Host Space - хостинг сайтов, отличная скорость и качество, регистрация доменов.

Создатель «Индустриального версаля»


Ээро Сааринен
1910 – 1961 гг.

Будущее – за ансамблевой архитектурой. …Я считаю, что в будущем архитектура будет все чаще иметь дело с большими комплексами, состоящими из многих зданий, и все реже заниматься отдельными зданиями. Я с нетерпением ожидаю этого момента. Это даст нам возможность создавать целые гармоничные ансамбли. Пространство между зданиями может заполняться садами, прудами и фонтанами. Ээро Сааринен.

Радость победы.

Приближалось время ланча. Стол накрыли не в гостиной и не в комнате, где обычно закусывали и пили кофе сотрудники и ученики. Накрыт был огромный стол, за которым обычно обсуждались новые эскизы и показывали проекты заказчикам. Стол этот располагался посередине зала, в котором работали архитекторы. На столе стояли бутылки с французским шампанским «Lanson», сладости и фрукты. Видно было, что стол накрывали наспех, так как торты были принесены из ближайшего супермаркета: Chocolate Snack Cake, Apple Dandy Cramb Cake и, конечно, любимые Мастером Eclairs.
Мастер праздновал победу. Сегодня утром пришла телеграмма: «Элиелу Сааринену. Поздравляем с победой в конкурсе на проект монумента Джефферсону в Сент-Луисе». 75-летний маэстро был очень доволен. Дело в том, что этот конкурс проходил не совсем обычно. Его сын и ближайший соратник Ээро начинал работу над проектом вместе с отцом. Однако, увлеченный новыми идеями в архитектуре, он попросил у отца разрешения сделать собственный вариант проекта. Таким образом, в Сент-Луис из Кренбрука отправилось два разных проекта. Ээро слишком любил и уважал отца, чтобы переживать по поводу результатов конкурса. Он первым от всей души поздравил отца с победой. Шел 1948 год. За столом произносились тосты за архитектуру, за победу, за Финляндию, за новую Родину и, конечно, за здоровье Мастера.


Мемориал Томаса Джефферсона в Сент-Луисе.

Роковые ошибки.

Бывает, что жюри конкурсов допускает ошибки — кто не без греха. Похвалы Элиелу сыпались со всех сторон. В то же время его сын Ээро был немного смущен, так как он получил несколько звонков от коллег с поздравлениями за победу его проекта. Пришлось звонить в Сент Луис, и просить описать проект, на котором висит табличка «Первая премия». Каково же было всеобщее смущение, когда оказалось, что произошла ошибка, и первую премию выиграл проект Ээро Сааринена. Однако, несмотря на ускользнувшую победу, Элиел был рад за сына и соратника и первым поздравил его с победой. Как пишет американский архитектуровед Allan Temko, ситуация, возникшая в Кренбруке, была чисто шекспировской: принц был коронован при жизни отца. Элиел все прекрасно понимал — он чувствовал, что приходит новая эпоха архитектуры, пора передавать бразды правления сыну, и 75-летний Маэстро передал ему руководство мастерской в Кренбруке. Ээро стал одним из сильнейших представителей этой новой эры. Он стал одной из звезд американской архитектуры. Судьба, к сожалению, отвела ему очень ограниченное время, чтобы творить и блистать, но и за это время он сделал очень много для того, чтобы его имя осталось навсегда в американской архитектуре.

Путь к творческой зрелости.

Дом-студия, построенная в 1902 г. Элиелом Саариненом в Киркконуоми в 18 милях от Хельсинки, была названа им Хвитракс в честь находившегося рядом озера. В 1904 г. он женился на Лойе Гизелиус — сестре своего партнера. Она была всесторонне развитой женщиной — скульптором, дизайнером, фотографом, макетчиком. В 1910 г. у них родился сын Ээро. Он очень рано начал рисовать, причем сразу обеими руками. В огромной гостиной-студии, которая была центром дома, они с сестрой Евой-Лизой много работали — рисовали, чертили, делали макеты, помогали родителям. И опять же конкурс изменил их судьбу. В 1922 г. Элиел получил вторую премию на международном конкурсе за проект здания Chicago Tribune. Получив за этот проект 20000 долларов, они решили переехать в Америку. В апреле 1923 г. все семейство прибыло в Нью-Йорк, откуда впоследствии перебрались в Детройт.

Элиеп построил свой новый дом в Кренбруке, который был похож на их финский дом. Здесь за 20 лет с помощью миллионера-филантропа Джорджа Буса была создана уникальная школа архитектуры. Это был великолепный комплекс, где использовался ландшафт, природные материалы, скульптуры (в том числе, великого Карла Миллеса). Таким образом, в Америке появился еще один крупный центр культуры, кроме Тейлизина Райта. Здесь продолжались традиции знаменитого Баухауза. Работала вся семья: отец занимался архитектурой, мать — тканями, Ева-Лиза — дизайном и Ээро — мебелью. Он хотел стать скульптором. В 1929 г. он едет учиться в Париж, но через год меняет решение, возвращается и поступает на архитектурный факультет Йельского университета.

После окончания университета он уезжает на два года в Европу (Франция, Италия, Скандинавские страны). Он изучает готику. Ээро считал ее великим примером единения архитектуры, инженерной мысли, духа и масштаба. В 1936 г. он возвращается в Кренбрук и женится на Лили Свэн, которая в то время изучала в Кренбруке керамику. Он становится компаньоном и соратником отца. Вокруг него формируется группа талантливых молодых проектировщиков: градостроителей, архитекторов, дизайнеров. В 1940 г. они вместе с Чарльзом Эмесом выигрывают две Первые премии в конкурсе на новую мебель, объявленном Музеем современного искусства. Кресло, сделанное Ээро Саариненом, долгие годы было основой всех современных гарнитуров и принесло ему мировую известность. Однако, работая в мастерской Элиэла и испытывая большое уважение к его творчеству, он был вынужден подчиняться тем принципам романтического модерна начала XX века, которых придерживался отец. Единственным отклонением от этих принципов был конкурсный проект монумента Джефферсону, который они делали отдельно.

«Индустриальный Версаль».

После смерти отца в 1950 г. Ээро резко меняет творческую направленность мастерской. В этот период он находился под большим влиянием творчества Мис ван дер Роэ. Одной из крупнейших его проектных работ явился комплекс технического центра компании «Дженерал Моторс» в городе Уоррене, штат Мичиган. Заказ на этот проект был получен еще Элиелом. Компания GM испытывала до 1948 г. большие трудности. Было решено произвести крупные строительные работы общей стоимостью 100 млн. долларов. Инженерную часть поручили фирме Smith, Hinchman & Grylls. Сааринен говорил, что первый раз ему приходилось работать без бюджетных ограничений. Разработка и осуществление этого проекта в 1951 —1956 гг. заняла почти половину его творческой деятельности. Архитектура здания была предельно простой. Принципиально новое заключалось в блестящем ансамблевом решении всего комплекса. В печати его называли «индустриальным Версалем». Комплекс занимает площадь 150 га. Автор сумел объединить 25 сооружений самого различного назначения в единый ансамбль. В центре композиции — огромный водный бассейн площадью 9 гектар. Строгие прямолинейные формы зданий оживляются цветовыми торцевыми стенами, колоннадой из труб для вентиляции корпуса испытания моторов, двумя фонтанами, великолепно прорисованной стальной водонапорной башней и скульптурой Певзнера. Все детали свидетельствуют о безукоризненном вкусе автора проекта. Архитектурные приемы Мис ван дер Роэ послужили Сааринену лишь основой для проектирования отдельных зданий. Но он обогатил их использованием цвета и необычных форм инженерных сооружений и элементов благоустройства. Плоский огромный купол контрастирует со строгой композицией фасадов отдельных корпусов. Сверкающий сплюснутый шар водонапорного резервуара из полированной стали на полированных колоннах как бы висит в воздухе над бассейном. Темные иссиня-черные спаренные металлические колонны вентиляционных устройств на фоне светлых стен создают монументальную своеобразную композицию. Весь этот строгий ансамбль насыщен пластикой и цветом. Проект этого комплекса выдвинул Ээро Сааринена в ряды наиболее сильных американских архитекторов и принес ему мировую славу. Известный критик Мишель Рагон писал: «Ансамбль отличается чистотой отделки обработанного кристалла. Исключительная красота и пластика этого ансамбля так же поражает художников, как техническое совершенство поражает инженеров». Тем не менее, в этой работе Ээро не только использовал принципы Мис ван дер Роэ, но и почти полностью исчерпал их творческие возможности. И он это понимал лучше других. До 40 лет он находился под влиянием и опекой своего отца. В этот период он внимательно изучал творчество других современных корифеев архитектуры. Немалое влияние на него оказало увлечение скульптурой в юном возрасте. Видя сухость и ограниченность приемов Мис ван дер Роэ и находясь под большим впечатлением от последних работ Ле Корбюзье — Капитолия в Чандигархе, капеллы в Роншане и др. — он начал искать новые формы, новую выразительность архитектуры.

Выступая с докладом при вручении ему премии художественного колледжа Дивинсона, Сааринен назвал крупнейших, по его мнению, современных архитекторов: Фрэнк Ллойд Райта, Ле Корбюзье и Мис ван дер Роэ. Он назвал и те «три великих принципа», которые разработали эти архитекторы. Это функциональная целостность, откровенное выявление конструкций и понимание современности (в смысле возможностей науки и техники).

Последующие его проекты знаменуют отход от школы Мис ван дер Роэ. Он начинает уделять намного больше внимания вопросам формообразования и, несмотря на стилевые различия в его проектах, он достигает такой глубины понимания обьемно-пространственных решений зданий, которые до него мало кому были доступны. Он писал:
«По своим внешним очертаниям мои работы резко отличаются друг от друга. Но найденные мною решения частных проблем покоятся на общих принципах, внутренне объединяющих все построенные мною здания... На мой взгляд, современной архитектуре грозит опасность: она слишком быстро окостеневает, втискивает себя в слишком жесткие рамки. То, что казалось началом нового великого периода в архитектуре, выродилось в автоматическое, бесконечно и повсюду повторяющееся приложение одной и той же формулы. Необходимо исследовать и расширить горизонты нашей архитектуры. В этом смысле я считаю себя скромным союзником Ле Корбюзье и противником Мис ван дер Роэ, хотя я бесконечно восхищаюсь его работами».

Мастер архитектурной скульптуры.

Сааринен начинает проектирование сооружений, в основе которых заложены пластические возможности. Аудитория Массачусетского технологического института перекрыта оболочкой (одной восьмой шара), опирающейся на три точки. В том же году он проектирует капеллу в этом же университете. И здесь он продемонстрировал полный уход от принципов Мис ван дер Роэ. Задача была очень сложной, так как нужно было создать сооружение для проведения религиозных обрядов различных вероисповеданий. Так что никакие религиозные атрибуты (кресты, распятия, альковы, иконостасы и т. д.) здесь были неприменимы. Все функции для создания эмоциональной обстановки проведения религиозных обрядов должна была взять на себя архитектура. Он запроектировал её в виде кирпичного цилиндра с низкими арочными светопроемами у самой земли. Он добился необычайно эмоционального светового эффекта в интерьере. Свет, падающий от фонаря, в центре здания попадает на маленькие искрящиеся колеблющиеся металлические пластинки, подвешенные на нитях, расположенных кольцом. Эффект усиливается колеблющимся светом, отраженным от кольцевого водоема и попадающим через низко расположенные проемы. Очень важным этапом в творчестве архитектора стал хоккейный стадион Йельского университета (его строительство было окончено в 1958 г.), который Сааринен считал самым значительным из своих произведений. Большую роль в архитектурном замысле стадиона играет конструкция — железобетонная арка вдоль всей арены с трибунами на 2800 мест, по обе стороны, которой протянуты тросы висячего перекрытия. Как писал сам Сааринен, «конструкция логически и последовательно развивается во всех частях сооружения. Смело, подчеркнув, мы довели ее до предельной выразительности».


Хоккейный стадион Йельского университета

«Мы стремились, — пишет он,— сделать ее конструктивно эффективной и вместе с тем красивой». Она смотрится легкой, так как концы ее не упираются в землю, а проходят через опоры и выводятся динамичными консолями. Конструкции в этом сооружении создают ощущение полета. Здание получило высокую оценку архитектурной критики. В дальнейшем в творчестве Сааринена этот один из основных принципов Современного движения — откровенное выявление конструкций наряду с функциональной целостностью сооружения — занимает ведущую роль».

Увлечение скульптурой проявилось в полную силу. Он начал искать новые пластические формы архитектуры зданий и интерьеров. Одной из основных построек, в которой проявились эти тенденции, стал аэровокзал TWA в Нью-Йоркском аэропорту имени Дж. Кеннеди (1956—1962). Строительство его было закончено уже после смерти автора. Автор писал: «Мы стремились запроектировать здание, в архитектуре которого было бы выражено волнующее ощущение путешествия, мы хотели, чтобы он трактовался как сооружение, где все говорит о движении». Вокзал перекрыт четырьмя оболочками, разделенными световыми полосами. Все здание представляется в виде огромной скульптуры и ассоциируется с птицей, готовящейся к взлету. При проектировании здесь широко применялось моделирование. Тут следует вспомнить, как прореагировал Фрэнк Герина знаменитую «Башню Эйнштейна» архитектора Мендельсона: «Слава Богу, что у Мендельсона не было компьютера, иначе мне нечего было бы делать». Эти слова он мог бы с таким же успехом отнести и к Ээро Сааринену. Проектирование велось совместно с конструкторами Амманом и Уитни. Когда были просчитаны усилия и сечения опор, определены их геометрические параметры, они были вылеплены на макете. «Одним из наиболее счастливых дней,— писал Сааринен,— был день, когда закончили модели опор. После того, как все вычертили, мы обнаружили, насколько изумительными оказались эти опоры, формы которых нам никогда не удалось бы определить методом технического черчения». Эти формы стали стилевой основой для всех элементов интерьера вплоть до перил, штанкетов, телефонных будок. «Мы убеждены в том, что только при единстве замысла можно достигнуть максимальной выразительности и наибольшего эмоционального воздействия архитектуры».


Аэропорт TWA имени Дж. Кеннеди, Нью-Йорк.

Вслед за этим проектом Сааринен создает еще один аэровокзал в аэропорту Далласа в Шантайи, Вирджиния, близ Вашингтона (1958—1962). В отличие от аэропорта TWA, основное здание этого аэропорта предельно просто по композиции и по обьемно-планировочному решению. Здание компактное, прямоугольное в плане. Здание, перекрытое вантовой конструкцией имеет вид огромного легкого тента. Для того чтобы подчеркнуть его легкость, Ээро поставил рядом с ним тяжеловесную башню управления в виде огромной пагоды. Во всех этих произведениях Сааринен был ближе к идеям Фрэнк Ллойд Райта, чем Миса. Так же, как и Райт, он искал в архитектуре больших общественных зданий новые пластические и образные формы. Так же, как и Райт, он полностью отдавал себя работе. Так же, как и у Райта, у него сложно складывалась личная жизнь.


Аэропорт Даллас, Вашингтон.

В 1953 г. он разводится, оставив Лили Свэн двух детей и в этом же году женится на Алин Лучгейм. Сааринен проектирует много административных зданий, посольство в Англии и в Финляндии, университетские комплексы и общежития. Он запроектировал 38-этажную башню радиотелевизионной компании «Коламбия бродкастинг» — темное здание, облицованное черным канадским гранитом. Сначала критика приняла эту постройку в штыки. Однако после окончания строительства это здание получило большой приз AIA (Американского института архитектуры), как «здание, отличающееся чистотой форм, простотой и строгостью».

С мыслями о прошлом и о будущем.

Строительство многих зданий и комплексов, запроектированных Саариненом, оканчивалось уже без него. Это относится и к знаменитому комплексу мемориала Джефферсона, конкурс на который выиграла мастерская Саариненов в 1948 г. В 1935 г. Франклин Рузвельт подписал постановление о создании этого мемориала, однако снос зданий на площадке продолжался до 1939 г. Потом была война и экономические трудности. Так что конкурс объявили только в феврале 1948 г. Сначала предполагался мемориал в виде статуи Джефферсона и трех музеев. В конкурсе намечалось 6 призов: 5 по 10 000 долларов и один 50 000 долларов. Этот приз и выиграл Ээро Сааринен.

Он решил мемориал совсем по-другому. В проекте был мощный подземный комплекс: 2 театра, 2 музея, 2 ресторана, аудитории. Visitor Center и т. д. Над землей было только одно сооружение — гигантская арка, обращенная к реке и к городу. Она просматривалась со всех точек города. Она имеет высоту 190 метров и является самым высоким памятником в США (Здание ООН — 152 м. Статуя Свободы — 137 м.. Монумент Вашингтону — 167 м.). Монтаж арки был очень сложным. Она монтировалась из треугольных призм одновременно с двух сторон. Расстояние между ногами составляет 180 метров. В каждой ноге 1076 ступеней и лифты до уровня 1 12 метров. Сооружение арки закончили в 1965 г. В Америке стремятся к тому, чтобы результатом конкурса было построенное сооружение.

Ээро Сааринен начал участвовать в конкурсах очень рано. В 12 лет он стал победителем конкурса по спичечному дизайну. И впоследствии он выигрывал много национальных и международных конкурсов по дизайну и архитектуре (мебельные конкурсы, конкурс на посольство в Лондоне и т. д.). Конкурсу на монумент в Сент-Луисе он уделял особое внимание, так как это был переломный момент в его деятельности. Это был период, когда формировались основные принципы его творчества. В частности, он много уделял внимания ансамблевым решениям, что нашло блестящее воплощение в проекте Технического центра GM. У него было много публикаций на эту тему. Сааринен постоянно был в идеях и в работе. Это то, что в Америке именуется «трудоголик». Он так же, как и другой трудоголик, тоже сын эмигранта Мойши Гершовича — Джордж Гершвин, — отдавал всего себя творчеству. И это, очевидно, сказалось на здоровье и того, и другого. Обоих поразила страшная болезнь — опухоль мозга. Ээро Сааринен умер в 51 год в самом расцвете творческих сил, не увидев в натуре многие запроектированные им здания. Трудно переоценить его влияние на мировую архитектуру.

Французский журнал «L"architecture d"aujourd"hui» писал о нем: «Современная архитектура потеряла в нем не только выдающегося мастера, но и человека, влияние и притягательная сила которого способны были привлечь к нему молодых американских архитекторов, стоящих сейчас на распутье перед выбором нового творческого направления». И действительно, мы видим сейчас, как его идеи пластического образа и ансамблевых решений воплощают сильнейшие архитекторы Фрэнк Гери и Сантьяго Калатрава.


При частичном или полном копировании материала ссылка на Stroyobzor.com.ua обязательна.
Строительство 25-11-2005