ИСКУССТВО ВОЗМОЖНОГО

ТЕКСТ ЯРОСЛАВА НАУМОВА  |  Май 2006, (№84)

версия для печати

Швед Гуннар Бергдал, гость международного фестиваля документальных фильмов «Контакт», проходившего в Киеве, у себя на родине работает журналистом. Несколько лет назад он познакомился в самолете с вдовой ликвидатора аварии на ЧАЭС Людмилой, поведавшей за время полета историю своей жизни. Рассказ Людмилы настолько впечатлил г-на Бергдала, что он посвятил ей два фильма, которые возит по фестивалям в свободное от работы время. По его словам, люди как в Швеции, так и в Украине соскучились по трогательным жизненным историям и хотят видеть на экранах именно их, а не придуманные кем-то небылицы.

Киноэксперты утверждают, что современный зритель пресыщен голливудским кино и жаждет новых ощущений, которые вполне могло бы дать документальное кино. Но, несмотря на то, что подобная тенденция характерна и для Украины, да и количество снятых в Украине документальных фильмов постоянно растет, до зрителя доходит лишь десятая часть отечественной документалистики.

Кинотеатры от нее открещиваются, телеканалы предпочитают западную и российскую продукцию, и нечастые появления отечественных картин в теле- и кинопрокате — исключительно добрая воля руководства каналов и кинотеатров. Причин тому множество — от низкого качественного уровня отечественных фильмов до отсутствия их грамотного продюсирования.

Измученные Голливудом

Документальное кино дешевле в производстве, а прибыли способно приносить, сопоставимые с игровым кино, что лишний раз доказывают «Фаренгейт 911» Майкла Мура и «Птицы» Жака Клюзо. «У украинского неигрового кино больше шансов «подняться», чем у игрового, хотя бы потому, что в нем главное — идея, а не спецэффекты, и требует оно гораздо меньших материальных затрат», — рассуждает Геннадий Кофман, продюсер документального кино и директор фестиваля «Украинский контекст». Создание документального фильма в Украине обходится в среднем в $5-35 тыс., при этом заинтересовать темой потенциального грантодателя достаточно легко.

Оттого в документалистике себя пробуют многие, только в Киеве ежегодно проводятся три фестиваля документального кино — «Лiтопис», «Контакт» и Дни документального кино о правах человека «Украинский контекст».

«Возможно, по-настоящему стоящей украинской документалистики и не так уж много, но ее нужно обязательно собрать и показать зрителю, — говорит Светлана Зиновьева, генеральный директор Ukrainian Docu-mentary Film Center. — Я думаю, должна быть специальная культурологическая программа под патронатом государства либо негосударственного фонда, кому-то нужно заняться правами на эти фильмы. Иначе посмотреть их сегодня просто негде».

Большинство фильмов мелькает лишь на фестивальных просмотрах, намертво оседая потом в архивах киностудий и личных портфолио авторов. Основная причина этого заключается в вопросе финансирования фильма: в отличие от зарубежной практики, основная форма документального кинопроизводства в Украине — по-прежнему госзаказ. Однако государство уже не в состоянии влиять на прокатные учреждения, руководствующиеся рейтингами и рентабельностью, полноценного же института независимого продюсерства в стране так и не сложилось. В результате с каждым годом крепнет давно сложившийся стереотип.

«Многие думают, что документальное кино — это либо пропаганда, либо скучные «говорящие головы», и эти стереотипы можно разрушить только увеличением показов, создавая тем самым определенную культурную среду. Зрителей, открытых для восприятия нестандартной интерпретации мира в Украине, не меньше, чем за рубежом, но пробиться к ним невозможно», — сетует Геннадий Кофман.

А деньги чьи?

Если на Западе создание и продвижение фильмов финансирует сам автор, продюсер или независимый фонд, в Украине главный донор по-прежнему Министерство культуры. В 2005 г. на съемки было потрачено 4112,1 тыс. грн. бюджетных средств, в этом году государственные дотации на кино, в том числе документальное, будут увеличены еще на 20%.

«Ежегодно на рассмотрение Совета по вопросам кинематографии приходит около 150 кинопроектов от потенциальных исполнителей госзаказа, на каждый из них дается заключение, выигравшие конкурс включаются в программу производства и распространения фильмов по госзаказу», — говорит Галина Подорожникова, начальник управления по вопросам госзаказа Департамента кинематографии при Минкультуры. В 2005 г. под госзаказ было снято 47 документальных лент, в нынешнем году на разных стадиях производства находятся еще 15.

Министерство добросовестно оплачивает съемки, гонорары, участие в международных фестивалях, однако затраты на рекламу бюджетом не предусмотрены, и потому экранная судьба фильмов весьма туманна. В их дальнейшем продвижении (собственником проплаченных государством картин является, как правило, Минкультуры) не заинтересованы ни чиновники, ни киностудии, ни зачастую даже сами авторы: их заработок от успешного проката фильма никак не зависит.

Не желающие мириться с архивным забвением действуют на свой страх и риск. Так, фильм «Подорожнi» Игоря Стрембицкого мир узнал благодаря тому, что автор самостоятельно записал его на DVD и отправил по почте на Каннский фестиваль, где фильм и стал лауреатом.

Единственный способ расширить горизонты документалистики — найти альтернативные источники финансирования. Зарубежные кинематографические фонды профинансировали за последние два года около десятка украинских картин. По словам «счастливчиков», иностранцы, как правило, вкладывают в проект на стадии производства не менее EUR15 тыс. и еще до EUR5 тыс. отпускают на рекламу. Взамен на это они закрепляют за собой права на продвижение фильма на определенной территории, оставляя на откуп авторам Украину и другие страны СНГ. Так, фильм, «Nevseremos’! Люди Майдану» создан при содействии швейцарского фонда, который распространяет его в странах ЕС.

«Одноразовый показ, к примеру, в Париже или Торонто, может окупить все затраты, однако для этого кино должно быть изначально ориентировано не только на украинского, но и на западного зрителя, — говорит Владимир Халяпин, частный предприниматель, занимающийся дистрибуцией украинского кино. — Увы, зачастую снимают фильмы сами для себя, на темы, понятные только узкому кругу».

«Кроме того, заинтересовать спонсора нужно не только нестандартной идеей (она должна быть политически незаангажированной и понятной людям в разных странах мира), но и ее яркой презентацией, — рассказывает Геннадий Кофман. — Очевидцы рассказывают, что в ходе питчингов (смотр предложений потенциальными инвесторами — прим. «ВД») разыгрываются целые спектакли под девизом «Заметь меня!». Артистизм и совершенное знание языка — один из главных бонусов, поэтому документалистам старшего поколения проще ориентироваться на «старый добрый Минкульт».

Тем не менее окупить вложенные в создание документальных лент средства можно не только путем получения грантов, но и продав фильм для телепоказа. В последнее время питчинги стали проходить и на украинской территории, в рамках международных кинофестивалей.

Купите оптом!

«Я знаю более сотни фильмов, которые создавались только ради единоразового показа в Доме кино, — говорит Владимир Халяпин. — Разумеется, не все из них высокого качества, но на телеэкраны не выходят даже фильмы-лауреаты Шевченковской премии!»

Владимир Халяпин вот уже 10 лет профессионально занимается продажей украинской документалистики. При этом утверждает, что института продюсирования неигрового кино в Украине нет — до недавнего времени продюсер был просто родственником или другом автора, взявшим на себя часть его организационных забот взамен на студийные отчисления. Ни на окупаемость проектов, ни на прибыль от продаж никто рассчитывать не привык.

Владимир Халяпин, заручившись у собственника правом на распространение, за собственные средства изготавливает демонстрационные кассеты, находит клиента, улаживает между покупателем и продавцом правовые вопросы и получает за свою работу комиссионные от сделки. Телеканалам он предлагает пакеты, включающие в себя одновременно и художественные фильмы, и неигровое кино, и анимацию. «Продвигать такой комплекс проще и выгоднее, чем заниматься одной картиной, — говорит Владимир Халяпин. — К тому же ни продюссер, ни автор в Украине с продажи фильма не живет: не имея финансовых стимулов, они работают с покупателем менее эффективно, чем я». По его словам, кинорынок в Украине крайне дешев, и это еще одна причина незаинтересованности в том, чтобы фильм выходил на экран. «Средняя цена за минуту показа телеканалом может составить и $1, что абсолютно не соответствует затратам на его производство. За рубежом расценки намного выше, но создатели фильмов еще не доросли до понимания самоокупаемости», — говорит дистрибутор.

С кинотеатрами столь системно вообще никто не работает. Документалистику они показывают исключительно для поддержания реноме интеллектуального учреждения, а на такой статус претендуют единицы. Так, в Харькове программы документального кино периодически демонстрируются в кинотеатре «Бомеръ», в Киеве в рамках проекта «Докмайдан» неигровым жанром «балуется» «Жовтень», открыв единственный в Украине видеозал для показа DVD на большом экране. «Это исключение из правил, — говорит Людмила Горделадзе, директор кинотеатра «Жовтень». — Для показа в кинотеатре необходимо выполнить целый комплект требований: не менее 1,5 часа продолжительности, кинопленка, звук Dolby — все это для наших документалистов накладно. Формат работы кинотеатра — хотя бы два сеанса в день на протяжении недели-двух, тогда оправдана и рекламная, и информационная раскрутка фильма. Но в таком ключе на сегодняшний день в документальном кино в Украине никто не работает. Мы, конечно, периодически делаем экспериментальные показы, но это клубная работа, наша личная инициатива. Отечественных фильмов, которые можно было бы показывать в регулярном режиме, я пока что не вижу».

Исключают киношники и идею возврата к спаренным сеансам, с «пристегнутыми» к игровым документальными фильмами. В хозрасчетном режиме каждая минута экранного времени, потраченная не на основной репертуар, — катастрофа. А кино, в том числе документальное, должно быть конкурентоспособно, в том числе и с художественной точки зрения.

Государство пытается поддержать украинских документалистов двумя способами. Во-первых, существованием госзаказа, а во-вторых — прописанной в законодательстве нормой о 30%-ной квоте украинского продукта в кино- и телепрокате (Закон «О кинематографии»). Данная норма никем не соблюдается, так как выполнить ее нереально, а Национальный совет по телевидению и радиовещанию уже давно не обращает внимания на такие мелочи.

«30% — это неоправданно много, но 10% было бы в самый раз, — говорит Владимир Халяпин. — И для прокатчиков не накладно, и документалистов стимулировало бы. Но об этом должно напоминать государство, а не я как дистрибутор».

Помимо снижения процента обязательной квоты для украинского продукта в теле- и кинопространстве государство могло бы изменить подход в формировании системы госзаказа. Вместо нынешнего 100%-ного финансирования неигрового кино можно было ввести долевое финансирование киноленты, где государству принадлежала бы, к примеру, 50%-ная доля прав и столько же финансировалось по системе госзаказа. В этом случае авторы были бы заинтересованы в создании качественного продукта, который впоследствии можно подороже продать, а это, в свою очередь, стимулировало бы появление рынка дистрибуции украинской продукции. Тогда она нашла бы своего зрителя на отечественных телеканалах, а в будущем — и в кинопрокате.

Пока же ответ на вопрос, кто все же должен быть заинтересован в доступности документального кино для зрителя, так и не найден. Наиболее оптимистичное мнение — нужно снимать, несмотря ни на что, и если фильм действительно окажется гениальным, мимо зрителя он не пройдет.

>>БЛИЦ-ИНТЕРВЬЮ

ВЛАДИМИР ОСЕЛЕДЧИК: «Значительно привлекательнее слыть непризнанным каналами гением, чем признанным середняком»

Владимир Оселедчик имеет опыт работы и режиссером-документалистом, и генеральным продюсером одного из крупнейших телеканалов, что позволяет ему оценивать ситуацию с точки зрения двух, зачастую антагонистичных, лагерей.

Будучи одним из тех, кто сформировал «лицо» канала «1+1», сегодня он предпочел работу независимого продюсера. Наличие интересных идей, по его мнению, — главная предпосылка для признания украинской документалистики телеканалами. А задача продюсера — увидеть эту идею.

>>Украинские документалисты сетуют, что сложно пробраться на телевизионные каналы. С чем, на Ваш взгляд, это связано?

— Сетуют потому, что хотят видеть себя в эфире. Но ведь не все созданное в стране должно быть обязательно показано по телевидению. Логичнее задать другой вопрос: есть ли действительно достойные фильмы, которые не показали? Как только все переводится с языка теории на язык конкретики — покажите мне хоть один яркий фильм, например, призера фестивалей, который не востребован каналами, — сразу очевидна спорность тех или иных утверждений. Но я еще не видел ни одного документалиста, который сказал бы: «Я снял плохое кино». Все дружно говорят: «У нас плохие телеканалы, нас не показывают». Значительно привлекательнее слыть непризнанным каналами гением, чем признанным середняком.

>>То есть, если продукт качественный, он рано или поздно попадет на телеканал?

— Я абсолютно уверен, рано или поздно его по телевизору покажут, даже без всяких надежд на коммерческий результат, а просто ради формирования определенной традиции смотрения этого жанра, чтобы приучить зрителя к нему. А если зрителю показывать плохое документальное кино, у него сформируется стойкий рефлекс отторжения.

>>Отечественного неигрового кино на телевидении было бы больше, если бы оно было лучшего качества?

— Конечно. Но не забывайте еще одно: фильм может быть профессионально очень качественным, но неинтересным. А телеканалы стараются покупать интересное документальное кино. Увы, наша документалистика, мне кажется, благополучно наследует у развитой европейской способность делать жутко многозначительные и при этом удивительно скучные картины. И самое обидное, если эти фильмы о действительно ярких людях, интересных историях.

>>Причина в профессионализме?

— Конечно. Интересно рассказать историю — это главное достоинство профессии, именно этому и учат в любом жанре как игрового, так и неигрового кино. А телевизионная, так называемая «форматная» документалистика, имеет еще и свои определенные стандарты, наработанные жанровые особенности, которые позволяют зрителю легко ее воспринимать. Не хотел бы упрекать своих коллег, но, увы, документалистике сильно вредит и конъюнктурный подход. Например, всем хочется делать фильмы о больших политических процессах, при этом нет даже попытки увидеть в этом процессе нечто новое, необычное, очень редки примеры серьезных человеческих историй.

>>Какие требования предъявляются к кинопродукции, которая заказывается непосредственно телеканалами?

— Каждый телеканал имеет свои критерии. Есть интерес, например, к исторической документалистике — дело благородное и важное, ведь, будем откровенны, Украина — страна без мифологии, ее нужно создавать. А создавать на уровне игрового кино значительно сложнее, чем в документалистике, которая может дать свои ответы на вопросы «кто мы», «откуда мы есть» и т.п. Незатронутых идей в исторических пластах очень много.

>>Почему же тогда каналы редко заказывают ее?

Скажем так, каналы, которые стабильно интересуются документалистикой, заказывают ее часто. Все зависит от редакции, ее вкуса, понимания и знания документальной школы.

>>Документальное кино на телеканале может быть окупаемым, прибыльным?

— Скажем иначе: оно может не иметь роковых последствий для коммерческого успеха канала.

>>Что имеется в виду под «роковыми последствиями»?

— Когда канал теряет показатели аудитории, которые он должен по определению вырабатывать в течение дня. Коммерческие телеканалы — это ведь прежде всего бизнес: ежедневно должно быть такое-то количество пунктов GRP для рекламодателей, такая-то доля аудитории для оценки средней эффективности смотрения канала и т.д. А документальный фильм способен эти цифры «посадить». Но это может произойти и с игровым фильмом, и с сериалом, все зависит от того, когда и что показывать. Если просто взять и поставить документалистику в прайм-тайм, ничего хорошего из этого не получится: и фильм «убьем», и канал проиграет. Но, например, весь день 9 мая прошлого года «1+1» показывал документальный фильм «Война. Украинский счет», и этот день был каналом выигран. Все очень индивидуально, и единых шаблонов не существует. Нужно чувствовать ожидания зрителя в конкретный момент — в этом секрет разумного программинга.

>>Одно из мнений заключается в том, что неигровое кино не может быть рейтинговым…

— Рейтинговым в сравнении с чем? С футболом, с игровыми блокбастерами, с прайм-таймовскими сериалами? Да, конечно, не может. Но каждый должен конкурировать в своей среде.

>>А для автора неигровое кино в Украине может быть прибыльным?

— Хорошая идея плюс хорошее исполнение — только так! — обязательны изначально. При их наличии можно найти финансирование и даже получить прибыль, в этом и заключается задача продюсера. Ведь продюсер — это не человек, который носит в кармане $200 тыс., а тот, кто может разглядеть идею и найти для нее успешный путь развития.

Беседу вела
Ярослава Наумова

Обсудить на форуме