 | | |
— Владыка, Вы постоянный участник международных лаврских конференций. Чем нынешняя отличается от предыдущих?
— Я наблюдаю возрастающий интерес прежде всего со стороны научных кругов. Прошлая конференция имела большой резонанс, ее материалы были перепечатаны в различных изданиях. Нынешняя называется: «Пути просвещения и свидетели Правды: личность, семья, общество». Это, собственно, то, что требует православной оценки, критерия, ибо ныне искажено представление и о личности, и о семье, и об обществе. Мы же — Церковь — и должны дать правильное представление. Мы должны свидетельствовать, что личность — это человек, образ и подобие Божие, что семья — это самое здоровое, самое надежное, говоря понятным языком, ячейка, цементирующая общество. И само общество — это народ, который жаждет твердого, убежденного слова со стороны Церкви. Мой доклад в этом году называется «Любовь жизнеутверждающая». Он посвящен проблеме воспитания личности.
— Есть ли разрыв между богословием, которое Вы и Ваши коллеги представляете, и новыми молодыми богословами?
— Безусловно, появляются новые молодые богословы, в этом отношении пример может дать нам Свято-Тихоновский богословский институт в Москве. Он принимает большое количество желающих быть слушателями этого института и поэтому много имеет выпускников, и вот среди этого множества появляются изюминки. Старшее поколение богословов — это не замкнутое общество. Они готовы принять молодых богословов и радуются приходу новых сил. На этой конференции с интересными докладами выступили киевские богословы отец Николай Макар и отец Василий Заев. Они опираются на традицию. И это хорошо. Ведь наша Церковь выстояла, выдержала все перипетии, потому что берегла и дорожила традицией. В наш бурный век ее нужно обязательно ценить и хранить.
— На конференции много говорили о богословии, которое должно откликаться на вызовы современного мира: проблемы клонирования, терроризма …
— Для этого мы и проводили прошлогоднюю антропологическую конференцию «Православное учение о человеке», которая проходила в Москве. Целью ее было предупредить эти опасные вызовы и те манипуляции с человеком, которые проводит наука. Не меньшую обеспокоенность вызывает кризис семьи. Нет семьи, а есть партнерские отношения. Секс заменяет любовь! Секс — это пол, теперь появился термин «сексуальность» — наслаждение полом! Не взаимоотношение полов для продолжения рода человеческого и утверждения семьи, а наслаждение! И мы должны предостерегать человека от таких представлений. Но это совершенно не новое богословие, потому что все равно ссылаются на наших классиков — святых отцов, которые все это предвидели. В святоотеческой литературе кроются очень глубокие мысли. «Толкование на Шестоднев» Василия Великого современно, там все просто и ясно сказано. Десять заповедей Христовых — это скала, камень, на котором держится все. Наша миссия заключается в том, чтобы и общество, и государство прониклись серьезностью всех этих проблем.
— Кажется, в Белоруссии государство идет навстречу Церкви: было подписано соглашение между Православной Церковью и государством Беларусь. Что дало это соглашение для Церкви?
— Этот документ важен тем, что государство признает значение Церкви в духовно-нравственном развитии современного общества. Не просто значение, а приоритетное значение Православной Церкви, хотя и не исключается определенное значение в жизни Беларуси и других конфессий. Поэтому то, что государство признает это культурообразующее значение Православной Церкви в истории государства, дает нам право искать контакт с властными структурами и составлять программу взаимодействия с Министерством культуры, с Министерством образования. Эти учреждения совместно с Церковью могут сделать много полезного для общества и для каждого отдельно.
— А Минздрав, военные структуры?
— С ними мы уже работаем. Дело в том, что с военными структурами легче. Мы уже имеем соглашение с пограничными войсками, имеем соглашение с Внутренними войсками. Уже предложены программы широкого сотрудничества с министерствами соцобеспечения, здравоохранения, молодежи и спорта…
— Владыка, а как Вам это удалось? Ведь из всех православных стран СНГ такое соглашение подписано только в Беларуси и Грузии.
— Мы не добивались, просто мы активно сотрудничали и доказали, что в этом есть смысл и большая польза для общества и государства. Государственные структуры сами предложили: давайте с вами заключим соглашение, чтобы было легче решать вопросы сотрудничества. Особую инициативу проявил Комитет по исполнению наказаний. Поэтому у нас в каждой тюрьме есть священник, в каждой тюрьме есть если не храм, то специальная комната, где духовник может побеседовать, где каждый желающий может прийти и почитать Слово Божие, помолиться. Святейший Патриарх в один из визитов посетил храм, который построили сами заключенные, причем молодежь, осужденная на большие сроки. Одному молодому человеку предстояло провести в тюрьме 15 лет. Владыка вдохновился этим желанием самих заключенных иметь какую-то духовную опору в жизни и произнес: «Давайте, чтобы у нас в обществе было больше храмов и меньше тюрем!».
У нас сложились добрые неконфликтные отношения с властью. Я не человек конфликта, я человек разговора, и, слава Богу, во все периоды, в том числе и в советский, когда приходилось встречаться с партсекретарями и обсуждать с ними вопросы жизни Церкви как внутри страны, так и во внешней деятельности Церкви, удавалось находить взаимопонимание. Но в нашем деле — строительстве отношений между Церковью и государством — нужно проявить терпение. Не сразу можно всего добиться. Нужно, чтобы проблема дошла до сознания обеих сторон, и тогда уже конструировать наши конкретные шаги и планы. Сейчас важно правильно разработать программы взаимоотношений со всеми ветвями власти и общественными структурами. Мы этим вплотную занимаемся: создана комиссия Экзархата, которая представит первые наброски того, что нужно продискутировать с государственной стороной, определить проблемы для обсуждения. Тогда и можно будет создавать координационную комиссию с Комитетом по делам религий, куда наши представители войдут с готовыми предложениями.
— Владыка, а не лучше ли было бы закрепить законодательно особый статус Православной Церкви?
— Действительно, в законе мы с трудом смогли отразить реальность присутствия в стране традиционных религий. Уже одно это вызвало недовольство в нашем парламенте, особенно много недовольных было за рубежом! Считалось преступлением, что Православная Церковь выдвигает идею существования традиционных религий. Возьмите любую европейскую конституцию, возьмите подобные законы о религии в европейских странах — вы найдете там положения о традиционной религии. Там даже есть запретительные статьи или такие, которые признают какую-то церковь (например, Евангелическо-лютеранскую церковь) государственной. Остальные могут существовать, но они не могут иметь не только преимуществ, но и обыкновенных прав и возможностей действовать, вести миссионерскую деятельность.
— А Белорусская Православная Церковь имеет статус юридического лица?
— Конечно. С новым законом мы все перерегестрировались. Церковь, каждая епархия и приход — это юридическое лицо.
— А как у Вас решаются проблемы реституции?
— Сейчас мы ставим вопрос и уже начинаем оформлять наши земли в собственность Церкви, хотя официально еще не принят закон. Мы на практике вырабатываем путь реституции, в процессе диалога отстаиваем право Церкви на то, что построено верующими для богослужений и церковной деятельности. Проблем нет. В Белоруссии осталось немного бывших церковных зданий, находящихся в ведении каких-то светских организаций.
— То есть таких проблем, как у нас с Киево-Печерской Лаврой, нет?
— Слава Богу! И в России такой же процесс. Троице-Сергиева Лавра также не музей. Монастырь Рождества Божией Матери в Гродно был атеистическим музеем. Теперь возвращен в лоно Церкви. Некоторые здания, например, Богоявленский кафедральный собор в Полоцке, который раньше был главным собором крупного монастыря, — передан Церкви, а монастырский корпус, в котором тоже находился храм, принадлежит городу. Там находится музей старопечатной книги. Мы с владыкой Полоцким посоветовались и решили пока вопрос не поднимать и подождать более подходящее время.
— Владыка, Украина и Белоруссия — одни их немногих государств, где до сих пор сохранен Совет по делам религий…
— Когда во время перестройки все начали перекраивать, мне уполномоченный по делам религий сказал, что его организация прекращает свое существование. Видя опасность со стороны надвигающихся харизматических тоталитарных сект, я выступил за сохранения Госкомрелигий при Совете министров Республики Беларусь. И не жалею об этом, потому что люди, которые занимали посты в комитете, проявили понимание преобразований — контролирующая власть ушла. По первой Конституции они получили права только наблюдателей, консультативных органов, и мы прекрасно работали с этими людьми. Они с уважением относились к Церкви. Особенно они помогают в решении проблем с тоталитарными сектами, с непротестантскими структурами — обществами с ограниченной ответственностью, которые на бумаге светские, а на деле преследуют определенные религиозные цели. Их регистрирует Минюст, который не до конца понимает эту проблему.
Недавно была вторая волна, когда хотели ликвидировать Госкомрелигий. И я снова защитил его: написал президенту письмо, что эта структура должна быть в государстве. Я говорил больше: должно быть Министерство религий, потому что в стране очень сложная ситуация. Всего у нас 26 наименований религий, а сколько обществ, и они плодятся так, что скоро обгонят Православную Церковь по числу регистрируемых общин. Одно время у нас был закон, позволяющий регистрировать общину при 10 ее членах. Это привело к резкому увеличению числа псевдохристианских общин. Были случаи мошенничества, когда среди православных людей собирали подписи об открытии протестантской общины. Совет по делам религий такие случаи проверяет, бывает, отказывает в регистрации. Есть и другие примеры, когда люди со стороны упрекают Православную Церковь в том, что она допустила такое количество католиков или протестантов. Я призываю своих пастырей к более активной работе и свидетельству. Когда государственный орган помогает, а не вредит Церкви, он, может быть, имеет право на существование.
Беседовал Василий Анисимов |