Маленькая модель жизни

Елена Родичева

Лена Родичева: Маленькая модель жизни

- Существует мнение, что йогой детям заниматься вредно.

Что ты об этом думаешь?

- Когда мы начинаем работать с телом, начинаем осваивать асаны, сначала мы идем через  «физику», через самую грубую внешнюю форму. И любое положение тела, так или иначе, оказывает влияние на наши внутренности, нашу гормональную систему, психику, самочувствие. У детей интуиция развита намного лучше, чем у взрослых. Они никогда не будут делать то, что им во вред. Детская йога – это знакомство с предметом, навыки работы с телом, азы асан, азбука. Те навыки, которые понадобятся в жизни. Можно сказать, что это маленькая модель жизни, где мы учимся преодолевать препятствия, чего-то достигать, идти через «не могу». Недавно был случай, когда одна из девочек, нерегулярно приходившая на занятия, при попытке встать в «дерево» (врикшасану), сказала мне: «Лена, я помню, что ты говорила, что нет такого слова – не могу. Нужно сказать себе «я могу» и сделать определенные движения». Меня очень поразило, что девочка запомнила это, и, я уверена, сможет уже применять этот навык не только по отношению к асанам, но и к обычным жизненным ситуациям. Йога имеет смысл и начинает работать, когда она проявляется не только на тренировках, где мы учимся управлять своим вниманием, состоянием, а когда она выходит за пределы зала. Когда эти навыки начинают применяться в обычной жизни.

Асана подобна пирогу. Ее влияние многослойно. Понятно, что часть влияния мы осознаем лишь краем сознания и можем отмечать, что что-то изменилось, стало лучше.

В первую очередь, мы используем йогу для работы с телом, а потом уже используем тело как инструмент для работы с сознанием. Точно также можно сказать, что любые физкультурные упражнения оказывают не до конца изученный эффект на вегетативную систему.

Особенно актуальной работа с сознанием является для гиперактивных детей, которых в последние годы становится все больше. Это обучение сосредоточению внимания, которое обычно рассеивается на все стороны. Энергии у ребенка много, она плещет, но за счет того, что она рассеивается на тысячи разных вещей – результата нет.

Даже если ребенок не будет в дальнейшем заниматься йогой, не посвятит этому жизнь, у него будет некая «база», которая ему поможет прийти к мысли о собственном развитии.

В любом деле есть категории людей, которые «против» и которые «за», не важно о чем идет речь: о конькобежном спорте, рисовании или бэби-йоге. Естественно, необходимо обладать максимумом информации и использовать принцип: «не навредить». Лучше где-то «не дотянуть»  в детских занятиях. В противном случае срабатывает эффект «маятника», и ребенок теряет интерес.

- Какие факторы отличают детскую йогу от взрослой?

- Более красочные объяснения. Взрослые приходят на занятия с самой разной мотивацией: начиная от красоты тел и заканчивая просветлением. Детей же интересует, что им может дать то, что они делают, «здесь и сейчас», что, например, они получат, простояв минуту в бакасане. Иногда это работа со спортивным интересом: «А можете ли вы это?». Но всегда потом идут объяснения, как это влияет на дальнейшую жизнь. Например: «Ты сейчас простоял минуту в бакасане, наработал некую силу, некий инструмент воли, который ты сможешь применять в дальнейшем. Посмотри, сначала у тебя не получалось. Но  ты прилагал усилия, прилагал в правильном направлении, и через некоторое время у тебя получилось.  То же самое происходит с любым делом».

Расскажу об одном случае. В группе занималась девочка, которая ходила на гимнастику, и была достаточно гибкой на фоне других девочек, и более закрепощенных мальчиков, и ей очень нравилось демонстрировать себя. Но если у нее что-то не получалось, возникала вспышка гнева, и желание отгородиться. У нее были сложности с бакасаной (мы стоим на счет до 10 секунд). Мы обсудили этот момент, я объяснила, что нужно прилагать усилия, даже маленькие, потому что, накапливаясь, они, в конце концов, дают результат. Можно сравнить этот процесс со скатыванием коврика. Когда мы только начинаем скатывать коврик, нам кажется, что до трубочки, в которую превращается полностью скатанный коврик, еще очень далеко. Когда мы в середине – коврик еще не скатан. И даже, когда мы подобрались к краю, коврик еще не скатан. Тогда мы делаем еще одно движение, - коврик скатан, получилась трубочка. Все движения, усилия, которые мы делали, привели нас к результату.

После этого разговора, когда девочка пришла на следующее занятие, и мы снова делали бакасану,  она стояла 30 секунд, затем 40 секунд. А на следующем занятии уже больше минуты – это было настолько поразительно даже для меня! Она была счастлива из-за этой победы, казавшейся совершенно нереальной и недосягаемой. Это очень важный для ребенка момент, когда открывается новый пласт жизни, и он понимает, во-первых, что ему доступно всё. Во-вторых, чтобы чего-то достичь, нужно прилагать поэтапные усилия. И в-третьих, что результат может проявиться не сразу.

Еще один пример. Когда мы делаем шавасану в конце тренировки, я привожу такую метафору: всю тренировку мы «зарабатывали деньги». И когда мы ложимся в расслабление, мы «пакуем эти деньги в банк», но если мы начинаем в расслаблении как-то дергаться, убегать мыслями, или за кем-то подглядывать, то мы «все эти деньги выбрасываем в мусорную корзину», мы работали зря. Если мы правильно расслабляемся и позволяем всей энергии усвоиться,

то «наш внутренний банк растет». Такая вот метафора капиталистического общества.

С детьми очень интересно работать, потому что приходится самой многому учиться. Работая с детьми, приходится «быть безупречной», хотя, возможно, это и громко сказано. Надеюсь, что я когда-нибудь смогу быть безупречной. Они сразу же копируют любые действия и жесты и дают отзыв на любые промахи. И иногда вводят в ступор. На первых порах, когда мы только начали заниматься, мне казалось, что я свободно и радостно общаюсь, и у нас на одном занятии было такое задание: каждый ребенок должен был выйти в центр, на коврик, и показать 1-2-3 асаны, а остальные повторяли. И когда я увидела, как один за другим выходят дети, делают каменные лица и «сержантским» голосом говорят, что делать, я с ужасом поняла, что это мое отражение и нужно больше улыбаться.

            Когда мы встречаемся со взрослым человеком, и какие-то его проявления идут вразрез с нашими представлениями о правильном и хорошем, то с ребенком, за счет того, что смотришь на него «сверху вниз» (даже если он выше тебя), можешь прощать ему некоторые подобные вещи. Очень показателен образ внутреннего сокровища и внешней корки. У каждого человека есть внешняя корка, куда входят привычки, то, что в нас воспитали родители, то, что можно описать как внешнюю сущность, и есть внутреннее сокровище – то, что есть в нас непознанное божественное. Чем толще внешняя корка, тем хуже видно внутреннее сокровище. Чем тоньше становится корка, тем сильнее просвечивает внутреннее сокровище. Те люди, чье внутренне сокровище просвечивает сильнее, привлекают нас гораздо больше потому, что их внутреннее сокровище начинает взаимодействовать с нашим сокровищем. Мы можем общаться с человеком на уровне внешней корки, а можем – на уровне сокровища с сокровищем. Или мы обращаемся к человеку из своего сокровища, а он находится на совершенно другой волне и отвечает нам из корки. А мы думаем: «Какой дурак!» Или наоборот. Кто-то к нам со своим сокровищем, а мы полностью забиты «бытовухой».

У детей гораздо легче увидеть это внутреннее сокровище, потому что корка еще не наросла. И понимаешь, что их какие-то проявления, особенности характера – это внешнее. Если начинаешь взаимодействовать с ней, то результат такой же, как во сне, когда пытаешься от чего-то убежать. Поэтому важно попытаться «вытянуть» их на другой уровень. Когда получается переключиться, помогаешь раскрываться его настоящей и неповторимой сущности.

- О мотивации детей ты рассказала, а какая мотивация у родителей, приводящих детей на йогу?

- Самая разная, как и у взрослых, приходящих на йогу. Здоровье, красота, просветление. Но, в основном, это здоровье.

- Как построены занятия? Что вы делаете?

- Вначале небольшая разминка: какая-нибудь игра типа «догонялок». Потом мы делаем асаны: например, 15-20 минут я показываю, а дети повторяют, или кто-то из группы показывает, а остальные повторяют. Затем делаем короткие комплексы: до 10 упражнений. Иногда сами дети придумывают небольшие комплексы (например, сидя или стоя, или лежа), а остальные повторяют. Пользуются успехом самостоятельные упражнения, когда они сами что-то придумывают и делают, когда они чувствуют себя не гостями, пришедшими на «праздник жизни», а в некоторой степени хозяевами. Со старшими девочками (лет 14-15) мы пробовали проводить тренировку с закрытыми глазами. (Я когда-то была на тренировке у Толи Зенченко, и мы завязывали глаза.) Им очень понравилось. Иногда мы проводим небольшие медитации: представьте себя деревом или облачком, почувствуйте легкость/тяжесть, наблюдение за дыханием. В конце занятия – расслабление. Шавасана сложна для детей. Для ребенка 6-ти лет даже 3 минуты на начальном этапе сложно лежать спокойно. Но если ее правильно «преподносить», то дети ее делают и получают от этого и пользу, и удовольствие.

- Чем отличаются занятия в разных возрастных группах?

- Стилем общения, формой подачи материала, фиксацией асан. Занятия в группе 4-6-летних достаточно условно можно назвать йогой: скорее, это знакомство с телом, его положениями. Мы лаем, как собачки, мы гнем спинки, как змеи, мы качаемся, как деревья. После 6 лет – небольшие фиксации, и после 10 – уже более длительные. Некоторые асаны мы делаем «на счет». Восьмилетние мальчики до 2-х минут стоят в бакасане. Есть один очень продвинутый 5-летний мальчик. Я не знаю, имеем ли мы право говорить о прошлых жизнях, но, видимо, какая-то наработанная база у него уже есть. Ребенок настолько серьезно и сосредоточенно занимается, что у него стоит поучиться многим взрослым!

При занятиях с детьми важно как не перегрузить, так и не переиграть. Особенно, с более взрослыми. Они должны понимать, что занятие обозначает некое усилие, работу, а не просто развлечение. У старших, когда они начинают ощущать, как работает асана, чувствовать внутренний уровень, а не просто физическую форму, появляется стимул к работе.

У каждого возраста, как и у каждого ребенка, свои особенности. И можно говорить только в общем. Есть 14-летние дети, гораздо менее сосредоточенные, чем 5-летний мальчик, о котором я рассказывала.  Я стараюсь практиковать индивидуальный подход, насколько это возможно в группе.

- А группы большие?

- По собственному опыту скажу, что оптимальное количество детей – не больше 12. Каждый ребенок требует внимания: где-то поправить, что-то объяснить.

- С какого возраста лучше начинать заниматься?

- Сложно говорить в общем: кому-то лет с 13-15, а кому-то можно и с 5-ти. Оптимально: лет с 6-8-ми. Хотя, и в 6-7 лет есть дети, которым еще сидеть и играть. Бывают еще ситуации, когда родители очень хотят, чтобы ребенок занимался, а сам ребенок – не очень, ему интереснее, например, рисовать. В таком случае, я бы посоветовала начинать с индивидуальных занятий, хотя бы первые 5-10 раз. После этого его уже можно запускать в группу. Тогда ребенок стартует совершенно с другой ступеньки, чем если бы он сразу попал в группу, где при всем желании ему не удалось бы уделить столько внимания. И если он находится гораздо «ниже» по заинтересованности предметом, то без предварительной подготовки он будет просто закрыт и не сможет получить в полном объеме информацию и пользу.

Иногда родители, сами весьма далекие от спорта, «тыкают» ребенка: «Ты давай, занимайся! Стой в асане.» Эффект бывает совершенно обратным.

Еще бывают случаи, когда родители рассказывают: «Ой, у нас такой неспортивный негнущийся безалаберный ребенок. Медведь какой-то!» Потом на занятие приходит мальчик или девочка, пусть не гимнаст, но совершенно «нормальный» ребенок. Так что, родители, обратите, пожалуйста, внимание, насколько желание заниматься йогой принадлежит ребенку, насколько вы ломаете его волю. И если вы хотите, чтобы это стало частью ежедневной жизни, тогда начинайте заниматься этим сами. Ребенок не будет делать то, к чему его принуждают, даже если родители сами этим занимаются.

Если он увидит, что родители занимаются, что это красиво и приятно, что его ни к чему не принуждают, если спрашивает что-то – рассказывают, но, можно сказать даже «не додают», и он начинает тянуться к этой информации. Главное, как и в любом деле, не перегнуть палку.

- В группах больше мальчиков или девочек?

- В КСК больше мальчиков, а в Йога-студии – девочек. И тех, и других водят мамы.

- Ты давно практикуешь?

- С 2000 года. 

- А как ты пришла именно к детской йоге?

- В жизни так получается, что, когда накапливается интерес или какой-то объем информации, мир меня сам сразу ставит на какую-то ступеньку. Причем, я особых усилий и не прилагаю, чтобы что-то заполучить. И всегда происходит что-то новое. Сначала я была офисным работником, потом я работала в магазине, где продавались различные статуэтки из Бирмы. В какой-то момент это себя исчерпало, и я подумала, чем бы я хотела заниматься в жизни? Мне нравится работать с людьми, особенно с детьми, хотелось бы более-менее свободный график, чтобы не сидеть где-то целый день, чтобы это приносило пользу миру, удовольствие мне и было развивающим. Когда я все это сформулировала, буквально через пару дней мне позвонила Таня Пивень и рассказала, что в КСК ищут детского инструктора по йоге. Сначала я запаниковала: «Нет-нет!» Но Таня настаивала: «Сходи, попробуй». И я попробовала. Первый раз не получилось. Но меня очень поддержала директор КСК своей уверенностью. И потихонечку я начала включаться, набираться опыта, больше наблюдать за самими детьми, взаимодействовать с ними. А потом уже Андрей Сидерский меня пригласил. Это было очень почетно для меня, потому что Андрей – большой мастер и человек, который вдохновляет и заставляет работать изнутри. В его присутствии очень сильно включается внутреннее сокровище, и корка становится очень тоненькой.