Берлин,
Во имя мира и свободы
Из каждых трех погиб один.
Терять детей - нет худшей доли.
Отчизна, береги сынов,
Не проливай на бранном поле
Столь щедро их святую кровь!
Ты убедилась, что героев
Среди сынов твоих не счесть.
Храни же племя молодое -
Надежда в нем твоя и честь!
|